Глава одиннадцатая. Призраки прошлого, тени настоящего

Спокойствие и размеренность жизни в замке были нарушены после той маленькой афёры, которую Демон помог провернуть Северусу. Признаться честно, он искренне недоумевал, зачем зельевару понадобилась эта птица, но задавать лишних вопросов не стал – всё равно же не ответит.
Казалось бы, жизнь продолжала течь в том же русле, что и прежде: уроки, квиддич, дружба, любовь – всё это осталось нетронутым. Однако каждый маг, находившийся в замке, чувствовал, как висит напряжение в воздухе, который стал будто плотнее. Многих учеников подкосила хворь, и медпункт стал едва ли не таким же популярным местом, как и Большой зал. Казалось, будто сами стены высасывали жизнь из учеников, как тысячи дементоров, отчего невольно проводились параллели с Азкабаном.
Многие не знали, немногие догадывались, что главной причиной этого стал директор Хогвартса. Старик не покидал пределов своей башни, не появлялся на ужине, не заражал своими положительными эмоциями профессоров и учеников, не вселял в них надежду на спасение в столь тёмные времена войны с Волдемортом. Пошли шепотки о том, что он болен и умирает, что, в принципе, было не так далеко от правды. Кто-то говорил, что Тёмный Лорд держит его под Империусом, группка первокурсников насочиняла легенду о том, как он доблестно отправился на спасение девочки-первогодки в Запретный лес, где его и укусил вервольф. И скоро директор превратится в волка, который покусает всех обитателей замка.
Преподаватели, хоть и старались поддержать спокойствие, сами вот-вот были готовы поддаться панике, и, если бы не более опытные коллеги, кто-то, возможно, и оказался бы на грани нервного срыва.
Однако был на этом фоне один-единственный человек, которого не коснулись мрачность и тяжесть атмосферы. Полумна всегда жила в своём собственном мире, имевшем множество параллелей с настоящим, и в нём же она находила спасение.
Этим она и привлекла внимание призрака, которого тянуло к ней, как к лучику света и жизнерадостности. Та мимолётная встреча в библиотеке породила у него интерес к Луне, а после первых же минут общения он понял, что с ней действительно интересно. Она была достаточно умной девушкой, которую абсолютно не интересовало мнение окружающих, равно как и их проблемы. Она знала себе цену и предпочитала одиночество той поверхностной дружбе, которую видела у остальных. Однако, несмотря на это, она очень быстро сошлась с Гермионой, когда Демон познакомил подругу детства с ней.
Переживания о том, что, возможно, ему закатят сцену ревности в плане смены друзей, отошли на второй план, когда обе девушки увлечённо разговорились о новых открытиях в области астрономии. Глядя на азартный блеск в глазах Мио, призрак чувствовал себя несказанно счастливым, оттого что она нашла родственную душу хоть в ком-то.
Однако со своей собственной душой он так и не мог разобраться. Изо дня в день его не оставляло чувство, что бренный дух его вот-вот будет разорван на две половины - и одна умчится куда-то вдаль, навстречу чему-то столь сильно желаемому, что даже мёртвого это его не покидало. Вторая же половина требовала сидеть на месте, заставляя душу трепетать каждый раз, как он видел зельевара.
Мрачный, угрюмый, замкнутый в себе маг не давал покоя мыслям и чувствам. Гарри никак не мог понять себя: к ярым гомофобам он себя никогда не причислял, но и мужчинами не интересовался. Ещё будучи живым, он, как и любой нормальный парень, любил понаблюдать за красивыми девушками, но интерес этот был, надо признаться, более эстетическим. А сейчас же, при взгляде в эти тёмные глаза, которые так тщательно скрывают в себе все эмоции, хотелось прижаться к Снейпу, провести кончиками пальцев по упрямо сжатым сухим губам, потрескавшимся от ветреной погоды; оставить дорожку из поцелуев по линии подбородка и вниз по шее, прижимаясь губами к коже сильнее в том месте, где пульсирует сонная артерия, отбивающая чёткий ритм. Хотелось зарыться пальцами в тёмные волосы, медленно перебирая их, сесть рядом и положить голову на чужое плечо, устраиваясь поудобнее и медленно засыпая под звук скрипящего под напором сильных пальцев совиного пера, что выводит на пергаменте маленькие угловатые буквы.
Но то были лишь потаённые желания бесплотного призрака, который мог и не мечтать об их исполнении. И не только потому, что он ныне находился в бестелесной форме, но и потому, что это Северус, который никогда подобного не позволит. Хотя порой Демону казалось, что он замечает на себе несколько странный взгляд Снейпа, - однако расшифровать проскальзывающие там эмоции ему было не под силу.
Всё чаще Гарри уходил к дроу, где успокаивалась поселившаяся с недавних времён в его сердце тревога. Сидя с ними около костра, слушая их легенды и песни, он будто погружался в какой-то транс, перед глазами появлялись различные картинки, словно вырезки из фильмов: огонь, деревья, фигура, отдалявшаяся от него, у которой он смог различить лишь длинные шелковистые волосы, которые не трогали язычки пламени... Слышалось тихое шипение, словно нашёптывающее слова одобрения, слышался звон металла, будто тысячи воинов сошлись на поле, дав право своим клинкам бороться за победу. А ещё в груди появлялось жжение, не болезненное, но крайне неприятное, которое то нарастало, то утихало, в зависимости от того, какой темп набирала эльфийская песнь. И лишь Эльдер знал ответы на появляющиеся каждый раз вопросы - но молчал, ожидая нужного часа.
***
Снейп с тихим хлопком трансгрессировал в Риддл-менор, держа в руках коробку с зельями для Гриндевальда. Сам не ведая почему, он желал, чтобы пожилой маг восстановил свои силы.
Возможно, причина была не столько в жалости к старику, сколько в ненависти к Дамблдору и к тому, что он сотворил со своим магическим партнёром. Поэтому Снейп и пытался узнать как можно больше о том ритуале – возможно, он нашёл бы способ разрушить его и освободить от зловещих оков Геллерта. Наверно, кто-то назвал бы это признаком сентиментальности, однако сам зельевар констатировал сие как интерес к новой для него информации.
Отдав зелья домовику, приставленному к гостю, Снейп направился к воротам, однако, едва выйдя из замка, был остановлен.
- Куда ты в последнее время так быстро убегаешь, Северус? Что такого интересного ты нашёл для себя в Хогвартсе?
Лорд сидел на крыше второго этажа рядом с каменной горгульей. В надвигающихся сумерках его неподвижную фигуру в чёрной свободной мантии можно было легко принять за зловещее изваяние.
- Абсолютно ничего, что удостоилось бы вашего внимания, милорд, - Северус вежливо поклонился, чуть сжав губы. По неведомой причине, ему не хотелось говорить Лорду о Демоне, так же как и приводить призрака в менор. И неизвестно было, кого и от кого он хотел сохранить в большей тайне. Снейп ненавидел себя за это, ненавидел за проявляемые чувства. Он считал, что они делают человека слабым, уязвимым. Потому с самого детства скрылся ото всех за стеной мрачности и безразличия, потому принял в вечное ношение маску холодного беспристрастия, к которой потом добавилась и маска Пожирателя, более материальная, но не более значительная.
- И всё же что-то есть, не так ли? – Риддл чуть сузил глаза, отчего его сходство со змеёй только усилилось. Он чувствовал, что Снейп врёт. Волдеморт не боялся, что зельевар предаст его: пожалуй, его можно было бы назвать самым преданным из последователей. Но Риддлу абсолютно не нравилось то, что Северус нашёл себе что-то, отвлекающее его от предстоящей войны.
- Да, милорд. В замке появился призрак, которого не видит никто, кроме домовиков, меня и ещё одной юной ведьмы, - едва ли не сквозь зубы проговорил маг, стараясь придать голосу обыденный тон. – Именно он добывал всё это время для нас сведения про Дамблдора. И он же помог мне выкрасть феникса.
- Вот как? – Лорд удивлённо приподнял бровь. – И откуда он такой взялся?
- Простите, милорд, но я не могу ответить на ваши вопросы, потому как понятия не имею, когда парень стал призраком. В замке же он появился с полгода назад.
Риддл почувствовал какое-то предвкушение, смешанное с удовлетворением. В их скучной и размеренной жизни наконец-то появилось что-то новое и интересное. Призрак заинтересовал его: не слышал он ещё о том, чтобы существовали такие, не всем видимые, личности. Теперь понятно, почему Северус так быстро убегал обратно и держал всё в секрете...
- В следующий раз приведи его с собой. Хотелось бы отблагодарить за оказанную нам помощь.
- Да, милорд, - Снейп снова поклонился и наконец-то направился к воротам. Ослушаться он не мог, ведь фактически это был приказ, который подлежал обязательному исполнению. Одно только радовало – возможно, Лорд так и не сможет его увидеть.
***
Замок встретил Снейпа напряжённым безмолвием. Несмотря на то что ночь ещё не передала свои права утру, привычными были тихое уханье сов, шелест листвы в кронах деревьев, копошение мелких грызунов в траве. Сейчас же казалось, будто вымерло всё. Даже непрошибаемый такими вещами зельевар почувствовал себя крайне неуютно.
Запахнув плотнее мантию, он направился вниз, в подземелье, желая скорее попасть в спальню и поспать хотя бы несколько часов. Но надежды были разрушены Вопиллером, мельтешащим перед его покоями.
Почувствовав адресата, письмо подлетело к нему и голосом Дамблдора прохрипело просьбу явиться к нему в кабинет, после чего самоуничтожилось, изгрызя само себя. Обозленный на весь мир Северус со злостью спалил клочки бумаги и, оставив в комнате уличную мантию, отправился к этому ненавистному старику.
От увиденного ему даже стало Альбуса немного жалко, но, вспомнив, кто перед ним, он заглушил в себе это глупое чувство.
Дамблдор сидел на полу, облокотившись на стену, и смотрел сумасшедшим взглядом в пол. Его всего трясло, и казалось, будто он постарел на десяток лет. Услышав скрип открывающейся двери, он перевёл взгляд на Снейпа.
- Северус, мальчик мой, мне снова нужна твоя помощь!
Голос ломался, слова давались ему с трудом. Возможно, в таком состоянии он продержался бы пару дней, если не меньше, и, казалось бы, это был прекрасный шанс закончить эту грёбанную войну, просто оставив старика умирать. Но зельевар знал, что Волдеморт хочет личной победы над ним, такой, которая стала бы публичным объявлением о его невиновности. И потому директора необходимо было спасать.
Подозвав Добби, Снейп дал ему распоряжение принести запертый ящичек и ключ от него, места хранения которых знал только этот домовик. Не прошло и минуты, как тот, исполнив указание, откланялся и исчез. Мужчина же уже вовсю смешивал разные зелья, чтобы получить одно нужное. Стоя спиной к директору, он недовольно поджал губы: слишком дорогие и редкие ингредиенты входили в состав.
Спустя минут десять он протянул старику бокал с янтарной жидкостью, от которой пахло мятой. Дрожащие руки приняли его, стараясь как можно скорее поднести ко рту и пролив часть содержимого на бороду и мантию. Определённо, зелье было эффективным: с каждым глотком жизнь возвращалась в немощное тело. Кожа разглаживалась, приобретая здоровый оттенок, глаза переставали так яростно блестеть, дыхание выравнивалось.
Снотворный эффект подействовал так же быстро: менее чем за две минуты директор погрузился в глубокий сон.
Собрав вещи, Снейп направился к выходу из кабинета - и столкнулся с Демоном.
Тот смотрел на него с укором, не понимая, зачем Северус помогает врагу. Юношеский максимализм не позволял парню различать полутонов, он делил мир только на чёрное и белое. И сейчас не мог понять сути того самого «серого».
Однако сказать он так ничего и не успел – зельевар просто прошёл сквозь него, направляясь в свои покои, чтобы наконец-то уснуть. И разговор с кем-либо ещё явно не входил в его планы.
Влетев в гостиную, он кинул вещи на диванчик и направился в душ, на ходу снимая с себя одежду.
Сейчас было плевать на всё, кроме невероятной усталости, охватившей и тело, и сознание. Стоя под горячими струями воды, он чувствовал, как напряжение, сковавшее мышцы, понемногу отпускает. Расслабившись, он едва не уснул, соскользнув по мокрой от воды стене, но вовремя опомнился. Выключив воду и просто обернув полотенце вокруг бёдер, мужчина направился в спальню и буквально рухнул на постель, тут же проваливаясь в сон. Он так и не заметил сидящего в углу призрака, который не сводил с него глаз.
Выждав для верности полчаса, Гарри перебрался поближе к кровати, наблюдая за спящим. Он любовался подтянутым и рельефным телом Северуса, которое было едва прикрыто кусочком ткани. Ещё влажные волосы хаотично рассыпались по плечам, резко контрастируя с бледной кожей, делая её более прозрачной.
Снейп чуть дёрнулся, отчего Демон моментально отодвинулся подальше, спрятавшись в тень. Но, поняв, что мужчина ещё спит, вернулся обратно. Снейп нахмурился, губы напряглись, плотно сомкнувшись и чуть побелев. Длинные пальцы вцепились в простынь, дыхание участилось, сквозь веки было видно, как забегали зрачки.
А как только он прикоснулся к руке Северуса, Гарри неожиданно затянуло в темноту. Через какое-то время она постепенно начала проясняться.
Он стоял посреди старого, чуть обветшалого дома. В комнате было темно, и лишь тонкая полоска света виднелась из-под закрытой двери. На ней то и дело отображались тени мужчины и женщины. Было слышно, как мужчина кричит, не стесняясь в выражениях. Внезапно он затих, но тут же послышался оглушительный шлепок, схожий с пощёчиной, и женский стон, полный боли.
Демон кинулся к двери, но просто не смог до неё дотронуться, словно перед ним возник барьер.
Крики возобновились, побои, судя по шуму, стали более ожесточёнными, но женщина терпела, стараясь не издавать громких звуков. Гарри всё пытался пробраться сквозь барьер, пока не услышал за спиной сдавленный всхлип. Обернувшись, он попытался привыкнуть к темноте - чтобы разглядеть минутой позже маленького мальчика, съёжившегося в углу и трясущегося от страха. Ребёнок, которому на вид было лет пять, сжимал плюшевого медведя, безмолвно плача. Подойдя ближе в надежде его успокоить, Гарри замер на месте: на него смотрел испуганными глазами маленький Северус…