Глава 20. Голод

Боль в желудке разбудила ее до зари. Хотелось есть. Голод заслонил собой все остальные проблемы. Руки стали предательски подрагивать, а конечности мерзнуть даже в теплой палатке. Добродетель, которую она совершила накануне, выпустив белку, стала казаться глупостью. Чай уже не помогал заглушить сосущую боль, лишь добавлял тяжесть в желудке. Наспех одевшись, она побежала к заветным деревьям, возвращать силки на свои места. Закончив с работой, она подняла глаза к небесам и обомлела. Небо переливалось всеми цветами радуги, словно разноцветные флаги украсили черный бархат ночи.
Глухая тоска, обида на то, что Малфой так долго не возвращается. Страх, что ее просто бросили здесь, страх, что он мог погибнуть и уже не вернется. Противоречивые эмоции, словно бусинки одна за другой поднимались из глубины души. Каким бы Малфой ни был – преступником, жестоким приспешником Темного Лорда, врагом, высокомерным снобом, достойным папашей претенциозного Драко. Но за все время она узнала Люциуса Малфоя совершенно с другой стороны – увлекающимся редкими заклинаниями, знающим культурные традиции не только своего круга, но и совершенно других народов, любящим и нежным супругом. Гермиона все еще помнила, как он сжимал плечи там, в Мэноре, когда кольцо перенесло ее из яранги шамана. И не смотря на свою холодность и жестокость, он помогал. Каждый раз он выручал ее из беды, вытаскивая, фактически, с того света.
От жалости, острого чувства вины, невысказанной благодарности к этому человеку, на глаза навернулись слезы.
- Возвращайся! Прошу! Просто вернись и дай мне возможность отблагодарить! Я даже могу поработать домовым эльфом… Ну, не всю жизнь, конечно, но пару лет, наверно, смогу. Или хотя бы полгода. – смех сквозь слезы. И страх, что накатывает волнами, впитываясь в песок души. Страх, что суровый бог стужи не простит и убьет его. Она подняла глаза к сияющим небесам и зашептала. – Прошу тебя, отпусти его! Я согласна остаться в твоих владениях, если ты так хочешь. Только прошу, не убивай!
Небеса молчали. На протяжении тысячелетий к ним взывали сотни миллиардов раз, бессчетное количество взглядов устремлялось ввысь с немым укором, благодарностью, мольбой. А они продолжали одаривать всех живущих теплом, дождями, сиянием. Мало кто может быть настолько терпим, чтобы не делить на хороших и злых, на жертв и преступников, на черное и белое. Есть лишь единственный Абсолют, а все остальное – не более, чем песок, носимый временем по пустыне.
День прошел, словно в тумане. Гермиона дремала, пила опостылевший лесной чай, снова дремала, несколько раз бегала проверять силки. Разум понимал, что так она лишь распугает добычу, но голод растягивал минуты и гнал на поиски пищи. Наконец, она заметила, что в силках забилась маленькая рыжая белка. Гермиона со всех ног кинулась к жертве.
- Сектумсемпра! – на ходу выкрикнула она.
Едва заметная светлая вспышка устремилась к цели и разрубила тело несчастного животного, силки и ветку. Моральная проблема убийства невинного существа была решена. Упав на колени, девушка доставала из-под окровавленного снега, дрожащими руками, куски беличьей тушки. В считанные минуты добежав до дома, она поставила котелок с водой на огонь и закинула в него добычу. Время словно остановилось, и вода никак не хотела закипать. Но как только первые горячие пузыри поднялись на поверхность, Грейнджер не выдержала и выхватила из воды кусок. Справедливо полагая, что горячее сырым не бывает. Ее не смущал ни специфический, немного мускусный запах, ни кровь, сочащаяся из полусырого мяса. Она жадно рвала зубами нежную плоть и глотала, почти не прожевав.
- Еще! Еще! – требовал голодный желудок. Но Гермиона заставила себя остановиться и бросила оставшиеся косточки обратно в кастрюльку.
- Надо занять себя чем-нибудь. – сказала она сама себе. – Надо придумать способ раздобыть еще пищи. Точно же! Рыбалка!
У нее под носом было огромное озеро, в котором плавали целые косяки рыбы. Осталось только придумать, как ее оттуда выловить. Тонкая полоска штор будет служить леской. Маленькая кривая палочка приобрела металлический блеск и заострилась под действием трансфигурации. Кусочек гриба будет поплавком. Начинку сделать из внутренностей и шкуры. Обыкновенная палка будет удилищем. Все приготовления девушка неосознанно вела на кухне, боясь выйти в соседнюю комнату, словно кто-то может ворваться и съесть все, что она добыла. Спустя полчаса была готова удочка и горячий бульон с мясом.
Соли откровенно не хватало, но даже без соли и специй было очень вкусно, горячо и питательно. Выпив половину бульона и съев большую часть тушки, Гермиона отправилась рыбачить. Заклинание Дефодио прекрасно пробурило дыру во льду полутораметровой толщины, а на свежее мясо попалось сразу несколько крупных щук. Этот день стал триумфом Гермионы, которая поняла, что теперь сможет ждать Люциуса столько, сколько потребуется.