Глава 11. Драко

Календарь уже перевалил за середину марта, но приход весны никак не ощущался. Стояла морозная ветреная погода. В Хогвартсе выпал самый долгожданный день – день посещения волшебной деревушки. Однако в Хогсмиде было пустынно – больше половины учеников не смогли получить разрешение на прогулку. Драко был в числе избранных счастливчиков, впрочем, как и весь факультет Слизерина. Он не скрывал своей радости по поводу такого стечения обстоятельств. Его не донимали вечные толпы на улицах, длинные очереди в магазинах и отсутствие свободных столиков. Своих вечных спутников и прихлебателей он отпустил, желая побыть в одиночестве. Парень был не в духе с тех самых пор, как узнал об исчезновении матери.
- Драко! – окликнул его кто-то – Драко, подожди!
Он обернулся и с удивлением увидел приближающуюся к нему Грейнджер. Та спешила к нему по заснеженной улице, кутаясь в мантию и боязливо оглядываясь по сторонам.
- Мне нужно поговорить с твоим отцом! – тихо сказала она, подойдя ближе.
Малфой молча указал на темный переулок, который состоял из сплошных хоз. построек. Крупные дома и магазины выходили парадными фасадами на крупные улицы, а для редких завозов продовольствия и товаров хватало и мелкого переулка. Гермиона согласно закивала – было видно, что она боится попадать кому бы то ни было на глаза. И не удивительно – в городке, где патрулируют Пожиратели, появилась грязнокровка, скрывающаяся в бегах.
- Драко, мне срочно нужно увидеть твоего отца! – повторила она, оказавшись в укромном месте.
Звонкая затрещина оглушила ее, голова грффиндорки дернулась, и ей пришлось схватиться за стену забора, чтобы не упасть.
- И ты еще посмела подойти ко мне, после всего того, что натворила? – прошипел Малфой, нависая над ней.
- Мне нужен Люциус Малфой! Я хочу помочь…
- Силенцио! – Драко не дал ей закончить, и заклятие немоты заглушило слова гриффиндорки – Не смей открывать свою грязную пасть! Не смей позорить своим поганым языком чистокровную фамилию! Мой отец сдох, пытаясь отыскать следы матери! Его нашли замерзшим и уже погребли! Ты никому ничем не сможешь помочь, тупая сука!
В глазах Гермионы задрожали слезы. Она все это время безвылазно сидела в библиотеках, пытаясь отыскать хоть что-то о Лапландии, о богах зимы и стужи в мифах, легендах и сказках. Она по крупицам собирала информацию. И теперь, когда разгадка стала столь очевидной, что до нее можно практически дотронуться, все рухнуло. Она никак не смогла отблагодарить человека, вернувшего ее из небытия.
- И ты тоже сдохнешь, мерзкая грязнокровка! Это ты во всем виновата! Только я не стану пачкать об тебя свою палочку! Нет! Ты сдохнешь, так же, как и должна была. – Драко схватил Гермиону за руку, выворачивая ее за спину, и рванул на ней мантию. Гриффиндорка пыталась вырваться, но парень повалил ее в снег лицом и навалился всем телом, сдирая теплую одежду. Свитер на груди девушки сразу промок, снег набился за ворот и стекал ледяными струйками по шее.
Наконец Малфой слез с нее, давая шанс подняться. Краем глаза она увидела, как слизеринец закинул ее мантию на крышу сарая. Но оказалось, что испытание на этом не закончились.
- Инкарцео! – веревки вырвались из волшебной палочки Драко и накрепко связали ее. Он не спеша поднял ее сумку и отправил вслед за мантией. Шапку просто сорвал с головы и бросил поодаль. Настал черед сапог, их он тоже стянул и бросил тут же, полагая, что Гермиона не сможет обуться без помощи рук. Ступни ощутимо захолодило – видимо Малфй прекрасно знал что делать.
- А это что?! – воскликнул Малфой, сорвав с нее варежки – Отец подарил тебе семейный перстень? Да как он посмел!? Это тебе не принадлежит! – он сорвал с ее пальца ювелирное украшение, которое некогда служило порталом и надел на свою руку.
- А теперь можешь орать, сколько влезет! – прорычал Драко, приподнимая ее за шиворот – Тебя все равно никто не услышит! Хотя, если повезет, то попадешься на глаза какому-нибудь Пожирателю, согреешься и развлечешься.
Очередная пощечина обожгла щеку. Малфой толкнул ее в глубокий сугроб и ушел. Гермиона глотала беззвучные слезы, ощущая дрожь во всем теле, которая накатывала волнами.
- Нужно выбраться! – думала она – Нужно срочно отсюда выбраться, иначе я очень быстро замерзну.
Она извивалась ужом, пытаясь ползти настолько, насколько это позволяло связанное тело. Больше всего ей хотелось, чтобы хоть кто-то появился в переулочке. Но надежды были напрасными – жители занимались обслуживанием и без того малого количества клиентов, всячески завлекая каждый в свою лавку. Через несколько минут борьбы, она выбралась на дорожку, тяжело дыша. И здесь на нее навалилась апатия и осознание того, что все попытки тщетны – из темного переулка придется ползти еще дольше. И не факт, что на улице ее кто-то увидит. А если это будут пожиратели, то лучше вообще остаться здесь. Она помнила, что замерзать не страшно – просто заснуть и все. Краем сознания Гермиона понимала, что это все – лишь реакция организма, что нужно бороться. И девушка начала думать о Гарри и Роне. Она не знала, где сейчас находятся ее друзья и не смогла их найти, после того, как аппарировала по возвращению. Поэтому все силы бросила на то, чтобы помочь Люциусу отыскать чертоги Карачуна и вызволить Нарциссу. Но ведь она сможет отыскать друзей, сможет помочь ордену! Она должна умереть в борьбе, как и говорил Люциус.
- Гермиона! – к ней подошел Рон – Дай списать домашку по нумерологии!
- Рон, ты не мог найти более подходящего момента? – разозлилась на него Грейнджер – Уж лучше сам бы мне помог! Развяжи!
Но ее друг сидел и жаловался на жизнь, что после того, как Гермиона исчезла, стало совсем некому готовить. И теперь им с Гарри приходится питаться замороженными грибами. И что Гермиона сама похожа на замороженный гриб и вообще очень аппетитно выглядит.
Она попыталась что-то ответить, но язык заплетался, и слова никак не хотели связываться воедино.
- Десять баллов с Гриффиндора, мисс Грейнджер! – сверкнул своими черными глазами профессор зельеварения.
- Дорогая, не хочешь ли горячего чаю? – присела рядом с ней профессор Макгнагал.
- Она хочет! Хочет горячего чаю! – заливисто расхохоталась Беллатриса Лестрейндж. И отобрав дымящуюся кружку у Минервы, вылила ее содержимое Гермионе в лицо. На морозе горячая жидкость моментально превратилась в снег, запорошив ей глаза.
- Гермиона! Гермиона… - повторяли голоса на все лады. Лица смешались в сплошной калейдоскоп. Ей казалось, что она плывет по воздуху. Боль и холод отступили.
- Ты перестанешь чувствовать холод! – вспомнила она слова Карачуна. Так и случилось – она почувствовала тепло. Горячие волны разливались по телу от кончиков пальцев, огибали каждый изгиб ее тела, лаская и возбуждая. Тепло было рядом, словно маленькое солнышко, вспыхнувшее в бесконечной ледяной пустыне. Тепло обнимало и прижималось к ней своей обнаженной кожей. Его руки властно изучали ее тело, растирая и массируя сведенные судорогой мышцы.
Временами вновь накатывал холод и тогда ее била крупная дрожь, заставляя челюсти сжиматься до хруста. Но раз за разом тепло возвращалось, словно две стихии боролись друг с другом за право обладания всем ее сеществом. И она отдалась во власть тепла, бросившись в его объятия, поддаваясь ласке. Гермиона подняла руку, проведя ладонью по груди, по напряженному животу, пытаясь разглядеть, кто же этот мужчина. Белые длинные волосы, глаза цвета грозового неба.
- Мистер Малфой! – сказала она осипшим голосом – Я тоже умерла? И вы пришли меня встретить? Я так виновата! Я не успела!
- Выпей! – приказал он, поднося к ее губам пузырек и вливая в рот какую-то жидкость. Зелье прокатилось по горлу и взорвалось в желудке живым огнем. Гермиона хрипло втянула в себя воздух, выгибаясь. Но крепкие руки держали ее, не давая подняться. Его ладони продолжали блуждать по ее телу, растирая и массируя кожу. Властные губы запечатали рот поцелуем, не давая возможности выплюнуть отраву. Она сама не заметила, как начала отвечать на поцелуи, ее руки блуждали по его телу, не уступая в раскрепощенности движений.
Рука Люциуса скользнула по бедру вверх. Ладонь накрыла то место, где набухал горячий бутон желания. Девушка раскрылась навстречу, выгибаясь, требуя большего. Он понял – его пальцы задвигались, даря ни с чем не сравнимое наслаждение, запретную сказку.
Гермиона вцепилась одной рукой в простыни, другая рука легла на колено мужчины. Она повела ладонью вверх, пока не наткнулась на его желание. Гриффиндорка обхватила его тонкими пальчиками, пытаясь поделиться своим наслаждением, и услышала приглушенный рык мужчины.
- Да! – прошептала она, отвечая на незаданный вопрос, подталкивая его ближе к себе.
Мир качнулся к ней навстречу, и горячий бутон раскрылся, оказавшись жерлом раскаленного вулкана.