Глава 9. Фатальная ошибка

В то же утро Люциус собрался в обратный путь. Из вещей у него была всего лишь драгоценная шкатулка с зачарованным украшением и торба с провиантом.
- Оленей тебе не дам! – сказал ему Ахтамак. – Отправишься в собачьей упряжке. Немного дольше, но зато по земле, меньше мороки с чарами.
- Спасибо, друг! – пожал ему руку Люциус.
- Вы не отдадите мне мою палочку? – тихо спросила Гермиона, подходя к Малфою попрощаться.
- Нет, мисс Грейнждер! Верну, когда подыщу вам замену и верну. А если не получится, то все равно весной вы станете женой Санта Клауса, и палочка вам точно не пригодится!
- Все равно спасибо вам! И берегите себя в пути! – девушка порывисто обняла Люциуса.
Странно, но ей очень не хотелось расставаться ним. Во-первых, сразу возникали сложности перевода и понимания местных. Ведь неизвестно, сколько ей придется тут пробыть. А во-вторых, и в этом она боялась признаться даже себе, за это время она узнала пожирателя с совершенно другой стороны. Люциус оказался мужчиной волевым, целеустремленным, увлекающимся, он, так же как и она, стремился к познанию и практике.
- Мне нужен портал, Ахтамак, – обратился гость к хозяину яранги. – Мало ли что пойдет не так. Я хочу иметь возможность приехать сюда и не тратить на это недели своей жизни.
Шаман ухмыльнулся и снял со своей шубы небольшой амулет – вырезанная из рога фигурка волка. Малфой положил ее во внутренний карман мантии и сел в узкие саночки. Ахтамак прошептал слова заклинания, сгреб в ладонь горсть снега и дунул ее под ноги собакам. Легкая поземка зазмеилась у ног животных, показывая дорогу. Северные лайки рванули с места, и сани легко заскользили по искрящемуся насту.
Дорога обратно оказалась более утомительной, а сани – менее удобными. Хорошо хоть не приходилось самому управлять зверями – заклинание шамана уверено вело их, стелясь у самых ног светящейся пылью. Пару раз Люциусу приходилось ночевать на улице. Это оказалось не так страшно, как он считал. Неглубокая нора в снегу не пропускала ветер, а лайки грели своими телами и спасали от мороза. Единственное что страдало – это гордость мужчины. Он бы предпочел, чтобы его постель грели обнаженные красавицы. А его мантия настолько провоняла псиной, что по приезду ее придется выкинуть.
В остальном, путешествие прошло без осложнений – остановки на постоялых дворах, которые давали теплую постель и горячу пищу. И снежная дорога, которая, казалось, стала бесконечной.
Наконец, спустя неделю, он добрался до знакомых мест и не в силах больше ждать, остановил упряжку и аппарировал в свое имение. Первым делом он отправил одного домовика к собакам, чтобы тот привел их, разместил и ухаживал за животными. Затем он быстро поднялся в свою комнату, выложил шкатулку, палочку Гермионы и резную статуэтку на прикроватный столик и скинул с себя грязную одежду. Для начала, ему была нужна горячая ванная с ароматными маслами и огромным количеством мыла.
Нежась в теплых пузырьках, он размышлял над тем, кого бы избрать в жертву, вместо грязнокровки. Все же были люди, которых он ненавидел куда сильнее, чем ее. Слишком лакомое предложение, чтобы раз и навсегда избавиться от какой-то надоедливой занозы. Жена глупого Уизли? Однако, она вряд ли примет из его рук такое ценное подношение. Да и сам Уизли слишком мелкая сошка – с ним он и так справится. Белла? О, да! Эта чокнутая стерва порядком его достала, подставляя их семью под удар. Но Беллатриса – сильный боец! Не признавать этого было бы глупо. А им нужны сильные бойцы! Алекто Кэрроу? Эта тупоголовая уродина легко примет подарок, даже не усомнившись. Тем более, она не по статусу занимает руководящий пост в Хогвартсе. А еще Люциусу было ну очень любопытно увидеть лицо Карачуна, который получит капризную бабищу, вместо Гермионы. Но зато чистокровную – шепнул ехидный голосок подсознания. Распаренный и полностью удовлетворенный своими рассуждениями, Малфой вышел из ванной, обернув широкое полотенце вокруг чресел.
- Люциус, оно прекрасно! – услышал он восхищенный вздох жены. Она стояла у зеркала в восхитительном темно-синем платье. Ее серебристые волосы были забраны в высокую прическу и лишь несколько прядей струились по открытым плечам. Но самое страшное – любимая примеряла зачарованное ожерелье.
- Нет! – крикнул он. – Нет!
Щелкнул замочек застежки. Удивленная Нарцисса повернулась на крик. Полы ее свободного платья взметнули стайку снежинок. Мужчина заключил в объятия Нарциссу, не желая отдавать.
- Нет! Нет! Это ошибка! Не уходи, останься! – хоровод снежинок превратился в настоящую пургу, которая бушевала в их спальне. Снегом засыпало их постель, кресла превратились в сугробы, входную дверь просто замело. Сильнейшие порывы пытались вырвать женщину из его объятий. Мокрые волосы Люциуса смерзлись в ледяную корку, снежные иглы больно жалили голое тело. Но он твердо решил бороться до конца! И даже если не удастся удержать, то хотя бы уйти вместе с любимой и сразиться за нее или умереть. Семья для него была всем – самым дорогим сокровищем, лучшей защитой и самым уязвимым местом. Буря затихла так же быстро, как и началась, словно признавая поражение.
- Не уходи, останься! – твердил Люциус. – Кто я без тебя? Это ошибка! Ошибка, понимаешь! Только не ты! Я люблю тебя, Нарцисса!