Глава 15. Куйва

Идти по лабиринту оказалось адской мукой. Ты, вроде, продвигаешься к своей цели, но глаза видят, что ты повернул и удаляешься от конечной точки своего маршрута. И тут подключается мозг, сея панику, пытаясь заставить тебя рвануть напрямик, перескакивая через невысокие камни. Самая сложная битва – борьба с собой. Люциус сжимал кулаки и кружил в петлях лабиринта, понимая, что если поддастся искушению срезать путь, то вновь попадет в магическую ловушку и будет отброшен назад. Он шагал, загребая рыхлый снег носками ботинок, и старался не смотреть по сторонам, не видеть, что топчется на одном и том же месте. Опустить глаза, смотреть лишь на заснеженную тропу, обложенную округлыми валунами и отдаться на волю этого статичного течения. Он умел ждать, если потребуется, умел смирить гордость и горячий нрав. Тем более, что целью была его жизнь, семья, любовь – Нарцисса. Шаг и последние валуны оказались позади, выпуская путника на обширную заснеженную поляну.
- Наконец-то! – улыбка расцвела на его тонких губах, он повернулся, чтобы дать сигнал своей спутнице о том, что прошел.
Однако, Гермионы он не обнаружил. Их разделяло всего несколько метров. Сердце тревожно кольнула мысль – сбежала! Но нет. Он видел каменную площадку, которая лежала перед входом, он видел весь путь, который они преодолели. Спрятаться было негде. Значит, головоломка отсекает логово Санта-Клауса от внешнего мира. Да еще и не всех пускает на свой порог. Люциус двинулся к силуэту огромного танцующего человека на отвесной скале.
- Аааа! Помогите! – Малфой резко обернулся в сторону леса и увидел ее. Нарцисса в легком вечернем платье прижимается спиной к заиндевевшему камню, а к ней приближается огромный бурый медведь.
- Авада Кедавра! – палочка молниеносно описала дугу, но зеленый луч непростительного заклятья пролетел сквозь тело хищника, и рассыпался искрами о гранитный валун. Люциус кинулся на помощь любимой, бросая по пути заклятия в свирепого противника. Карабкаться вверх, сдирая руки в кровь, изламывая ногти.
- Авада Кедавра! Круцио! Империо! Петрификул тоталус! – все заклятия попадали в цель, но все проходили насквозь. Инстинкт самосохранения щелкнул в голове, и мужчина остановился на месте как вкопанный. Он перевел взгляд на жену, направив на нее волшебную палочку, шепнул – Мобиликорпус!
И ничего не произошло – Нарцисса осталась стоять на месте, с ужасом глядя в глаза голодного хищника. Медведь подошел ближе и низкочастотный рев, от которого подгибаются колени, прокатился по округе. Взмах и когтистая лапа опускается на голову Нарциссы. Багряные капли упали на девственно чистый снежный наст. Девственно чистый, без единого следа, снег.
- Это все ложь! Ложь! Ложь! – повторял еле слышно Люциус, понимая, что реальные человек и медведь должны были оставить на снегу следы. Но их нет! Значит и дикого зверя, который разрывает когтями грудную клетку женщины и терзает ее тело, здесь тоже нет!
Морок распался на клочки тумана и рассеялся, открывая реальную картину – заснеженный лес, несколько валунов и обрыв в полу метре от его ног. Сердце колотится где-то в горле, а в кончиках пальцев рук и ног разливается холодок и легкая слабость от осознания того, что самого страшного не произошло, что Нарцисса жива. Даже испуг от близкой гибели не пронзила мозг как страх за любимую. Сделай он хотя бы пару шагов, и точно переломал себе ноги, падая с кручи. Выдох искристым облачком растворился в воздухе. Шаг-шаг-шаг. Малфой делал маленькие шаги от обрыва к озеру. В душе поднималась волна холодной ненависти и ярости. О! Как же сильно ему хотелось привести сюда всю армию и самого Темного Лорда и уничтожить того, кто возомнил себя богом!
Люциус шагал по берегу, проверяя дорогу тростью. Больше он не попадется на этот трюк с мороком. Ведь будет достаточно небольшого замаскированного камня, чтобы он подвернул ногу и не смог продолжить путь. Солнце поднялось в зенит и отогревало замерзшую природу. А идти в зимней одежде становилось жарковато. Малфой снял перчатки, меховую шапку и вытер испарину со лба. Снег потемнел от влаги, и тонкие ручейки зазмеились по земле, прокладывая себе путь к озеру. Ледяной панцирь водоема треснул, словно зрелый арбуз и раскололся на льдины, которые стремительно истаяли под напором жары. И это уже был не морок. Можно как угодно обманывать глаз человека, но рука всегда нащупает пустоту, там, где мерещится стена, человеку будет холодно даже если на морозе создать морок огня. Становилось совершенно понятно, что чья-то неведомая сила плавит снег и заставляет солнышко припекать. Тяжелая зимняя мантия давила на плечи, согревая в своих меховых объятиях, словно в бане. Мужчина скинул верхнюю одежду и оставил ее, с облегчением чувствуя как, кожи коснулась нежная весенняя свежесть. Идти стало легче, и он прибавил шаг, переходя на легкий бег. Однако, природные аномалии на этом не закончились. Иссякли звонкие ручейки, впитались в песок, просочились средь камней в старое озеро, которое без подпитки начало мелеть. Вода опустилась, обнажая илистое дно, которое почти сразу же затвердело и растрескалось. Жарко! Хочется пить. Хочется спрятаться в тень, вернуть снега и трескучий мороз. Сюртук был сброшен и безжалостно разорван. Из подклада сделать повязку на голову, обрывки трансформировать в веер. К черту веер! Кажется, что это адское пекло на тебя поддувает из горнила, когда обмахиваешься им. Но, зато скала с великаном ближе и ближе.
Вдруг колыхнулся воздух, и тень великана обрела объем, шагнула с утеса на каменистую россыпь. Земля дрогнула под его тяжелой поступью. Люциус обнажил палочку, но как сражаться с тенью?
- Авада Кедавра! – прошептал он слова непростительного заклинания, которые застревали в пересохшем горле. Зеленый луч метнулся в широкую грудь чудовища, но тот ловко увернулся в сторону, несмотря на свои огромные размеры.
- Петрификул тоталус! – заклинание поразило противника, но лишь частично. Огромная тень замедлила движение, но не остановилась.
Путы инкарцеро обняли пустоту и упали на острые грани камней. Куйва нагнулся и зачерпнул пригоршню камней. Малфой кинулся к самому большому ближайшему валуну и сжался за ним, стараясь забиться глубже в щель между камнем и землей. Он уже заметил вход в пещеру за спиной стража. Отсидеться и уничтожить кошмарное порождение тьмы. Сухой перестук камней смел все мысли кроме одной – «Выжить любой ценой!». Прикрыть голову руками, перетерпеть жгучую боль от ссадин, дождаться, когда осыплется каменный дождь и резко выскочить из укрытия. Он успел как раз в тот момент, когда великан выпрямился с очередной пригоршней.
- Авада Кедавра! – ослепительная изумрудная вспышка врезалась в грудь Куйвы. Рука стража безвольно опустилась, высыпая на склон камни.
Малфой рванул к заветной пещере, понимая, что, скорее всего, не успеет и огромная туша придавит его. Сердце выпрыгивает из горла, дыхания не хватает, но цель уже близка. В этот момент обзор внезапно изменился и вместо дороги мужчина увидел собственные руки, упирающиеся в острые грани щебня.
- Ау! – услышал он, узнавая собственный голос.
Оступился! Подвернул ногу и упал. Неудачник! Его не взял морок, он победил огромного великана, но его уничтожил один маленький камешек! Подняв глаза к небу, он увидел огромную тень, которая качнулась и начала падать прямо на него. Тьма накрыла беззвучно и мягко, распадаясь клочьями черной ваты у ног.