Глава 14. Разоблачение

Но зато я так стремительно падаю вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.
Я ничего не знаю о них,
Как будто в детстве не было книг,
И учиться никто не заставил.
(Флер "Искупление")


Ветер дул мне в лицо, безжалостно трепал волосы, а на глаза тут же наворачивались слезы. Я вытирала их тыльной стороной ладони и глубоко вдыхала свежий воздух. Нет, я не плакала, просто у меня были очень чувствительные глаза, а мне нравилось подставлять лицо резким порывам ветра. Вдали постепенно темнел горизонт, и в какие-то моменты мне начинало казаться, что вскоре эта тьма заполонит собой все небо. Тучи сгущались все плотнее и плотнее, готовясь обрушиться на землю очередным дождем, а, возможно, и первым снегом. В этом году ноябрь выдался на удивление теплым, что было необычно для здешнего климата.
Все так же глядя вперед, я шла в неизвестном направлении, даже не понимая, почему брожу по этим полям. Ведь я могла спокойно сидеть в теплой комнате у камина, кутаться в любимый плед и пить горячий шоколад. Но в последнее время я испытала столько волнений, что больше ни минуты не могла находиться в четырех стенах. Меня тянуло на вересковые поля, хотелось часами блуждать по заиндевелой земле, всматриваясь в бесконечную даль, слушать, как завывает ветер, и смотреть на широкие холмы, за которыми скрывался Лестрейндж-Холл. Теперь не было такого дня, чтобы я туда не ходила. С тех пор, как ранили Руди, прошло полторы недели, а он никак не приходил в себя. С помощью зелий, приготовленных Снейпом, без труда удалось заживить его глубокие раны, но потеря крови и травма головы никак не позволяли Руди очнуться. Мы с Рабастаном старались не отходить от моего мужа столько, сколько могли себе это позволить, а то время, что мы проводили на заданиях Темного Лорда, за ним присматривали домовые эльфы. Несмотря ни на что, я ни минуты не переставала думать о Руди, чувствуя себя перед ним виноватой. Ведь, будь я рядом, он никогда в жизни не поставил бы себя под удар. Меня бы не удивило, если бы я узнала, что он вышел на этот рейд в нетрезвом виде. И как можно быть таким безрассудным?
Наверное, мне стоило бы вернуться в Лестрейндж-Холл, чтобы быть с ним, когда он очнется. Возможно, то, что он увидит меня первой, хоть немного смягчит мою вину. А ведь мне так хотелось помочь ему, чтобы ему стало легче. Но опять же, думая о Руди, я вспоминала о Темном Лорде. Он оставался по-прежнему равнодушным ко мне и ко всему, что со мной связано, все так же строго относился ко мне на занятиях и ни разу не похвалил после того, как я несколько раз подряд поставила довольно мощные блоки. В какие-то моменты мне так хотелось, чтобы все вернулось на свои места, стало так, как было еще летом, – чтобы я снова жила в Лестрейндж-Холле с Руди и ни о чем не печалилась. Наверное, только сейчас я стала сознавать, что тогда была счастлива. Пусть не так, как с Томом, но с Рудольфусом было хорошо и надежно, не было ни боли, ни слез. Хотя, скорее всего, больше никогда не будет так, как прежде, но попробовать все вернуть стоило бы.
Небо над головой становилось все темнее и темнее, словно тучи вот-вот должны были обрушиться на голову. Спустя еще несколько минут, пока я блуждающим взглядом изучала небо, начали падать холодные капли дождя. Мне следовало бы поскорее аппарировать в парк Малфой-Менора, но что-то словно заставляло меня стоять посреди пустоши и смотреть в небо. Скорее всего, это была просто моя любовь к плохой погоде и приключениям.
Через некоторое время, когда мои волосы совсем, я нашла в себе силы перенестись в поместье сестры. В тот миг я окончательно решила, что пора вернуться в Лестрейндж-Холл, что с меня хватит блужданий и мое место возле больного мужа. Возможно, в другой ситуации я бы подумала, что это унизительно – присматривать за человеком в бессознательном состоянии, но только не сейчас. Рудольфус слишком много для меня значил, и, как бы я не хотела этого признавать, он очень многое сделал для меня за все те годы, что мы были вместе.
Мне почему-то вспомнился тот день, когда я впервые поняла, как он мне дорог. Возможно, это была глупая, нелепая ситуация, но через какое-то время мы вспоминали о ней со смехом, и после этого на душе становилось тепло. Тогда был один из тех холодных зимних вечеров, когда подземелья Слизерина были полупусты, так как большинство учеников отправилось домой на зимние каникулы, и осталась только наша старая компания – я, Руди, Рабастан, Нарцисса, Люциус, Роквуд, Эйвери, Розье, Керроу и кое-кто еще. Каждый вечер казался нам очередным приключением. Хотя все приключения как начинались, так и заканчивались распитием огневиски, тем не менее, всегда было, что вспомнить. Помню, как мы в очередной раз опустошили несколько бутылок запрещенного в школе напитка, долго смеялись из-за всяких пустяков; в камине ярко горел огонь, меня обнимали чьи-то сильные руки, и впервые за долгое время мне было тепло и спокойно. В какой-то момент я поняла, что руки принадлежат Рудольфусу, и попыталась высвободиться из его объятий, но в пьяном состоянии он был слишком настойчивым, а я слишком податливой. Потом я почувствовала на своих губах теплое дыхание со сладким запахом ликера, а прикосновения стали более чувственными. Меня почему-то совершенно ничего не смущало, было плевать, что кто-то увидит нас в подобном виде, хотелось только, чтобы Руди никуда не уходил, по крайней мере, в тот миг. Да и почему бы и нет, если через несколько лет я все равно буду принадлежать ему? Смутно помню, как мы оказались в моей комнате, там было темно и жарко, а Руди уже не отпускал меня от себя ни на миг. Каждую минуту я проваливалась в сладкое забытье, после чего обнаруживала себя сначала без одежды, затем под ним, а он никак не мог оторваться от моих губ. За ту ночь я получила от него столько ласк, сколько он не подарил мне за все последующие ночи нашей семейной жизни. И самым забавным было то, как среди ночи нас разбудила моя одноклассница Алекто Керроу, которая, наконец, добралась до спальни. А Руди лишь накрыл меня одеялом, пододвинул ближе к себе и тут же снова заснул, нисколько не беспокоясь о том, что минуту назад нас разоблачили. Хотя, что в этом такого, ведь мы были женихом и невестой, и это не было ни для кого секретом? И все-таки на такой безумный поступок был способен только Рудольфус.

Я встряхнула головой, чтобы отогнать от себя нахлынувшие воспоминания, и тихонько открыла двери, что вели в прихожую Малфой-Менора. Повесив плащ и сняв туфли, я высушила волосы одним взмахом волшебной палочки и тихонько прошла в темноту холла. Нужно было найти Нарциссу, сказать ей, что я хочу уйти. Конечно же, она поймет меня, ведь она не раз мне говорила, что я должна помириться с Руди. Осталось лишь сказать ей, что я соберу вещи, и сегодня вечером уже уйду… домой. Да, наверное, все-таки Лестрейндж-Холл мне был настоящим домом.
В гостиной было темно и пусто, а это значило, что Цисси либо у себя в спальне, либо в зимнем саду любуется своими кустами роз. Я взбежала по лестнице на второй этаж и быстрыми шагами направилась в сторону ее комнаты, желая поскорей сообщить ей о своем решении. Двери в ее спальню были приоткрыты, и сквозь щель лилась струйка желтого света, освещавшая темный коридор. Возле входа я сначала почему-то замешкала и остановилась, затем тихонько приотворила двери и заглянула вовнутрь. Я услышала приглушенные голоса и увидела то, чего, наверное, не должен был видеть никто.
- Как он? – прошептала Нарцисса. – Я утром слышала от Снейпа, что самое страшное позади, что он должен обязательно поправиться…
- Конечно, милая, он поправится, я в этом уверен, - произнес Рабастан. Он встал с кровати, подошел к Цисси сзади и обнял ее за плечи. Она на секунду вздрогнула, но не отступила, а лишь положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Раба казался очень бледным, под глазами залегли темные круги, и вид у него был очень уставшим.
- Ты так переживаешь… - прошептала Нарцисса и, повернувшись к нему лицом, поцеловала в щеку, и этот поцелуй явно не был дружеским. Да и то, что на Цисси была надета легкая рубашка, а Рабастан и вовсе был с оголенным торсом, говорило, что вряд ли они здесь просто беседовали о Рудольфусе.
- Все будет хорошо, - сказал Раба, пытаясь придать голосу как можно больше оптимизма.
- Я тебя понимаю, - Нарцисса снова положила голову ему на плечо и обняла тонкими руками за пояс. – Если бы с Беллой случилось что-то подобное, я, наверное, чувствовала бы себя так же.
В ответ Рабастан широко улыбнулся.
- С ней уж точно ничего не случится, - сказал он. – Скорее вымрут все авроры, чем Беллу кто-то ранит.
Поняв, что я не только нагло подглядываю за парочкой, а еще и подслушиваю разговор, касающийся меня, я решительно сделала шаг вперед и отворила дверь шире, чтобы разоблаченные любовники смогли увидеть, что их застали. Цисси тут же резко отпрянула от Рабастана, он же, оставаясь неподвижным, спокойно посмотрел на меня.
- Интересно, а вымрут ли авроры? – произнесла я таким тоном, словно спрашивала «Который час?».
- Я… - начала было Цисси, но я уже продолжала:
- Интересно, а что было бы, если бы в комнату вошла не я, а Люциус?
Сама того не желая, я говорила несколько язвительно, и это не ускользнуло от Нарциссы. Она потупила взгляд, а ее щеки покрылись легким румянцем.
- Тогда бы досталось как мне, так и Цисси, - произнес Рабастан совершенно беззаботным голосом. – Наверное, он устроил бы нам такие разборки, каких никому не устраивал даже сам Темный Лорд…
- А тебе, кажется, очень бы этого хотелось, да? – сказала я; на моих губах появилась глумливая улыбка.
- Ну… Не то, чтобы очень, просто… - Рабастан сделал вид, что задумался, и наигранно почесал затылок. – Разве интересно жить без риска?
Интересно, а Рабастан умеет быть серьезным? Только что я застала его чуть ли не в постели с моей замужней сестрой, а он лишь смеется и шутит!
- Белла, пожалуйста, послушай, я все объясню… - проговорила Цисси, подбегая ко мне. – Ты ведь должна меня понять, как никто другой, просто выслушай!..
- Может быть, ты просто хотела попросить, чтобы я не говорила никому о вашем маленьком секрете? – все так же усмехаясь, произнесла я.
- Ты… Ты ведь не скажешь, правда?.. – Нарцисса говорила все тише и тише, ее губы задрожали, на глаза навернулись слезы.
- Ладно-ладно, я пошутила, зачем мне об этом болтать? Ты моя сестра, я все должна понимать, - произнесла я, только чтобы она не расплакалась.
Я всегда ненавидела смотреть на чужие слезы. Наверное, потому что сама никогда не любила плакать на людях, ведь это считалось проявлением слабости, но когда ее проявляли при мне, я тут же терялась. Хотелось одновременно и убежать, и запустить в плачущего каким-нибудь заклинанием, чтобы замолчал.
- Можете спать вместе, сколько хотите, я просто пришла сказать, что ухожу домой, - произнесла я, желая как можно скорее покинуть эту комнату. Здесь все насквозь было пропитано ложью, а мне это было тяжело воспринимать.
С этими словами я развернулась и направилась к своей комнате по темному коридору, пытаясь прийти в себя от увиденного. Так вот, значит, что творилось с Нарциссой в последнее время, вот почему она казалась такой мечтательной и смущенной! Теперь понятно, какой такой «Р.Л.» писал ей любовные послания и почему мне был знаком его почерк. А я-то, глупая, какое-то время думала, что это Руди! И как я не догадалась, что у его брата такие же инициалы? А ведь еще тогда на балу я видела их вместе, ведь по ним было так хорошо видно, что между ними что-то есть, и почему я не догадалась? Хотя, тогда я была слишком занята своими проблемами, а Нарцисса и Рабастан все же очень хорошо скрывали свои отношения.
Войдя в свою комнату, я присела на кровать и уставилась в окно на голый каштан, росший у дома. И как все-таки удивительна жизнь, сколько сюрпризов она преподносит!
Вдруг раздался скрип двери, и на пороге появился Рабастан, на ходу застегивая мантию.
- Белла? Может, поговорим? – тихонько произнес он.
Я подняла голову и пристально посмотрела в его лицо. Оно было на удивление серьезным и решительным.
- А есть о чем поговорить? – прошептала я.
- Я думаю, что все же должен объяснить тебе все, что ты только что видела.
- А я думаю, что ничего объяснять нет смысла – ты трахаешься с моей сестрой, и это поймет даже ребенок, - устало произнесла я.
- Белла, я не просто с ней трахаюсь, я люблю ее, - серьезно сказал Рабастан. – Ты должна меня понять.
- Конечно, должна, - кивнула я. – Вот только ты, по-моему, не понимаешь, что она уже семь лет как замужем, и если Люциус узнает, то плохо придется и тебе, и ей. А он точно узнает, потому что вы не сможете скрывать это вечно.
- Мы скрываем это десять лет, и ты первая, кто об этом узнал, - сказал Раба.
Мои глаза расширились от удивления.
- Сколько?.. Десять лет?!.. – воскликнула я. – Но… Как?.. Почему?.. Ведь Цисси всегда любила Люциуса!
- Кто тебе сказал этот бред? – усмехнулся Рабастан.
- Они всегда так хорошо ладили…
- Ну, это не исключено, - пожал плечами Раба. – Мне она понравилась еще на первом курсе, мы дружили, а на четвертом стали встречаться. Мы ни на что и не надеялись, она была помолвлена с Люциусом, а я уже ничего не мог сделать, но мы все равно искали любой способ быть вместе. Наверное, ты помнишь, как Цисси всегда просилась на лето приехать к вам с Руди, и еще не могла понять, почему ее так тянет в Лестрейндж-Холл? Так вот, там мы просто могли видеться чаще. Потом она вышла замуж, я уехал во Францию, и мы не виделись несколько лет. Думали, что все прошло, потом начали переписываться, а когда я вернулся, то мы не смогли ничего с собой сделать…
Я вздохнула и снова отвернулась к окну. До сегодняшнего дня я думала, что хорошо знаю сестру – оказалось, что я ее не знаю вообще. Все это время она любила Рабастана, а я даже не подозревала о том, что между ними что-то есть! Мерлинова борода, как же оказались похожи все сестры Блек! Я в свое время полюбила Тома, но была вынуждена выйти замуж за Руди, Цисси встречалась с Рабастаном, но вышла за Малфоя, и только Андромеда оказалась самой умной – плюнула на брак с аристократом и сбежала с тем, кого любила. Хотя, ведь и Цисси в какой-то степени счастлива: она вместе с Рабастаном, пускай и тайно, и только я одна, полная дура, упустила свое счастье.
- Белла? – произнес Рабастан. – Что-то случилось?
Я покачала головой.
- Нет, ничего такого, если, конечно, не учитывать, что сегодня выяснилось, что я совершенно не знаю свою сестру, - прошептала я.
- А, по-моему, ты задумалась о чем-то другом, - Рабастан изучал меня пристальным взглядом.
- И о чем же?
- Тебе лучше знать, но мне показалось, что после того, что случилось с Руди, ты сама не своя, - выпалил Раба.
Я опустила голову. Неужели это так заметно? Хотя, наверное, Рабастан просто хорошо разбирается в психологии.
К своему удивлению, я внезапно улыбнулась и похлопала его по плечу.
- Да, ты прав, - прошептала я. – И сейчас, надеюсь, я смогу все исправить.
Рабастан удивленно посмотрел мне в лицо и, ничего не сказав, встал с кровати и пошел к выходу.
- А я всегда был уверен, что ты захочешь к нему вернуться, - сказал он напоследок. – Он это заслужил.
«Вот только я не уверена, что сама заслужила это», - пронеслось в моей голове.