Глава 1. Когда наступает осень

«Кто любовь потерял – превращается в лед,
Кто ее отыскал – никогда не умрет».
(Эпидемия, «Всадник изо льда»)


Глава 1.
Когда наступает осень

«Я так хотела потеряться,
В толпе людей,
Чтобы не смог осенний ветер
Найти меня…»
(33, «Осень»)


1978 год, осень

То, что наступила осень, я ощутила не сразу. Просто, если каждый день казался одинаково пасмурным, а каменные стены старого дома давили со всех сторон, то счет времени невольно терялся в глухом однообразии. А то, что сентябрь полноправно вступил в свои владения, я поняла по холодному, промозглому ветру, ворвавшемуся в мою спальню. Громко хлопнула оконная рама, настежь отворились ставни, пропуская в теплое помещение резкие порывы. Я поспешила накинуть на голые плечи старую шерстяную шаль серого цвета и направилась к окну, бесшумно ступая босыми ногами по мягкому ковру. Мое лицо тут же обдал поток влажного воздуха, я вдохнула запах приближающегося дождя, сырой земли и прелой листвы. Она кружилась в вихрях посреди пустынных дорожек небольшого парка перед моим окном.

Я положила руку на раму, почему-то не решаясь ее захлопнуть, и хмуро всматривалась в угрюмые пейзажи, пытаясь вспомнить, когда же их в последний раз озаряли лучи солнца. Судя по выжженной траве, покрывающей холмы, что занимали почти все земли Лестрейндж-Холла, то лето было довольно жарким, вот только я этого почти не помнила. Практически все время я проводила в доме, и если куда-то выходила, так это в парк после наступления темноты, чтобы подышать свежим воздухом. Но, наверное, это тоже было много недель назад.

Я заворожено наблюдала, как ветер гнет к земле пышные волны вереска, как сотрясаются кусты дикого шиповника, а с каштанов и кленов, что росли прямо под окном, сыпется разноцветная листва. Наверное, через пару дней деревья будут совсем голыми…

И вдруг позади меня раздались шаги и голос, от которого я вздрогнула, хоть и знала, кому он принадлежал.

- Белла, на улице настоящая буря, ты можешь простудиться!

Рудольфус подошел ко мне сзади и положил руку на плечо. Я обернулась и посмотрела на мужа, как будто, не понимая, что он имеет в виду. Но Руди, наверное, уже привык, что порой я бывала весьма растеряна и невнимательна, если дело касалось моего здоровья. Я всмотрелась в лицо мужа, кивнула и слабо улыбнулась. Потом он закрыл окно и на какое-то время просто встал около меня, снова прикоснувшись к моему плечу.
Он все оставался таким же, каким был в школе, практически никак не изменившись. Смуглая кожа, шоколадные глаза, тонкие брови, аккуратный нос, правильные черты лица. Вот только волосы теперь у Руди были коротко подстрижены, что придавало ему более солидный вид и делало все меньше похожим на того разбышаку-слизеринца. А когда Руди улыбался, то вокруг его глаз образовывалась тонкая сетка морщин. Признаться, Рудольфус улыбался довольно часто и, как и прежде, почти никогда не унывал. Только годы придали ему больше опыта, серьезности, сделав еще более заботливым по отношению ко мне. Но иногда его обожание переходило все пределы и выводило меня из себя. Хотя, в последние годы и этого практически не случалось, ведь Руди сутками пропадал в Министерстве, а на меня все чаще находила необъяснимая апатия и меланхолия.

- Ну, тогда я пошел, - послышался голос Рудольфуса, который тут же вывел меня из задумчивости. Он неотрывно смотрел в мое лицо, а в его глазах читались тепло, забота и еще что-то очень родное. – Сегодня очередное собрание Департамента, но я постараюсь вернуться не поздно.

В ответ я лишь скептически хмыкнула. «Вернуться домой пораньше» - любимая сказка моего мужа вот уже несколько лет в подряд. Он занимал какую-то высокую должность в Департаменте Обеспечения Магического Правопорядка, почти все свое время проводил в Министерстве, уходя туда рано утром, и возвращаясь лишь поздно вечером. Наверное, это было одной из главных причин, по которой мы с Рудольфусом почти никогда не ссорились. Но в то же время я не понимала, почему Руди сутками сидел в Министерстве, ведь у нас было столько денег, что хватило бы на три жизни вперед. А муж всегда говорил, что это всего лишь для хороших деловых связей и положения в обществе, но едва ли это было правдой. Хотя, я не думала, что он смог бы скрывать от меня какие-то очень важные вещи – Руди был едва ли не единственным человеком, которому я могла хоть немного верить. А я и не пыталась вдаваться в подробности - дела Министерства и политика меня мало интересовали.

Руди легко поцеловал меня и покинул комнату, ничего не сказав. Это тоже было слишком привычным и повседневным. Каждое утро, идя в Министерство и каждый вечер возвращаясь из него, Руди вот так вот целовал меня – легко и коротко, но в тоже время отчаянно, словно в последний раз. А, может быть, мне это просто казалось от того, что эти поцелуи ассоциировались с очередным однообразным днем, одиночеством и скукой.

Не знаю, сколько я еще так простояла у окна, глядя, как свирепый ветер все жестче и жестче терзает вереск, пока не поняла, что начинаю замерзать. С этой мыслью я принялась одеваться. Как всегда на мне было серое платье – что-то в последние годы я слишком пристрастилась к этому цвету, хоть и никогда его не любила. Нарцисса часто возмущалась, видя меня в сером хлопковом платье и простой бесцветной мантии. Хотя со стороны, образ жизни моей сестры был очень похожим на мой: сидение дома и ожидание мужа из Министерства, но, тем не менее, она все свое время убивала на посещение магазинов.

Надев шерстяное платье, я заколола волосы и спустилась в гостиную. Там было, как всегда теплее и уютнее, чем в спальне. Домовые эльфы позаботилась о том, чтобы разжечь камин и теперь в нем весело танцевали языки пламени. Тяжелые бархатные шторы на окнах были подняты, и я отлично могла разглядеть бушующую снаружи непогоду. Ветер, казалось, с каждой минутой все усиливался и усиливался, а по стеклам уже били тяжелые дождевые капли. Наверное, такая погода будет еще очень долго.

Я уселась в кресло, стоявшее у очага, и со скукой обвела взглядом знакомую до тошноты гостиную, обставленную бордовой мягкой мебелью и никому ненужными безделушками. Рядом с моим креслом стоял журнальный столик, а на нем - свежий номер «Ежедневного Пророка». На первой странице красовался портрет Министра Магии Нобби Лича под заголовком «Война обретает новые повороты». Мои глаза равнодушно пробежались по колдографии взволнованного и уставшего мужчины с короткими седыми волосами, и, пожалуй, слишком большим носом. А он все так же размахивал руками и что-то кому-то говорил. Я ни капли не удивилась очередной статье о накаленной политической ситуации в стране, о неком волшебнике, решившем поставить свои законы и изменить волшебный мир. В последние несколько лет только об этом и говорили: газеты пестрили заголовками о «Темном Лорде» или «Том-Кого-Нельзя-Называть», а волшебники же, вполголоса обсуждали таинственные исчезновения сотрудников Министерства Магии и беспорядки в мире магглов. Я почти никогда не обращала внимания на эти слухи и сплетни, а война меня пока что никак не коснулась.

В город я выходила примерно раз в месяц, а в Министерстве на приемах и вечеринках бывала еще реже – лишь тогда, когда там было необходимо появиться Рудольфусу. Не общалась с людьми, не считая Нарциссы и ее мужа, мало интересовалась новостями, да и вообще трудно сказать, что общение мне было интересно.

Я вздохнула и отвернулась от газеты. Надоело глупо рассматривать движущуюся картинку, терзать себя пустыми и бессмысленными мыслями. Я просто откинулась на спинку кресла, запрокинула голову и принялась вслушиваться в звуки грозы за окном. Слышалось, как на улице скрипят старые деревья, как где-то за холмами раздаются раскаты грома, а ветер воет в оконных щелях. Эта погода была столь привычной для Лестрейндж-Холла, что я уже никак не могла представить его солнечным и ясным. Хотя, признаться, я ненавидела солнечные дни и жару и в непогоду чувствовала себя значительно уютнее.

Вдруг я услышала какие-то звуки из холла - приглушенные голоса и легкие шаги. Вскоре, в комнате появилась Нарцисса, а за ее спиной маячил домовой эльф. Сестра выглядела так, какой прежде я ее еще не видела. Светлые волосы намокли и растрепались, и теперь волнами спадали на плечи, темно-синяя мантия была небрежно застегнута на несколько пуговиц. Лицо сестры, казалось, было еще бледнее, чем обычно, бескровные губы сжаты в тонкую линию, а пальцы нервно теребили оборки рукавов. Некоторое время я удивленно глядела на Цисси, все еще не осознавая, что с ней происходит что-то странное. Моя младшая сестра, как никто другой, умела держать себя в руках и обладала железными нервами. Я всегда полагала, что ее невозможно вывести из себя, но, похоже, ошибалась.

- Прости, что без предупреждения, просто… - произнесла Нарцисса. Ее голос звучал как-то хрипло и приглушенно, и совсем не был похож на звонкий голосок красавицы-Цисси.
Не дав сестре договорить, я встала с кресла, подошла к ней, взяла за руку и усадила туда, где только что сидела сама.

- Сначала успокойся, отдышись, а потом уже рассказывай все, что произошло, - произнесла я.

Нарцисса прикрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, я же в это время распорядилась, чтобы Квикки принес чаю. Когда эльф исчез в направлении кухни, я тут же повернулась к сестре и вопросительно посмотрела на нее. Она уже немного успокоилась, но все-таки ее руки продолжали трястись, хотя, она и пыталась унять дрожь.

- Может, конечно, это глупо, но… Люциус не приходит домой уже вторые сутки, и я, вся, как на иголках, - облизнув пересохшие губы, прошептала Нарцисса. – От него никаких новостей и…

Цисси замолчала, я же не сводила с нее взгляда, а потом мои губы стали медленно расплываться в улыбке. Сестра посмотрела на меня слегка удивленно, но спустя секунду ее взгляд стал возмущенным. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но я опередила ее.

- Мерлин, Цисси, нашла из-за чего так переживать! Люциус сидит в своем Министерстве, и просто-напросто потерял счет времени, вот и все. Не стоит так переживать. Он и раньше задерживался…

- Я знаю, и это больше всего меня настораживает! – воскликнула Нарцисса. Кажется, она снова начинала выходить из себя, и я поспешила взять ее за руки. Они оказались холодными, как лед.

- О чем ты?

- Эти круглосуточные пропадания в Министерстве, постоянно усталый вид, холодность, нервозность, это, по-твоему, нормально и мне не стоит переживать? Белла, открой глаза, ты сама видишь Рудольфуса не больше, чем раз в сутки!
Я лишь скептически вскинула брови и покачала головой.

- Ты на что-то намекаешь?

- Белла… - прошептала сестра. Ее взгляд скользнул по газете, все так же лежащей на журнальном столике, задержался на заголовке статьи, потом же, снова обратился ко мне.

- Тебя не тревожат последние слухи? – еще тише произнесла Нарцисса, и, казалось, побледнела еще сильнее.

- Ты об этом Лорде? – недоверчиво спросила я, рассматривая сестру. Странно, что она так быстро переменила тему разговора. Или она считала, что долгое времяпровождение Люциуса в Министерстве как-то связанно с Темным Лордом?
Цисси лишь слабо кивнула, словно испугалась самого упоминания об этом волшебнике. Я же просто умостилась на мягком ковре возле кресла, положив руки на колени сестры и внимательно изучая ее взглядом. Цисси уже собралась было что-то сказать, как в комнате появился Квикки с подносом в руках. Он поставил его перед нами и поспешил ретироваться на кухню. Не обратив никакого внимания на угощение, Нарцисса украдкой посмотрела по сторонам и заговорила.

- Знаешь, мне кажется, что Люц имеет какое-то отношение к сторонникам этого Лорда.

В ответ на это я лишь усмехнулась.

- Цисси, тебе нужно поменьше верить слухам и глупым сплетням из газет, - заявила я. – Кто сказал, что Люциус имеет отношение к сторонникам Лорда? Как же они себя называют… - последнюю фразу я пробормотала едва слышно, стараясь вспомнить название, которое слышала где-то полгода назад на какой-то вечеринке в Министерстве.

- Пожиратели Смерти, - подсказала Нарцисса. Вот что-что, а все, что друг другу пересказывали люди, она знала лучше любого школьного предмета.

- Да, Пожиратели Смерти, - кивнула я, про себя подумав, что название звучит действительно устрашающе. – С чего ты взяла, что Люциус среди них?

- Ну… Во-первых, он разделяет взгляды Темного Лорда, - произнесла Нарцисса.

- Очень веский аргумент, ничего не скажешь, - пробормотала я. – Мы тоже разделяем его взгляды, но не приписываем себя к его слугам!

При слове «слуги» я поморщилась, представив, как какой-то, довольно неприятный мужчина, в вычурной мантии и с грубым лицом, приказывает мне выполнять его пожелания. Нарцисса же вздрогнула.

- А во-вторых, мне кажется, что я видела у него на руке Метку… - сказала сестра.

- Какую еще Метку? Только не говори, что веришь в то, что эти люди отмечены какими-то печатями на руках! – воскликнула я.

- Беллатрикс, ну когда ты, наконец, посмотришь правде в глаза! – на пол тона громче сказала Нарцисса, а в ее глазах появилось такое отчаяние, что мне стало ее жалко. – Сейчас самый разгар войны. Все принимают свои стороны! Темный Лорд ищет сторонников среди чистокровных волшебников, а наши семьи считаются одними из самых знатных семей в Британии! К кому бы он обратился первым? Конечно же, к нам! И как ты можешь верить Рудольфусу, что он постоянно ходит в Министерство Магии? Или я не вижу, как они с Люциусом любят о чем-то часами разговаривать, не давая нам даже услышать хоть одно слово из их разговоров?

Перед моими глазами вдруг предстала довольно яркая картина: субботний вечер, Малфой-Менор или Лестрейндж-Холл, наши семьи, негромкие беседы за столом, потом уединение наших мужей в библиотеке, из которой, порой, доносились громкие споры, но, стоило мне или Нарциссе подойти к двери, как голоса тут же стихали. Такие моменты, конечно, бывали довольно нечасто, так как и Руди, и Люциус с каждым днем становились все занятее и занятее. Но в те вечера я наивно полагала, что они просто напросто обсуждают какие-то Министерские дела.

И тут же мне вспомнился еще один сюжет из недалекого прошлого. Утро выходного дня, довольно необычное, так как Руди в кое-то веки завтракал со мной, а столовую заливал яркий солнечный свет, что само по себе, для здешних мест было непривычно. В помещение вошел Квикки с вареньем, яркий свет заслепил его глаза, он споткнулся о ковер и пролил содержимое вазочки прямо на мужа, испачкав в основном левую часть рубашки Руди, в том числе и рукав. Я еще никогда в жизни не видела Руди таким разгневанным! Обычно мой муж был сдержанным и любую ситуацию оценивал трезво. Тогда же он кричал на несчастного эльфа так, как не кричал никогда прежде, пускал в него всевозможные заклинания, и, если бы я не остановила его, то, скорее всего, дело дошло бы до Пыточного проклятия. После этого Рудольфус вскочил из-за стола и побежал переодеваться, оставив меня в недоумении смотреть на запуганного до смерти эльфа, к которому в нашем доме прежде никогда не применяли насилия.

Вздохнув, я посмотрела на сестру. А что, если она права? Вдруг Рудольфус действительно не ходит ни в какое Министерство, а просто-напросто учувствует в рейдах Темного Лорда? Но почему он тогда ничего не сказал мне? Ведь прежде у нас не было секретов! Или он считал, что я буду против его выбора? Но это же глупо! Я всегда поддерживала его и…

- О чем ты задумалась, Белла? – прошептала Нарцисса. – Ты веришь мне?..

В ее голосе звучало столько надежды! Я ободряюще улыбнулась.

- Возможно, ты права, Цисс…

- И?..

- Думаю, что сегодня смогу все выяснить, - уверенно произнесла я. – Руди не сможет не сказать мне правду.

- Ты уверена, что сможешь его расспросить? – недоверчиво прищурилась Нарцисса.

В ответ я лишь широко улыбнулась. Своего мужа я знала лучше, чем кого-либо другого и могла добиться от него почти всего.

- А что мне делать сейчас? – опять задала вопрос Цисси.

- А сейчас тебе нужно успокоиться, выпить чаю и ждать Люциуса. А потом, когда он появится, просто веди себя, как ни в чем не бывало, и жди от меня в ближайшие дни весточку с новостями.

Я не переставала улыбаться, глядя на сестру, и она просто не смогла сдержать ответную улыбку. У меня же внезапно поднялось настроение – наконец-то моя жизнь становится хоть немного интереснее!