7 глава

7 глава.

Сегодня Майк опробовал Агуаменти и Локомотор. За предыдущие дни он уже вполне сносно овладел Люмосом, Акцио и Алохоморой. Без палочки выполнять заклинания было сложновато, не всегда удавалось направить магию на нужный предмет - но Майк тренировался, и с каждым разом у него получалось все лучше. Он пока решил никому не говорить о своих успехах, даже Ханне.
Майк оглянулся, чтобы убедиться, что в узком коридорчике никого нет, и направил ладонь на свою дверь:
- Алохомора!
Тихонько скрипнув, дверь приоткрылась. В комнате горел свет - и это насторожило Майка. Он осторожно заглянул в щель. Спиной к нему на кровати сидел человек. Очертания плеч показались Майку слишком знакомыми, сердце ёкнуло, но это просто не могло быть правдой. Он толкнул дверь, она заскрипела, и человек обернулся. Все-таки это был Вуд!
Майк прошел в комнату и закрыл за собой дверь.
- Прости, - сказал Вуд, поднимаясь. – Я должен был прийти раньше. Я хотел прийти…
- Так почему не пришел?
Оливер смотрел в сторону, но именно сейчас как никогда сильно Майку хотелось видеть его глаза.
- Помнишь наш давний разговор? О том, что, возможно, ты был игроком в квиддич до войны? Я искал. Я хотел найти, и тогда прийти и назвать тебе твое настоящее имя.
- Ну и как? – у Майка пересохло во рту. По расстроенному виду Оливера он уже понял, что результат отрицательный.
- У меня не получилось. Осталось два имени. Но, если честно, мне уже все равно как тебя звали: Иен МакКормак, Маркус Флинт, или еще как-то, если ты не играл в квиддич… Ты - Майк, и этого мне достаточно.
Вуд шагнул к Майку и, ухватив за рубашку, притянул его к себе. Его глаза были закрыты, и он, как слепой, гладил лицо Майка дрожащими пальцами. Майк боялся вдохнуть, чтобы не спугнуть эту ласку, но потом не выдержал и, поцеловал мокрые слипшиеся ресницы. Оливер вздрогнул и прикусил губу.
- Лив, - прошептал Майк, прижимая его к себе, запуская под мантию холодные ладони.
Оливер застонал в ответ и, немного отстранившись, сбросил с себя мантию и стянул через голову свитер и футболку. Если до этого у Майка оставались какие-то сомнения, то в этот момент он полностью забыл о них. Он хотел этого парня, хотел больше всего на свете. И его уже ничто не сдерживало.

Майк прижал его к себе, и Оливера подхватило и закружило, его несло как по лабиринтам каминной сети. Он уже не знал, где верх, где низ, небо и земля, и ему было все равно, пока его якорем служили сильные руки Майка. Они жадно стискивали и нежно ласкали, они были повсюду. Жесткие мозолистые ладони царапали соски, и Оливера протряхивало от наслаждения.
Заклинание смазки Вуд всегда выполнял досконально, практически не задумываясь, но еще никогда он не направлял его на себя - и получилось не очень. Но ему уже было наплевать, потому что возбуждение зашкаливало. Казалось, еще минута - и он просто забудет про всякую смазку. Оливер оперся руками о стену и почувствовал, как к его спине прижался Майк, как его член втискивается между ягодиц. Ладонь Майка легла на стену возле лица Оливера, и он, не сдержавшись, поцеловал запястье. Майк застонал и резко толкнулся внутрь, придерживая Оливера за бедро второй рукой, застыл на мгновение, а потом задвигался ритмично и размашисто, заставляя Вуда бессильно выгибать спину и захлебываться собственным дыханием.

Хорошо, что он не помнил или не знал из своей прошлой жизни, каково это – скользить в горячем и тесном, когда каждый толчок – новый виток сладкого головокружения, и каждое движение приближает к моменту абсолютного счастья. Иначе он не выдержал бы столько времени. Майк целовал прядки волос на шее Оливера, его влажные от пота напряженные плечи, слизывал капельки, стекающие по ложбинке позвоночника. И двигался, двигался, двигался… Никакая сила в мире не могла бы остановить его сейчас, когда Оливер поворачивал к нему раскрасневшееся лицо и шептал: «Еще, Майк… сильнее». И Майк, подавшись вперед, целовал его пересохшие губы и делал невозможное – толкался еще резче и глубже, и Оливер кричал ему в рот и бессильно царапал ногтями старые обои.
Когда все закончилось, они сидели на полу, на ворохе своей одежды, привалившись к стене. Ни у одного не было сил, чтобы добраться до кровати или одеться.
- Это было как в первый раз, - сказал Оливер, не поворачивая головы. – Будто до этого я никогда не занимался любовью.
- Это был фактически первый раз, - хмыкнул Майк, – потому что других раз я не помню. Но это было так…
Майк не смог продолжить, спазм сжал его горло, но он нашарил ладонь Оливера и крепко сжал ее.
- Наверное, так и было, - произнес Вуд, улыбаясь. – До этого я занимался сексом, а не любовью.
- Не преувеличивай. Ты ведь любил того, своего первого парня…
- Ладно, не стану спорить, - вздохнул Оливер. – Это была первая любовь, но она осталась в далеком прошлом. А в настоящем и будущем у меня есть ты.
Майк наклонился и поцеловал его в губы. Он хотел, чтобы это было правдой.

За окном было еще темно, но уже ощущалось наступление утра. Оливер проснулся от того, что правая половина его тела совершенно окоченела. Узкого одеяла не хватило, чтобы полноценно укрыться двоим. Слева его согревал Майк, но справа от окна немилосердно дуло. Вуд заворочался, пытаясь улечься удобнее. Майк притянул его ближе и натянул на него одеяло. Сразу стало тепло и уютно. В затылок немного щекотно дышал Майк, его крепкие руки обхватили Оливера поперек груди, и он чувствовал себя защищенным.
- Эй, тебе одеяло тоже нужно! – слабо запротестовал Вуд.
- Мне все равно скоро вставать, - отмахнулся Майк. – А ты можешь поспать еще, если захочешь.
- Спать я, конечно, хочу, - улыбнулся Оливер. – Ночь мы с тобой потратили на более приятные занятия… Но и тебе совсем не обязательно вставать.
- Обязательно, - вздохнул Майк. – У меня работа.
- Послушай, я достаточно зарабатываю, чтобы с излишком хватало на нас обоих. Тебе совершенно не обязательно работать. И квартира у меня, хоть и скромная, но уж всяко побольше этой каморки…
- Оливер, давай не станем продолжать этот разговор.
- Но почему? Я узнавал - работа не является обязательным условием твоей выписки, тебе просто нужно иметь нормальные условия жизни. Я тебе их обеспечу. Я переоформлю опекунство на себя…
- Нет! – голос Майка звучал непривычно жестко. В другое время Вуд обратил бы на это внимание и остановился, но сейчас его несло:
- Да в чем проблема-то? Я не вижу препятствий: ни в деньгах, ни в чем остальном. Что ты теряешь? Эту занюханную нору? Несчастные кнаты жалованья? Или у тебя неимоверно интересная работа с широкими карьерными перспективами? Что из этого тебе жалко бросить, чтобы все время быть со мной?
Майк молча одевался и, похоже, не собирался отвечать. Оливер тоже вскочил и быстро натянул свои вещи, потому что в комнате было холодно. Он встал у окна. Небо над крышами чуть посветлело, но повсюду еще горели фонари. Люди поднимались на работу, растапливали камины, и то тут, то там в чернильно-синее небо устремлялся белый столб дыма. Вуду нечасто доводилось просыпаться в такую рань. Послышался шум воды. Оливер обернулся – Майк чистил зубы над умывальником в углу. Освещенная свечами, убогая комнатушка выглядела еще более жалко. Нет, Майк не должен здесь оставаться!
- Послушай, - снова начал Вуд. – Ну что тебя здесь держит?
- Независимость, - коротко ответил Майк.
- Ты думаешь, я буду тебя в чем-то ограничивать, или требовать отчета?
- Не знаю. А ты будешь?
- Нет, конечно! У тебя будет все, что тебе нужно…
- Ты предлагаешь мне стать содержанкой? Не стоит, Вуд. Ты еще предложи мне деньги за ночь…
Оливер вспыхнул и поспешно спрятал руку за спину. Он и правда собирался оставить Майку несколько галеонов. Не как плату за секс, естественно, а просто потому, что тому нужны были деньги. Но Майк успел заметить этот жест.
- Прошу меня извинить, мистер Вуд, - произнес он с ледяной убийственной вежливостью. – Я вынужден попросить вас покинуть мою… каморку. Мне нужно собираться на мою… непрестижную, унизительную службу уборщика. Дверь перед вами.
Оливеру захотелось дать по морде этому кретину с гипертрофированным чувством гордости, но вместо этого он что есть силы хлопнул дверью.

Майк опустился на кровать. На двери раскачивалась из стороны в сторону табличка с планом пожарных выходов. Крохотный паучок быстро перебирал лапками, пытаясь подняться повыше по своей паутинке. В отблеске свечи она была похожа на тончайшую золотую проволоку. Полоски на старых обоях рябили в глазах. Табличка успокоилась и вновь повисла неподвижно, а Майк все продолжал тупо смотреть на захлопнувшуюся дверь.
За стеной включилось колдорадио. Диктор бодрым голосом зачитал анонс передач на сегодня. В дневной программе вещания значился радиоспектакль «Как за одну ночь найти и потерять любовь». Майк горько рассмеялся.
Вообще-то ему стоило поторопиться. В соседней комнате жил Эрни, помощник повара, и скоро он пойдет готовить завтрак для постояльцев. Майк должен был убраться на кухне до этого, но у него не хватало сил даже подняться. Всякие действия сейчас казались ему бессмысленными.
Как за одну ночь найти и потерять любовь…
«Спросите меня, и я расскажу вам в подробностях, я оказался специалистом в этом вопросе», - уныло подумал Майк, продолжая пялиться на дверь. Паучок, видя, что в комнате все спокойно, снова спустился ниже по своей золотой паутинке. Эрни за стенкой начал фальшиво подпевать какой-то популярной песенке. Кто-то прошел по коридору, заставив Майка насторожиться, но вскоре шаги стихли, и он опустил голову.