4 глава.

После постоянного шума «Дырявого котла» негромкий гул приемного покоя Сент-Мунго показался Ханне тишиной. Она шагнула из камина, привычно отряхнула мантию, хотя в этом и не было никакой необходимости: больничные дымоходы отличались почти стерильной чистотой. Некоторое время девушка постояла посередине холла, пытаясь сориентироваться, а заодно собраться с духом. Она сама до конца еще не определилась, зачем здесь оказалась. Не то, чтобы Ханна совсем не знала, нет. После вчерашнего тяжелого разговора с Оливером Вудом она твердо решила пообщаться с этим загадочным Майком, объяснить ему все про Олли, про то, как нелегко он пережил смерть своего любимого, как долго приходил в себя. И то, что сейчас он начал потихоньку оттаивать, и даже позволил себе, наконец, влюбиться, можно считать почти чудом. И Майк радоваться должен, а не отталкивать от себя такого замечательного парня как Олли... Кроме того, Ханне было просто любопытно.
Девушка прочитала указатели и направилась к лестнице. Тут ее внимание привлек шум в холле. Из камина буквально вывалился долговязый парень, упал на колени, едва удержавшись, чтоб не кувыркнуться через голову. Попытался встать, но наступил на край своей мантии и снова чуть не упал. Следом за ним из камина появился еще один молодой человек. Он прошипел: «Вечно ты, Лонгботтом, как чучело!», помог приятелю подняться, ловко поправил на нем одежду и, сказав: «Вечером увидимся», снова шагнул в зев очага. Высокого парня Ханна узнала, это и вправду был Невилл Лонгботтом, в Хогвартсе они учились на одном курсе. А второго она не успела толком разглядеть, но его очень светлые, блестящие волосы показались ей смутно знакомыми.
Ханна еще раздумывала, стоит ли ей здороваться с Невиллом, все-таки это больница, мало ли почему он здесь оказался, вдруг его смутит ее внимание, но гриффиндорец уже сам заметил ее и замахал рукой, приветствуя. Девушка остановилась, с улыбкой наблюдая, как парень преодолевает пространство приемного покоя, заставленное скамейками и креслами. Он зацепился за все, что только можно, едва не снес кадку с каким-то растением, столкнулся с сердитой старушкой в мантии древнего покроя и врезался в указатель. Когда Лонгботтом добрался, наконец, до нее, Ханна уже еле сдерживала хохот.
- Я и забыла, какой ты неуклюжий!
Невилл широко улыбнулся и пожал плечами, даже не пытаясь оправдываться.
- Рад тебя видеть, - просто сказал он и тут же смутился своего неуместного замечания: они ведь встретились в Сент-Мунго, а не на улице. Его щеки покрылись густым румянцем, и Ханна поспешила утешить парня:
- Я тут не из-за болезни! Пришла навестить кое-кого. Надеюсь, ты тоже не болен?
- Я тоже! – с жаром воскликнул Лонгботтом, глядя на нее с благодарностью. – То есть, я тоже здесь как посетитель, а не как больной. Может, я провожу тебя? Мне на самый верх, на восьмой.
- В неизлечимые магические травмы?
- Да, - он снова смутился. – Там мои родители… Ты, наверное, слышала…
- Конечно, - девушка взяла его руку и легко пожала. – Мне тоже на восьмой, пойдем?


Сложно ожидать тишины в комнате, где живут семь человек. Если бы Майк мог колдовать, то, наверное, наложил бы на всех Силенцио. Последнее время соседи по палате раздражали его особенно сильно. Его бесило, что они смирились. Приняли как неизбежное то, что вся их жизнь пройдет здесь, в клинике, в этих четырех стенах. Майк не хотел этого для себя. Он был молод и, несмотря на проклятие, полон сил. Он знал, что впереди у него еще много-много лет. И что, все эти годы он должен провести на восьмом этаже Сент-Мунго, медленно сходя с ума от невозможности вырваться из закрытого пространства?
Майк прижался лбом к оконному стеклу. По ту сторону ветер трепал верхушки деревьев и гнал по небу серые плотные тучи. Наверняка, там было холодно, сыро и промозгло. Но по сравнению с осточертевшим уютным, слегка пропахшем лекарствами, теплом палаты, это казалось Майку раем. Он подтянул колени, удобнее устраиваясь на широком подоконнике. Только так, отвернувшись к окну, мысленно отключив посторонний шум, он мог создавать себе хотя бы относительную иллюзию одиночества. Странно, что больше никому из его собратьев по несчастью не хотелось уединиться. Наоборот, все они старались держаться вместе. Поначалу Майк пытался найти себе более тихие места для размышлений. Он уходил в тупичок в конце коридора или на лестницу, но стоило кому-то обнаружить его отсутствие, как тут же возле Майка появлялся колдомедик и мягко, но настойчиво, вынуждал его вернуться в палату.
Майк не понимал, почему его нельзя оставить одного хоть ненадолго. Почему вообще им не разрешают уйти из клиники и жить своей жизнью? Да, конечно, без магии обходиться довольно сложно, но миллионы маглов как-то же справляются! Майкл был твердо убежден, что он в состоянии сам о себе позаботиться. После знакомства с Оливером Вудом это убеждение только окрепло. Вуд не относился к нему, как к больному, увечному, неполноценному, и это дало Майку возможность почувствовать себя нормальным человеком.
Рядом с Вудом было просто хорошо. С ним было весело и интересно. И у него такая заразительная сияющая улыбка…
Майк вздохнул. Жаль только, что Оливер все это время видел в нем своего погибшего друга, а не его самого. Правда сейчас Майк был согласен и на такие отношения. Это в любом случае было лучше, чем совсем потерять Вуда. Ведь теперь некого стало ждать.
С самой их первой встречи жизнь Майка превратилась в ожидание. Он каждый день ждал появления Оливера, даже если точно знал, что его не будет. Он знал наизусть расписание матчей и тренировок, был в курсе всех пресс-конференций команды и встреч с болельщиками. Ему нравилось представлять, чем занят Вуд в тот или иной момент времени. Как он сидит на метле, и ветер раздувает мантию за его плечами. Как он смущенно улыбается в камеры журналистов. Как рассказывает о квиддиче, и как при этом блестят его глаза, светло-карие, лучистые, в обрамлении густых, нереально длинных рыжеватых ресниц.
Поначалу Майка тревожило, что его чувства к Вуду не совсем дружеские, но потом он махнул на это рукой. Его ведь и так нельзя было назвать образцом нормы. Одним отклонением больше, одним меньше – какая разница? Тем более, что и Оливер, похоже, был не против более тесных отношений. В тот день, когда они отправились в гости к Вудам, это стало очевидным. И Майк сам все испортил. Вспоминая сейчас тот злополучный момент, он думал, что мог бы быть более снисходительным к Оливеру и не так горячиться. Ведь что бы там не пробормотал Вуд, а среагировал он на поцелуй Майка, а не того, давным давно канувшего в лету любовника.
Майку хотелось бы отмотать все назад. Уж тогда он бы не сбежал, не бросил Оливера. Он бы показал ему, что тот парень остался в прошлом, а в настоящем есть он, Майк, и это гораздо лучше.
Но изменить ход уже свершившихся событий мы можем только в своих мечтах. Поэтому Майк сидел на подоконнике и думал о том, что ему надо отвыкать ждать. Вуд больше здесь не появится.
В палату заглянул дежурный колдомедик:
- Майк, пройди в комнату отдыха, к тебе пришли!


Эта идея преследовала Оливера уже давно. Хотя он далеко не был уверен, что из этого что-то выйдет, но решил попытаться. Пусть Майк теперь и не захочет его видеть, но Вуд все равно сделает для него все, что сможет.
В первый же свободный день он с самого утра направился в библиотеку. Первый пункт его плана технически был легко осуществим. Взять довоенные квиддичные альманахи и найти в них подходящих по возрасту и физическим данным игроков. То, что представлялось совсем несложным, заняло у Вуда целый день. До самого закрытия библиотеки он просидел над списками команд Англии и Ирландии, вычленяя тех, кому сейчас до тридцати пяти, ростом не ниже шести футов двух дюймов. После этого надо было найти колдографию игрока и посмотреть, какого цвета у него волосы. Как Оливер и предполагал раньше, подходящих по всем параметрам кандидатов обнаружилось немного, но, тем не менее, к вечеру у него получился список из четырнадцати имен. Подумав, Вуд добавил к нему пятнадцатое: Маркус Флинт.
Теперь перед Оливером стояла задача потруднее – выяснить, кто из этих мужчин жив и здоров, а кто погиб или пропал без вести во время войны. Для этого надо было отправить запрос в Справочную службу Министерства. Вуд не знал, сколько подобные поиски займут времени, но подозревал, что министерские работники не склонны торопиться. Поэтому стоило попытаться заняться этим самому.


- Посидите здесь, мисс, - сказал колдомедик. – Сейчас я его позову, - и добавил то, что Ханна и так уже знала. – Постарайтесь не смотреть ему в лицо.
Девушка прошла к мягкому стулу у стены, села и уставилась на свои руки. Через пару минут дверь резко распахнулась. На пороге показался высокий мужчина в мешковатой больничной одежде, он напряженно оглядел комнату, но когда не обнаружил никого кроме Ханны, его плечи устало поникли.
- Здравствуйте, мисс! – безразлично поприветствовал он. – Это вы хотели со мной встретиться?
Ханна кивнула ему и улыбнулась. Она пришла сюда ругаться, но, похоже, поводов сердиться у нее не было - этот парень переживал ничуть не меньше, чем Олли.
- Меня зовут Ханна Эббот, я друг Оливера Вуда, - представилась девушка, старательно отводя глаза.
- Майк, - сказал ее невидимый собеседник и протянул руку.
Ханна пожала огромную крепкую ладонь и вздохнула. Приготовленная ею речь уже не годилась и она задумалась, с чего начать разговор с парнем. Ей помог сам Майк.
- Как там Оливер? – спросил он хрипловатым от волнения голосом.
- Ужасно переживает, - сказала Ханна, прежде чем сумела придумать более подходящий ответ. – Я не знаю в подробностях, что между вами произошло, но то, что случилось, обидело или расстроило тебя, и он теперь места себе не находит. Он считает, что ты больше не захочешь его видеть, но… это ведь не так? – добавила она после небольшой паузы.
- Я думал… - Майк подождал, пока комок в горле станет поменьше, - Я думал, это он не захочет меня видеть. Он же больше здесь не появляется…
- Господи, какие вы еще глупые мальчишки! – с облегчением рассмеялась Ханна. На ее круглых румяных щечках образовались симпатичные ямочки, и Майк невольно улыбнулся в ответ, хотя и знал, что она не видит его улыбки. Как ему помириться с Вудом было по-прежнему не ясно, но на душе отчего-то стало легче и светлее.

За окном синели ранние зимние сумерки. Майк удивленно посмотрел на часы. Надо же! Он проболтал несколько часов с этой девушкой, Ханной, будто они знакомы давным-давно, а не встретились впервые только сегодня. Еще ни с кем, кроме Оливера, он не был настолько откровенным. Оказалось, совсем нетрудно рассказывать о своей жизни, и это не выглядело жалобами на судьбу, как он опасался. К тому же, у Ханны можно было спросить о Вуде и о его бывшем парне, том самом Марке, то, что Майк никогда бы не решился спросить у самого Оливера. Конечно, Ханна знала далеко не все, но и того, что она смогла рассказать, хватило, чтобы лучше понять Вуда.
Майк присел на подоконник, разглядывая мелкие капли дождя, стекающие по оконному стеклу. Ему никогда не удастся заменить Оливеру Марка. Но ведь столько лет уже прошло. Он мог бы попытаться… Открылась дверь комнаты отдыха.
- Ваша гостья уже ушла? Так почему вы сидите тут один? Пожалуйста, идите в палату.
Колдомедик стоял в дверях, пока Майк не поднялся и не пошел к выходу.
«Ни к чему все это! – подумал он с горечью. – Я тут заперт как в клетке. Какая радость Оливеру иметь такого друга? Что я могу ему дать? Зачем ему такая обуза? Может лучше, чтоб мы больше не встречались? Наверное, все, что тогда произошло, к лучшему. Хватит быть эгоистом! Мало того, что я для Оливера – постоянное болезненное напоминание о давней потере, так еще, главный вопрос - какое будущее может быть у наших отношений? Никакого. Хорошо, что я попросил Ханну ничего не говорить Вуду. Надеюсь, он больше не придет…»
От недавнего приподнятого настроения не осталось и следа.