Глава 1

- Итак, сегодня очередь Саммерса, Вуда и Тревора.
Оливер с любопытством оглянулся на расстроенно застонавших парней. Он, как новичок в команде, не вполне понял, о чем говорил тренер.
- Отставить нытье! – рявкнул тот. – Вам не хуже моего известно, что благотворительность – важная часть политики «Соколов Сеннена». К тому же, вам еще не самое поганое место досталось – Сент-Мунго. Вручите подарки, дадите пару автографов…
- Знаем мы эту пару автографов, еще час придется во дворе показывать воздушный цирк для всех желающих, так что готовься, Вуд, - пробурчал на ухо Оливеру Саймон Тревор, второй охотник.

Насчет цирка Саймон не обманул. Парням пришлось довольно долго разыгрывать представление, устраивая гонки, демонстрируя различные петли, кувырки и прочие эффектные приемчики. На самом деле Оливеру даже понравилось. Около сотни человек собралось внизу, в больничном саду, а еще больше - с восторгом наблюдало из окон, отзывчиво ахая и громко аплодируя.
Внимание нравилось и Саммерсу с Тревором, даром, что они демонстративно ворчали и хмурились. Оливер видел, что они тоже наслаждаются восхищением зрителей.
Парни делали последний круг почета над больничным садом, когда окно восьмого этажа вдруг распахнулось, и на подоконник взобрался высокий темноволосый человек. Его серо-зеленая больничная пижама на какое-то жутковатое мгновение напомнила Оливеру квиддичную форму Слизеринской сборной, а жест, с которым он протянул вперед руку, словно призывая метлу, заставил сердце болезненно сжаться.

Об этом Оливер не рассказывал никому, а почти все, кого он знал раньше, были мертвы. Оставшихся в живых можно было пересчитать по пальцам одной руки, но они практически не общались между собой, а значит, и узнать о том, что творится в душе Вуда, было некому.
Одно время он сам думал, что все позади. Что рана зарубцевалась, боль утихла, чувства отошли в прошлое. Оливер начал встречаться с девушками, но эти отношения не приносили удовлетворения, им как будто чего-то не хватало.

Во время соревнований в Дублине, Оливер тогда играл еще во втором составе Пэддлмор Юнайтед, он познакомился с Люком, охотником Сресморских Сорок. У них было две недели отличного секса. Потом соревнования закончились. После Люка были еще Джастин, Кертис, Том, Шейн… А с Ирвином он почти полтора года прожил вместе... Черт, это дольше, чем они с Флинтом встречались! Но почему тогда все эти парни остались в памяти смазанным пятном с подписью «хороший секс», а каждое из свиданий с Маркусом Оливер мог восстановить чуть ли не поминутно? Что было такого в этих отношениях? Что в них было такого, что даже через семь лет случайный жест чужого человека чуть не заставил Вуда свалиться с метлы?

Оливер двинул кулаком по подушке и посмотрел на часы. Полчетвертого, а сна ни в одном глазу! Он вздохнул и поплелся на кухню приготовить себе чаю.

В следующий раз он попал в больницу через полгода и не по своей воле. На тренировке бладжер так серьезно раздробил Вуду локоть, что штатный колдомедик решил не брать на себя ответственность и отправил его в Сент-Мунго. Первые двое суток Оливер провалялся на койке, накачанный болеутоляющими и костеростом. На следующий день ему разрешили прогуляться в больничном саду.
Там он и столкнулся с Невиллом Лонгботтомом. В 97-ом и 98-ом они часто работали вместе в подполье для Ордена Феникса, бок о бок воевали в последней битве. А потом мирная жизнь их развела, но оба были рады встрече.
Медленно кружили в терпком осеннем воздухе желтые кленовые листья, а два еще совсем молодых парня сидели на скамейке и, не замечая ничего вокруг, разговаривали о войне и вспоминали своих погибших товарищей. Они очнулись, только когда начало темнеть и похолодало.
- Вот черт! – воскликнул Невилл, поднимаясь. – Будет мне сегодня втык за такое долгое отсутствие…
- Это от кого? – с улыбкой поинтересовался Вуд.
- Да неважно, - отмахнулся Лонгботтом. – Побегу, мне еще надо родителей проведать, я ведь за этим и приходил.
- Они все еще здесь?
- А куда им деваться? Было б у меня денег побольше, забрал бы домой и сиделку нанял. А так…
- Пойдем, провожу.

- Знаешь, теперь отделение переименовали в Реабилитационное. Решили, что звучит лучше, чем Неизлечимые магические травмы. Даже смешно, будто от этого суть поменялась. Словно тем безнадежным беднягам, которые там содержатся, от перемены названия станет легче.
- Ну, лично мне было бы приятнее… - усмехнулся Вуд.
- Вот и нам тоже, - заметил вышедший из дверей отделения человек.
Оливер окинул его рассеянным взглядом, прощаясь с Невиллом, потом снова оглянулся с волнением. Опять высокий темноволосый парень заставил его сердце на миг остановиться в напрасной надежде. Но этот пациент из отделения для безнадежных, конечно, не был Маркусом. Хотя его вид, безусловно, вызывал любопытство.
Кроме того, что он был выше Оливера и одет в серо-зеленую больничную пижаму, ничего нельзя было сказать наверняка. Стоило чуть пристальнее взглянуть в его лицо, как черты начинали расплываться, дрожать, так, что становилось невозможно что-либо разглядеть. У Вуда даже голова закружилась, и парню пришлось поддержать его, не давая скатиться с лестницы.
- Не надо, не смотри, - сказал он.
- Почему?
- Мигрень заработаешь. Это проклятие так действует.
Голос тоже был странным. Он напоминал множество знакомых голосов, и ни один в особенности. Оливер поежился. Странный парень заставлял его нервничать. Видимо, понимая, какое производит впечатление, тот коротко извинился и побежал вниз по лестнице.
- Эй, подожди! – крикнул Вуд, сам толком не понимая, зачем он это делает.
Вместе они спустились в холл больницы.
- Извини, ты мне очень напомнил одного моего знакомого, - сказал Оливер.
- Да ничего, мы привыкли, - ответил молодой человек.
- Мы?
- Нас таких семеро в отделении, - по голосу чувствовалось, что он улыбается, а смотреть ему в лицо Вуд больше не рисковал.
- Может быть, познакомимся, наконец? Меня зовут Оливер.
- А меня - Майк.
- Как?! - Вуд вздрогнул и, забыв о предупреждении, уставился парню в лицо. Голова тут же закружилась, и Майк едва успел поймать его за протянутую для пожатия руку.
- Майк, - снова повторил он, – а что?
- Да нет, ничего, мне просто послышалось другое имя.
- Ну, возможно, меня и зовут по-другому, - в его голосе опять прозвучала усмешка. – Эти имена нам уже здесь, в Сент-Мунго, придумали. Правда, особо не напрягались – Майк, Джек, Дик, Рик, Вик…
- А как же ваши собственные имена?
- Их никто не знает. Все это гребаное проклятие. Мы не помним ничего, что было до того, как нас обнаружили в подвалах Мальсибера. И узнать нас, сам понимаешь, невозможно. Вот и торчим здесь, в отделении для безнадежных – без имени, без личности, без магии, без прошлого…
- И без магии? – ужаснулся Вуд.
- Это ерунда, магия постепенно восстанавливается. Куда сложнее бриться, не глядя в зеркало, - рассмеялся в ответ Майк.
- И все-таки жалко, что у тебя с магией проблемы. Могли бы в квиддич поиграть. Ты любишь квиддич?
- Конечно, люблю! Думаешь, я сюда зачем пришел? Мне разрешают забирать старые журналы из холла. Вот «Квиддичный альманах» я уже вижу, помоги найти еще «Квиддичное обозрение», а то среди этих «Ведьмополитенов» и «Придир» ни фига не отыщешь.
Разговор перешел на квиддич, и Оливер снова невольно вспомнил о Флинте. С ним они тоже могли часами говорить о любимой игре.

Утром Вуд уже точно знал, как хочет провести день. Он старался не задумываться, зачем он так делает. Просто поднялся на восьмой этаж и решительно постучался в кабинет дежурного колдомедика. Лучезарная улыбка, почти искренние комплименты, парочка автографов… и Оливер получил разрешение пригласить Майка на прогулку в больничный сад.
Дожидаться завтрака не хотелось, поэтому Вуд стащил плед со своей койки, накупил в буфете булочек, сока и разнообразных сладостей и устроил пикник.
Погода вполне способствовала. Слабый ветерок шевелил верхушки деревьев, засыпая землю шуршащим ковром разноцветных листьев. Негреющее осеннее солнце ласково светило с яркого синего неба. Из маггловского мира доносился чуть слышный шум большого города – урчание моторов, сигналы машин, грохотание надземки. Это еще больше подчеркивало тишину и уют старинного сквера.
Майк и Оливер выбрали дальний уголок, куда нечасто забредали другие пациенты, расстелили под деревом плед и уселись, опираясь спинами о бугристый ствол и соприкасаясь плечами. Здесь было так спокойно, что даже говорить не хотелось. Они молча уминали булочки, запивая их яблочным соком, и наблюдали, как кружат в воздухе похожие на бабочек кленовые листья.
- Я бы хотел когда-нибудь полетать… - вдруг сказал Майк. – Мне кажется, раньше я это умел.
- Наверняка умел, - откликнулся Вуд. – Если ты из Англии, то учился в Хогвартсе. Там Полеты – обязательный предмет. Может, даже в квиддич играл…
- Учитывая, что я только на английском разговариваю, то, видимо, я - англичанин, - рассмеялся Майк. – Знать бы еще, сколько мне лет… Вдруг мы в одно время учились…
- А что, даже возраст невозможно определить?
- На нас столько разных заклятий наложено было, что даже по состоянию организма колдомедики могут только весьма приблизительно назвать. Мне вот от двадцати до тридцати дают.
- Тогда и мне - от двадцати до тридцати, - фыркнул Оливер. – Тоже мне, специалисты! Из моих ровесников столько погибло и без вести пропало, что ты запросто можешь оказаться одним из них.
- Могу, - согласился Майк. Он помолчал, а потом спросил осторожно: - Тот твой друг, которого я тебе напомнил, он тоже?..
- Угу, - горло внезапно перехватило так, что выдавить из себя что-то более членораздельное Оливер просто не сумел.
Ему резко захотелось уйти. Он оперся ладонями о плед, намереваясь подняться, но вдруг почувствовал, как его руку накрыла рука Майка.
- Извини, не надо мне было поднимать эту тему. Не уходи!
Вуд прокашлялся и даже попытался улыбнуться. Ему стало стыдно за свой порыв. Это было эгоистично с его стороны. Ведь если он уйдет, Майку придется вернуться в палату, ему же не разрешено гулять одному. Оливер глубоко вдохнул и успокаивающе пожал руку Майка.
- Ничего. Сам не понимаю, что на меня нашло. Это все было так давно. Мы… дружили еще в школе.
Он запнулся перед словом «дружили», но понадеялся, что Майк не заметил этой запинки.
- Если у меня были друзья, мне бы хотелось, чтобы они обо мне помнили, - тихо отозвался Майк.
- Может, они помнят! И ищут… Только найти не могут…
- Может быть…
- Майк! Неужели это проклятие необратимо?
- Почему же… обратимо… но я даже говорить об этом не хочу!
- Но если есть хоть малейшая возможность…
- Нет! – перебил Майк. – Заклятие спадет, когда умрет тот, кто его наложил. Понял теперь?
Оливер озадаченно покачал головой. Майк стукнул кулаком по колену. – Знаешь, как это мерзко – жить в ожидании чьей-то смерти? Читать «Пророк» с последней страницы, с некрологов и объявлений о казни? И каждое утро с надеждой доставать зеркало – вдруг оно сошло именно сегодня…
Майк закрылся руками и уткнулся лицом в колени. Оливер вздохнул и осторожно обнял его за плечи. Он понятия не имел, что можно сказать в ответ на такое. Любые слова утешения казались фальшивыми и неискренними. И он просто притянул Майка к себе поближе.

После выписки из больницы жизнь вошла в привычную колею – тренировки, игры по всей Европе, воскресные обеды у родителей. Но каждый раз, оказываясь в Лондоне, Оливер непременно находил время заглянуть к Майку в Сент-Мунго. Колдомедики уже привыкли к его посещениям и без возражений отпускали Майка на прогулки в больничный сквер. Парням нравилось гулять вдвоем, разговаривать обо всем на свете, но в основном, конечно, о квиддиче, обсуждать последние игры «Соколов», рисовать схемы на мятых салфетках, поверх газетного текста или прямо на земле, разгребая в стороны жухлые листья. Майк очень ценил это общение, и это было понятно, да и Оливер с удовольствием приходил к нему. Но он бы соврал самому себе, если бы сказал, что дружеские объятия при встрече и на прощание оставляют его равнодушным.
Хотя в личной жизни Вуда наметилось подозрительное затишье, он ни за что не хотел признавать, что ждет от Майка чего-то большего, чем дружба. Слишком многое в манерах, жестах, словах, в каких-то неуловимых мелочах напоминало ему Маркуса. От этого Оливер чувствовал себя почти больным. Не хотелось вообще об этом думать.

В камине загудело, и в пламени появилась голова отца.
- Привет, пап! – сказал Вуд, привычно пряча за кресло стакан с виски.
- Здравствуй, сынок! Ты что, один?
- Да, скучаю в одиночестве. Зайдешь?
- Пожалуй, нет. Я по просьбе мамы напоминаю, что мы ждем тебя в воскресенье в десять. И оденься поприличнее. У нас будут гости…
Ох уж эти гости!.. Оливер не знал, смеяться ему или плакать.

Однажды утром года два назад родители без предупреждения аппарировали к нему в гости и застали Оливера в постели с каким-то парнишкой, имени которого Вуд уже и не помнил. Как ни странно, они этот факт восприняли относительно спокойно. Никаких истерик и отлучений от семьи. Но и понять, что со своей ориентацией Оливер определился всерьез и навсегда, родители тоже отказались. По твердому убеждению отца «эти выбрыки» были всего лишь «следствием нахождения в закрытом мужском коллективе, повышенной сексуальностью молодого организма и влиянием недавно окончившейся войны».
С тех пор родители регулярно пытались знакомить его с «прелестной девушкой из хорошего рода». Поначалу Вуд психовал, грубил, а потом понял, что проще для всеобщего спокойствия - смириться. Он исправно посещал семейные обеды, вежливо улыбался очередной девице, а после виновато разводил руками – нет, она не та единственная, что на всю жизнь, не проскочило между ними искры, не возникло симпатии. Родители вздыхали и подыскивали очередную претендентку.
Когда отец, еще немного поболтав о политике и погоде, распрощался, Оливер достал из-за кресла свой стакан, глотнул уже теплого виски и задумался. Сколько еще это может продолжаться? Может познакомить родителей с Майком и сказать им, что это его избранник на всю оставшуюся жизнь? От этой мысли неожиданно стало не по себе. Оливер вдруг не смог понять, какая доля шутки в этой шутке. Он медленно выдохнул и залпом допил виски.
Захотелось выйти, пройтись. Маленькая уютная квартирка, которую Вуд так любил, сдавила его всеми своими стенами, не давая дышать. Он накинул куртку и выскочил на темную улицу, под холодный моросящий дождь. Ледяные струйки тут же поползли за воротник, моментально захотелось назад, в тепло, в тишину, в мягкое кресло… Оливер втянул голову в плечи, сунул руки в карманы и побрел в «Дырявый котел», там были жесткие деревянные лавки и постоянный шум, но зато там была Ханна Эббот, которая всегда давала Вуду отличный виски и мудрые советы.

Глава 2

Они познакомились в Ордене Феникса. После войны Ханна не стала доучиваться, троих младших братишек надо было кормить и одевать, а ее отца так и не нашли в развалинах Хогватса. Она устроилась в «Дырявый котел». Жалованье было небольшое, но друзья частенько заглядывали ее проведать и оставляли щедрые чаевые. Вначале Оливер и Ханна просто здоровались при встрече, а потом родители Вуда пригласили ее на один из воскресных обедов… Теперь, если Оливеру было необходимо с кем-то посоветоваться, поговорить по душам или просто поболтать он шел в «Дырявый котел».
- Эй, Олли! Давненько ты к нам не захаживал! – вот и сейчас от вида широкой искренней улыбки на круглом лице и ямочек на тугих румяных щеках у Вуда сразу поднялось настроение. Он с удовольствием расцеловался с Ханной и уселся на высокую табуретку в дальнем конце барной стойки.

- Ты как всегда все слишком близко к сердцу принимаешь, Олли! – сказала Ханна, придвигая ему стакан с порцией огневиски. – Мало ли народу пострадало от разных проклятий во время войны. Что теперь, всех жалеть?
- Да не о жалости речь! – Вуд так резко взмахнул рукой, что опрокинул стоящую на барной стойке плетенку с всевкусными орешками. – Понимаешь, я думал, что у нас дружба, а теперь, мне кажется, я влюбляться в него начинаю!
Ханна отложила полотенце, которым протирала бокалы, и с заинтересованной улыбкой взглянула на Оливера. Он кривовато улыбнулся в ответ:
- Я же даже не знаю, кто он, что он… А вдруг он был на той стороне?
- Это все, что тебя волнует?
- Нет, не все… Мы ведь не знаем, как действует то проклятие, сейчас мне с ним легко общаться, мы отлично ладим. А потом проклятие спадет и вдруг окажется, что на самом деле у него другие интересы, другой характер, он сам совсем другой!
- Олли, ну что у тебя за привычка паниковать заранее? Может, не может… Сейчас-то все нормально!
- Ничего не нормально! Я ж даже посмотреть на него не могу!
- Вот и не смотри! – захохотала девушка. – Лучше пусть он на тебя смотрит. Ты уже пригласил его на последнюю игру сезона? В следующий уикэнд, если не ошибаюсь?
- Ханна, ты мой ангел! Спасибо, что напомнила! Я собирался, но забыл. Надо же еще с его врачами договориться. Как ты думаешь, его отпустят?
- Думаю, если ты раздобудешь еще пару-тройку пригласительных на хорошие места…
- Это я сумею! – рассмеялся Оливер.
Благодаря Ханне и ее огневиски, проблемы снова перестали казаться нерешаемыми, и жизнь стала веселее.

Договориться с врачами действительно оказалось совсем не трудно. И билеты в гостевую ложу тут сыграли немаловажную роль.
Рано утром в субботу Оливер, с теплой мантией в руках, уже стоял в коридоре восьмого этажа. Распахнулась дверь палаты и из нее вышел Майк. Опуская глаза, Вуд успел заметить, как болтается на его широких плечах больничная одежда.
- Оттянись там как следует, потом расскажешь нам! – донеслось из палаты.
- Окей, ребята! Ждите меня с репортажем об игре!

Подойдя, Майк приветственно хлопнул Оливера по плечу. Вуд ответил тем же, задержав ладонь на плече приятеля.
- Господи, Майк, одни кости! Ты там вообще есть, под этим тряпьем? – со смехом спросил он и вдруг испугался, что шутка могла прозвучать двусмысленно. Но Майк легко рассмеялся в ответ:
- Я и сам бы не прочь нарастить немножко мяса! Да на больничных харчах особо не разжиреешь. И жизнь у нас здесь малоподвижная. Может раздобудешь для меня какое-нибудь маггловское приспособление для накачивания мышц?
- Непременно, - пообещал Оливер. – А сейчас пойдем уже. Вот, возьми, на дворе уже не лето.
Майк натянул принесенную Вудом теплую синюю мантию, надвинул пониже капюшон и превратился в одного из сотен обычных английских магов.

На стадионе Оливер устроил Майку настоящую экскурсию. Они вместе прошлись по полю, заглянули под трибуны, побывали в раздевалках и складе метел. Откровенно говоря, Оливер втайне надеялся, что это пробудит в приятеле хоть какие-нибудь воспоминания. Майк заинтересованно осматривал все, хоть немного связанное с квиддичем, но ничем, ни словом, ни жестом не показал, что ему что-то из этого знакомо.
Пришло время готовиться к игре, и, подавив легкий вздох разочарования, Оливер проводил Майка на гостевую трибуну.
Соперниками «Соколов» в этом матче выступала не очень сильная команда, но из-за того, что игра была последней в сезоне, все старались выложиться по максимуму. Тем более, что многие игроки, так же как и Вуд пригласили сегодня своих родственников и друзей. Гостевая ложа была заполнена до отказа, но Оливер без труда отыскал взглядом синюю мантию с капюшоном.
От того, что есть кто-то, кто за него болеет, неожиданно потеплело на сердце. Это было новое, очень приятное ощущение. Раньше Вуд вообще не задумывался о таких вещах. Его родители редко посещали матчи, а друзья, как правило, сами находились на поле. И вот сейчас, знание того, что Майк наблюдает за ним, переживает за него, будто придавало Оливеру дополнительных сил. Он то и дело оглядывался на гостевую ложу, но это не помешало ему поймать четыре мяча из пяти, полетевших в его ворота. Еще никогда Вуд не ощущал такого энтузиазма и удовольствия от игры. Он даже слегка расстроился, когда прозвучал свисток судьи, означавший победу «Соколов Сеннена».

Игра закончилась, но Оливеру не хотелось так скоро расставаться с Майком. Впереди было еще полдня, и он предложил немного прогуляться. Они могли бы аппарировать в магический район, пошататься по Косому переулку, но Вуд подумал, что лишенный магии Майк будет чувствовать себя там не очень уютно. Поэтому он преобразовал их мантии в маггловскую одежду, и они переместились в ближайший к стадиону тихий лондонский пригород.
Купив пиво в маленьком магазинчике, они не спеша пошагали по улице, обсуждая сегодняшний матч. Квиддич – это была та тема, которая никогда не могла надоесть ни одному, ни второму. Вуд с удивлением понял, что Майк, хоть и разбирался в квиддиче только по журналам, указал ему на те его ошибки и просчеты, на которые даже тренер не обратил внимания. Чтобы их увидеть, нужен был глаз настоящего талантливого игрока. Когда Оливер заявил об этом, Майк только пожал плечами.
- Может быть, надо проверить довоенные составы команд английской и ирландской лиги? – с жаром заявил Вуд.
- И что это даст? – скептически отозвался Майк. – Я все равно ничего не помню, и по колдографии меня не узнаешь.
- Все же стоит попытаться, - не согласился Оливер.
Таких высоких парней как Майк, в квиддиче не могло быть много. Как правило, в команды отбирали небольших, легких и стремительных. Вуд сам считался одним из самых долговязых в составе «Соколов». Оливер мог вспомнить только одну команду, почти целиком состоящую из рослых, крепких парней – школьную сборную Слизерина во главе с ее капитаном Маркусом Флинтом. Но об этом он запретил себе думать.

Они остановились возле ограждения спортивной площадки. На небольшом асфальтированном пятачке, зажатым между многоквартирными домами, десяток местных мальчишек играло в баскетбол. Видимо противостояние шло уже не первую минуту. Куртки были свалены в кучу, от разгоряченных тел валил пар, азартные крики звонко отскакивали от закопченных кирпичных стен. Майк и Оливер заинтересованно застыли возле сетки.
Не смотря на отсутствие метел и на то, что мяч всего один, эта игра чем-то напоминала квиддич. Та же тактика, те же пассы через всю площадку, то же стремление забросить мяч в кольцо. Они и сами не заметили, как уже вовсю болели, подбадривая игроков громкими криками. Глядя на этих мальчишек, Оливер вспоминал себя в их возрасте – такого же юного, азартного, беззаботного. О чем думал в это время Майк, он не мог даже представить…
Они закончили вечер в уютной забегаловке, с пивом и двойными порциями куриных крылышек. Парни, молча, сидели за столиком в углу и лениво прислушивались к разговорам завсегдатаев кафе. Те обсуждали местные сплетни и цены на бензин, политику правительства и результаты скачек, телепрограмму и переменчивую английскую погоду. Эта негромкая болтовня, гудящие после долгого дня ноги, слегка кружащаяся от крепкого темного пива голова, теплое прикосновение плеча Майкла, все вместе создавало такую мирную, почти домашнюю атмосферу, что Оливеру хотелось сидеть тут вечно. Не надо было спрашивать, чтобы понять, что и Майк не торопится обратно в больницу.

Лестничная площадка восьмого этажа скупо освещалась светом уличных фонарей и тусклым мерцанием таблички с названием отделения. Стоящий у окна Майк был сейчас просто черным силуэтом, поэтому Оливер мог смотреть на него, не отводя глаз. Неизвестно почему, это было приятно. Пора было прощаться, но ни один из парней не решался сделать это первым. Наконец, Майк прокашлялся:
- Спасибо тебе за этот день…
- Черт, чуть не забыл! – встрепенулся Вуд.
Он вытащил из кармана крохотный сверток, произнес заклинание, возвращающее нормальные размеры, и у него в руках оказался объемистый пакет, доверху заполненный разнообразными квиддичными сувенирами. Там были разноцветные ленточки, значки с переливающимися надписями, ворох открыток с колдографическими снимками моментов игры и плакаты различных команд английской лиги, свистки, смешные головные уборы, фигурки, изображающие игроков, и множество других мелочей.
- Держи! – Вуд протянул пакет Майку.
- Ну зачем ты… не стоило… - севшим голосом пробормотал тот.
- Не будь таким эгоистом! – через силу рассмеялся Оливер. У него у самого отчего-то комок встал в горле. – Сам-то посмотрел игру, так пусть остальные развлекутся хотя бы этой ерундой.
- Спасибо, - просипел Майк, сунул пакет на подоконник и, шагнув к Оливеру, крепко обнял его. Вуд обнял его в ответ. Он чувствовал как быстро и сильно бьется сердце Майка, и от этого в его груди что-то мелко дрожало и грозило вырваться наружу непрошенными слезами. Но он не плакал уже слишком давно, чтобы опасаться, что по-мальчишечьи разревется сейчас.

Последний раз это случилось еще в школе, когда его команда выиграла Кубок. Флинт подшучивал над ним, что он как девчонка рыдает по любому поводу. Что ж… когда Оливер узнал, что Маркус погиб, он уже не плакал. Нет Флинта, нет слез…

Майк отступил первым.
- Спасибо тебе, Оливер! – произнес он, затем снял теплую мантию и протянул ее Вуду.
- Оставь пока. Она тебе еще пригодится, - отмахнулся Оливер.
- Вряд ли, - рассмеялся Майк. – Это ведь было закрытие сезона. Следующий матч, если не ошибаюсь, не раньше середины марта…
- Завтра, - перебил его Вуд. Эта сумасшедшая идея только что пришла ему в голову, и он спешил высказать ее вслух, пока сам не ужаснулся ее бредовости. – Я бы хотел, чтобы завтра ты мне помог. Родители в очередной раз хотят сосватать мне какую-то девицу. Если бы ты мог прийти со мной к ним на обед, ты бы меня очень выручил.
- О… - чувствовалось, что Майк растерялся.
- Пожалуйста!
- Ты хочешь пригласить меня в гости? – пробормотал Майк.
- Эээ… Ну да!
- Познакомить со мной своих родителей?
- Конечно, а что в этом такого?
- Ничего, - странно усмехнулся Майк. – Я согласен.

Глава 3

Оливер аппарировал на вершину холма, в полумиле от Вуд-холла. Отсюда открывался великолепный, даже не смотря на позднюю осень, вид на окрестности. Ему хотелось показать Майку эту красоту. В детстве Оливер любил убегать сюда, чтобы отдохнуть в одиночестве от своих шумных родственников.
Все Вуды отличались темпераментом, своеобразным чувством юмора и излишней на взгляд Оливера эмоциональностью. Он безусловно любил их всех, но долго находиться в этом сумасшедшем доме не мог. Вот и сейчас он хотел хоть немного морально подготовиться к нешуточному испытанию – обеду в компании полутора десятков представителей своего семейства.
Внезапно Майк, который до этого медленно поворачивался на одном месте, оглядывая пейзаж, прижал руки к груди и присел на замшелый валун.
- Эй, приятель, что случилось? – бросился к нему Оливер.
- Все в порядке, - похлопал его по руке Майк. – Просто отвык от таких просторов. Вон что сердце вытворяет…
Майк взял Оливера за запястье и сунул его ладонь к себе под мантию. Вуд почувствовал очень быстрый, неровный ритм. Свободной рукой он обнял Майка за плечи.
- Ничего, посиди спокойно, мы никуда не спешим. – а потом хмыкнул. – Эти предгорья наверное еще никого настолько не впечатляли.
Майк усмехнулся в ответ. Он мог бы уже давно отпустить руку Оливера, но почему-то не торопился этого делать. А Вуд и не вырывался. Он прислушивался, как постепенно замедляется сердцебиение под его ладонью. Было так уютно сидеть здесь, тесно прижавшись, глядя на уходящие к горизонту холмы. Так не хотелось вставать и идти куда-то, но Оливер чувствовал, что момент уже уходит.
Майк медленно, словно нехотя, расцепил пальцы на его запястье.
- Нам наверное уже пора идти… Куда нам?
- Спустимся вниз, а там между холмами есть тропа, доведет до самого поместья, - показал направление Вуд.
- А твой дом красивый? – спросил Майк.
Странно, но Оливер никогда об этом не задумывался. Обыкновенный английский сельский дом. Покрупнее коттеджа, но и до замка сильно не дотягивает. Сложенный еще в средние века из неровных серых камней, до самой черепичной крыши оплетенный плющом, он был таким родным и привычным, что Оливеру не приходило в голову посмотреть на него чужими глазами. И вдруг оказалось необычайно важно, чтобы он понравился гостю.
- Эй, расслабься, дружище! – захохотал Майк и ткнул его в бок. – Я же не маклер по недвижимости! Я просто так спросил, из любопытства. Я не собирался критиковать твое родовое гнездо.
Оливер сначала недоверчиво улыбнулся, а потом, смущенный подначками Майка, тоже рассмеялся над своей мнительностью.
Оставшееся время Вуд рассказывал приятелю о семье, стараясь облегчить Майку предстоящее знакомство со своей родней.

- Эх, никакие рассказы не подготовят тебя к этому, - пробормотал Оливер, наклоняясь к приятелю, когда вдруг распахнулось окно, и женский голос прокричал: «Олли, детка, а почему не через камин?»
- Что ты там бурчишь, маленький негодник? – громко возмутилась женщина в окне.
- Мама, я же предупредил, что буду не один! – проорал в ответ Вуд под смех Майка.
- Мы в курсе, детка! Тетя Рэйчел напекла столько пирогов, что хватит на всю твою команду, не то, что на вас двоих. Прибавьте шагу, лентяи, мы дожидаемся только вас! – окно с треском захлопнулось.
- Познакомься, Майк, это моя мама, - пробурчал ей вслед Вуд. – И она еще самая тихая из всех. Ты приготовил затычки для ушей?
- Ничего, думаю, я сумею это пережить, - расхохотался Майк, глядя на недовольное, рассерженное лицо Оливера.

Когда миновала неловкость первых минут знакомства, оказалось, что все переживания Вуда были напрасными. Майк буквально очаровал всех, даже не смотря на свое проклятие. Он просто натянул пониже на лицо капюшон мантии. Он весело смеялся в ответ на язвительные замечания дяди Роджера, нахваливал стряпню тетушки Рэйчел, безудержно флиртовал с кузинами Оливера, был щедр на комплименты дамам и успевал поддерживать разговоры мужчин, короче, стал душой компании. Вуд мог только удивляться этому и радоваться, что про него самого все забыли, как забыли и о настоящей причине приглашения на обед семейства Гринграсс. Оливер украдкой взглянул на задорно хохочущую Асторию Гринграсс, совсем юную голубоглазую блондинку, трогательную и милую. Не хотелось бы обижать ее. Вуд искренне надеялся, что родители сумеют найти для нее достойную партию.
Оливер откинулся на стуле, наблюдая за происходящим. Да уж, Майк сейчас совсем не напоминал ему Маркуса, нелюдимого, замкнутого и необщительного. Честно сказать, Вуд даже ни разу не вспомнил сегодня о Флинте. Рядом был Майк, ему было хорошо. И этого оказалось вполне достаточно, чтобы чувствовать себя счастливым.
Обед закончился. Мужчины переместились в библиотеку, и Оливер решил потихоньку улизнуть в свою бывшую комнату в мансарде. Неизвестно, как Майку, а ему на сегодня общения было достаточно.

Здесь все оставалось как тогда, когда он учился в Хогвартсе и жил с родителями. Оливер прошел к окну и раздвинул занавески.
- Мне нравится, - раздался голос от дверей. – Если бы я был мальчишкой, то хотел бы именно такую комнату.
Майк вошел и плюхнулся на кровать. Капюшон слетел, и перед глазами Вуда на мгновение оказалась черноволосая, коротко стриженая макушка. Он поспешил зажмуриться, но сердце успело пропустить два удара.
- Давай, расскажи мне о нем. – вдруг потребовал Майк. – Наверняка здесь есть что-то, что о нем напоминает.
Глупо было притворяться, что Оливер не понял, о чем речь.
- Да, есть, - согласился он и указал на плакат над кроватью.
Майк приподнялся, внимательно разглядывая колдографию. Все четыре школьных команды Хогвартса, казалось, так же внимательно разглядывали его со снимка. Вуд усмехнулся, а в следующий момент его лицо вытянулось от удивления.
- Это он! – заявил Майк, и его палец уверенно ткнул в фигуру Маркуса Флинта. Флинт с колдографии недовольно покосился и покрепче перехватил метлу.
- Как ты узнал? – спросил Вуд, подходя ближе.
- Ты меня поражаешь, Оливер! – рассмеялся Майк. – Тут не нужно быть детективом, чтобы догадаться. Черные волосы, высокий, крепкий. Ты и сам не маленький, а выше тебя мальчишки только из этой команды. Слизерин, да? Ну а среди них черноволосых всего двое. А ты ведь был капитаном, так? Вот я и подумал, что ты не станешь размениваться на загонщика.
Оливер рассмеялся в ответ:
- Да, Майк, в логике тебе не откажешь! А как ты меня на этой колдографии узнал? Я тут сам себя не узнаю.
- Ну, это ты брось! Ты и не изменился почти. Разве что окреп и похорошел.
- Похорошел? – расхохотался Вуд.
- Да, - спокойно подтвердил Майк. – Ты очень красивый, разве сам не знаешь?
- Ой, не смеши!
- Я не шучу. Ты мне нравишься, – сказал Майк тихо и очень серьезно.
Вуд замолчал и отступил на шаг. Майк вскочил с кровати, и Оливер машинально сделал еще шаг назад и уперся спиной в шкаф.
- Черт, ну какие еще намеки тебе нужны?
Прерывистый шепот в самое ухо заставил колени подогнуться. И если б не Майк, всем своим весом, придавливающий Оливера к дверце шкафа, он наверняка бы уже сполз на пол.
- Закрой глаза, - чуть слышно попросил Майк. Вуд послушно зажмурился и тут же ощутил, как лицо защекотало горячее дыхание. А в следующий момент губы Майка оказались на его губах. Пальцами, которые вдруг стали слабыми и непослушными, Оливер цеплялся за плечи Майка. И только это давало ему хоть какое-то ощущение реальности происходящего. Твердое колено вклинилось между его ног, шершавая рука скользнула под рубашку, и Вуда накрыло ощущение де жавю… Хогвартс, темная пыльная ниша неподалеку от Большого Зала, неловкие, торопливые ладони Флинта, ласкающие грудь, жадные поцелуи…
- Маааарк… - Оливер не заметил, что простонал это вслух.
Теплая тяжесть, прижимающая его, исчезла, пальцы поймали пустоту.
- Я – не он! – жестко сказал Майк, успевший отойти в противоположный угол комнаты и натянуть на голову капюшон. Его голос звучал сдавленно и глухо.
- Прости, я знаю, - пробормотал Оливер. Он подошел к Майку, обнял его за плечи и уткнулся лбом ему в спину. – Я знаю…
- Не надо, - парень повел плечами, освобождаясь от его рук. – Я хочу вернуться в больницу, пожалуйста.
- Останься, - попросил Вуд и сделал новую попытку обнять Майка. Тот неловко, как-то по-детски отдернулся и почти бегом выскочил из комнаты. Оливер остался стоять, бессильно опустив руки.

Уже совсем стемнело, а Вуд продолжал торчать у окна, бездумно глядя на черные силуэты деревьев. Внезапно темный пейзаж сменился на портрет. В стекле отразилось его лицо, мрачное и унылое. Это в комнату вошла кузина Тэсс и зажгла свечи.
- Олли, не расскажешь, что случилось? Я помогла Майку вернутся в Сент-Мунго через каминную сеть. Он сказал, что плохо себя почувствовал, но, сдается мне, не в том дело…
Вуд продолжал молчать. Тэсс, выразительно вздыхая, поправила покрывало на постели, походила по комнате, но, так и не дождавшись ответа, ушла.
На душе у Оливера было на редкость паршиво. Он посмотрел на колдографию над кроватью. Ему показалось, что Маркус глядит на него недовольно и даже слегка презрительно, словно говоря: «ну что, слабак, смиришься?»
Вуд покачал головой, прикусил губу и… аппарировал в больничный сквер. Теплая мантия осталась где-то в Шотландии. Промозглый лондонский туман тут же заставил одежду повиснуть на плечах сырой тяжестью. Тело заколотило крупной дрожью, но Оливер задрал голову, рассматривая светящиеся окна восьмого этажа. Где-то там сейчас находился Майк, и, наверняка, ему тоже было паршиво. Вуд представил, как бы он сам чувствовал на его месте, и ему захотелось застонать и побиться головой о ближайшее дерево. А самое главное, он совершенно не представлял, как теперь можно исправить ситуацию.
Он поднялся на крыльцо, ухватился за тяжелую медную ручку, да так и замер, задумавшись. Нет, он был не готов к встрече с Майком. Оливер развернулся и отправился в «Дырявый котел». Стакан огневиски был сейчас не просто прихотью, он был насущной необходимостью.

4 глава.

После постоянного шума «Дырявого котла» негромкий гул приемного покоя Сент-Мунго показался Ханне тишиной. Она шагнула из камина, привычно отряхнула мантию, хотя в этом и не было никакой необходимости: больничные дымоходы отличались почти стерильной чистотой. Некоторое время девушка постояла посередине холла, пытаясь сориентироваться, а заодно собраться с духом. Она сама до конца еще не определилась, зачем здесь оказалась. Не то, чтобы Ханна совсем не знала, нет. После вчерашнего тяжелого разговора с Оливером Вудом она твердо решила пообщаться с этим загадочным Майком, объяснить ему все про Олли, про то, как нелегко он пережил смерть своего любимого, как долго приходил в себя. И то, что сейчас он начал потихоньку оттаивать, и даже позволил себе, наконец, влюбиться, можно считать почти чудом. И Майк радоваться должен, а не отталкивать от себя такого замечательного парня как Олли... Кроме того, Ханне было просто любопытно.
Девушка прочитала указатели и направилась к лестнице. Тут ее внимание привлек шум в холле. Из камина буквально вывалился долговязый парень, упал на колени, едва удержавшись, чтоб не кувыркнуться через голову. Попытался встать, но наступил на край своей мантии и снова чуть не упал. Следом за ним из камина появился еще один молодой человек. Он прошипел: «Вечно ты, Лонгботтом, как чучело!», помог приятелю подняться, ловко поправил на нем одежду и, сказав: «Вечером увидимся», снова шагнул в зев очага. Высокого парня Ханна узнала, это и вправду был Невилл Лонгботтом, в Хогвартсе они учились на одном курсе. А второго она не успела толком разглядеть, но его очень светлые, блестящие волосы показались ей смутно знакомыми.
Ханна еще раздумывала, стоит ли ей здороваться с Невиллом, все-таки это больница, мало ли почему он здесь оказался, вдруг его смутит ее внимание, но гриффиндорец уже сам заметил ее и замахал рукой, приветствуя. Девушка остановилась, с улыбкой наблюдая, как парень преодолевает пространство приемного покоя, заставленное скамейками и креслами. Он зацепился за все, что только можно, едва не снес кадку с каким-то растением, столкнулся с сердитой старушкой в мантии древнего покроя и врезался в указатель. Когда Лонгботтом добрался, наконец, до нее, Ханна уже еле сдерживала хохот.
- Я и забыла, какой ты неуклюжий!
Невилл широко улыбнулся и пожал плечами, даже не пытаясь оправдываться.
- Рад тебя видеть, - просто сказал он и тут же смутился своего неуместного замечания: они ведь встретились в Сент-Мунго, а не на улице. Его щеки покрылись густым румянцем, и Ханна поспешила утешить парня:
- Я тут не из-за болезни! Пришла навестить кое-кого. Надеюсь, ты тоже не болен?
- Я тоже! – с жаром воскликнул Лонгботтом, глядя на нее с благодарностью. – То есть, я тоже здесь как посетитель, а не как больной. Может, я провожу тебя? Мне на самый верх, на восьмой.
- В неизлечимые магические травмы?
- Да, - он снова смутился. – Там мои родители… Ты, наверное, слышала…
- Конечно, - девушка взяла его руку и легко пожала. – Мне тоже на восьмой, пойдем?


Сложно ожидать тишины в комнате, где живут семь человек. Если бы Майк мог колдовать, то, наверное, наложил бы на всех Силенцио. Последнее время соседи по палате раздражали его особенно сильно. Его бесило, что они смирились. Приняли как неизбежное то, что вся их жизнь пройдет здесь, в клинике, в этих четырех стенах. Майк не хотел этого для себя. Он был молод и, несмотря на проклятие, полон сил. Он знал, что впереди у него еще много-много лет. И что, все эти годы он должен провести на восьмом этаже Сент-Мунго, медленно сходя с ума от невозможности вырваться из закрытого пространства?
Майк прижался лбом к оконному стеклу. По ту сторону ветер трепал верхушки деревьев и гнал по небу серые плотные тучи. Наверняка, там было холодно, сыро и промозгло. Но по сравнению с осточертевшим уютным, слегка пропахшем лекарствами, теплом палаты, это казалось Майку раем. Он подтянул колени, удобнее устраиваясь на широком подоконнике. Только так, отвернувшись к окну, мысленно отключив посторонний шум, он мог создавать себе хотя бы относительную иллюзию одиночества. Странно, что больше никому из его собратьев по несчастью не хотелось уединиться. Наоборот, все они старались держаться вместе. Поначалу Майк пытался найти себе более тихие места для размышлений. Он уходил в тупичок в конце коридора или на лестницу, но стоило кому-то обнаружить его отсутствие, как тут же возле Майка появлялся колдомедик и мягко, но настойчиво, вынуждал его вернуться в палату.
Майк не понимал, почему его нельзя оставить одного хоть ненадолго. Почему вообще им не разрешают уйти из клиники и жить своей жизнью? Да, конечно, без магии обходиться довольно сложно, но миллионы маглов как-то же справляются! Майкл был твердо убежден, что он в состоянии сам о себе позаботиться. После знакомства с Оливером Вудом это убеждение только окрепло. Вуд не относился к нему, как к больному, увечному, неполноценному, и это дало Майку возможность почувствовать себя нормальным человеком.
Рядом с Вудом было просто хорошо. С ним было весело и интересно. И у него такая заразительная сияющая улыбка…
Майк вздохнул. Жаль только, что Оливер все это время видел в нем своего погибшего друга, а не его самого. Правда сейчас Майк был согласен и на такие отношения. Это в любом случае было лучше, чем совсем потерять Вуда. Ведь теперь некого стало ждать.
С самой их первой встречи жизнь Майка превратилась в ожидание. Он каждый день ждал появления Оливера, даже если точно знал, что его не будет. Он знал наизусть расписание матчей и тренировок, был в курсе всех пресс-конференций команды и встреч с болельщиками. Ему нравилось представлять, чем занят Вуд в тот или иной момент времени. Как он сидит на метле, и ветер раздувает мантию за его плечами. Как он смущенно улыбается в камеры журналистов. Как рассказывает о квиддиче, и как при этом блестят его глаза, светло-карие, лучистые, в обрамлении густых, нереально длинных рыжеватых ресниц.
Поначалу Майка тревожило, что его чувства к Вуду не совсем дружеские, но потом он махнул на это рукой. Его ведь и так нельзя было назвать образцом нормы. Одним отклонением больше, одним меньше – какая разница? Тем более, что и Оливер, похоже, был не против более тесных отношений. В тот день, когда они отправились в гости к Вудам, это стало очевидным. И Майк сам все испортил. Вспоминая сейчас тот злополучный момент, он думал, что мог бы быть более снисходительным к Оливеру и не так горячиться. Ведь что бы там не пробормотал Вуд, а среагировал он на поцелуй Майка, а не того, давным давно канувшего в лету любовника.
Майку хотелось бы отмотать все назад. Уж тогда он бы не сбежал, не бросил Оливера. Он бы показал ему, что тот парень остался в прошлом, а в настоящем есть он, Майк, и это гораздо лучше.
Но изменить ход уже свершившихся событий мы можем только в своих мечтах. Поэтому Майк сидел на подоконнике и думал о том, что ему надо отвыкать ждать. Вуд больше здесь не появится.
В палату заглянул дежурный колдомедик:
- Майк, пройди в комнату отдыха, к тебе пришли!


Эта идея преследовала Оливера уже давно. Хотя он далеко не был уверен, что из этого что-то выйдет, но решил попытаться. Пусть Майк теперь и не захочет его видеть, но Вуд все равно сделает для него все, что сможет.
В первый же свободный день он с самого утра направился в библиотеку. Первый пункт его плана технически был легко осуществим. Взять довоенные квиддичные альманахи и найти в них подходящих по возрасту и физическим данным игроков. То, что представлялось совсем несложным, заняло у Вуда целый день. До самого закрытия библиотеки он просидел над списками команд Англии и Ирландии, вычленяя тех, кому сейчас до тридцати пяти, ростом не ниже шести футов двух дюймов. После этого надо было найти колдографию игрока и посмотреть, какого цвета у него волосы. Как Оливер и предполагал раньше, подходящих по всем параметрам кандидатов обнаружилось немного, но, тем не менее, к вечеру у него получился список из четырнадцати имен. Подумав, Вуд добавил к нему пятнадцатое: Маркус Флинт.
Теперь перед Оливером стояла задача потруднее – выяснить, кто из этих мужчин жив и здоров, а кто погиб или пропал без вести во время войны. Для этого надо было отправить запрос в Справочную службу Министерства. Вуд не знал, сколько подобные поиски займут времени, но подозревал, что министерские работники не склонны торопиться. Поэтому стоило попытаться заняться этим самому.


- Посидите здесь, мисс, - сказал колдомедик. – Сейчас я его позову, - и добавил то, что Ханна и так уже знала. – Постарайтесь не смотреть ему в лицо.
Девушка прошла к мягкому стулу у стены, села и уставилась на свои руки. Через пару минут дверь резко распахнулась. На пороге показался высокий мужчина в мешковатой больничной одежде, он напряженно оглядел комнату, но когда не обнаружил никого кроме Ханны, его плечи устало поникли.
- Здравствуйте, мисс! – безразлично поприветствовал он. – Это вы хотели со мной встретиться?
Ханна кивнула ему и улыбнулась. Она пришла сюда ругаться, но, похоже, поводов сердиться у нее не было - этот парень переживал ничуть не меньше, чем Олли.
- Меня зовут Ханна Эббот, я друг Оливера Вуда, - представилась девушка, старательно отводя глаза.
- Майк, - сказал ее невидимый собеседник и протянул руку.
Ханна пожала огромную крепкую ладонь и вздохнула. Приготовленная ею речь уже не годилась и она задумалась, с чего начать разговор с парнем. Ей помог сам Майк.
- Как там Оливер? – спросил он хрипловатым от волнения голосом.
- Ужасно переживает, - сказала Ханна, прежде чем сумела придумать более подходящий ответ. – Я не знаю в подробностях, что между вами произошло, но то, что случилось, обидело или расстроило тебя, и он теперь места себе не находит. Он считает, что ты больше не захочешь его видеть, но… это ведь не так? – добавила она после небольшой паузы.
- Я думал… - Майк подождал, пока комок в горле станет поменьше, - Я думал, это он не захочет меня видеть. Он же больше здесь не появляется…
- Господи, какие вы еще глупые мальчишки! – с облегчением рассмеялась Ханна. На ее круглых румяных щечках образовались симпатичные ямочки, и Майк невольно улыбнулся в ответ, хотя и знал, что она не видит его улыбки. Как ему помириться с Вудом было по-прежнему не ясно, но на душе отчего-то стало легче и светлее.

За окном синели ранние зимние сумерки. Майк удивленно посмотрел на часы. Надо же! Он проболтал несколько часов с этой девушкой, Ханной, будто они знакомы давным-давно, а не встретились впервые только сегодня. Еще ни с кем, кроме Оливера, он не был настолько откровенным. Оказалось, совсем нетрудно рассказывать о своей жизни, и это не выглядело жалобами на судьбу, как он опасался. К тому же, у Ханны можно было спросить о Вуде и о его бывшем парне, том самом Марке, то, что Майк никогда бы не решился спросить у самого Оливера. Конечно, Ханна знала далеко не все, но и того, что она смогла рассказать, хватило, чтобы лучше понять Вуда.
Майк присел на подоконник, разглядывая мелкие капли дождя, стекающие по оконному стеклу. Ему никогда не удастся заменить Оливеру Марка. Но ведь столько лет уже прошло. Он мог бы попытаться… Открылась дверь комнаты отдыха.
- Ваша гостья уже ушла? Так почему вы сидите тут один? Пожалуйста, идите в палату.
Колдомедик стоял в дверях, пока Майк не поднялся и не пошел к выходу.
«Ни к чему все это! – подумал он с горечью. – Я тут заперт как в клетке. Какая радость Оливеру иметь такого друга? Что я могу ему дать? Зачем ему такая обуза? Может лучше, чтоб мы больше не встречались? Наверное, все, что тогда произошло, к лучшему. Хватит быть эгоистом! Мало того, что я для Оливера – постоянное болезненное напоминание о давней потере, так еще, главный вопрос - какое будущее может быть у наших отношений? Никакого. Хорошо, что я попросил Ханну ничего не говорить Вуду. Надеюсь, он больше не придет…»
От недавнего приподнятого настроения не осталось и следа.

5 глава

5 глава.

Колдомедик смотрел так пристально, что Ханне стало не по себе. Показалось, что сейчас ей поставят диагноз и запрут в одной из палат Сент-Мунго до скончания века, так же, как и Майка.
- И, все же, какой интерес вы преследуете? – врач, наконец, заговорил, чтобы огорошить Ханну таким вот неожиданным вопросом. Пока она соображала, что ответить, мужчина достал из ящика стола какие-то пергаменты и подвинул их к ней через стол. – Вот - это документы Майка, можете прочитать. Здесь нет никакой врачебной тайны.
Девушка взяла тонкую пачку листков и принялась разбирать крупный, но неряшливый почерк.
На листе стояла дата почти четырехлетней давности. «Пациент: мужчина, возраст не определен. Поступил в состоянии крайнего истощения с признаками неснятого темномагического проклятья невыясненной природы, степень воздействия не ниже III. Имеются следы многократного воздействия различных заклинаний болевого характера и непростительных заклинаний. На теле множественные ссадины и гематомы…» Далее шли подробные перечисления сломанных костей и прочих повреждений. Ханна перелистнула страницу, медицинские термины вызывали мурашки по коже. Из следующих записей стало понятно, что физические повреждения исцелялись, следы пыточных заклинаний постепенно сглаживались, но то, самое страшное заклинание оставалось не снятым, хотя и удалось прояснить его природу. Ханна прочла это по диагонали, Вуд и сам Майк достаточно рассказали ей.
Результаты обследования с последней страницы, датированные прошлой неделей, гласили: «Пациент в хорошей физической форме. Имеются признаки постепенного восстановления магии. Темномагическое заклинание – нет изменений. Психическое состояние - апатия. Асоциален, замкнут, избегает контактов с персоналом и другими пациентами».
- Ну, а теперь, может быть, скажете, чем мог заинтересовать молодую привлекательную женщину человек с подобным диагнозом? – спросил колдомедик, заметив, что Ханна закончила чтение.
- Я просто хочу ему помочь! – воскликнула девушка, обиженная тоном обращения. – У меня нет никаких корыстных планов и тайных умыслов! Майк – хороший человек, и, думаю, он вполне мог бы жить вне лечебницы.
- Помилуйте, откуда вы сделали такие выводы? – колдомедик потряс перед лицом Ханны медицинской карточкой Майка.
- Я общалась и с ним, и с его другом Оливером Вудом! – презрительный тон врача невольно заставлял девушку повышать голос.
- Это тот вратарь Соколов, который навещал его по выходным?
- Да, - Ханна медленно вдохнула, заставляя себя успокоиться. – Тот самый. Послушайте, наверняка содержание Майка в Сент-Мунго обходится не так уж дешево. Думаю, клиника только выиграет, если даст ему шанс освоиться в обществе. Он мог бы просто регулярно являться для обследований. Он сильный и здравомыслящий, он не представляет опасности для окружающих. Для Майка не станет проблемой найти работу, несмотря на то, что у него почти нет магии…
Колдомедик поднял раскрытую ладонь, останавливая Ханну:
- Так, так, так… Я все понял, но теперь послушайте вы. Хорошо, он не представляет опасности для общества, но мы, врачи, не можем дать гарантии, что лежащее на нем заклинание не представляет опасности для него самого. Клиника не может взять на себя ответственность, выписав Майка, лишив его постоянного наблюдения. Вдруг ему станет хуже? Вы готовы подписать поручительство и стать его опекуном официально?
- Да! – девушка даже не задумалась над ответом.
- Ну что ж… Я вынесу это на обсуждение ближайшего медицинского совета. Положительного вердикта не обещаю, но на всякий случай посетите юриста и подыщите для своего возможного подопечного работу и жилье, это повысит его шансы.
- Спасибо! – Ханна не удержалась, подскочила к колдомедику и чмокнула его в щеку. Он удивленно посмотрел на нее и смущенно улыбнулся.
- Со своей стороны я сделаю все, что смогу, - пробормотал он, глядя вслед девушке, и машинально потер след поцелуя.

***
- Оливер! Олли!
Вуд обернулся и увидел, что ему радостно улыбается симпатичная светловолосая девушка. Он, на всякий случай, улыбнулся в ответ, но вспомнить незнакомку не смог.
- Я Инесса, Инесса Каминг! Мы учились вместе! – помогла ему девушка.
- О, да, конечно, Инесса! Мы, кажется, даже пару раз сходили на свидание? – как ни странно, Оливер помнил сам факт их рандеву, но лицо девушки совершенно не сохранилось в его памяти. Но, продолжая лучезарно улыбаться, он выдал: - Ты и в школе была красоткой, а сейчас похорошела настолько, что я тебя не узнал!
Инесса расцвела.
- Ладно тебе, сердцеед! – кокетливо улыбнулась она. – Лучше расскажи, как ты.
- По-прежнему играю в квиддич.
- Что же ты делаешь в Министерстве? Да еще на этом этаже?
- А ты? – вопросом на вопрос ответил Вуд, не придумав ничего другого.
- Я тут работаю, в архиве.
Подобной удачи Оливер не ожидал. Он рассказал Инессе о своей проблеме, конечно, не открывая настоящей причины своих поисков.
- Думаю, мы сумеем найти все, что тебя интересует, - заверила его девушка.
- Тогда с меня ужин в субботу. И корзина роз. Или все, что захочешь! – пообещал Оливер, улыбаясь и прикладывая руку к сердцу.
- О, ужин! Звучит заманчиво, - очаровательно покраснела Инесса.
Когда через несколько часов Вуд вышел из архива, в его списке осталось всего четыре имени: двое, пропавших без вести, и двое, включая Флинта, предположительно погибших. Все остальные были живы и больше Оливера не интересовали.
Но сейчас главной проблемой был ужин с Инессой. Вуд шел по Косому переулку и разглядывал витрины. «Дырявый котел» точно не подойдет. Мороженое? Слишком по-детски. «Доменик»? Пожалуй, не стоит – чересчур шикарно, и во французской кухне Вуд ни черта не смыслит - только опозорится. А вот это то, что нужно – небольшой респектабельный на вид ресторанчик «Золотой лев».
Оливер открыл звякнувшую колокольчиком дверь и вошел. Красивый зал в красно-золотых тонах, как и следовало ожидать, был полупустым. Вуд выбрал столик у окна и тут же около него появился официант.
- Я возьму только кофе, но - можно взглянуть на ваше меню? Хочу пригласить девушку на ужин, - добавил он, отвечая на незаданный вопрос.
- Конечно, сэр! – кивнул официант, подавая меню. – Вы не будете разочарованы. У нас отличная кухня и обслуживание на высшем уровне. Если хотите, могу порекомендовать вам что-нибудь из наших фирменных блюд.
- Спасибо, может быть, позже, - поблагодарил Вуд.
Следующие полчаса он провел, потягивая вкусный ароматный кофе, листая меню и разглядывая интерьер ресторана. «Майку бы здесь понравилось», - подумал Оливер и осекся…

***
Одно из четырех имен было уже зачеркнуто. Вуд отложил в сторону прочитанное письмо и зачеркнул второе имя. Этот парень жил припеваючи в Южной Америке под чужим именем. Во времена репрессий на маглорожденных и полукровок он, спасая жену, тайно эмигрировал за океан. Потом родственники просто поленились выправлять документы, о чем и сообщили Оливеру в письме. А первого Вуд исключил потому, что тот перед самой войной получил сильную немагическую травму ноги, которая не поддалась полному излечению. У Майка были здоровые ноги, значит, это был точно не он. Остались всего двое: Иен МакКормак и Маркус Флинт. Ни у того, ни у другого не осталось родственников. Свидетелей, которые могли бы подтвердить их смерть, тоже не было…
Иен числился пропавшим без вести, а Марк считался погибшим. Но, хотя у Оливера до сих пор хранились обгоревшие квиддичные перчатки, спрятанные у дальней стенки в нижнем ящике комода, он отказывался верить в смерть Флинта, пока оставалась хоть малейшая надежда на его спасение.

Ханна была очень довольна собой. Кажется, ей удалось убить двух зайцев одним выстрелом. То есть: найти для Майка одновременно и работу, и жилье. Хозяин гостиницы, открывшейся неподалеку от «Дырявого котла», пообещал для парня работу уборщика. Отсутствие магии его не смутило. «Подумаешь, всего лишь больше усилий затратит, помашет не палочкой, а веником и тряпкой…» - заявил он. К тому же, уборщику предоставлялось бесплатное жилье. Пусть это была крохотная комнатушка под самой крышей, но зато отдельная. Ханна повертела в руках листок с письменными гарантиями и довольно усмехнулась.
Разговор с юристом тоже не испугал девушку. Может, она чересчур легкомысленна, но то, что колдомедик и адвокат называли трудностями, вовсе ей таковыми не казалось. Раз в неделю выделить несколько часов, чтобы сопроводить Майка на обследование в Сент-Мунго, да написать отчет о его финансовом состоянии. По сравнению с заботой о троих младших братьях, беспомощной матери и бабушке, это выглядело пустяком. К тому же, Ханна втайне надеялась, что, когда Майк немного освоится и приспособится к самостоятельному существованию, можно будет снова, как бы случайно, свести их с Олли. Если бы кто-то спросил девушку, зачем ей все это, она, пожалуй, и сама не нашла бы ответа. Просто потому, что она может это сделать.

Колдомедик посоветовал, до поры до времени, не говорить Майку о возможных изменениях в его жизни, чтобы не вселять надежд, которые могут оказаться напрасными. Ханна уговаривала себя сдерживаться, но ей так хотелось обрадовать парня! Медицинский совет был назначен на субботу. И, может быть, в воскресенье у Майка уже будет своя жизнь. А, если и дальше все пойдет нормально, потом они подыщут ему более высокооплачиваемую работу и жилье получше. Наверняка, есть немало рабочих мест, где магия совсем не обязательна.
Ханна уже не представляла, как дотерпит до субботы. Видимо, Майк заметил ее нервозное состояние, но никак не связал его с собой. Он принялся расспрашивать, все ли у нее в порядке. Это было ужасно. Бедная девушка едва сдерживалась, чтобы не выдать тайну. В конце концов, она решила сбежать, сославшись на головную боль. Ханна видела, как расстроился Майк, но надеялась, что потом он простит ее за эту маленькую ложь.
Сбегая вниз по лестнице, она налетела на парня, зашнуровывающего ботинок.
- Ой! Извините! – выпалила она, но тут узнала молодого человека: - Невилл?
- Привет! – он выпрямился и заулыбался, забыв про развязанный шнурок. – Мы снова встретились, и опять в Сент-Мунго. Тебя проводить?
Ханне так хотелось поделиться хоть с кем-то своей тайной, что она с радостью согласилась.

6 глава

6 глава.


Дверь за Ханной закрылась. Майк встал с кровати, на которой сидел, потому что в комнате не было стульев, и подошел к окну. Для этого ему понадобилось всего два шага, но это было его личное пространство! Из окна открывался довольно унылый вид на мокрые скаты крыш и закопченные дымовые трубы, придавленные тяжелыми серыми тучами, но в этот момент Майку казалось, что пейзажа прекраснее в природе не существует. Он поднял раму и с наслаждением вдохнул холодный воздух.
Только сейчас он начал осознавать, что действительно вышел из больницы. Утром, когда дежурный врач, загадочно улыбаясь, вел его на заседание медицинской комиссии в южное крыло Сент-Мунго, Майк и предположить не мог, что к вечеру вся его жизнь кардинально изменится. И все благодаря чудесной девушке – Ханне Эббот. Есть же на свете такие люди! Майк растроганно улыбнулся. И она еще извинялась, что не смогла найти ничего получше этой работы и комнаты. Говорила, что это только на первое время. Она просто не жила в больничной палате на семь человек. По сравнению с этим, любая каморка покажется раем. Майк оглядел свой «эдем»: скошенный низкий потолок, блеклые полосатые обои, узкая кровать и крашеный комод на пять ящиков. Ну и пусть все его пожитки пока уместились всего в одном - зато у него теперь своя жизнь, своя комната, он сам будет зарабатывать и сам будет о себе заботиться.
Определенно этот день самый счастливый из тех, что он помнит. Ну, кроме того, когда Оливер взял его на квиддич. Майк улегся на кровать, закинул руки за голову и позволил себе немного помечтать. Когда-нибудь, когда он встанет на ноги, обзаведется нормальным жильем и хорошей работой, он разыщет Вуда и пригласит его на свидание. Кто знает, может у них еще все получится…

Утром Майка разбудил громкий стук в дверь. Гостиница была небольшая, и хозяин решил лично проинструктировать нового работника. Он все показал и рассказал Майку, и оба остались довольны друг другом. Работа не показалась Майку слишком тяжелой, но уже к обеду он, непривычный к физическим нагрузкам, просто валился с ног от усталости. Но сытная и вкусная, не чета больничной, еда снова придала ему сил. И, хотя он отключился едва коснувшись головой подушки, засыпал Майк совершенно счастливым.

К концу недели он познакомился и подружился со всем персоналом гостиницы и на законных основаниях занимал свое место за столом в ежевечерних посиделках на кухне гостиничного ресторана. Там собирались все, кто не был занят на данный момент, делились свежими сплетнями о постояльцах, разными новостями, играли в карты и просто болтали. Хозяин не препятствовал такому времяпрепровождению своих работников, справедливо полагая, что дружный и всем довольный коллектив трудится с большей самоотдачей.

- У Терри за третьим столиком такой красавчик! – молоденькая и хорошенькая официантка Лиз плюхнулась на скамью и обмахивалась подносом, ожидая, когда будет готов заказ. – Терри сказал, что это вроде бы игрок из «Соколов Сеннена». Жаль, что он не один.
Лиз мечтательно закатила глаза. Все рассмеялись, Майк тоже, но против его воли желудок сжался и его слегка замутило.
- Эй, Майки! – окликнул его мистер Спилейн, портье, - Ты ведь здесь лучше всех в квиддиче разбираешься. Пойди, глянь, правду эти трещотки говорят? Может надо будет автограф на память попросить, когда клиенты поужинают…
Майк послушно встал и пошел к дверям, ведущим в зал ресторана. Он посмотрел сквозь окошко на столики у стены, которые обслуживал Терри. За одним из них действительно сидела пара, но Майк видел только красивую молодую женщину в голубом платье. Мужчина сидел спиной, и по его коротко стриженому затылку ничего нельзя было сказать наверняка. Майк ужасно хотел увидеть Оливера, но, конечно, не при таких обстоятельствах. Уж лучше бы этим игроком оказался Саймон Тревор. Но тут мужчина повернул голову, и Майк тотчас узнал Вуда.
Пришлось пару раз вдохнуть и выдохнуть, чтобы голос звучал ровно, когда Майк возвратился к общему столу:
- Это Оливер Вуд, вратарь «Соколов» - Терри не соврал.
Болтовня за столом переключилась на квиддич, а Майк все не мог успокоиться. Через несколько минут он ушел, сославшись на головную боль. Но прежде чем подняться к себе еще немного постоял у дверей в зал.

Майк лежал на кровати, смотрел на бледно-желтое пятнышко пробивающейся сквозь тучи луны, но видел перед собой Оливера, вспоминал, как блестели его глаза в свете свечей, каким он был красивым в темной парадной мантии. И его мягкую улыбку, адресованную блондинке в нарядном платье. Никогда Майк не мог предположить, что улыбка Оливера может причинить такую боль. Ему хотелось зажмуриться, но он знал, что даже с закрытыми глазами будет видеть перед собой улыбающееся лицо Вуда.
Дождь извилистыми струйками стекал по оконному стеклу. Майк не осознавал, насколько поддерживали его мечты о Вуде… пока они не растаяли, столкнувшись с реальностью. Поздно было надеяться, что когда-нибудь у них что-то получится. У Вуда уже все получилось с той девушкой. Наверное, Оливер, в конце концов, поддался на уговоры родителей и выбрал себе невесту. Что же, его выбор можно только одобрить. По всему видно, девушка из хорошей чистокровной семьи, красивая и с благородными манерами. Возможно, она даже сумеет сделать Оливера счастливым. Майк пытался убедить себя, что он рад за Вуда, но обманывать себя не получалось. Ему было больно. Опять.
Где-то за стенкой надрывалось колдорадио. Селестина Ворбек, словно издеваясь, пела «ты целуешь меня снова и снова…» своим высоким пронзительным голосом. Майк уже больше не мог выносить этого.
- Силенцио! – рявкнул он в досаде от своего бессилия.
Внезапная тишина испугала его так, что во рту пересохло. Несколько минут он напряженно прислушивался, но уши будто заложило.
- Фините инкантатем? – с опаской произнес Майк.
И снова с середины фразы забормотало колдорадио, зашуршал дождь по крыше, закапала вода в умывальнике, заскрипели старые стены. Майк медленно выдохнул.
- Силенцио, - почти спокойно сказал он, уже не пугаясь, когда все звуки снова смолкли.


***
Раздобыв с помощью Инессы адреса всех оставшихся в Британии слизеринцев, учившихся в одно время с ним, Оливер несколько дней собирался с духом, чтобы написать им. Он разослал больше тридцати писем, но ответили всего двое – Уоррингтон и Малфой. Драко вежливо сообщал, что не слышал о Маркусе еще со школы, но если Вуд что-нибудь узнает о судьбе их бывшего капитана, то пусть поделится сведениями, если его не затруднит. Оливер, хмыкнув, отложил пергамент. Письмо Уоррингтона было более пространным, но тоже не содержало практически никаких полезных сведений. Он писал, что во время войны ходили слухи, что Флинт стал предателем и пытался скрыться, но его взяли, и что его пытал сам Темный Лорд, а потом на нем, как и на других предателях, испытывали всяческие изобретенные Лордом темномагические проклятия. Но сам Уоррингтон склонен был считать, что это просто слухи, потому что никто из тех, кого он знает, не видел этого своими глазами, а в те времена подобные страшилки были не редкостью. На самом деле Флинт скорее всего погиб при взрыве в его поместье незадолго до выпускного. В постскриптуме Уоррингтон советовал Оливеру не связываться с бывшими слизеринцами, потому что с ним все равно никто не станет общаться. А сам он ответил, так как знал о том, что было между Вудом и Флинтом. Это знала вся квиддичная команда, но в живых остались только он и Малфой.
О втором остававшемся человеке, Иене МакКормаке, Оливеру так же ничего не удалось выяснить. У него не было ни одного родственника и ни одного свидетеля его смерти. Во время войны МакКормак был аврором, и его просто не нашли после битвы в Хогвартсе.
Оливер сидел за столом и крутил в руках пергамент с именами. Столько поисков – и ничего. Отрицательный результат - это тоже результат, пытался он утешить сам себя, но получалось плохо. Не то, чтобы он сильно надеялся, когда начинал свои поиски, но все же… Оливер подумал, что в любом случае должен рассказать обо всем Майку. Даже если они больше не общаются, парень имеет право знать.


- Извините, мистер Вуд. Этот пациент выбыл из Сент-Мунго, и я не имею права разглашать любую информацию о нем. Для этого я должен иметь разрешение его официального опекуна, - заявил Оливеру дежурный врач.
- А кто его опекун? – поинтересовался опешивший от неожиданности Вуд.
- Это тоже закрытая информация, извините, - колдомедик развел руками.
- Но послушайте, как я смогу получить согласие, если я не знаю имени!
- Простите, мистер Вуд, ничем не могу помочь.
Поход к главному колдомедику тоже ничего не дал. Врачи упорно молчали, доводя Оливера до бешенства. Отчаявшись, он попытался поговорить с бывшими соседями Майка по палате, но его не пустили в отделение. Вконец расстроенный и почти потерявший надежду, Вуд сидел на ступеньках, когда на него наткнулся Лонгботтом, поднимающийся по лестнице. Из сбивчивых объяснений Невилл долго не мог понять, чего от него хочет Оливер, но когда до него дошло, он облегченно рассмеялся:
- Тебе надо к Ханне Эббот, приятель.
- К кому? – не понял Вуд. – Причем здесь Ханна?
- Думаю, это она опекун. Я ее несколько раз здесь встречал, а потом она рассказала мне о парне, для которого нашла жилье и работу, чтобы вытащить его отсюда.
Торопясь в «Дырявый котел», Оливер не мог определиться, что ему больше хочется сделать с Ханной – придушить или расцеловать.

7 глава

7 глава.

Сегодня Майк опробовал Агуаменти и Локомотор. За предыдущие дни он уже вполне сносно овладел Люмосом, Акцио и Алохоморой. Без палочки выполнять заклинания было сложновато, не всегда удавалось направить магию на нужный предмет - но Майк тренировался, и с каждым разом у него получалось все лучше. Он пока решил никому не говорить о своих успехах, даже Ханне.
Майк оглянулся, чтобы убедиться, что в узком коридорчике никого нет, и направил ладонь на свою дверь:
- Алохомора!
Тихонько скрипнув, дверь приоткрылась. В комнате горел свет - и это насторожило Майка. Он осторожно заглянул в щель. Спиной к нему на кровати сидел человек. Очертания плеч показались Майку слишком знакомыми, сердце ёкнуло, но это просто не могло быть правдой. Он толкнул дверь, она заскрипела, и человек обернулся. Все-таки это был Вуд!
Майк прошел в комнату и закрыл за собой дверь.
- Прости, - сказал Вуд, поднимаясь. – Я должен был прийти раньше. Я хотел прийти…
- Так почему не пришел?
Оливер смотрел в сторону, но именно сейчас как никогда сильно Майку хотелось видеть его глаза.
- Помнишь наш давний разговор? О том, что, возможно, ты был игроком в квиддич до войны? Я искал. Я хотел найти, и тогда прийти и назвать тебе твое настоящее имя.
- Ну и как? – у Майка пересохло во рту. По расстроенному виду Оливера он уже понял, что результат отрицательный.
- У меня не получилось. Осталось два имени. Но, если честно, мне уже все равно как тебя звали: Иен МакКормак, Маркус Флинт, или еще как-то, если ты не играл в квиддич… Ты - Майк, и этого мне достаточно.
Вуд шагнул к Майку и, ухватив за рубашку, притянул его к себе. Его глаза были закрыты, и он, как слепой, гладил лицо Майка дрожащими пальцами. Майк боялся вдохнуть, чтобы не спугнуть эту ласку, но потом не выдержал и, поцеловал мокрые слипшиеся ресницы. Оливер вздрогнул и прикусил губу.
- Лив, - прошептал Майк, прижимая его к себе, запуская под мантию холодные ладони.
Оливер застонал в ответ и, немного отстранившись, сбросил с себя мантию и стянул через голову свитер и футболку. Если до этого у Майка оставались какие-то сомнения, то в этот момент он полностью забыл о них. Он хотел этого парня, хотел больше всего на свете. И его уже ничто не сдерживало.

Майк прижал его к себе, и Оливера подхватило и закружило, его несло как по лабиринтам каминной сети. Он уже не знал, где верх, где низ, небо и земля, и ему было все равно, пока его якорем служили сильные руки Майка. Они жадно стискивали и нежно ласкали, они были повсюду. Жесткие мозолистые ладони царапали соски, и Оливера протряхивало от наслаждения.
Заклинание смазки Вуд всегда выполнял досконально, практически не задумываясь, но еще никогда он не направлял его на себя - и получилось не очень. Но ему уже было наплевать, потому что возбуждение зашкаливало. Казалось, еще минута - и он просто забудет про всякую смазку. Оливер оперся руками о стену и почувствовал, как к его спине прижался Майк, как его член втискивается между ягодиц. Ладонь Майка легла на стену возле лица Оливера, и он, не сдержавшись, поцеловал запястье. Майк застонал и резко толкнулся внутрь, придерживая Оливера за бедро второй рукой, застыл на мгновение, а потом задвигался ритмично и размашисто, заставляя Вуда бессильно выгибать спину и захлебываться собственным дыханием.

Хорошо, что он не помнил или не знал из своей прошлой жизни, каково это – скользить в горячем и тесном, когда каждый толчок – новый виток сладкого головокружения, и каждое движение приближает к моменту абсолютного счастья. Иначе он не выдержал бы столько времени. Майк целовал прядки волос на шее Оливера, его влажные от пота напряженные плечи, слизывал капельки, стекающие по ложбинке позвоночника. И двигался, двигался, двигался… Никакая сила в мире не могла бы остановить его сейчас, когда Оливер поворачивал к нему раскрасневшееся лицо и шептал: «Еще, Майк… сильнее». И Майк, подавшись вперед, целовал его пересохшие губы и делал невозможное – толкался еще резче и глубже, и Оливер кричал ему в рот и бессильно царапал ногтями старые обои.
Когда все закончилось, они сидели на полу, на ворохе своей одежды, привалившись к стене. Ни у одного не было сил, чтобы добраться до кровати или одеться.
- Это было как в первый раз, - сказал Оливер, не поворачивая головы. – Будто до этого я никогда не занимался любовью.
- Это был фактически первый раз, - хмыкнул Майк, – потому что других раз я не помню. Но это было так…
Майк не смог продолжить, спазм сжал его горло, но он нашарил ладонь Оливера и крепко сжал ее.
- Наверное, так и было, - произнес Вуд, улыбаясь. – До этого я занимался сексом, а не любовью.
- Не преувеличивай. Ты ведь любил того, своего первого парня…
- Ладно, не стану спорить, - вздохнул Оливер. – Это была первая любовь, но она осталась в далеком прошлом. А в настоящем и будущем у меня есть ты.
Майк наклонился и поцеловал его в губы. Он хотел, чтобы это было правдой.

За окном было еще темно, но уже ощущалось наступление утра. Оливер проснулся от того, что правая половина его тела совершенно окоченела. Узкого одеяла не хватило, чтобы полноценно укрыться двоим. Слева его согревал Майк, но справа от окна немилосердно дуло. Вуд заворочался, пытаясь улечься удобнее. Майк притянул его ближе и натянул на него одеяло. Сразу стало тепло и уютно. В затылок немного щекотно дышал Майк, его крепкие руки обхватили Оливера поперек груди, и он чувствовал себя защищенным.
- Эй, тебе одеяло тоже нужно! – слабо запротестовал Вуд.
- Мне все равно скоро вставать, - отмахнулся Майк. – А ты можешь поспать еще, если захочешь.
- Спать я, конечно, хочу, - улыбнулся Оливер. – Ночь мы с тобой потратили на более приятные занятия… Но и тебе совсем не обязательно вставать.
- Обязательно, - вздохнул Майк. – У меня работа.
- Послушай, я достаточно зарабатываю, чтобы с излишком хватало на нас обоих. Тебе совершенно не обязательно работать. И квартира у меня, хоть и скромная, но уж всяко побольше этой каморки…
- Оливер, давай не станем продолжать этот разговор.
- Но почему? Я узнавал - работа не является обязательным условием твоей выписки, тебе просто нужно иметь нормальные условия жизни. Я тебе их обеспечу. Я переоформлю опекунство на себя…
- Нет! – голос Майка звучал непривычно жестко. В другое время Вуд обратил бы на это внимание и остановился, но сейчас его несло:
- Да в чем проблема-то? Я не вижу препятствий: ни в деньгах, ни в чем остальном. Что ты теряешь? Эту занюханную нору? Несчастные кнаты жалованья? Или у тебя неимоверно интересная работа с широкими карьерными перспективами? Что из этого тебе жалко бросить, чтобы все время быть со мной?
Майк молча одевался и, похоже, не собирался отвечать. Оливер тоже вскочил и быстро натянул свои вещи, потому что в комнате было холодно. Он встал у окна. Небо над крышами чуть посветлело, но повсюду еще горели фонари. Люди поднимались на работу, растапливали камины, и то тут, то там в чернильно-синее небо устремлялся белый столб дыма. Вуду нечасто доводилось просыпаться в такую рань. Послышался шум воды. Оливер обернулся – Майк чистил зубы над умывальником в углу. Освещенная свечами, убогая комнатушка выглядела еще более жалко. Нет, Майк не должен здесь оставаться!
- Послушай, - снова начал Вуд. – Ну что тебя здесь держит?
- Независимость, - коротко ответил Майк.
- Ты думаешь, я буду тебя в чем-то ограничивать, или требовать отчета?
- Не знаю. А ты будешь?
- Нет, конечно! У тебя будет все, что тебе нужно…
- Ты предлагаешь мне стать содержанкой? Не стоит, Вуд. Ты еще предложи мне деньги за ночь…
Оливер вспыхнул и поспешно спрятал руку за спину. Он и правда собирался оставить Майку несколько галеонов. Не как плату за секс, естественно, а просто потому, что тому нужны были деньги. Но Майк успел заметить этот жест.
- Прошу меня извинить, мистер Вуд, - произнес он с ледяной убийственной вежливостью. – Я вынужден попросить вас покинуть мою… каморку. Мне нужно собираться на мою… непрестижную, унизительную службу уборщика. Дверь перед вами.
Оливеру захотелось дать по морде этому кретину с гипертрофированным чувством гордости, но вместо этого он что есть силы хлопнул дверью.

Майк опустился на кровать. На двери раскачивалась из стороны в сторону табличка с планом пожарных выходов. Крохотный паучок быстро перебирал лапками, пытаясь подняться повыше по своей паутинке. В отблеске свечи она была похожа на тончайшую золотую проволоку. Полоски на старых обоях рябили в глазах. Табличка успокоилась и вновь повисла неподвижно, а Майк все продолжал тупо смотреть на захлопнувшуюся дверь.
За стеной включилось колдорадио. Диктор бодрым голосом зачитал анонс передач на сегодня. В дневной программе вещания значился радиоспектакль «Как за одну ночь найти и потерять любовь». Майк горько рассмеялся.
Вообще-то ему стоило поторопиться. В соседней комнате жил Эрни, помощник повара, и скоро он пойдет готовить завтрак для постояльцев. Майк должен был убраться на кухне до этого, но у него не хватало сил даже подняться. Всякие действия сейчас казались ему бессмысленными.
Как за одну ночь найти и потерять любовь…
«Спросите меня, и я расскажу вам в подробностях, я оказался специалистом в этом вопросе», - уныло подумал Майк, продолжая пялиться на дверь. Паучок, видя, что в комнате все спокойно, снова спустился ниже по своей золотой паутинке. Эрни за стенкой начал фальшиво подпевать какой-то популярной песенке. Кто-то прошел по коридору, заставив Майка насторожиться, но вскоре шаги стихли, и он опустил голову.

8 глава

8 глава.

Мелкий снежок искрился в свете еще непогашенных фонарей, прикрывал подернутые хрупким ледком лужи и вчерашний мусор. Вуд опомнился только когда налетел на хозяина кондитерской, развешивающего гирлянды на вывеске своей лавки.
- Смотри, куда несешься, парень, – сердито проворчал он, призывая закатившуюся под крыльцо палочку. – Вроде еще слишком рано, чтобы так спешить.
- Извините, - сказал Оливер, останавливаясь. – Действительно рано. А разве украшать витрины еще не рано?
Он придержал конец гирлянды, пока кондитер прикреплял заклинанием середину.
- Да какой там рано? До Рождества всего две недели. Это я припозднился. Вон, посмотри, все уже давно украсили, - мужчина обвел рукой окружающие магазинчики, и Оливер с удивлением обнаружил, что все витрины переливаются разноцветными фонариками, увиты еловыми ветвями и блестящей мишурой. Занятый своими делами, он и не заметил приближения праздника.
Оливер медленно добрел до маленького сквера, уселся на скамейку, смахнув с нее снег, и задумался. Впервые за многие годы у него могло быть по настоящему счастливое Рождество, но он сам все испортил. Сейчас, пережив первый момент обиды и остыв, Вуд понимал, что Майк был прав. Он и сам на его месте не стал бы соглашаться на унизительную роль «содержанки», особенно предложенную любимым человеком. А Майк столько времени проведший взаперти и только начавший привыкать к самостоятельной, пусть и небогатой жизни, тем более высоко ценил свою нынешнюю независимость. Оливеру стало стыдно. Несмотря на мороз, он ощутил, как запылали его щеки и уши. Был единственный способ все исправить : извиниться и надеяться, что Майк простит его. Оливер встал и аппарировал к дверям гостиницы.
В это время на заднее крыльцо как раз вышел мужчина в белом поварском колпаке. При появлении Вуда он от неожиданности выронил сигарету, которую собирался закурить. Оливер извинился во второй раз за сегодня и спросил у мужчины, где можно найти Майка. Вдруг дверь открылась, и на крыльцо вышел сам Майк с мусорными пакетами в руках. Он, не глядя по сторонам, зашвырнул их в мусорный ящик и уже развернулся, чтобы уйти, когда заметил Оливера.
Вуд несколько раз открыл и закрыл рот, не зная с чего начать. Повар посмотрел на застывших друг напротив друга парней и хмыкнул:
- Что-то мне курить расхотелось, пойду я…
Когда дверь за ним захлопнулась, Майк и Оливер одновременно шагнули навстречу.
- Извини, я не должен был…
- Прости, я был слишком…
Начали они тоже одновременно. И замолчали, перебив друг друга.
- Я болван и тупица, а ты был прав, - наконец первым сказал Вуд.
- Это я упертый баран, не мог нормально объяснить, - замотал головой Майк.
- Я все понял.
- Я больше не дам тебе сбежать.
- Встретим Рождество вместе?
- А как же твоя семья?
- Ну, куда же без них? Но Рождественская ночь только наша.
- И новогодняя.
- Конечно.


Дверь лавки захлопнулась за его спиной, звякнув на прощание колокольчиком. Это была уже десятый по счету магазин, а подарок для Майка так и не нашелся. Оливер озадаченно огляделся. Нарядно украшенный Косой переулок кишел людьми. Все торопились на рождественские распродажи, надеясь приобрести подарки подешевле. Вуд был готов переплатить, но вот беда: не мог придумать, что именно хочет купить. Для всех остальных: семьи, друзей, товарищей по команде, подарки давно уже были готовы. Но Майк… Ему хотелось подарить что-то особенное.
- Иногда то, что ты ищешь, находится у тебя под носом! – раздалось вдруг рядом.
Оливер вздрогнул и обернулся. На скамейке пристроился бродячий торговец волшебными животными. Вокруг него в воздухе покачивались клетки с разнообразными совами, змеями, кошками, жабами и прочим живым товаром. Возле Оливера болталась плетенка с крупным черным вороном. Птица была неухоженной: рыжие лапы шелушились, перья не блестели, а правое крыло, казалось поврежденным. Тем не менее, ворон вызвал у Вуда симпатию, особенно после того как, кокетливо наклонив голову, проскрипел:
- Умная птичка – лучший подарок.
Оливер не стал с ним спорить и купил не торгуясь.
- Надеюсь, нам удастся сделать из тебя красавца до Рождества, - сказал он ворону.
- Для мужчины внешность не главное, - обиженно заявил тот.
Вуд рассмеялся: похоже, подарок он выбрал удачный.

Вечером к нему заглянул отец. Оливер как раз переселял ворона в новую просторную клетку.
- Хмм… Я думал, ты уж больше не заведешь фамилиара после той птицы, - сказал старший Вуд, рассматривая ворона.
- Я и не завожу. Это подарок Майку.
- Тому милому молодому человеку под заклятием?
- Да, ему, - ответил Оливер, и, внезапно решившись, добавил: - И привыкай уже думать о нем не как о «том молодом человеке», а как о члене семьи.
- Что? – опешил отец.
- Да ладно, папа, - улыбнулся Оливер. – Ты ведь давно уже понял, что вам не удастся меня женить.
- Но, Олли, мама так расстроится! Она хотела пригласить на Рождество одну юную леди…
- Господи, папа! – Оливер не мог удержаться от смеха. – Если вам так хочется кого-нибудь свести, пригласите лучше Ханну Эббот и Невилла Лонгботтома.
- Хорошо. Только скажи мне, неужели у вас с Майком все так серьезно?
- Да, папа. Серьезнее некуда.

Рождественская премия пришлась как нельзя кстати. Ее как раз хватило на подарок Вуду, который Майк заранее присмотрел в магазине «Все для квиддича». Первоклассные вратарские перчатки: с воздушными прослойками, тройной амортизацией, гасителем инерции и усилителем захвата. Продавец заверил Майка, что ни один вратарь не окажется равнодушным. Сейчас у Оливера были самые обычные стандартные перчатки, и Майк надеялся, что подарок придется ему по вкусу.
Единственное о чем Майк жалел - что денег оказалось недостаточно еще и для покупки волшебной палочки. Его магии уже вполне хватало, чтобы не чувствовать себя сквибом, и она постоянно росла. Простые бытовые заклинания удавались ему и без палочки, но хотелось попробовать и более сложные. Майк решил откладывать понемногу из жалования и к весне накопить нужную сумму.


Даже если бы они захотели остаться на ночь, у них бы не вышло. Немаленький дом Вудов трещал по швам под наплывом гостей. Прослышав о неожиданном решении Оливера, все многочисленные родственники поспешили прибыть, чтобы своими глазами увидеть его странного избранника. Не все пришли в восторг, но родители Оливера, даже мама, встали на сторону сына. Они всячески опекали Майка и всем своим поведением демонстрировали: пусть только кто посмеет обидеть нового члена нашей семьи - будет иметь дело с нами. Но Майк и сам не терялся. Благодаря своему компанейскому характеру и хорошему чувству юмора, что особенно ценилось всеми Вудами, он быстро завоевал симпатии даже тех, кто поначалу был настроен к нему враждебно.
Тепло попрощавшись со всеми, Оливер и Майк решили не занимать и без того перегруженные каминные сети. Они обнялись, и Оливер аппарировал их прямо в свою спальню: дольше терпеть уже не было сил. Не расцепляя объятий, они рухнули прямо на кровать.
- Не смотри, - шепотом попросил Майк, и Оливер послушно закрыл глаза. Он почувствовал, как Майк ненадолго отстранился, услышал шелест одежды, потом шершавые ладони пробрались ему под свитер, погладили бока, грудь, спустились к животу. В полной темноте ощущения будто стали острее, ярче. Нехитрая ласка уже довела Оливера до неимоверной степени возбуждения. Он потянулся, чтобы самому дотронуться до Майка, но тот отвел его руки. Вжикнула молния на брюках. Оливер замер, и тут…
- Кхе-кхе, - укоризненно каркнул ворон.
От неожиданности оба парня подскочили. Майк испуганно заозирался, а Вуд уткнулся ему в плечо, трясясь от смеха.
- Здравствуйте! Добрый вечер! С праздником! – добившись внимания к своей особе, ворон решил быть вежливым.
Увидев, кто его напугал, Майк, как и Оливер, не удержался от смеха.
- Я не знал, что у тебя есть птица, - простонал он сквозь хохот.
- Вообще-то у тебя. Это твой подарок на Рождество. Я думал подарить его утром, как положено, но раз уж так вышло, то познакомься, он твой.
- Спасибо!
Майк прижал Вуда к себе и хотел поцеловать, но тут снова раздалось недовольное:
- Кхе-кхе! Я все еще здесь!
- Его можно заставить замолчать?- поинтересовался Майк.
- Ведите себя прилично! – возмутился ворон.
- Он все время такой вредный? – шепотом спросил Майк у Оливера.
- Я все слышу!
- Да нет, обычно он очень славный, – рассмеялся Вуд. - Я даже привязался к нему за то время, что он был у меня. Мне будет жалко с ним расставаться.
- Намекаешь, что хочешь оставить его себе?
- Не совсем, - смутился Оливер. – Намекаю, что не хочу расставаться с тобой.
- Разве мы расстаемся? – насторожился Майк.
- Я не о том. Только не злись сразу! Я уже понял, что ты не хочешь переехать ко мне, но, может быть, мы снимем квартиру на двоих?
- Хорошо.
- Найдем недорогую, чтобы ты мог вносить свою половину…
- Хорошо.
- Думаю, после Нового года…
- Я же сказал – хорошо!
Майк опрокинул Оливера на кровать и поцеловал, заставляя заткнуться.
- Кхе-кхе!
- Черт! – воскликнули оба хором.
- Мне не нравится это имя! – возмущенно прокаркал ворон, но его возражения были заглушены накинутой на клетку мантией.

9 глава

9 глава.

Ветер раскачивал за окном гирлянды из разноцветных фонариков, натянутых поперек улицы, и от этого по потолку плясали причудливые тени и световые пятна. Оливер лежал и бездумно наблюдал за их мельтешением. Рядом был Майк, теплый и расслабленный во сне, уютный и очень родной. Вуд уже очень давно ни с кем не делил постель, но даже тогда, когда он жил почти полтора года вместе с Ирвином, у него не было чувства, что это навсегда. А сейчас он без труда мог представить себя и Майка вот так же лежащих в кровати, обнявшихся, уставших после занятия любовью, и через двадцать, и через сорок лет. От этих мыслей в груди стало горячо и радостно. Оливер зажмурился, загоняя назад выступившие слезы, и поправил на Майке одеяло.

Когда Майку удалось, наконец, заставить замолчать и ворона, и Оливера, в тишине был слышен только звук их дыхания. Оливер и предположить не мог, что это настолько возбуждающе. Он чувствовал, как на вдохе расширяется грудная клетка нависшего над ним Майка и касается его груди, а на выдохе ощущал, как теплый воздух щекочет его лицо. Он потянулся за поцелуем, но Майк накрыл ладонью его губы:
- Подожди, - шепнул он.
Он помог Оливеру стянуть свитер, но, неожиданно, не дал снять его окончательно и обмотал вокруг запястий. Вуд мог бы без труда освободить руки, но не стал, принимая правила игры. Майку он готов был подчиняться с радостью. Майк был сильный и уверенный, требовательный и мягкий одновременно, и от этого у Оливера перехватило дыхание, и сердце начало стучать с перебоями. Он до сих пор не мог окончательно поверить в то, что теперь они вместе.
- Лив, - произнес Майк неслышно, почти одними губами возле уха Оливера, и по телу прокатилась волна мурашек. – Лив…
Оливер застонал и дернулся вверх, но Майк удержал его, надавливая на грудь горячей ладонью.
- Шшш… Не спеши.
- Я… я… - пробормотал Оливер, забывая, что хотел сказать, потому что рука Майка поползла вниз, задержалась на животе мимолетной лаской и накрыла уже расстегнутую ширинку. Это было невыносимо хорошо: так хорошо, что Оливер готов был кончить в ту же секунду, но одновременно этого было так мало! Он не помнил, на каком он свете, влажное горячее дыхание Майка обожгло шею, скользнуло по груди и животу, оставляя за собой быстро остывающий след. Майк стянул брюки Вуда с бедер, и тот охнул, когда его возбужденный член оказался на свободе. И в тот же момент ему снова стало тесно, и мокро, и горячо. Оливер вскрикнул, не в силах сдержаться, но ладонь Майка легла ему на губы, и он лизал и прикусывал пальцы, и Майк застонал ему в ответ. Оливер ощутил вибрацию его связок не только членом, но всем телом, до самых кончиков пальцев на ногах. В голове потемнело и вдруг взорвалось ослепительно белым, бедра сами собой толкнулись вверх. Он услышал, как закашлялся Майк, но не отстранился, а только придержал его, пока не проглотил все, до последней капли.
Наверное, после этого они оба отключились, потому что следующее, что Оливер увидел, открыв глаза, это разноцветные световые пятнышки на потолке. Немного ныли запрокинутые за голову затекшие руки. Он освободил их от свитера и слегка подвигал ими, разминая. Во всем теле ощущалась приятная тяжесть и истома. Ему пришло в голову, что последний раз так хорошо в рождественскую ночь ему было еще в школе, когда он остался на каникулы в Хогвартсе, чтобы встретить праздники с Маркусом Флинтом. Тогда они еще не были парой, они просто просидели до утра возле очага с бутылкой вина, яблоками и печеньем. Оливер улыбнулся. Впервые воспоминания о Маркусе не причиняли боли, а вызывали нежность и легкую грусть. Это произошло благодаря Майку. Оливер прижался плотнее к горячему боку своего парня, ведь он теперь имел полное право называть его так, и потерся щекой о голое плечо. Майк чуть пошевелился и, не просыпаясь, обнял Вуда, утыкаясь лицом в его макушку. Теплое дыхание уютно щекотало затылок, и Оливер почувствовал себя счастливым.
В следующий раз он проснулся под утро от того, что погас камин, и в комнате похолодало. Вуд осторожно высунул из-под одеяла руку и пошарил на тумбочке в поисках палочки. Ее там не обнаружилось. Вставать было лень, но Оливера уже ощутимо знобило, несмотря на горячее тело Майка рядом. Тяжело вздохнув, Вуд выбрался из постели и принялся перетряхивать сброшенную на пол одежду. Найдя палочку, он поднялся, подложил в камин дров и разжег их, шепотом пробормотав «Инсендио». Огонь вспыхнул, освещая комнату рыжими всполохами.
Потревоженный ворон зашебуршился в своей клетке. Оливер поправил накинутую на нее мантию. Было бы ложью сказать, что эта птица не напоминала ему о его первом и единственном питомце: подарке Маркуса, Профессоре Снейпе, который пропал вместе с Флинтом. Но тогда ворона подарили Вуду, а сейчас дарил он сам. В этом он ощущал какую-то странную правильность, словно таким образом говорил Маркусу свое последнее «прощай». Оливеру стало интересно, что приготовил для него Майк. Он оглянулся на кровать, где Майк мирно спал, обхватив подушку. Стараясь не шуметь, Вуд натянул штаны, и, движимый любопытством, спустился в гостиную. Подсвечивая себе Люмосом, он нашел под ёлкой сверток от Майка. Нетерпеливо разорвав упаковку, он взглянул на подарок и, тихо охнув, сел на пол. История повторялась, сделав виток.

Сквозь шторы уже пробивались сиреневые утренние сумерки, а Оливер все сидел за столом в гостиной и смотрел на обгоревшие перчатки из рыжей кожи и лежащие рядом новые из темной, почти черной лоснящейся замши. Его отвлек дробный стук в стекло. Он встал и впустил в комнату маленького взъерошенного филина с чьим-то поздравлением в клюве. Оливер хотел уже было положить монетку в мешочек и отпустить птицу, но в последний момент остановился. Он достал перо, пергамент и снова сел за стол.
Волшебные совы находят адресатов по их магии, которая разнится точно так же, как отпечатки пальцев. Оливер знал, что через несколько часов уставший филин принесет его письмо обратно, как уже было не раз, но ощущал потребность написать это.
«Дорогой Маркус!
Я встретил одного человека. Его зовут Майк. Я обратил на него внимание, потому что он напомнил мне тебя. А потом я узнал его лучше, влюбился и полюбил его всем сердцем. Он замечательный, хотя и совершенно на тебя не похож. Рядом с ним я снова чувствую себя счастливым. Я хочу прожить с ним всю оставшуюся жизнь. Я думаю, Майк тоже любит меня.
Марк, где бы ты ни был, я никогда не забуду и не перестану любить тебя, но я продолжаю жить дальше. Надеюсь, ты порадовался бы за меня.
Оливер».
Свернув пергамент, Вуд вручил его сове и открыл окно. Филин взмахнул крыльями, и, взяв круто вверх, скрылся из вида.
Оливер натянул новые перчатки и присел возле камина. Спать совсем не хотелось, а хотелось разбудить Майка и отправиться с ним куда-нибудь. Может быть, обратно в Шотландию, в Вуд-холл, поиграть в снежки, покататься на коньках по замерзшему озеру, подурачиться с маленькими племянниками. А может быть, побродить по рождественскому Лондону, поглазеть на нарядные витрины, послушать колядки, потолкаться в праздничной толпе на Трафальгарской площади. Лучше всего, конечно, было бы поиграть в квиддич. Прошло не так много времени после окончания сезона, а Вуд уже скучал по любимому занятию. Он жалел, что Майк пока не может летать, но верил, что если не в этом году, то в следующем точно, Майк сядет на метлу.
Из спальни донесся какой-то шум. Оливер повернулся к лестнице и заинтересованно посмотрел наверх. Дверь отворилась, и на пороге показался Майк, замотанный в одеяло. На его плече сидел маленький филин, а в руках дрожал лист пергамента. Еще ничего не понимая, Оливер встал, стянул перчатки и шагнул ему навстречу.
- Он принес мне это, - Майк протянул листок.
И в этот момент Оливер узнал и сову, и свое письмо.
- Но ведь я же не он… Или он?

Эпилог.

Эпилог.

Покряхтывая и держась за поясницу, Теодор Перкинс спустился в больничный сад. От апрельской сырости его радикулит разыгрался не на шутку. Когда домашние средства перестали помогать, жена настояла, чтобы он отправился в Сент-Мунго. Дело и правда оказалось серьезным. На больничной койке пришлось проваляться почти неделю, прежде чем колдомедики разрешили Теодору вставать.
Несмотря на ветреный пасмурный день, все скамейки были заняты. Он побродил по дорожкам, отыскивая, где сесть, и, в конце концов, пристроился на свободном местечке на одной из лавочек. Больные, сидевшие рядом, оживленно переговаривались и, казалось, чего-то ждали. Невдалеке крикнули:
- Эй, ребята! Уже скоро, делайте погромче!
Теодор увидел, как в открытом окне восьмого этажа появился ящик колдорадио, и кто-то закрутил ручки настройки. Через несколько минут на весь сквер разнеслось:
- Привет, Сент-Мунго! Как вы там, парни? Готовы послушать Майка?
Больные засмеялись и нестройно откликнулись:
- Да! Да!
- Тогда прочищайте ваши уши, сегодня я в Плимуте, и здесь «Соколы Сеннена» играют с «Осмингтонскими осами». Капитаны пожали друг другу руки, матч начинается. Как вы знаете, «Осы» восемнадцать раз побеждали в национальном первенстве и дважды становились полуфиналистами Кубка Европы. Сейчас у них молодой подающий надежды загонщик Колин Норби и весьма удачный дуэт охотников Джонса и Кларенса. Это дает «Осам» хорошие шансы на победу. Но и «Соколы» не намерены ударить в грязь лицом. Их нынешний состав один из самых сильных за последние пять лет. Перед выходом на поле ребята прокричали неофициальный девиз своей команды: «Давайте выиграем, а если не выйдет, давайте проломим пару голов». Готов поклясться, желтые полоски на униформе «Ос» поблекли от нехороших предчувствий.
И, кажется, они начинают оправдываться. Охотник «Соколов» Саймон Тревор мощным ударом направил квофл нападающему Джону Иддсу и тот, изобразив Трансильванский Таран - а с его кулаками это, я вам скажу, поистине пугающее зрелище - очистил себе дорогу к кольцам противника и забил первый гол! «Осы» раздосадованы, они выстраиваются Ястребиной головой и движутся к воротам «Соколов».
Помимо воли, Теодор начал прислушиваться к голосу комментатора. Он никогда не был квиддичным фанатом, но сейчас ловил каждое слово. Обстановка на поле как вживую стояла перед глазами.
- Капитан «Соколов» дает команду своим загонщикам, и те Зеркальной защитой срезают нападающего «Ос» Кларенса. Строй распадается, и «Соколы» расстреливают бладжерами остальных охотников. Да, сегодня парни не настроены вести деликатную игру. Впрочем, как и всегда. Но ведь за это мы их и любим, не так ли?
- Так! – загудел больничный сквер.
- Похоже, ребята слишком увлеклись атакой. Колин Норби обходит слева эту кучу-малу и со своим квофлом оказывается в опасной близости от ворот «Соколов». Эй, парни, обернитесь! Да что же это такое? Прекращайте это избиение младенцев, у вас ворота открыты! Ничего, спокойно, господа больные, вам вредно волноваться! Рано впадать в панику и хвататься за сердце. Разве вы забыли, что кольца «Соколов» защищает лучший вратарь современности Оливер Вуд? Спору нет, удар Норби точен и силен, но наш Олли как молния бросается к центральному кольцу и перехватывает квофл. Болельщики «Ос» разочарованно жужжат. Вы слышите это, ребята? Оп-па! Пока «Осы» надеялись на своего фаворита и сражались с нашими загонщиками, Кит Саммерс забил еще один гол! «Соколы» ведут в счете двадцать - ноль! Так держать!
Больные зааплодировали, и Тревор, забыв про радикулит, вместе со всеми радостно захлопал в ладоши. Но аплодисменты быстро стихли: люди не хотели пропустить хоть слово комментатора. Майк рассказывал об игре, и Тревор послушно замирал, ахал, сжимал кулаки и облегченно выдыхал.
- «Осы» не дают скучать нашему вратарю. Целых два бладжера несутся к нему с разных сторон. Олли, берегись! Молодчина! Он не только увернулся от атаки, но и поймал квофл, посланный нападающим «Ос» Иддсом. Это уже двенадцатый гол, который Вуд не пропустил в свои ворота. Между тем, ловцы тоже не дремлют. Похоже, ловец «Ос» увидел снитч. Он стремительно пикирует в сторону штрафплощадки, но загонщик «Соколов» Барни Бэйнс посылает бладжер ему вслед. Защитники «Ос» пытаются перехватить мяч, но им это не удается. Ох, бедняга! Вот это ему досталось, надеюсь хоть кости целы! Ловец едва не слетает с метлы, только помощь товарищей спасает его от падения. А снитч снова потерян. Это настоящее разочарование для «Ос». При разгромном счете сто восемьдесят – тридцать, только поимка снитча спасет их от проигрыша. О да! А вот теперь и снитча им будет мало! «Соколы» сегодня в ударе. Молниеносная атака с двух сторон при отвлекающем маневре загонщиков, и два квофла один за другим оказываются в кольцах «Ос». Вот бы еще наш ловец не подкачал, но, будем честными, на Джейка Фишера мало надежды.
Теодор понятия не имел, как играет этот Джейк Фишер, но вместе с соседями по скамейке озабоченно покивал головой.
- «Осы» решают исправить счет и с новыми силами бросаются в атаку на ворота «Соколов». Наши охотники спешат на помощь вратарю. Нападающие «Ос» пасуют квофл друг другу, намереваясь запутать «Соколов», а их загонщики направляют бладжеры на наших игроков. Тем временем Вуд сосредоточенно ждет нападения на кольца. Вот Джонс совершает обманный пас и вместо Иддса отдает мяч Кларенсу, а в этот момент загонщик «Ос» делает Обратный отлет, отбивая бладжер себе за спину, и наши ребята не успевают перехватить. На бешеной скорости мяч мчится в сторону Оливера Вуда. Фух! Всем известно, что хотя Обратный отлет и является эффектным приемом, но с точностью удара возникают сложности. Вуду без труда удается увернуться от бладжера, но, вот беда, один квофл в ворота он таки пропускает. Счет становится двести – сорок. Что такое? Свисток! Судья останавливает матч. Ничего не понимаю! Вот черт, вы не поверите, ребята! Пока мы с замиранием сердца следили за атакой «Ос», их ловец тихонечко, почти не двигаясь с места, поймал снитч. Матч закончен. Готов поклясться, парню сейчас здорово влетит от капитана. Он, конечно, молодец и все такое, но надо было дать своей команде хоть немного увеличить счет, а так … ПОБЕДИЛИ «СОКОЛЫ СЕННЕНА» СО СЧЕТОМ ДВЕСТИ - СТО ДЕВЯНОСТО!!! С вами был Майк, привет из Плимута, до следующей игры!
Колдорадио смолкло, но больные не спешили расходиться, обсуждая закончившийся матч.
- А кто такой этот Майк? – спросил Теодор у усатого мужчины, сидящего рядом.
- Да он просто местная легенда! Лежал здесь в Неизлечимых магических травмах, но сумел выписаться, несмотря на неснятое заклятие. Сейчас сопровождает повсюду «Соколов Сеннена». Руководство команды подарило ему оборудование, и он начал передавать репортажи для своих приятелей в Сент-Мунго, которым даже на улицу не выйти без разрешения, но стал так популярен, что вся больница собирается его послушать.
Теодор покивал головой и отправился в приемный покой. Там он набрал дымолетного порошка и связался по каминной сети со своим начальством:
- Мистер Блум? Это Перкинс из отдела экономических новостей. Нам все еще нужен спортивный комментатор? Я нашел отличного парня, вы не будете разочарованы.

***
Пронизывающий ветер задувал под мантию, и Оливер поежился. Лето в Эдинбурге не баловало теплом и хорошей погодой, но это не помешало собрать на сегодняшнюю игру целый стадион. «Соколы» снова выиграли, над трибунами еще не развеялась серебристая дымка, полчаса назад изображавшая символ команды – сокола с раскинутыми крыльями.
Майк попросил подождать его на поле, но сам задерживался. С тех пор, как его пригласили работать на колдорадио, у них стало меньше времени друг на друга, но Оливер не мог сердиться, видя, сколько удовольствия и удовлетворения приносит Майку его дело. У ворот раздевалки показалась высокая плечистая фигура в темной мантии. Порыв ветра скинул капюшон, взъерошив отросшие волосы. Теперь Оливер знал, чье лицо он увидит, когда спадет заклятие, но это ничего не меняло. Две его любви воплотились в одном человеке, и Вуд был счастлив. Пусть Майк не ощущал себя Марком и не захотел менять свое имя, от этого Оливер не стал любить его меньше.
- Привет! – прокричал Майк еще издали, привычно натягивая капюшон пониже.
- И почему мы встречаемся именно здесь? – спросил его Вуд, когда он подошел ближе.
- Потому что я хотел тебе кое-что показать.
- Показывай, - Оливер был заинтригован.
Майк протянул вперед руку:
- Акцио метла!
Через несколько мгновений в руке Майка оказался зажат новенький Нимбус. Оливер удивленно присвистнул.
- Ну, что стоишь, давай полетаем! – крикнул Майк, оседлывая метлу.
Вуд ошалело смотрел, как он рванул с места, быстро набирая высоту. Оливер, конечно, знал, что магия возвращается к Майку; недавно они вместе ходили выбирать ему волшебную палочку - но такого он все равно не ожидал. Наконец, сбросив оцепенение, он поднялся в воздух вслед за другом. Майк сделал несколько кругов около него, нетерпеливо ожидая, пока Вуд поднимется достаточно высоко.
- Наперегонки?
И они помчались, весело хохоча, как двое мальчишек.

КОНЕЦ