Глава 5.

Ох уж эти женщины! И жить с ними невозможно, и пристрелить жалко ©Правдивая ложь.

Малфой медленно, с присущим ему изяществом, сходил с ума. Грейнджер, которая уже была не Грейнджер, а портила своим именем его фамилию, была, кажется, везде.
В папках, которые он ежедневно просматривал. В зеркалах, в любом отражении в стекле, и ее профиль присутствовал даже в грибном супе, который подавали на обед в излюбленном ресторане Малфоя.
Это ему не нравилось. Очень не нравилось. Но что он мог поделать?
Впрочем, на его совести было уже два разбитых зеркала, три разорванных документа, которые имели несчастья упоминать Гермиону, по той или иной причине. И еще он вылил суп на голову официанту.
И все же, Гермиона никуда не исчезла. Как он мог забыть о ней, если она мельтешила перед его взором каждое утро-обеденный перерыв-ночь?
То, что ее необходимо было забывать, Малфой был уверен. Потому что плохо было думать о ней каждую минуту, которую он не тратил на составление плана по захвату Англии. Ну, то есть не продумывал кампанию и лозунги.
Впрочем, Гермиона не была его единственной проблемой. По сути, она была его самой тихой проблемой. Гораздо шумнее, чем она, были неугомонные журналистки, которые проживали в его доме. И даже Джейми не был лидером по крикливости.
О нет, его переплюнула многоуважаемая, всеми горячо любимая, достопочтенная, прекрасная супруга нынешнего министра, Одри Уизли.
Несмотря на то, что все ближайшее окружение министра вызубрило все те комплименты, которыми нужно было осыпать его жену при всякой, даже случайной, встрече, приятней от этого миссис Уизли не становилась.
Драко иногда недоумевал, зачем министру понадобилась такая вздорная жена, но затем вспоминал родословную Одри, и все становилась ясным. Персиваля с ней познакомил его тогдашний начальник, которому Одри приходилась крестницей. Несмотря на ее красоту и богатство ее семьи, никто не мог стерпеть ее несносного характера. Ей постоянно требовалось внимание, забота, подтверждение красоты, доказательство любви и что-то новое. В этом своем стремлении постоянно вкушать неизведанное, она напоминала Драко Александра Македонского. Тот тоже очень радовался необыкновенным подаркам, но очень быстро в них разочаровывался. Разве что, Одри не пыталась захватить весь мир, довольствуясь опустошенными магазинами и лавками.
И Драко предстояло развлекать ее на протяжении недели, пока мистер Уизли пытался разобраться со своими делами.
Впрочем, если бы Одри не была женой министра, она была бы отличным способом не вспоминать о Гермионе. У нее была красота, изящество и положение в обществе, которого она не добивалась сама, как Гермиона, или не за счет мужа, а по той же причине, по которой были знамениты предки Драко. Ее семья тоже была очень уважаемой.
О том, чтобы занимать его жену Драко попросил сам министр, приводя в качестве аргумента, что Малфой тоже чистокровен, тоже женат, и умеет развлекать дам. И что это, конечно, прибавит Драко пару баллов, и министр, и его семья будут более благосклонны к нему, чем к остальным претендентам.
Обо всем этом думал Драко, сидя за столиком в маленьком кафе и глядя на прелестное личико Одри. Она была старше его на пару лет, ее короткие светлые волосы завивались в колечки, а большие серые, похожие на его собственные, глаза внимательно смотрели на него.
- Что мы будем делать, мистер Малфой? - спросила она, наклоняясь поближе к нему.
- То, что вам будет угодно, - по привычке скучающим голосом ответил Драко.
- Это вы должны придумывать развлечения, - надулась Одри, а затем внезапно улыбнулась, - я слышала, вы женаты? Познакомьте меня со своей женой. Я уверена, мы подружимся.
Ничего глупее Драко в жизни не слышал. Одри хотелось подружиться со скучной, правильной Гермионой, которая ничего не смыслила в моде, косметике, укладках и сплетнях? И она надеялась, что они подружатся.
Ну что же... Кем был Малфой, чтобы мешать людям делать глупости?
В конце концов, к его огромному сожалению, он не Бог. И даже не Мерлин.


***


- Добро пожаловать, миссис Уизли, - улыбнулась Гермиона, приветствуя гостей. За ней толпились готовая писать и творить Скитер, гадко улыбающаяся Дафна, которая уже успела оценить наряд Одри и позавидовать ему, Астория, которая подражала сестре, и их мать, которая не выспалась, а, значит, была до ужаса неприятной.
Играя роль прилежной и любящей жены, Гермиона подошла и легко прикоснулась губами к щеке мужа, который мгновенно оказался за пределами не только родного дома, но и разума.
- Привет, милая, - пробормотал он, не задумываясь. - Миссис Уизли, позвольте познакомить вас с моей женой, Гермионой. А это наши гости, - указал он на толпу наблюдателей, - мисс Скитер, леди Грингасс и ее дочери.
- Очень приятно с вами познакомиться, - дежурно улыбнулась Одри и тут же вернулась к Гермионе. - Я так хотела увидеть вас! - она подошла ближе и доверительно сжала ладонь немного удивленной Гермионы в своей. - Видите ли, быть женой министра такая утомительная обязанность... Никто не поймет меня лучше, чем вы!
Гермиона немного заторможено кивнула. Она, вообще-то, не собиралась менять образ ни своей жизни, ни себя саму. И не важно, сколько раз она еще умудрится выйти замуж за будущего министра.
Здравый смысл подсказывал, что это - ее последний брак по расчету, но все же... Чем Мерлин не шутит?
К тому же она привыкла к Драко. Не то, чтобы он ее не злил, но он все же довольно сносно реагировал на ее нудные замечания, даже и не делая попыток что-то в ней исправить. Ну, возможно, он и учил ее этикету, но все эти мелочи полагалось знать по статусу.
Единственное, с чем Гермиона никак не могла смириться, было то, что он постоянно донимал ее подарками. Было немного глупо так обижаться на него из-за подарков, но она чувствовала себя неудобно, когда, вернувшись вечером в Малфой-Мэнор, обнаруживала на супружеской кровати множество коробок.
Ладно, стоило признаться самой себе, что она примеряла все эти одежды, когда Малфоя не было поблизости. И они удивительно ей шли. Она с изумлением обнаружила у себя талию. И ноги.
Но сейчас, глядя на ухоженную, одетую в золотистую мантию Одри, она начинала сомневаться в том, что поступала правильно. Малфой, конечно, ее фиктивный муж, но он ее фиктивный муж. И никому она его, по крайней мере, до истечения срока, прописанного в контракте, не отдаст.
Только из-за финансирования - ничего личного, конечно же.
И все же... Зачем эта жаба, то есть миссис Уизли, так поглядывает на Малфоя?
С Одри, несмотря на близкую дружбу с рыжим семейством, Гермиона раньше не встречалась. Перси предпочитал держать свою личную жизнь в тайне даже от родных. С недавних пор Гермиона его понимала. Как можно жить, если за тобой бегает толпа обезумевших журналистов?
Но Одри ей не нравилась. Очень. И виной было даже не то, что от нее пахло теми самыми духами, которые подарил Гермионе на прошлой неделе Драко, сказав, что ему очень нравиться их запах.
Просто она считала, что такие разукрашенные женщины, превыше всего ценящие собственную внешность, позорят прекрасный пол. И что за глупость, называть всех носительниц икс-хромосом прекрасными? Не все обязаны отвечать каким-то идиотским идеалам.
И дело вовсе не в том, что Гермиона как раз таки причисляла себя к тем дамам, которые никому просто так понравиться не могут.
Хотя... Как раз в этом и было дело.
- Обед подан, хозяйка, - прервал ее мысли, а заодно и не умолкавшую до этой секунды Одри, вежливый домовик, которого всякий раз передергивало при обращении к Гермионе, как к хозяйке.
За столом им прислуживала другая эльфийка, не такая вежливая и не такая маленькая. Гермиона иногда даже боялась ее, несмотря на заверения Драко, что Гертруда очень милая и никогда никого не обижала. Ну, разве что, только Джейми, который при ее виде послушно замолкал и даже не пытался хныкать.
А чего стоил случай, когда Гермионе захотелось попить воды ночью, и она спустилась на огромную кухню, где ее встретила вся заляпанная кровью с ножом в руке Гертруда? Гермиона тогда едва не упала в обморок, предварительно своими криками перебудив весь дом.
А оказалось, что деятельный домовик разделывал мясо для ужина, а вовсе не труп Астории или Риты.
Хотя не то, чтобы Гермиона очень возражала против убийства этих дамочек, но не в ее же собственном доме, в конце концов?
Одри сидела по левую руку от хозяина имения, Гермиона - по правую. И всю трапезу обжигала болтливую собеседницу гневным взглядом.
Астория же была в восторге от Одри. Обладая немалым эго и склонностью к нарциссизму, она легко узнавала себя в ней, и этого хватало, чтобы она не отводила от нее глаз.
Рита внимательно слушала, на ходу придумывая новые сплетни для статьи. Министра, на прощание, ждал огромный скандал.
Дафна следовала примеру более старшей подруги, изредка делая знаки фотографу, чтобы он снимал Одри. Фотограф знаков не понимал, а потому все свое внимание отдал отбивной.
Леди Гринграсс после очередной бессонной ночи чувствовала себя отвратительно. Поэтому пила вино и хмуро размышляла над тем, как бы выгоднее выдать замуж то ли Дафну, то ли Асторию.
Драко, лениво слушая Одри, глядел то на нее, то на свою, непонятно чем недовольную, жену.
Его нисколько не заботило, что сидящий на детском стуле Джейми умудрился так размазать по лицу выданную ему в качестве обеда кашу, что мордашки было почти не видать. С чего бы ему заботиться, если ни одна их этих куриц, гордо именующих себя женщинами, так и не посмотрела на ребенка. Мужчина он, в конце концов, или нет?
Когда спустя пятнадцать минут так никто и не обратил внимания на Джейми, Драко встал и сам вытер его лицо. Риторический вопрос он предпочел не вспоминать.


***


- Ну, куда мы пойдем вечером? - осведомилась Одри, отказываясь от принесенного хмурой Гертрудой кофе. - Мистер Малфой, я знаю одно отличное заведение... Там нас не будут тревожить посторонние люди, - на последних словах она выразительно посмотрела на безмятежную Риту.
- Я с удовольствием, мэм, - откликнулся он, но, заметив недовольство миссис Уизли, мгновенно исправился. - То есть, Одри. Прошу прощения.
Гермиона хмыкнула и схватила с подноса, поднесенного все тем же домовиком свою чашечку. Отпив глоток, она яростно стукнула ее о тарелку, и деланно бодрым голосом произнесла:
- Замечательная идея, Одри. Мы можем позвать и Рона с Лавандой, да и Билл будет наверняка не против.
- И Пэнси с Блейзом мы тоже можем пригласить, - наивно предложил Малфой, не понимающий, зачем его жене понадобилась вдруг такая толпа друзей.
Гермиона улыбнулась ему, продумывая коварные планы.
Чем больше народа - тем меньше шансов будет у этой раскрашенной куклы приставать к ее мужчине.


***


Гермиона уже с полчаса крутилась перед зеркалом, разглядывая себя. Одри сказала, что они идут в закрытый клуб и потому должны выглядеть соответствующе. Она удалилась почти сразу к себе домой, намереваясь переодеться.
Гермиона же, поднявшись наверх, долго разглядывала содержимое своего шкафа, сетуя на то, что удобные и практичные коричневые мантии почему-то считаются немодными.
Нехотя, ей пришлось признать, что у нее нет ничего, что можно было бы одеть в этот клуб. Поколебавшись, она достала коробки с подарками Драко и принялась рассматривать разноцветные платья. Наконец, выбрав одно, самого неяркого цвета, она нацепила его на себя.
Платье было коротким, с пышной юбкой, мягкого бежевого цвета. Ей показалось, что в таком платье на нее не будут смотреть слишком пристально.
Но ее надежды разрушил ворвавшийся без стука Малфой.
- Ты не знаешь, где... - начал, было, он, но замер на полуслове, восхищенно глядя на нее.
Гермиона расценила его внимание по-своему.
- Только не смейся, - предупредила она расстроенным голосом. - Я знаю, что я выгляжу...
- Нет, я и не думал, - поспешно ответил он.
Она провела ладонью по юбке, разглаживая складки:
- Ну, и как тебе тогда?
Он задумался не зная, как сказать ей, что она восхитительна. Божественна. Сногсшибательна. Прекрасна.
- Сносно, милая, сносно, - наконец, обронил он, вспомнив, все-таки, что он – Малфой, и не предстало ему унижаться перед грязноровкой.
Она улыбнулась и, подойдя к нему, обвила его шею руками.
- Это так много значит для меня, - растроганно заметила она, целуя его в благодарность то ли в шею, то ли в ухо, и заставляя застыть, как изваяние.
Когда за ней захлопнулась дверь, Драко с размаху сел на кровать, кляня себя за беспросветную тупость. Ну что стоило сказать ей, что она прекрасна? Тогда дело бы наверняка не ограничилось бы невинным поцелуем в щеку.
Но он не был намерен сдаваться. Все-таки у него впереди целая ночь.

Гермиона с непонятным ему восторгом обнимала то Уизли, то его подружку Браун, которая, кстати, выглядела сравнительно неплохо, но слишком вызывающе на взгляд Драко. Затянутая в узкое черное платье, Лаванда, то и дело, откидывала с лица завивающиеся аккуратными колечками светлые волосы и смеялась.
Даже Уизли был одет прилично. Простая белая рубашка и темные брюки, конечно, не шли в никакое сравнение со светло-голубой сорочкой и мантией тон темнее самого Драко, но смотрелись... прилично.
Второй Уизли, тот, за которого имела несчастье выйти замуж ослепительная Флер Делакур, по которой Драко сох весь четвертый курс, был странным, впрочем, как всегда. Сережку из уха его не заставило вынуть даже рождение дочери.
А вот Флер... Малфой мог бы любоваться ею весь вечер. В своем простом платье темно-синего цвета, она смотрелась донельзя мило, в перевес Пэнси, которая выглядела так, словно сбежала с кладбища. Если не из самой могилы.
Как только Блейз сказал ей, что одеться нужно скромно и элегантно, она поспешно натянула на себя что-то среднее между нарядом средневековой принцессы и средневековой же ведьмы. Блейза всякий раз подмывало перекреститься, когда он по неосторожности кидал взгляд на ее лицо, скрывающееся под огромным количеством черных теней и темной помады. И это несмотря на то, что Блейз никогда в своей жизни даже в церкви не был.
Что же касается благочестивой и набожной леди Гринграсс... После того, как ее привели в сознание, она умудрялась весьма любезно общаться с "дьявольским отродьем", как назвала Пэнси Астория.

Одри появилась аккурат в восемь часов, как и обещала. Явно надеясь затмить всех присутствующих дам, она одела яркое лиловое платье. Но, окинув недоуменным взглядом Пэнси, она подумала, что и стараться-то и не надо было.
Кроме Флер ей никто не мог составить конкуренцию. То есть она думала так, пока не заметила, какими глазами смотрит на Гермиону Малфой. Тут даже стадо танцующих гиппогрифов не привлекло бы его внимания. Впрочем, его интерес не был односторонним. Его жена тоже не слышала ни слова, кроме тех, разумеется, которые произносил Малфой.
И это было так скучно, так правильно, что Одри вмиг разочаровалась в них. Ну, что с них взять? Влюбленные дети...
Ее новой целью стал Блейз Забини. Бедный мальчик заслуживает лучшего, чем эта размалеванное пугало, которое он так ласково называет "любимая".
Малфой, который даже не подозревал, какой опасности только что избежал, и впрямь не мог отвести глаз от Гермионы.
Предложив ей руку для аппарации, он едва удержался от того, чтобы не прижать ее к себе. То есть, он ее, конечно, и так обнимал, но только в рамках приличия. А хотелось - схватить и... Вероятно, поцеловать. Точно, поцеловать. А как можно удержаться, когда она так бессовестно улыбается всем подряд?
Пройдя за указанный им столик, они расположились за ним, по очереди заказывая выпивку.
Гермиона же в это время была занята тем, что пыталась разложить на составные части его одеколон, вдыхая приятный запах. Ей пришлось наклониться поближе к Драко, чтобы лучше уловить щекочущий ноздри аромат. Итак, определенно, хвоя и...
Внезапно она потеряла равновесие и, разумеется, только поэтому, уткнулась носом ему в шею.
- Что ты делаешь? - изумленно спросил Малфой шепотом.
- Я случайно, - смущенно ответила она. - Прости.
Малфой как-то придушенно вздохнул, схватил принесенный стакан с виски и залпом опустошил его.
- А ты что делаешь? - хмуро поинтересовалась Гермиона, глядя на то, как он делает знак официанту.
- Собираюсь напиться, - меланхолично откликнулся он.
Она понимающе приподняла брови, затем спохватилась и укоризненно покачала головой. И снова переключилась на его одеколон.
Спустя полчаса Малфой выпил почти половину бутылки виски, а Гермиона практически разгадала секрет притягательности этого запаха.
Хвоя. Мята.
И еще что-то, что очень ее тревожило. Просто не давало спокойно сидеть на месте, заставляя приникать все ближе к Драко и вдыхать пьянящий аромат.
Впрочем, от Малфоя, кроме его одеколона, еще пахло и терпким запахом алкоголя. Он смотрел вперед расфокусированным взглядом и даже не пытался принять участие в разговоре, всякий раз вздрагивая, когда Гермиона касалась холодным носом его шеи.
- Пожалуй, тебе хватит, - заявила она, когда он потянулся за восьмым стаканом. - Нам пора домой, Драко.
- Домой? - заплетающимся языком переспросил он, и его губы растянулись в блаженной улыбке. - Да, домой... А что мы будем делать дома, плохая девочка?
Гермиона ошеломленно вытаращилась на него, а за столом наступила тишина. Даже Пэнси прекратила осыпать угрозами Одри. Флер почти неслышно захихикала.
- Ладно, в Малфой-Мэнор нам нельзя, - пробормотала Гермиона, поднимаясь и тяня за собой Драко. Она не была намерена давать Астории и Дафне повод посплетничать. К тому же, ей хотелось всласть покричать на Драко, а это было возможно только в одном месте.
- Держись покрепче, - вздохнула она, сильно сжимая ладонь Малфоя в своей и собираясь аппарировать. - Моя квартира.


***

Драко сразу осел на пол, едва появившись у нее дома. Глядя куда-то мимо Гермионы, беспокойно присевшей перед ним, он тихонько запел:
- Эй, полегче! Ром покрепче, девки - первый сорт!*
Гермиона закусила губу, затем, не выдержав, расхохоталась.
- Знала бы, каким ты милым становишься, когда напьешься, Малфой, дарила бы тебе огневиски в Хогвартсе, - заявила она, поднимая его. - Идем, пират, в спальню. Тебе проспаться надо.
Толкнув Драко на постель, она стащила с него ботинки и развязала его шарф. Затем, подумав, сняла с него рубашку.
- Забирайся под одеяло, - приказала она, но Драко не обратил на нее никакого внимания, нетвердым шагом приближаясь к ней.
- Платье, - глубокомысленно заметил он, дотрагиваясь до ее наряда.
- Да, - согласилась Гермиона. - И если ты залезешь под одеяло, я, наконец, смогу переодеться.
- Я помогу, - с энтузиазмом вызвался Драко и мгновенно начал расстегивать застежки.
- Я не уверена, что... - колеблясь, начала, было, она, но он ее не слушал, сосредоточившись на крохотных пуговках.
Она, хоть и намеревалась возразить, оттолкнуть его, но почему-то продолжала стоять, изрядно нервничая, когда его пальцы касались обнажающейся кожи.
- Все таверны - настежь двери, мы заходим в порт! - пробормотал Драко. - Есть!
Платье воздушным облачком упало на пол, и Гермиона, взвизгнув, отступила на шаг назад, словно до этого не догадывалась, что будет, когда он закончит свое темное дело.
- Ты мерзкий хам! - воскликнула она, благодаря Мерлина, что на ней, по крайней мере, есть нижнее белье.
- А недавно я был милым, - с поразительной для столь пьяного человека памятливостью, поправил он. И тут же заныл:
- Гермиона, мне плохо.
Вздрогнув, она подошла к нему поближе.
- Что-то болит? - заботливо спросила она.
- Угу, - кивнул он, хватая ее за руку и прислоняя ее ладонь к своей груди. - Вот тут.
И жалобно вздохнул.
- Если ты имел в виду сердце, то оно обычно слева, а не справа, - заметила Гермиона, перемещая пальцы туда, где находился указанный орган.
- Точно, - кивнул Малфой и вдруг притянул ее к себе. - Да ну его, это сердце...
- Это самый важный орган! - возмутилась она, предпочитая возмущаться его легкомысленности, а не тому, что его руки крепко обхватили ее за талию, пригвождая к себе. - Ты бы без него...
Она замолчала, когда Драко, у которого и так болела голова, вдруг показался невыносим ее голос, и он решил, что самый лучший путь заполучить желанную тишину - поцеловать ее.
Гермиона начала отталкивать его от себя, но, впрочем, не слишком стараясь, и подумала, что если что, то она вполне может обвинить во всем алкоголь. В конце концов, выпивка всегда плохо на нее действовала, и слабоалкогольный коктейль, который она выпила, мог превратиться в опасное оружие, затуманивающее мозги.
Да и пальцы Драко так ласково гладили ее кожу, что ей вдруг расхотелось с ним сражаться. Муж он, в конце концов, или не муж?
И когда Малфой, помедлив для приличия, потянул ее за собой постель, она поддалась, рухнув на кровать вслед за ним, по пути уронив стоящий на прикроватном столике светильник. Драко оглянулся на звук, но она, схватив его лицо в руки, повернула его голову к себе
- Не отвлекайся, - прошипела она.
Тот опять улыбнулся и послушно приник к ее рту поцелуем.
И в этот момент она поняла - имбирь. Это его запах сводил ее с ума.
Итак, имбирь, хвоя и мята. Вот они, составляющие его одеколона!

Ром в стакане, нож в кармане - город нынче наш, карамба! Все на абордаж!

_____________________________

* Пиратская песня.