Парвати верит, а Лаванда - нет.

Лаванда не верила в сны.
Никогда. Несмотря на любовь к прорицаниям, навязанную Парвати.

Парвати верила.

В чаинки, в Марс и Юпитер, в хрустальные шары, полные тумана, и карты, которые молчали.

Ну, а Лаванда – нет.
Даже в сказки.

Несмотря на то, что всем казалось, что она парит в облаках, она была рационалисткой.
Ни сказкам, ни принцам, ни их белоснежным коням не было места в ее жизни.

Зато в ее жизни были случайные мальчики, нелепые поцелуи и небрежные признания.

В жизни Парвати были гадания, план на ближайшие десять лет, включающий в себя все, даже самые мелкие нюансы.

Парвати знала, что найдет своего принца, выйдет за него замуж и будет жить припеваючи.

Лаванда ничего такого не знала, да и не хотела на самом деле. Это было скучно, жить так правильно и мечтательно.

И Лаванда упорно не хотела влюбляться, искренне веря в то, что любовь – глупая выдумка девчонок вроде Парвати.

Так они и жили.

Парвати по-прежнему верила хрустальные шары, полные тумана, и карты, которые молчали.

Ну, а Лаванда – нет.

Пока, на четвертом курсе, она не влюбилась.

И оказалось, что любовь – не сказка, что принцы бывают, и что и вправду бывают истории, похожие на те, о которых говорится в многочисленных любовных романах, подсунутых Парвати и неохотно прочитанных Лавандой.

Бывают и скрипки, играющие где-то вдалеке, и в воздухе распространяется аромат ванили, и птички летают вокруг.

А в животе порхают бабочки.

И его глаза кажутся необыкновенно зелеными, просто ненастоящими, как будто нарисованными.

А сам он – недостижимая мечта, до которой не дотянуться.

Он теперь не просто герой, он ее персональный герой.

Он для нее теперь сказка, ее единственная правда и цель.

В каждом ее сне – он.

Вместе с ней взрослеют и ее сны, и появляется что-то непонятное, мутное, как если смотреть сквозь запотевшее стекло, жаркое, как быстрый шепот на ухо.

Желанное, как шоколад, тающий на языке.

Пропали все мальчики, она больше никого не целует, не говорит о глупых, наигранных чувствах.

Она мучается, не знает, что делать, теряется, молчит на уроках, не говорит с Парвати.

Теперь она верит в чаинки, в Марс и Юпитер, в хрустальные шары, полные тумана, и карты, которые молчат.

И ее это злит.

Ей теперь нужна определенность, необходимо знать, что с ним, нравится ли она ему.

Хотя она и без чаинок знает ответ – не нравится.

Он даже не замечает ее.

Она все ждет, что он пригласит ее на Святочный бал.

Он приглашает Парвати.

А она плачет в подушку, ревет о том, как сильно она его ненавидит.

Лишь для того, чтобы полюбить его еще сильней.

Как его можно не любить?

Он герой, он мечта, он сказка, он – все!

Он ее будущее.

Он нужен ей.

Ей, а не Парвати, которая теперь тоже грезит о нем, полностью пренебрегая правилом, в котором говорится о том, что нельзя мечтать о том, в кого влюблена лучшая подруга.

Но Лаванда ничего ей никогда не говорила, откуда Парвати знать?

Ведь чаинки ей этого не сказали, Марсу и Юпитеру не до них, хрустальные шары лгут, да и картам наплевать на их жизнь.

Лаванда иногда от всей души мечтала стать Темным Лордом.

Для того, чтобы покопаться в его голове и выудить информацию о его чувствах к ней.
Говорят, Лорд так может.

А еще Лорд мог бы убить маленькую Джинни Уизли, на которую он засматривается, да и Парвати не мешала бы тогда.

Но Лаванде этого хочется только минут так на пять, затем она бросается в комнату – гадать.

И ничего не узнает.

И плачет еще сильней, видя по ночам сны, в которых он – ее.

Он целует ее, любит и клянется в любви.

А у нее словно внутри раздувается шарик, вроде тех, что Лаванда видела в детстве – яркий, цветной и счастливый.

Ведь он – герой.
За ним пойдут все.
И она слепо следует за ним, больше прислушиваясь к статьям Риты Скитер, чем к тому, что слышит и видит сама.

Такова Лаванда.
Но вряд ли ее можно винить.
Ведь он и вправду герой.
Какая девчонка не мечтала бы о нем?

Ей хочется дотянуться до него, рассказать о своей любви, но нет.
У него Джинни, толпа поклонниц, до которых ему нет дела, и верные друзья.

Она даже начала встречаться с Роном Уизли, лишь бы быть к нему ближе.
Рон прекрасно знал, что она ничего не чувствует по отношению к нему.
Но ведь и он не любил ее, думая и мечтая только о Гермионе.

Так что, он – случайный мальчик, она – очередная девочка.

Глупо?
Лаванда это и сама знает.
Знает, но все же позволяет всему зайти куда дальше обычных нелепых поцелуев.
Потому, что ей нужна частичка него, а Рон самое близкое, что она может получить.

Рон не в обиде, до нее ему нет дела.
В конце концов, он возвращается к Гермионе.
А Лаванда оказывается выкинутой из их жизни.

Но Лаванда растет.
А сны больше не растут.
Почему-то он – больше не герой, просто одноклассник.
Теперь он раздражает ее, ведь он самый обычный мальчишка, который даже не заметил, как девочка рядом с ним пережила первую и, возможно, самую сильную любовь в своей жизни.
Но ключевое слово – пережила.

Лаванда больше не видит снов о нем, не плачет о нем в подушку, спокойно улыбается, слушая рассказ Парвати о его достоинствах.

Что-то словно перегорело и сломалось в Лаванде, исчезло, так и не явившись полностью.

Она опять ни во что не верит.
Ну, а Парвати верит.

Заканчивается война, Хогвартс, начинается взрослая жизнь.
Без чаинок, Марса и Юпитера, хрустальных шаров, полных тумана, и карт, которые все равно ничего не сказали бы.

Лаванда спокойно живет своей беспорядочной жизнью, отвергая все попытки Парвати распланировать хоть что-либо.

А потом Лаванда встречает настоящего его.
Он не герой, он всего лишь работает в Министерстве.
Она встречается с ним, старается не спешить, и впервые в жизни что-то планирует.
Собственную свадьбу, разумеется.

Накануне которой Парвати бросает ее принц.
И вместо девичника Лаванда бросается утешать подругу, использует все знакомые заклинания, чтобы успокоить ее.

Теперь и Парвати не верит в чаинки, в Марс и Юпитер, в хрустальные шары, полные тумана, и карты, которые молчат.
Она сидит в гостиной в доме Лаванды, держа в дрожащих пальцах чашку, полную остывшего чая, и плачет.
Даже теперь, год спустя, Парвати не верит, что чаинки, Марс и Юпитер ее обманули.

А Лаванда кивает головой, стоя в дверях и покачивая в руках дочь.

Потому что знает, что неважно, во что и как ты веришь.
Тот, кто тебе на самом деле предназначен, все равно тебя найдет.

А значит, чаинки, Марс и Юпитер, хрустальные шары и карты могут молчат сколько угодно.