Глава 8. Темный Лорд

Вчерашняя прогулка оставила у Сириуса приятные впечатления и ощущение небывалой свободы. В окружении этих ребят он, казалось, мог всегда быть собой. Не приходилось каждую секунду задумываться о том, как должен вести себя настоящий Блэк: как вел так и вел. Они даже не задумывались, что нарушают правила и старались жить мгновением. Столь непривычный, но интересный образ жизни привлекал с каждым днем сильнее и сильнее… Когда же родители смогут это понять?

Мальчик вздохнул: уж который день ни отец, ни мать не прислали ни единого письма, за исключением холодных упреков по поводу распределения в Гриффиндор. Чем они все, если разобраться, так уж хуже других факультетов? Можно подумать ворчливый Северус Снейп образец достойнейшего из достойнейших, а ведь на Слизерине учится…

— Из-за войны, мне кажется, — вздохнула Лили Эванс, когда Сириус разговорился с ней на эту тему. — Насколько я знаю, Слизерин известен как факультет Сам-Знаешь-Кого и не случайно: там сколько родственников Пожирателей Смерти! Думаешь, они все так уж расположены к колледжам, где абсолютно неважна чистота крови?

— Но у них и полукровок много, взять хоть Нюниуса, — пожал плечами Сириус.

— У него есть имя, — Лили сверкнула изумрудными глазами. — Тебе вот понравится такое обращение? А почему должно нравиться другим?

Нежный вид и певучий голос Эванс в сочетании с напускной строгостью вызвал почему-то улыбку. У нее были удивительные большие глаза, которые, казалось, взирали прямо в душу. Невозможно было лгать этой девочке, сталкиваясь с этим доверчивым взглядом. Когда же Лили пыталась придать им строгий вид, хотелось фыркнуть — «кукла сердится».

Сириуса удивляла эта странная дружба между Лили и угрюмым Снейпом. Мог бы и воздержаться от комментариев вроде «Облезлые кошки» — зачем лишний раз нарываться на ссору? Другу приятно, что ли, это слышать? Кроме того, Сириус ещё не встречал настолько разных людей: Снейп казался мрачным и угрюмым, в то время как Лили — открытый и общительный человек. Каким, интересно знать, образом эти двое нашли общий язык и что их держит друг с другом?

— Ты скажи это Эмилии Розье, — ехидно продолжала девочка. — И Эйвери с Мальсибером.

— Но это далеко не самое главное — фамилия и фамилия, — с усмешкой отозвался Сириус. Вот ведь как интересно получается… Его родственники презирали так называемых «грязнокровок», но чем, собственно, добродушная отличница Эванс так уж хуже тупицы Гойла, «успехи» коего в учебе уже стали притчей во язецах? Ни один предмет ему не удавался. Умеет ли Гойл вообще разговаривать и прочитал ли хоть одну книгу за одиннадцать лет? Дурень дурнем, но чистокровной фамилии.

— С другой стороны их тоже можно понять, — задумчиво отозвалась Лили, накручивая на тонкий пальчик тонкую прядь огненных волос.

— Знаешь, сами виноваты. Никто не заставлял их придираться к остальным ни за что ни про что: жили бы спокойно и других бы не трогали, — завелся Сириус. — Смотрю, героев строить из себя умеют, но героических поступков пока не вижу.

— Но это ведь тоже взялось не просто так, — покачала Лили головой. — Наверняка им с детства родители внушали определенные идеи. На детей ведь, согласись, легко воздействовать. Разве все твои родственники не учились в Слизерине?

— Любовь-морковь! — неожиданно раздался высокий звонкий голосок. Марлин, видимо, решила пошутить.

— Мар, а мы с тобой уже помолвлены? Приятно познакомиться, — ехидно протянул Сириус. — Готовится тесто для свадебного каравая, ну, а помнится после «жених и невеста» показывают на предполагаемого жениха и невесту! Марлин, я рад, что мы нашли друг друга!

Лили звонко рассмеялась, откинув голову, Сириус улыбнулся, а Марлин усмехнулась, покачав головой с гордым видом для пущего эффекта.

— Тесто упало — невеста пропала! — насмешливо пропела Маккиннон, поправив пышные локоны.

Сириус усмехнулся. Вот ведь вредная какая! Но в то же время Марлин чем-то притягивала к себе — этим своим ехидством, вечным оптимизмом. Она, кроме того, весьма добрый и заботливый друг, всегда придет на помощь. Наличие этой вот Марлин и других еще сильнее убедило мальчика в нелепости войны между факультетами. Понять-то, как говорила Лили, можно, но это ведь не значит, что так верно. Да, многие наверняка понесли потери в войне, но причем тут другие школьники?

***



Домашней работы становилось все больше и больше. Сириус старался читать как можно больше, чтобы не ударить в грязь лицом. По многим, честно говоря, предметам требовалось немало посидеть над книгами.
Профессор Макгонагалл, например, задала доклад о трансфигурации дверей, а профессор Слагхорн — о целебных зельях.

Войдя в библиотеку, Сириус мягко улыбнулся. За столом, обложившись многочисленными учебниками, сидела Изабелла Тёрнер.

— Привет, — Сириус шагнул вперед. В конце концов, он всегда был рад увидеть столь умного, добродушного и очаровательного человека, как Лиза.

— Здравствуй, — приветливо улыбнулась собеседница. — Очень рада тебя слышать. Ты слышал, что Темный Лорд начал действовать?

— Припоминаю, — нахмурился Сириус. — Говорят, он сильнее австрийского Геллерта Гриндевальда.

— Если это правда, то надеюсь, что Лорд сможет использовать власть и могущество в верном направлении, — хлопнула пушистыми ресницами Изабелла. — Гриндевальд проиграл из-за отсутствия позитивного проекта: общество видело угрозу мирового масштаба и, разумеется, строило защитную стену.

— Повторения, к счастью, едва ли стоит ожидать, — пожал плечами Сириус. — Лорд на данный момент не заявляет о превосходстве определённого класса над другим. Кто он, в сущности, такой — тайна тайной. Как именно добился власти? Как его имя? Не могли же его Волдемортом назвать, правда? Что конкретно предлагает? Он явно не спешит и держит информацию о себе в секрете.

— О становлении этой личности, к сожалению, вправду известно очень мало, но я кое-что слышала.

— Что именно? — заинтересованно спросил Сириус. Если приближается война нужно знать о сопернике все возможное, даже крупица информации была бы лучше пустоты.

— Лорд хотел преподавать в Хогвартсе и вести Защиту от Тёмных Искусств!

— Шутишь! — брови Сириуса поползли вверх: настолько неожиданной оказалась новость. — Что Волдеморту могло понадобиться в нашей школе? Сегодня нас учить планировал, а завтра — войной?

— Говорят, он очень рассчитывал получить эту должность, — пожала плечами Лиза. — Возможно, хотел таким образом завербовать союзников. На молодежь ведь очень легко воздействовать, если найти подход. Думаю, ему бы это удавалось: едва ли серость сможет так прославиться.

— Но сейчас — то он нашел способ вербовать народ и без школы, — задумчиво протянул Сириус. — Едва ли это, получается, единственный способ.

— Может, Темный Лорд знал какие-то секреты Хогвартса, о которых не знаем мы, — пожала плечами Лиза. — Известно, что он просил должности уже когда начал свою деятельность темного мага. Мало ли, что может скрываться в столь древней школе волшебства и чародейства, правда? Мы ведь ещё только первокурсники и мало что знаем.

Сириус расхаживал перед столом, раздумывая над услышанной информацией. Невероятно! Изумительно. Немыслимо! Волдеморт, известный как великий тёмный маг, планирующий войну, мог бы, оказывается, быть преподавателем! Мог учить его, Сириуса, и других Защите от Темных искусств! Как не относись к этому человеку, а знаний, вероятно, полным полно: это очевидно, да и смелости не занимать: далеко не каждый решится подступиться к темной магии… Сириус вздрогнул от неожиданной догадки: некто Волдеморт и сам учился в Хогвартсе много лет назад. Он знал, прося должность, с чем мог бы иметь дело!

Мальчик нахмурился. Этот человек тоже когда-то был ребенком, тоже учился в Хогвартсе, тоже влюблялся, тоже заводил друзей, зубрил материал в учебниках и восхищался красотой школы… Что же, собственно, привело его к такой опасной и даже в чем-то жуткой области науки, как тёмная магия? Почему он не нашел себя ни в чем другом?

— Что-то случилось? — нежно спросила Лиза, выведя Сириуса из размышлений. Мальчик почувствовал внезапную волну душевного тепла к подруге. Именно она посвятила его в столь интересный замысел. Она, кроме того, никогда не думала о бестолковой вражде факультетов и могла найти общий язык практически с любым учеником: хоть с гриффиндорцем, хоть со слизеринцем.

— Хорошо, что ты в Райвенкло, а не в Слизерине, — с улыбкой отозвался Сириус. — В обратном случае мы бы не могли дружить, а с тобой всегда очень интересно.

Блэк понимал, что Лиза могла попасть и в так называемый «змеиный» колледж: у нее было все, что проповедовал Салазар. Ум? Разумеется. Амбиции? Безусловно: Лиза старалась учиться как можно лучше и быть отличницей. Умение очаровать? Естественно. Что было бы, попади она в Слизерин? Едва ли им позволили бы подружиться с ним настолько близко…

— Кстати, про Слизерин, — друзья вздрогнули от неожиданности, услышав голос Джеймса. — Вот Нюниусу там не сладко.

— А что с ним? — фыркнул Блэк, хотя о причинах уже догадывался.

— Дружит с гриффиндоркой, — вздохнула Лиза. — Со слизеринцами на этот счёт шутки плохи.

— Ещё и маглокровкой, — добавил Джеймс. — Слышал, Лили жаловалась Марлин, что Нюниус там на положении груши.

— Как в бок­се, что ли? — вскинул брови Сириус. Ему по­каза­лось, есть что-то неверо­ят­но за­бав­ное в этой сце­не.

— Ну… Поч­ти… — за­мял­ся Джим. — Сначала друж­но во­дой в спаль­не полива­ли, по­том ус­тра­ива­ли са­лют из по­душек… Од­нажды во­об­ще по­дож­гли шут­ки ра­ди бал­да­хин кро­вати: обещали сделать «полукровный стейк» и отправить его Лили.

— Без Мортимера наверняка не обошлось, — рассмеялась Лиза,
ус­тавившись на туфли.
Вче­ра ма­ма, по ее словам, присла­ла дочери но­вые черные лодочки, ко­торые еще бы­ли очень жес­тки­ми.

— Сог­ла­сись, звучит: «по­лук­ровный стейк», — Джеймс, гля­дя на однокурсницу, то­же не сдер­жался от смеш­ка.

— Но в случае с подушками не вижу ничего такого уж дурного, — дёрнула курносым носиком Лиза. — Мы с младшим братом в детстве частенько так боролись. Я всё понять не могу: что мешало Снейпу поставить щит или обезоружить, если досаждает? Что тут сложного?

— Да Мерлин с ним, Лиз, — Блэк сокрушенно поднял глаза к потолку. — Снейп балда известная. Ему нужно с Эванс болтать, а не профессора Стил слушать.

— Но он и не лентяй. В зельях Снейп весьма талантливый, — подняла тонкий пальчик Лиза. — Лучший в классе.

— Это не делает Снейпа гением, — протянул Сириус. — Ты вот лучшая в истории и трансфигурации: ничем не хуже. Согласись, Снейп не сделал ничего невероятного. Где гениальность?

— Талант — создание нового, да и Слагхорн с ним дополнительно занимается, — кивнул Джеймс. — Забыл, помнится, учебник — захожу, а там Нюниус.

— Но других ребят Слагхорн что-то не зовёт на дополнительные занятия, хотя знает, что не так уж хорошо выходит зельеварение, — вздохнула Лиза. — Только Снейпа. Значит, получается, есть за что.

Сириус улыбнулся, представив забавную мизансцену, как носатый Снейп стоит за прилавком и вылавливает пиявок, погружая сачок в высокую банку. В чем-то он, наверно, понимал и слизеринцев, и друзей: вечно скованный и хмурый Северус казался весьма странным созданием, но причина ссоры все же несколько напрягала. Хорошо, что Лиза не поступила в Слизерин: едва ли, при такой вражде колледжей, у них был бы шанс на дружбу.

***

Приближались рождественские каникулы. Учителям приходилось напрягать все силы, чтобы заставить учеников слушать объяснения. Многим, и в том числе Сириусу, хотелось убежать на улицу и поиграть в снежки.

Минерве Макгонагалл пришлось приложить немало сил, чтобы успокоить первокурсников. На ЗОТИ было веселее. Эльвира Стил устроила практический урок по водным чарам. Сириус и Марлин вдоволь повеселились, продержав Снейпа под струями где-то три минуты, прежде чем учительница всё-таки сняла с Гриффиндора баллы. Питер решился на водную дуэль с Мортимером, но проиграл довольно быстро, несмотря на хвастовство, а вот Лили с большим удовольствием одолела белокурую капризную Эмилию.

Школа активно готовилась к празднику. На стенах Большого зала уже были развешены гирлянды из ветвей ели и омелы. Профессора Слагхорн и Макгонагалл создавали золотые и серебряные шары со сверкающими движущимися рисунками, при помощи волшебных палочек. Пышная мишура добавляла ели величественности.

— Наконец то! — радостно улыбнулась Марлин, увидев Сириуса. — Ты посмотри, красота какая!

Сириус восторженно осмотрелся по сторонам. Школа действительно сияла. Повсюду чувствовалось великолепие наступающего праздника.

— Рождество! Мерлинова борода, как же быстро летит время! — покачал головой профессор Слагхорн.

Сириусу казалось, что мир вокруг преобразился в чудесную незабываемую сказку. Вечные склоки факультетов отошли на второй план: ребята радостно приветствовали и обнимали друг друга, желая счастливого Рождества. Столь прекрасное и милое мгновение хотелось продлить практически до бесконечности.

Глядя на пушистые лапы главной ели, Сириус заколебался. Стоит ли ему, собственно, ехать домой? Едва ли родители и брат обрадуются гриффиндорцу и вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы остаться в Хогвартсе. Впрочем, он тут же прогнал прочь эту мысль и посмотрел на ель. Разве произошло нечто непростительное, преступное, ужасное? «Я всего-то поступил в другой колледж… Они поймут», — подумал Сириус, глядя, как огоньки озаряют длинные иголки.

***

В последний день перед каникулами у первокурсников не было уроков: ровно в одиннадцать «Хогвартс-экспресс» должен был отправиться от платформы Хогсмида в сторону Лондона. Вещи были собраны с вечера, и Сириус не сомневался, что эльфы уже перетаскивают их в поезд.

Проносившиеся мимо привидения болтали, что в Рождественскую ночь в зале, несомненно, зажгут гирлянды с движущимися огоньками фей. Изабелла Тёрнер увлеченно играла в волшебные шахматы с Мальсибером под ехидные комментарии белокурой райвенкловки Кристалл Вейн. Сириус послал подруге улыбку и помахал рукой, но не подходил: учитывая многолетнюю войну колледжей, общая компания невозможна. Лиза с искренней радостью улыбнулась в ответ.

— Сириус? — Марлин приветствовала его кивком. — Ты собрался?

— В общем, да… — ответил он, машинально дёрнув головой.

Марлин усмехнулась, отбросив смоляные волосы.

— Я тоже. Из наших в школе не остаётся никто, — фыркнула она. — У змей только противная Шафик да Нюниус.

Сириус не ответил и рассеянно посмотрел, как у входа пронеслась тройка привидений с рождественскими нотами. Рядом стояла вазочка с шоколадными бобами, и девочка ловко ухватила длинными пальчиками один из них.

— Я бы с удовольствием осталась, — улыбнулась она, осторожно взяв шоколадку. — Но родители и брат… Соскучилась. Как ни крути, а школа отнимает очень много времени, и возможности побыть с близкими практически не остаётся…

— Я вот люблю ели, — донёсся до друзей, словно из тумана, звонкий голос Мэри Макдональд. — Надеюсь, мама поставит ее в зале. — Девочка при этом забавно дернула локотком, что Сириусу почудилось, будто она и вправду видит изумрудные иголки в белом зале.

— У нас будет сосна. Хорошая, — как-то основательно заметил проходящий Питер Петтигрю. — Из игрушек только шары с драконами.

Петтигрю не договорил, но Сириус знал, что сейчас его черед.

— Лично я тоже люблю сосну, — кивнул он приятелям. — Отцу написал, чтобы он ее поставил. — Марлин улыбнулась и легонько пихнула его под столом острой коленкой.

Сириус поднял глаза. Волшебный потолок изображал падающие хлопья мокрого снега, немного не долетавшего до головы. В мягком сумраке сверкали летающие витые свечи, отбрасывая причудливые тени на стены. В сосновых ветвях феи взмахом палочек зажгли фонари, которые осветили иголки тусклым светом.

— Конь на Е5, — Лиза за соседним столом послала вперед коня. Рыцарь лихо рванул с места и поскакал в сторону вражеской ладьи.

Изабелла звонко засмеялась. Сириус только сейчас заметил, что подруга сжимает в руке маленькую сосновую веточку и теребит сосновые иголки. Подбежавшая Эмили Розье, замахав тонкими длинными руками, стала махать приятелям, чтобы они собирались.

Сириус поскорее достал из портфеля красно-золотистый шарф — точно такой же, как у Мэри и Марлин — и глубоко вздохнул. Он тоже мог бы играть в шахматы в общей компании, в конце концов, он тоже друг Лизы! Почему они, гриффиндорцы, для слизеринцев некто вроде неприкасаемых? Чем они хуже райвенкловцев? Точно такие же ученики, не совершившие ничего непростительного. Не придется ли Лизе выбирать, если война колледжей зайдет слишком далеко? Нельзя ведь все же общаться с врагами тех, кто тебе дорог…

— Вы будете мне писать? — пробормотал Сириус, глядя с надеждой на гриффиндорцев.

— Конечно, — кивнул Римус Люпин. — Каждый день, если ты захочешь!

— Тебе ведь выносить семейку змей, а это непросто, — грустно улыбнулась Марлин, подняв тонкий пальчик.

Сириус посмотрел на Лизу, которая лихорадочно загоняла старого суховатого короля в коробку. Этот пожилой воин с острым подбородком никак не хотел подчиняться хозяйке. От волнения черные волосы девочки забавно растрепались, а лазурные глаза сияли.

— Говорят, на Рождество у школы будет сиять дорожка с огоньками фей, — нежно проговорила Марлин. — Такую, мол, не найдешь и в министерстве магии. Кто любит огоньки фей? — весело спросила она.

— Я люблю, — тихо протянул Сириус. — Они такие загадочные…

Хагрид что-то объяснял профессору Слагхорну, который выпустил из палочки пару колокольчиков. Слушая их давний перезвон, Сириус вспомнил, как они с Регом сняли такие же серебряные купола с ёлки.

Марлин тем временем быстро отправилась собираться, звонко постукивая каблучками. Римус Люпин, сопя, также спешил за ней. Сириус поправил челку и стал рассеянно рассматривать начищенные до блеска мраморные перила, которые весело сверкали позолоченной фольгой.

У Хогсмида собралось довольно много учеников. Сириус, оглядываясь по сторонам, заметил, что Лили даже шапку не надела. Должно быть, хотела, чтобы все видели падение снежинок на ее огненные кудри. Всё-таки Эванс очень любит воображать. Рядом стоял Нюниус, решивший, видимо, проводить подругу. Ребята что-то обсуждали и весело смеялись. Он, казалось, не отставал от Лили и ходил за ней, как хвостик. И что она в нем нашла? Сириусу казалось это странным. Ладно бы был симпатичный и добродушный, а так носатый и сварливый. Джим вот где?

— Бу!

Сириус вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Сзади стоял тот самый Джим в забавной ушанке.

— Что так пугать-то? — удивлённо поинтересовался Блэк. — В могилу ведь сведешь!

— Рождество завтра, веселиться нужно! — весело отозвался Поттер.

— Вот именно, — раздался вкрадчивый голос Римуса.

— Пикси с тобой, — весело бросил Сириус. Хорошо всё же, когда есть друзья.

***



Снег хрустел под ногами, кружился в воздухе, блестел на одежде. Вероятные проблемы слишком серьезными, чтобы их можно было развеять с помощью таких мелочей. Радость от встречи с родными была не в силах разгореться в огонь уютного предпраздничного счастья. Вроде ничего ещё не случилось, но Сириус чувствовал, что в этом году праздник вряд ли пройдет мирно.

Чуда не произошло. Войдя, Блэк обнаружил, что никто не собирался его встречать. Ни отец, ни мать, ни Регулус. Дом, казалось бы, опустел.

— Явился не запылился, — проворчал подошедший эльф Кричер.

— Заткнись, — устало бросил Сириус. От праздничной атмосферы, как и стоило ожидать, не осталось ровным счётом ничего… Быстро сбросив плащ, Сириус помчался в гостиную.

Свет­ло-бе­жевые обои да­вали при­ят­ное ощу­щение уюта. Сол­нечные лу­чи слег­ка про­ника­ли че­рез боль­шие, но уз­кие ок­на, а по­толок ук­ра­шала золотая люс­тра, до­бав­ляя ве­личес­твен­ности. Синие обои с большими белыми цветами гармонично сочетались с темным широким диваном и такого же цвета двумя креслами. Книжный шкаф, диван, кресло и колдографии на стенах. Окна были занавешены белоснежным тюлем.

Орион, Вальбурга и Регулус уже сидели за столом. В центре горели три свечи в резном броновом подсвечнике. Праздничный стол был разделен на две половины. На той, что для взрослых, стояли две бутылки — с водкой и красным вином, а также аккуратно нарезанная колбаса и белая рыба. На другой — торт, яблочный сок и ваза со сладостями. От глаз Вальбурги не укрылось, что Регулус быстро ухватил маленькую шоколадку — она была настолько крошечной, что стащить её было очень просто, однако миссис Блэк сегодня была внимательной.

— Успеешь ещё, — холодно одернула его Вальбурга.

— Всем привет, — робко проговорил Сириус. Может, не все ещё потеряно? Нельзя же отрекаться от человека только из-за колледжа: это глупо! Они столько лет росли под одной крышей в любви и понимании: разве это ничего не значит?

— Мог бы и не приезжать, — ледяным тоном проговорила Вальбурга. Орион и Регулус молчали. — Такому человеку не место у Блэков.

— Мама, но… — Сириус практически не находил слов. — Что преступного в моем колледже?

— И не ожидал, что догадаешься, — вздохнул Регулус.

Сириус осмотрелся. Всё было привычным: тот же стол, тот же шкаф, те же окна и те же… Да, все было, как обычно. Единственное, чего не было — он не знал, как себя вести. Он не понимал, что делать. И оттого, что он не понимал, вся мебель казалась чужой. Пришел словно к незнакомцам, а не к родной семье.

— Но не убивал же я никого, в конце концов! — не выдержал Сириус. — Мы же семья! Мы жили под одной крышей: неужели это всё может испариться в одно мгновение?!

Немыслимо. Невероятно. Невозможно. Каким образом можно вычеркнуть из памяти близкого человека, с которым столько времени делили радости и печали? Неужели, в конце концов, поступление на Гриффиндор равнозначно, например, применению Непрощаемых?

— Тихо, — строго одернул сына Орион. — Ты никогда не умел контролировать эмоции. Мы и не ожидали, что ты осознаешь всю серьезность ситуации.

— Но я… Если…если Гриффиндор это преступление, почему мы в школе, а не в тюрьме? — если бы кто-то взглянул на Сириуса со стороны, то был бы изумлен написанному на лице потрясению. Никогда ещё в больших голубых глазах этого человека не было столько боли.

— Сейчас же замолчи, несносный мальчишка! — нахмурилась Вальбурга.

— Делай, что хочешь, — махнул рукой Рег, словно отгоняя назойливую муху.

Сириус, казалось, не мог даже пошевелиться. Делай что хочешь». Серьезно? Что, что, что такого непростительного в поступлении на Гриффиндор? Как решение какой-то старой шляпы может быть важнее собственного сына и брата, важнее семьи, важнее множества воспоминаний???

Только Сириус собирался выбежать из комнаты, как влетели филин, две совы, одна из которых полярная, и сычик. Все три птицы держали в лапах подарки и письма.

— Кажется, кошаки прислали поздравления! — насмешливо протянул Регулус.

— Ты их совсем не знаешь, — ледяным тоном напомнил старший брат.

— Не груби, — рявкнула Вальбурга, но на этот раз Сириус не обратил на возмущение матери никакого внимания, самым беззаботным образом развернув одно из писем.

Поздравляю с Рождеством!
Открывайте двери в дом,
Запускайте в него счастье
Да гоните прочь ненастье.
Радуйтесь и улыбайтесь,
А вот веру постарайтесь
В сердце бережно хранить,
Небо о добре молить.
Джим.


Письмо было прикреплено к книге про интересные места волшебного мира. Сириус радостно улыбнулся. Как же хорошо иметь друзей! Когда сова Джеймса улетела, мальчик принялся за письмо белой совы. Она держала фигурку кусающегося чудовища. Блэк почувствовал прилив душевного тепла. Изящный почерк Марлин с аккуратными завитушками невозможно было спутать.

От всей души поздравляю с Рождеством такого замечательного человека! Пусть сила этого праздника поможет приобрести то, чего не хватает, найти то, что потерялось, и отбросить то, что не нужно. Желаю мирного неба над головой и бесконечных поводов для радости. Пусть победа сопутствует везде и всегда, пусть рядом будут только преданные искренние люди. Желаю, чтобы сердце не знало боли и тоски, а в душе всегда играл победный марш. Крепись с семейкой.


Было весьма приятно прочитать это письмо — Марлин, нежная, веселая, артистичная Марлин желала ему как можно больше радости, желала от всей души! Сириус улыбнулся, почувствовав приятное тепло. Маккиннон, кроме того, прислала вкусные баранки, меняющие цвет с красного на оранжевый. Мак также был непрост: он мог становиться и сахаром, и солью, и посыпкой.

Отложив письма и подарки, Сириус принялся за филина Лизы. Она не забыла его. Она по-прежнему с ним ладит, несмотря на дружбу с так называемыми врагами Гриффиндора!

В этот чудесный день я хочу поздравить тебя с Рождеством и пожелать, чтобы в твоей жизни всегда было место чуду. Пусть исполняются даже самые смелые желания, пусть удача сопутствует всем твоим делам, и пусть голова порой кружится от успеха. Живи полной жизнью и каждый свой день начинай с улыбки.

Лиза изощрилась, прислав маленький снежный шар, внутри которого кружилась кукла. Она оказалась вполне реалистичной и изящной. Кудрявая блондинка с большими зелеными глазами в голубом воздушном платье. Настолько она казалась хрупкой и милой вкупе с изящной формой шара и тихой нежной музыкой, что вполне можно было сохранить.

Автор последнего письма, приславший книгу про призраков, был ни кто иной, как Римус Люпин. Сириус улыбнулся. Этот человек был весьма тихим и даже несколько скованным, но преданным и теплым другом, всегда вежливым и добрым: моментами даже упрекал их с Джеймсом за проказы по отношению к Нюниусу.

Поздравляю с Рождеством! Пусть ваш дом наполняется теплотой и уютом. Сбываются все, даже самые маленькие, мечты. Сердца близких и родных будут согреты любовью и заботой. Окружающие люди будут добрыми и отзывчивыми. А Рождественская звезда всегда освещает путь!


На душе сразу потеплело. Значит, у него есть друзья, есть поддержка! И они не забывают о нем, готовы поддержать… Глубоко вздохнув, Сириус взглянул в окно. Не сбылось ни одно предсказание ребят насчёт семьи. Это было, казалось, самое грустное Рождество из всех возможных праздников на Земле…