Глава 2. Первые уроки

— Блэк в Гриффиндоре? — вскинула брови высокая тонкая девочка то ли со второго, то ли с третьего курса. Пшеничные волосы до плеч отлично сочетались с голубыми глазами. Выдерживать взгляд этой особы, однако, не всегда было удобно. Пронзительный взор будто проникал прямо в душу собеседника и говорил: «Я знаю о вас все и в том числе то, чего вы сами не хотите о себе знать». Стройная фигура и нежные черты лица показывали, что девчонка явно старалась заботиться о своей внешности и поддерживать форму.

— А что? — с усмешкой уточнил Сириус.

— Ничего, — хлопнула пушистыми ресницами собеседница. — Просто необычно.

— Ну не все же мы одинаковые, — фыркнул Сириус, не понимая, чем вызвано такое удивление. Гриффиндор и Гриффиндор, Блэк и Блэк, что тут такого? — А звать — то тебя как?

— Эммелина Вэнс, — представилась девочка. — Просто часто Блэки поступали на Слизерин, насколько я знаю, а слизеринцев не люблю.

— Очень приятно. Почему?

— Не люблю сказки, этот миф про благородных аристократов. Маглорожденных волшебников никто не прославлял и они ничего не получали в магомире. Про то, что арис­токра­ты хо­роши, вы­дума­ли, что­бы кресть­яне чувс­тво­вали се­бя обя­зан­ны­ми и слу­шались. А лю­ди простые только страдали. Кроме того, в последнее слизеринцы бывают весьма высокомерны. Не в обиду тебе и твоей семье, просто не люблю этот факультет.

Сириус задумался. Родители, как он слышал из их разговора друг с другом или знакомыми, когда те приходили к ним, говорили, что маглорожденные или, как они их называли, грязнокровки, обнаглели. Сам Блэк решительно не понимал, чем эти самые маглорожденные так провинились перед волшебниками, за что их так не любят. Неожиданно мальчику вспомнились слова Изабеллы Тернер о том, что она была бы не против попасть на Слизерин. Кроме того, там учились все его родственники. Салазар, говорят, проповедовал целеустремленность, находчивость и вел к величию: разве это плохо? Любопытный факультет, раз о нем так много споров. Едва ли ситуация однозначна…

— А вот у нашей Лили, видимо, друг на Слизерине, — насмешливо проговорила Марлин Маккиннон.

Лили Эванс действительно глядела на Слизеринский стол, на Снейпа. Сириус хмыкнул. Он не увидел ничего действительно притягивающего в Северусе. Мрачный, глупый и угрюмый.

— Мерлин с ними, со слизеринцами, я Мери Макдональд, — весело представилась невысокая шатенка. Каштановые прямые волосы доходили до плеч. Взгляд больших темно-карих глаз всегда казался задумчивым и мягким. В этих глазах было столько спокойствия и нежности, что хотелось говорить Мери правду и только правду.

— Хорошо всё-таки, что ты с нами, — с искренней радостью добавил Джеймс. Всё-таки прекрасно, когда у тебя есть друзья, однако всё это не отменяло одного простого желания: Сириус ужасно хотел есть. Произнеся приветственную речь, директор Альбус Дамблдор торжественно провозгласил: «Начнется пир!»

На столах чего только не было и Сириус гордо улыбнулся, понимая, что наестся славно.

Когда праздничный пир завершился, из-за стола поднялась высокая светло-русая девушка, чьи прямые волосы были заплетены в тугую косу, а голубые глаза весело смотрели из-под прямоугольных очков.

— Поздравляем! Я — староста Элизабет Белл, и я рада приветствовать вас на факультете Гриффиндор. Наш герб — лев, храбрейший из всех живых существ; Цвета нашего факультета — алый и золотой, а наша общая комната находится в гриффиндорской башне.

Этот факультет, просто-напросто, лучший в Хогвартсе. Здесь учились самые храбрые и смелые волшебники, к примеру — Альбус Дамблдор! Да, сам Дамблдор, величайший мастер нашего времени, директор нашей школы, был Гриффиндорцем! Если этого вам недостаточно, я не знаю, что сказать.

Сейчас я проведу вас к гостиной. Наслаждайтесь своим временем в Хогвартсе — но как же может быть иначе? Вы стали частью лучшего факультета в школе.

Сириус почувствовал гордость. Всё-таки хорошо, что он попал именно на этот факультет, не зря ведь его считали самым лучшим.

***



В спальне ребята продолжили знакомство друг с другом. Низкорослый пухлый Питер Петтигрю тут же улыбнулся, как только заметил Сириуса. Блэк усмехнулся. Судя по недавнему разговору Тернер с Мальсибером Питер вызвал у них обоих неприятное впечатление.

— Твой род ведь самый известный в Британии? — у него был довольно высокий голос, чем-то напоминающий мышь.

— А если и так, то что? — с усмешкой уточнил Сириус. Ну неужели всё, что притягивает к нему людей это только семья?! Предки это предки, а человек это человек! — Да, а что?

— Да ничего, — проворчал в ответ Питер и тут же вновь поднял глаза на собеседника. — Просто я хотел бы узнать, какой ты человек, Блэк таки на Гриффиндоре, и…и подружиться с тобой.

— Какая открытая личность, — весело прокомментировал Джеймс.

— Да хватит вам уже, — раздался тихий спокойный голос. Это оказался высокий шатен с ярко-голубыми глазами и тонкими чертами лица. Он казался довольно серьезным, но скоро слегка улыбнулся. — Люпин. Римус Люпин.

— Сириус Блэк, — вот с этим человеком он действительно хотел бы подружиться.

***



Следующим утром Сириус проснулся вовсе не по собственному желанию. Блэк еще сладко дремал, как вдруг почувствовал, что на голову лилась холодная вода… ВОДА!
Юный волшебник вскочил от испуга, быстро схватив палочку, лежащую как-раз на прикроватном столике.

— С добрым утром, — с легкой насмешкой проговорил Джеймс. — Уже на завтрак идти, а ты всё спишь!

— Ты… Ты… — Сириус откинул назад непослушную кудряшку. — Ты… Ты сам только проснулся! — судя по растрепанным волосам Поттера и слегка сонному виду он действительно вскочил совсем недавно.

— Проблема исчерпана, — спокойно отозвался Поттер, словно учитель, объясняющий школьнику сложную задачу. Быстро вскинув палочку, Джеймс проговорил контрзаклятие: Osusiah.

В следующую секунду вся вода исчезла и Сириус остался абсолютно сухим.

— Ты откуда берешь все эти заклинания? — уже более миролюбиво спросил Блэк.

— Да книгу привез из дома, лежит на моем столике, если хочешь — можешь почитать, — весело пояснил Джеймс.

Как оказалось, Джим, тайком от матери, захватил с собой в школу пособие по заклинаниям. Во-первых, интересно и полезно. Во-вторых, мало ли, как будет проходить школьная жизнь: могут потребоваться любые чары. И вот, они оказались нужны в первый же день учебы.

Сириус улыбнулся. Все же с Джимом было весело, а с книгой вправду не помешает ознакомиться. Вдруг там есть что-то весьма любопытное и познавательное? Не зря же Поттер вез ее с собой.

***



Друзья вошла в большой зал, где некоторые уже завтракали.
Римус, Питер Петтигрю и Марлин уже ждали их, поедая овсяную кашу.

— Ну и поздно же вы встаете, — улыбнулся Люпин.

— Доброе утро. Ещё немного и, вероятно, опоздали бы, — насмешливо протянула Марлин. Она была весьма острой на язык, и Сириусу казалось, что Питер Петтигрю её побаивался.

Словно в подтверждение ее слов в столовую вошли черноволосая Алиса Суонн, Лили Эванс и Мэри Макдональд. Лили шагала очень быстро, казалось, сердилась на что-то. И вправду сердилась — за стол девочка села, нахмурившись.

— Да не думай ты о них, — махнула рукой Алиса, заботливо дотронувшись до руки подруги. — Не стоит обижаться на дураков, им закон не писан.

— Эта Кэролайн просто изнеженная выскочка: не стоит она того, чтобы так переживать. Правда не стоит, — поддержала девочек Мери.

— А вы о чем? — неожиданно влез в разговор Джеймс. Прислушался и Сириус.
Лили, глубоко вздохнув, ответила:
— Я думала, что здесь все равны, что в магическом мире таких, как я, встретят, как других волшебников, но я столкнулась с Кэролайн Джагсон. Хотела извиниться, а она заявляет, что, мол, грязнокровкам никто не позволял налетать на окружающих, и ушла. Это просто хамство.

— Они людей по фамилии судят, — грустно усмехнулся Сириус. Вся эта идеология, которой придерживались его родственники, начинала казаться ему какой-то небывалой чепухой — что это за показатель, фамилия? Лили, принявшаяся сейчас за завтрак, казалась ему неплохим человеком, а Джагсон уже презирала ее, даже не зная практически, за факт существования. Глупо и смешно.

— Ваше расписание, мистер Поттер, ваше, мистер Блэк, — раздался голос Минервы МакГонагалл. Родители говорили, что она была хорошим учителем, хотя излишне потакала гриффиндорцам, однако сейчас Сириус попал как-раз на Гриффиндор и был бы не против уважения к себе и своему факультету.

***



Урок Слагхорна оказался весьма интересным. Мастер зелий, упакованный в коричневый замшевый пиджак и черную «Венскую» бабочку, подмигнув классу, рассказав о веселящем зелье. Профессор даже показал детям крупную и донельзя возмущенную жабу, которая от зелья начала весело раздуваться. Слагхорн завел граммофон и, напоив жабу веселящим зельем, заставил ее так забавно прыгать по столу и разевать рот под музыку, что весь класс чуть не падал от хохота. Сам же Слагхорн, заложив большие пальцы рук за отвороты жилета, покачивался в такт музыке и подпевал глубоким баритоном:

Figaro qua, Figaro la,

Figaro su, Figaro giu.

Bravo, bravissimo,

bravo, bravissimo,

a te fortuna non manchera,

— Non manchera! — торжественно закончил Слагхорн, раскинув руки, и раскланялся под аплодисменты класса.

— Было бы забавно, если бы на ее месте оказалась, к примеру, Макдональд или Суонн, — протянула Кэролайн. Алиса опустила глаза, Марлин, глядя на однокурсницу, презрительно фыркнула, а Мэри и Лили переглянулись и Эванс, опустив руку в перчатке в свой котел, брызнула в сторону слизеринцев. Капля попала как раз на Кэролайн, из-за чего слизеринка вскрикнула: видимо, зелье дало болезненный эффект. Профессор Слагхорн, наложив примочку дрожащей подопечной, назначил взыскание Лили и под оглушительный рев снял с Гриффиндора 50 баллов. Сириус усмехнулся.

— Мне кажется, Лили поступила правильно, — шепотом сказал другу Джеймс. — Эти слизеринцы на большее нарываются.

— Согласен, — кивнув, ответил Сириус, заметив, что положительных эмоций большинство учеников «змеиного факультета» у него не вызывали. Слизеринцы, к сожалению, отказались проблемой, но не настолько невероятной, чтобы оттенить впечатление от урока.

Марлин восхищённо признала, что с сегодняшнего дня зельеварение ее любимый предмет, а Лили Эванс тихо напевала песню. Только Алиса, хлопая длинными ресницами, переживала за жабу, вынужденную испытывать на себе всяческие эликсиры.

История магии оказалась весьма скучным предметом. Профессор Бинс, призрак, читал лекции настолько монотонно и быстро, что Блэк едва не заснул прямо на парте, однако пытался вслушиваться и даже успел кое-что записать.

— Простите, профессор, но почему мы начинаем с ограничений волшебства, хотя еще не знаем его первых проявлений? — подняла руку белокурая Кэролайн. Она, видимо, была весьма внимательной и старательной ученицей, да и внешне хороша. Пшеничные волосы плавно струились по прямой спине. Кэролайн, как заметил Сириус, редко заплеталась, не желая скрывать от мира столь роскошные локоны. Ухоженное тонкое лицо, новенькое синее платье помогали понять, что Джагсон отменно следила за своим внешним видом. Также судьба подарила слизеринке тонкую спортивную фигуру. Она не только с легкостью передвигалась на каблуках, но и бегала. Тем не менее, Кэролайн, судя по происшествию с Лили, оказалась редкостной хамкой.

— В истории мало точных фактов об этих первых проявлениях магии, мисс…
— Джагсон.
— Мисс Джагсон. Пожелаем вашему соседу по парте доброго утра!

Альфред Эйвери вздрогнул от неожиданности и протер глаза, чем вызвал усмешку Сириуса.

— Продолжаем, — холодно заявил профессор Бинс и снова погрузился в лекцию.

***
— Почему нельзя изучать что-то действительно интересное? — вздохнула Кэролайн после урока.

— Вот именно. Кроме того, он абсолютно не умеет подать материал. Настолько монотонное объяснение, что легко уснуть, — вторил Альфред Эйвери.

Сириус помалкивал, но был согласен, учитывая, что едва уловил объяснение Бинса: слишком уж быстро он читал лекцию, будто куда-то спешил. Может, его объем знаний был слишком маленьким и поэтому он просто пересказывал учебник? Вполне возможно, но почему тогда школа не отыщет нового преподавателя?

— С другой стороны, если постараться то вполне можно всё понять, — с лёгкой усмешкой проговорила зеленоглазая Эмилия Розье, поправляя золотые длинные кудри

— Тебе самой-то не было скучно? — недоверчиво фыркнула Кэролайн, вскинув стрельчатые брови. — Я бы начала с того, как именно зародилась магия, как всё это формировалось, почему у одних есть магическая сила, а у других нет, это ведь действительно интересно. Да, я помню, что по его словам нет точных фактов об этом, но история вообще весьма туманна. Кто может подтвердить, так ли все происходило на самом деле? Мне кажется, это куда важнее, чем ограничения, да и интереснее, — пожала она плечами.

Сириус усмехнулся. Чем, вот чем вызвана бесконечная вражда колледжей? Слизеринцы, как и гриффиндорцы, обыкновенные ученики. Сириус, разумеется, не собирался выпрашивать их дружбу: зачем навязываться? Случай с Лили Эванс, кроме того, весьма красноречив. Однако ощущение, что он, как и остальные гриффиндорцы, попал в «неприкасаемые» для целого факультета за сам факт существования казалось отвратительным. Сириус посмотрел на свою нашивку и почему-то ужасно захотел, чтобы это холодное осеннее небо разразилось, наконец, дождем.

***



Идя в гостиную Сириус заметил Изабеллу Тёрнер в одном из коридоров. Райвенкловка рисовала Сумрачный лес и гриффиндорец понимал, что сам бы так не смог.

— Потрясающе.

Лиза вздрогнула от неожиданности и обернулась.

— Спасибо, — мягко улыбнулась она. — Я очень стараюсь. Как прошел первый день?

— Вполне хорошо. Проснулся я от того, что друг применил Агуаменти.

— Хорошенькое пробуждение, — звонко рассмеялась Лиза. — Быстро взбадривает.

— Это правда, — не удержался от улыбки Сириус. — Незабываемое утро. Что там утро — вся школа! Уроки потрясающие. Приятная компания. Лучший друг. Слагхорн вам тоже жабу показывал, не правда ли?

— Разумеется. Даже жаль, что не Слагхорн наш декан — это просто грандиозно! — искренне улыбнулась девочка. — Кстати, что вы с Кэролайн не поделили на Зельеварении?

— Слизеринки надоели своими репликами относительно чистой крови, — пожав плечами, отозвался Сириус. Лиза медленно кивнула. Казалось, она размышляла о чём-то.

— Магический мир незабываемый и завораживающий, но чужой для маглокровок при любом раскладе. Мы с детства жили с осознанием волшебства, мы с ним родились, мы всегда познаем его лучше, разумеется. Маглокровки, так сказать, выходцы с другой планеты. Приезжие. Чужие. Отсюда и идеи, — хлопнула пушистыми ресницами райвенкловка. — Некоторых слизеринцев я знала еще до школы, и весьма счастлива, что они есть в моей жизни. Не ангелы небесные, разумеется, но кто без недостатков?

— Эммелина их терпеть не может, а она ведь уже на втором или третьем курсе, — протянул Сириус.

— Неосуществимо, — звонкий голос Лизы чуть дрогнул. Вэнс ее, похоже, порядочно раздражала. — Разве можно всех постричь под одну гребёнку? Все разные, у всех есть недостатки и достоинства: зачем сводить жизнь к двухмерной шкале?

— С ними бывает не договориться, — развел Сириус руками.

— Но, с другой стороны, почему? Мы ведь просто не пробовали, — не сдавалась Лиза. — Мир не черно — белый, он не делится на чистокровных и магглорожденных, на плохих и хороших. Ты ведь сам чувствуешь, что позиция Эммелины весьма инфантильна.

— Разумеется, — кивнул Сириус. — Я и не отрицаю. У каждого есть светлая и темная сторона: важнее, что и когда ты выберешь. Это естественно. Но, как видишь, слизеринцы, мягко говоря, тоже не стремятся налаживать контакты с гриффиндорцами.

— Всё в ваших руках, — с лёгкой улыбкой добавила Изабелла.