Часть 33

- Поверить не могу, - обратился Родольфус к Гермионе. - Сначала Кингсли , потом Невилл. Свобода, моя старая палочка, рояль профессора… День чудес, не иначе.

- А Невиллу вы солгали, - заметила Гермиона.

- Солгал, - легко согласился Лестрейндж. – А зачем ему правда? Пусть сохранит образ отца чистым и незапятнанным. Ему так будет легче, а вот мне от того, что я вылью грязь на его батюшку, легче не станет, так зачем вытаскивать на свет подробности школьной драки тридцатилетней давности? Всё действительно в прошлом, мисс Грейнджер.

Однако его затуманившиеся глаза, взгляд, наполненный болью, говорили о другом.

***** ***** ***** *****

- Белла, позволь пригласить тебя…

- Лестрейндж, у тебя с Беллой вся жизнь впереди, - оттеснил его Яксли. Беллатрикс охотно приняла приглашение Корбана и они элегантно закружились в танце. Родольфус с досадой проводил их взглядом и отошёл к стене.

- Сестричка в своём репертуаре, - хихикнула рядом Нарцисса Блэк. – Привыкай, Дольф, по-другому не будет. Люциус, мы идём?

- Я, вообще-то думал…я хотел, - промямлил Малфой, но Нарцисса, решительно подхватив его под руку, стремительно направилась к выходу.

- Репертуар у вас общий, сестрички Блэк, - усмехнулся про себя Родольфус, снова отыскав взглядом Беллатрикс и любуясь её изящными движениями. Она перехватила его взгляд и крепче прижалась к Корбану.

- Не переживай, Роди, она просто тебя дразнит. – Симпатичная круглолицая девушка с добрыми глазами сочувственно взглянула на него.

- Я знаю, Алиса, - кивнул Родольфус. – Спасибо.

- Я слышала, со дня на день вы объявите о помолвке?

- Да, в первый день Нового года, - Лестрейндж расплылся в счастливой улыбке.

Собеседница Родольфуса явно не разделяла его восторга, хотя изо всех сил старалась этого не показывать.

- Роди, извини, но ты уверен, что Белла тебя любит?

- Алиса, ты сейчас точно как моя мать, она тоже постоянно задаёт мне этот вопрос, а ещё проверяет меня на любовные чары и воздействие Амортенции, - засмеялся Родольфус, и, тут же посерьёзнев, ответил. – Я люблю. Этого достаточно.

- Роди, папа приглашает тебя к нам на каникулах.

Родольфус замялся.

- Спасибо, я очень благодарен профессору, но не знаю… Сейчас, когда я помолвлен с Беллой, а у тебя есть Фрэнк, это будет выглядеть несколько двусмысленно. Я не хотел бы причинять боль тем, кто нас любит.

Алиса, не удержавшись, бросила взгляд на повисшую на Корбане Яксли Беллатрикс. Вот уж кто не думал о боли, которую причинял!

- Мы с мамой уезжаем во Францию на все каникулы, дома остаётся только папа, и он, как всегда, будет рад тебя видеть.

- Замечательно, - Лестрейндж снова улыбнулся. – Это меняет дело. Передай профессору, что я обязательно приеду. Ненадолго – сама понимаешь, помолвка, гости...

- Папа будет ждать, Роди. Счастливых праздников!

- И тебе, Алиса!

Алиса привычно слегка прикоснулась губами к его щеке и отошла, сразу же затерявшись в толпе .

На плечо Родольфуса легла чья-то рука.

- Лестрейндж, я тебе говорил, чтобы ты держался от Алисы подальше?

- А я что, твой домашний эльф и должен тебя слушаться? – Родольфус стряхнул руку Фрэнка Лонгботтома и поморщился – от того явственно несло дешёвым огневиски.

- Давай выйдем, поговорим один на один, как мужчина с мужчиной, решим, кому будет принадлежать Алиса, - Фрэнк слегка покачивался, его налитые кровью глаза злобно смотрели на собеседника.

- Не вижу необходимости, - равнодушно ответил Родольфус. – Нам абсолютно не о чём говорить. Алиса тоже не домашний эльф, поэтому принадлежать никому не будет.

- Лестрейндж, ты трусишь? Хочешь, чтобы все, включая твою невесту, узнали, что ты трус? - повысил голос Фрэнк. На них начинали оглядываться.

- Лонгботтом, мне абсолютно всё равно. В отличие от тебя, меня никогда не заботило чужое мнение.

- Что такое, мальчики? Кто тут поминает Дольфову невесту? – Танец закончился и Белла подошла к ним.

- Да вот, зову твоего жениха выйти на пару слов, а ему страшно, - ухмыльнулся Фрэнк, по-прежнему сверля глазами собеседника.

- Дольф, что я слышу? Ты отказываешься сломать кости гриффиндорцу, который, к тому же на год младше тебя? – Беллатрикс презрительно сощурилась. – Может, мне пойти с ним поговорить?

Родольфус покраснел.

- Белла, он же пьян, он и на ногах не устоит. Пусть хотя бы протрезвеет, - примирительно проговорил он. – Не вижу смысла в таких разговорах .

- Дольф, - Беллатрикс обвила руками шею Родольфуса, - давай так. Ты выйдешь с ним, скажешь пару слов и вернёшься, а я весь вечер буду танцевать только с тобой. До конца бала ещё уйма времени. Такой смысл тебя устроит?

Родольфусу по-прежнему не нравилась эта идея, но он понимал, что теперь его отказ невозможен.

- Хорошо, - кивнул он и повернулся к Фрэнку. – Идём, только быстро.

- Я тебя долго не задержу, - с угрозой в голосе пообещал Лонгботтом.

- Далеко ещё? – поинтересовался Родольфус, вышагивая за Фрэнком по пустым коридорам Хогвартса.

- Пришли. Заходи.

- Фрэнк, ты спятил? – Родольфус отступил на шаг. – Это же женский туалет!

- Да ладно, это же туалет Плаксы Миртл, сюда никто никогда не заглядывает. На улице мороз и снег метёт, в коридорах вечно кто-то ошивается, здесь в самый раз. Тут нам точно никто не помешает.

Лонгботтом рывком распахнул дверь и вошёл внутрь. Родольфусу ничего не оставалось, как последовать за ним. Неуверенно озираясь, он прошёл к центру комнаты, где возвышалась мраморная колонна. За спиной скрипнули двери. Лестрейндж обернулся. Из закрытых кабинок, отрезая его от выхода, вышли трое гриффиндорцев.

- Один на один, Фрэнк? – усмехнулся Родольфус. – И кто же из нас трус?

Лонгботтом размахнулся. Родольфус присел, уклоняясь от удара, и впечатал противнику кулаком в живот. Фрэнк согнулся пополам. Лестрейндж развернулся и спокойно шагнул к двери, на ходу требовательно бросив гриффиндорцам:

- С дороги.

Конечно, его не выпустили. Конечно, справиться с тремя ему было не под силу. Когда Фрэнк, наконец, разогнулся, троица его приспешников крепко держала Родольфуса, не давая пошевелиться. Он не вырывался, понимая, что это бессмысленно, и желая лишь, чтобы всё побыстрее закончилось.

Лонгботтом с силой пнул его по голени. Нога подломилась. Второй пинок – и Родольфус стоял перед ним на коленях. Противники давили на плечи, не давая встать.

- Вот так-то лучше, - криво ухмыльнулся Фрэнк. Его друзья громко заржали. Затем он размахнулся и несколько раз ударил Родольфуса по лицу, приговаривая:

- Никогда… больше… не подходи… к Алисе. Ты понял? – Он наклонился к Лестрейнджу, обдав его перегаром.

Родольфус резко выбросил голову вперёд, целя лбом в переносицу. Удар снизу вверх получился смазанным, но всё же достиг цели, из разбитого носа Фрэнка хлынула кровь. Лонгботтом ударил Родольфуса ногой в грудь с такой силой, что едва не опрокинул и Лестрейнджа, и его конвоиров, затем отошёл к раковине, пытаясь остановить кровотечение.

- Ох, зря ты это, - негромко сказал один из гриффиндорцев. – А ведь мог отделаться легко.

- Тебе конец, тварь слизеринская, - прогнусавил вернувшийся Лонгботтом. Кровь остановилась, но нос стремительно распухал. – Ты сам напросился. Тащите его сюда, - он кивнул в сторону кабинок.

Троица подтянула Лестрейнджа к Фрэнку.

- Держите крепко, - приказал он друзьям и дёрнул на себя правую руку пленника, разжимая пальцы. Что он задумал, Родольфус понял лишь тогда, когда Фрэнк протолкнул его ладонь между дверью и косяком.

- Фрэнк, хватит. Не надо, прошу тебя, не делай этого. Пожалуйста. – Сейчас ему было плевать на гордость.

- Просишь? – Лонгботтом резко рванул дверь. Руку от кисти до плеча прошила боль, хруст ломаемых костей громом отозвался в ушах. Родольфус замолчал. – Поздно, Лестрейндж. Но мне нравится, как ты просишь. Проси ещё, а то повторю.

Родольфус не произнёс ни слова.

- Хорошо. Вижу, тебе понравилось. Так и быть, для тебя на бис. – Ещё один рывок, ещё одна вспышка боли, снова хруст. – Проси меня прекратить! Давай!

Молчание. От очередного рывка он едва не потерял сознание.

- Фрэнк, хватит. С него достаточно, - остановил его один из приятелей. – Нарвёмся на неприятности. Одно дело пару раз по морде дать, а другое дело изувечить. Как бы нас из Хогвартса не попёрли.

- Эд, что ты несёшь? – засмеялся Фрэнк. – Когда это гриффиндорца при Дамблдоре исключали из Хогвартса, да ещё за слизеринскую плесень? Ну, снимет двадцать баллов с Гриффиндора, потом пятьдесят добавит. Ладно, будем считать, что наш пианист своё получил. А чтоб не возникало соблазна бежать жаловаться… - он вытащил из-под мантии начатую бутылку. – Придержите ещё чуток.

Схватив Родольфуса за голову, Лонгботтом попытался влить ему в горло огневиски. Лестрейндж мотал головой и отплёвывался, но несколько глотков всё же пришлось проглотить. От омерзительного вкуса его чуть не вырвало. Остальное попало на одежду.

- Ну вот, - удовлетворённо кивнул Фрэнк, бросая в угол пустую бутылку. – Теперь будут считать, что он пьян и сам нарвался, как оно, собственно, и произошло. Я его предупреждал много раз. Жаль, пришлось остатки бухла на него потратить.

- Лестрейндж, ты нам должен огневиски, - снова заржали гриффиндорцы, и отшвырнув его на пол, ушли.

Какое-то время Родольфус, не двигаясь, сидел на полу, потом встал, неуклюже действуя левой рукой, кое-как привёл себя в порядок, развязал галстук и, помогая себе зубами, туго стянул распухшую изуродованную ладонь. Каждое движение отдавалось болью, но эта боль отвлекала его от другой, которая уже пробивалась в сознание и которую он ещё не готов был впустить. Всё кончено. Он больше не будет играть. Не с такой рукой.

Когда он вернулся в зал, его лицо было совершенно спокойным, лишь глаза выдавали, что случилось что-то невыносимо страшное. Они были застывшими, пустыми. Мёртвыми.

В этот раз Беллатрикс танцевала с Розье.

Родольфус не стал дожидаться окончания танца, а проталкиваясь между танцующими, подошёл к ним.

- Белла, я вернулся.

- Дольф, а подождать ты никак не можешь? – возмутился Розье.

- Извини, Эван, у нас уговор, - верная своему слову Белла перетекла от него к Лестрейнджу.



– Долго ты. Фрэнк уже давно тут. Физиономию ты ему красиво разукрасил, стало гораздо лучше, чем было. А ты что, отметил уже? – она принюхалась.

- Глоток, - деревянно усмехнулся Родольфус, осторожно кладя ей на плечо обмотанную галстуком руку.

- Может, заглянешь в Больничное крыло? – кивнула на повязку Белла.

«Нет смысла», - подумал про себя Родольфус, сказав вслух:

- Только после бала. А вообще, само пройдёт. Выпью костероста.

- Не пойму, что в тебе изменилось, - задумчиво произнесла Беллатрикс, - но таким ты мне больше нравишься. Дольф, на каникулах будет инициация. Для лучших из лучших. Ты не ходил к Нему, но ради меня и твоего отца Он тебя примет. Присоединишься к нам?

- Конечно, - не раздумывая, кивнул Родольфус. – Разве у меня есть другие варианты?

- Определённо, таким ты мне очень даже нравишься, - Беллатрикс плотнее прижалась к нему.

Родольфус уверенно вёл в её танце. Его лицо было спокойным, на губах играла небрежная улыбка, лишь глаза оставались мёртвыми, а внутри поднималось что-то мрачное, жестокое, страшное, о чём он в себе даже не подозревал, и со всей яростью обрушивалось на мальчика с восторженно-доверчивым взглядом. Мальчик отчаянно сопротивлялся, он не хотел умирать, но силы были слишком неравны, его сопротивление становилось всё слабее и слабее, пока он, наконец, не затих окончательно.

***** ***** ***** *****

- Мистер Лестрейндж! Родольфус! Что с вами? Очнитесь! – кто-то тряс его за плечо.

Родольфус непонимающе вертел головой, пытаясь сообразить, где находится. На него встревоженно смотрела Гермиона.

- Вы в порядке? Вы так странно выглядели. Мы говорили, а потом вы вдруг замолчали, перестали реагировать – Гермиона не стала упоминать ни остекленевшие глаза, ни тяжёлое дыхание, ни бешено колотящееся сердце, от которого грудь Лестрейнджа ходила ходуном.

Родульфус какое-то время бессмысленно смотрел на неё, потом окончательно пришёл в себя.

- Извините. Иногда я будто проваливаюсь в прошлое и застреваю там, - сипло произнёс он, глядя на правую руку и словно удивляясь тому, что она выглядит нормально.

«Просила же Невилла не начинать этот разговор!» - подумала Гермиона.

- Не знаю, что тогда нашло на Фрэнка, - Родольфус не столько говорил с Гермионой, сколько продолжал размышлять, теперь уже вслух. – Скорее всего, просто был пьян. Оставшиеся полтора года, что я учился в Хогвартсе, мы больше не сказали друг другу ни слова. Если сталкивались, проходили мимо друг друга, будто незнакомцы. Не знал, что он рассказал всё Алисе.

Что бы там ни было, - Лестрейндж махнул рукой, - Фрэнк рассчитался за то, что было между нами. Счёт закрыт. Мы оба всё потеряли, но я хоть в своём уме остался.

Гермиона демонстративно вздохнула и скептически покачала головой. Родольфус недоумённо приподнял бровь и вдруг искренне, заразительно рассмеялся. Девушка тоже улыбнулась.

- Вы ведь говорили, что разрабатывали руку всё то время, что были в Азкабане. Может, всё не так страшно, как вы думаете? Сразу после перелома, может, было слишком рано, - спросила она, желая поддержать Лестрейнджа.

- Не знаю, Гермиона, - вздохнул тот. – Посмотрим.

С негромким хлопком рядом с ними материализовался Невилл.

- Всё нормально, доставили, - обратился он к Лестрейнджу, потом взглянул на Гермиону. – Герми, нам, наверное, пора?

- Да, - кивнула девушка.

Невилл кивнул Родольфусу и вышел.

Родольфус взглянул на Гермиону.

- Спасибо. За всё спасибо. Благодаря вам я понял, что люди разные. А вы действительно отличаетесь от всех.

Девушка неожиданно для себя обняла его. Родольфус деликатно прижал её к себе и она ощутила холодную тяжесть медальона у него на груди.

- Прощайте, мистер Лестрейндж, - тихо произнесла она, отступив на шаг, в последний раз взглянула на Родольфуса и вышла.

Невилл что-то рассказывал. Гермиона его не слушала. Когда они переходили через улицу, она оглянулась. Родольфус стоял в окне и смотрел им вслед. Встретившись с ней глазами, он улыбнулся, помахал рукой и исчез.

- Гермиона, ты вообще меня слушаешь? – обиженно поинтересовался Лонгботтом.

- Извини, Невилл,нет, - честно призналась Гермиона. Всё закончилось, и закончилось хорошо. Но почему же ей было так грустно…

***** ***** ***** *****