Глава 5. В которой девочки решают повеселиться

— Инквизитор занята! — проорала Сэра, даже не взглянув, на того, кто ломился в покои Тревельян. Эльфийка громко захлопнула дверь и, причитая, поднялась по лестнице: — Если еще кто-то постучит, я поломаю ему руки! Мне надоело ходить туда-сюда! На двери же черным по белому написано «Важная встреча»!
Неделю назад Сэра провела экстренное женское совещание, главным вопросом которого стало, что делать с депрессивной Тревельян. С тех пор, как раскрылась вся правда про Ренье, прошло уже больше двух месяцев. Эвелин даже сходила с Сэрой, Кассандрой и Вивьен в поход, но все три спутницы Инквизитора предпочли бы остаться в Скайхолде, и не натыкаться в лагере на вечно зареванную Эвелин. Еще хуже было во время сражений — Тревельян переставала думать головой, и Кассандра с трудом умудрялась спасать Инквизитора от вражеских ударов. Однажды Искательница и эльфийка еле оттащили Эвелин от красного храмовника, которого та мутузила минут пятнадцать после смерти несчастного. Справляться с перепадами настроения Тревельян было очень сложно.
На экстренном совещании было решено устроить для Инквизитора девичник, обсудить насущные женские проблемы, промыть косточки мужикам и повеселиться. Единственное, что не продумали девушки, было помещение для вечеринки. Покои Инквизитора были не самым лучшим вариантом, так как каждые полчаса к ней кто-то пытался попасть.
Комната была украшена розовыми и белыми бумажными цветами и фонариками, с потолка свисали разноцветные гирлянды. На столике стояли всякие закуски, пирожные и конфеты, а на балконе ждали своего часа две коробки с бутылками. Все это должно было создать веселое расположение духа у девушек, но в итоге все пошло немного не так, как предполагалось.
Тревельян сидела на кровати и плакала навзрыд, с двух сторон от нее сидели Лелиана и Кассандра с печальными лицами. Жозефина ревела не меньше, чем Инквизитор, опустив голову на подлокотник дивана. Вивьен от скуки задремала на другом его конце, а между ними Дагна меланхолично жевала печеньку. Мать Жизель решили не приглашать, но теперь Сэра думала, что даже она была бы веселее, чем-то, что сейчас происходило.
— Так больше не может продолжаться! Хватит рыдать! — вернувшись, крикнула Сэра.
На нее моментально рассердилась Жозефина.
— Как ты можешь быть такой бессердечной! Бедная миледи Инквизитор! Бедная, — заревела пуще прежнего леди посол.
Сэра принесла с балкона бутылку игристого напитка из Орлея.
— Мы не для этого собрались! На, — Сэра протянула наполненный кубок Эвелин.
— Ты думаешь, что мне это поможет? — шмыгая носом, спросила Инквизитор.
— Да! Давайте, все берите себе напиток и выпьем за то, что мужики — тупорылые друффало, а мы — прекрасные феи!
Эвелин сделала несколько глотков розоватой жидкости. Аромат и вкус у нее был превосходный — летний, солнечный, ягодный. А спустя какое-то время оказалось, что напиток был не только вкусным, но еще и довольно крепким. Тревельян хватило всего одного кубка, чтобы улучшить настроение.
Спустя час атмосфера в комнате резко изменилась. Лелиана и Вивьен заставили Кассандру примерять парадные платья Эвелин. Инквизитор была несколько ниже, чем Искательница, но это не остановило милых дам. Жозефина укладывала непослушные длинные волосы Тревельян в сложную замысловатую прическу. Дагна и Сэра заливались хохотом от выражения лица Кассандры, дефилирующей в вечернем платье персикового цвета с пышной юбкой. Выпито было уже пол ящика.
Еще через час, когда в дверь снова постучали, радостная Сэра схватила в охапку молодого разведчика, принесшего Лелиане рапорт, и потащила его в комнату.
— Смотрите, кто пришел! А, кстати, кто пришел? Тебя как зовут? — икая, спросила Сэра.
— Дж… Джим… Простите, я, наверное, попозже зайду. Я пойду.
Несчастный Джим попытался вырваться из крепких объятий Сэры, но у него не получилось. Спустя сорок минут разведчик все же выбрался из западни. Он проклинал все на свете, а особенно то, что ему сейчас придется пройти через Главный зал, чтобы выйти из замка. Лицо его было пунцовым, что еще больше подчеркивало макияж, нанесенный пьяными девушками. У него были пухлые алые губы, очерченные черным глаза и малиновый румянец, который был заметен даже на его покрасневшем от стыда лице.
Где-то в середине второй коробки алкоголя, Эвелин решила, что хочет, чтобы Каллен прямо сейчас отчитался перед ней. Вивьен и Лелиана долго убеждали ее, что в таком состоянии ей не стоит заниматься делами, и им все же удалось это сделать. Тревельян минут десять сидела, надувшись, а потом вскочила на столик и заорала:
— Все мужики редкостные придурки! О, Создатель, насколько же было бы проще жить без них!
Задремавшая Сэра, открыла глаза, на несколько секунд сфокусировалась на Эвелин и заплетающимся языком, поддержала подругу:
— Да, ну их всех в жопу Андрасте!
Жозефина глупо захихикала, а Лелиана и Дагна, звонко чокнулись кубками, и осушили их залпом.
Эвелин спустилась со столика, скинув при этом на пол несколько мисок с едой. Инквизитор переместилась к зеркалу. На ней было новое ужасно красивое платье молочно-белого цвета, украшенное кружевом. Прическа, которую несколько часов назад ей сделала Жози, немного растрепалась, но Тревельян стала выглядеть даже более эффектно.
— Вот, я такая вся красивая, и почему мне тогда так не везет с мужиками? Вот взять того же Блэкволла! Что ему было не так?! Как он мог меня обмануть!
Тревельян чуть снова не разрыдалась, но Вивьен ловко, хоть и слегка пошатываясь, вручила Инквизитору очередной кубок с чудо-напитком. Эвелин шмыгнула носом и осушила его почти полностью.
Именно этот кубок Тревельян утром посчитает лишним, хотя было очевидно, что и предыдущие пять тоже положение не улучшили. Все, что происходило после этого момента, она помнила лишь обрывками.
Перед ней стоял растерянный Коул, переспрашивая, что он должен сделать. Потом она помнила, как в ее покоях появились перепуганные Каллен, Блэкволл, Варрик, Железный Бык и Дориан. Эвелин вроде бы помнила, как она пыталась вырвать из рук Варрика Кассандру. И последнее, что помнила Инквизитор, как залепила пощечину Ренье.



Очень хотелось пить, потому Эвелин потянулась рукой куда-то в сторону прикроватной тумбочки, но вместо стакана под пальцами почувствовала чье-то лицо. Ладонь слегка щекотала щетина, значит лицо мужское. Это не Блэкволл — у него густая борода, не Варрик, потому что его щетина значительно грубее, не Бык — кожа кунари на ощупь была немного другой, не Дориан и не Солас — Дориан гладко брился, а у Соласа вроде бы вообще не росла борода.
«О, дыхание Создателя! Это Каллен!» — Эвелин приоткрыла один глаз, чтобы удостовериться. Да, рядом с ней на боку, подперев голову рукой, лежал командор. Он с укором смотрел на Инквизитора.
— Что случилось? — хрипло спросила девушка.
Каллен, молча, протянул ей стакан воды, а затем заговорил.
— А что ты помнишь?
— Мы с девочками болтали и немного выпили, — с сомнением ответила Эвелин.
— Немного? — переспросил Каллен, указывая рукой на кучи бутылок, валявшихся по всей комнате. Странно, но здесь были не только изящные пузатые бутылки из-под орлейского чудо-напитка. Вокруг валялись бутылки антиванского дешевого пойла из запасов Быка, бочонки ферелденского пива и марчанского вина.
Эвелин осушила стакан чуть присев, и вдруг ее глаза расширились.
— Почему я гола… — Тревельян опустила взгляд, разглядывая себя. На ней была только рубашка Каллена. — Почему на мне только твоя рубашка? Твоя рубашка?
— Ты хотела спать голой. Я уговорил тебя надеть хотя бы что-то. Ты выбрала мою рубашку, — абсолютно спокойным голосом ответил Каллен, так словно ему не пришлось добрых полчаса разглядывать голую Эвелин, а потом надевать на нее свою же рубашку. Вдобавок к этому несчастный командор с голым торсом вынужден был провести остаток ночи с ней в одной постели.
Эвелин залилась краской. Он видел ее голой! О, нет! Стыд какой!
— А что произошло? — еле слышно спросила Тревельян, практически полностью спрятав лицо под одеялом. Уткнувшись носом в подушку, она заметила, что она влажная, как и ее волосы.
— Бык, Варрик, Дориан, Блэкволл и я в моем кабинете пытались отговорить рядового Джима от суицида после того, что вы с ним сделали, когда туда ворвался перепуганный Коул. Он бормотал о том, что мы все в опасности, а особенно ты. Мы прибежали сюда и застали весьма живописную картину.
Эвелин вспомнила, как заставила Коула соврать Каллену, чтобы увидеть командора.
— А где все остальные? — спросила девушка, протянув из-под одеяла руку со стаканом, чтобы Каллен его еще раз наполнил.
— Когда мы пришли, решили, что вам пора спать, хотя вы этому не особо обрадовались. Ты укусила Варрика, который пытался утащить упирающуюся Искательницу.
Каллен налил воду в стакан, и протянул обратно. Эвелин забрала его и поплотнее накрылась одеялом.
— Ему все же удалось увести Кассандру, она спит в своей комнате. А вот на счет Лелианы и Жозефины я не уверен. Когда Бык выносил их отсюда, они стали вспоминать какую-то старую историю с оргией, а Лелиана даже лизнула рог Быка. Собственно, сам кунари вроде был не против такого развития событий, потому вполне возможно, что твои советницы сейчас вместе с ним.
Эвелин чуть не стошнило, когда она представила, как Лелиана облизывает Быку рога.
— Вивьен спала, когда мы пришли. Дориан хотел отнести магичку в ее покои, но мадам де Фер оттолкнула его и очень гордо, правда, пошатываясь, ушла сама.
— А Сэра? — послышался из-под одеяла голос Эвелин.
— О, сложнее всего было справиться с эльфийкой. Блэкволл гонялся за ней по всей комнате, и даже несколько раз снимал с перил балкона. В конечном итоге ему не удалось образумить Сэру, потому она спит на твоем троне в Главном зале.
— А Дагна?
— Вместе с ней.
— Как они там поместились? Хотя, нет, я не хочу этого знать.
Эвелин помолчала немного, но у нее все еще не получалось полностью восстановить в памяти события прошлой ночи. Девушка высунула руку из-под одеяла, поставила стакан на пол, и все же решилась задать вопрос, который беспокоил ее больше всего.
— А почему мы спали вместе?
Эвелин скрутилась клубочком, не зная, куда себя деть от стыда.
— После того, как у меня получилось отцепить тебя от Блэкволла, которого ты пыталась поколотить, я хотел уложить тебя спать и уйти. Но ты начала раздеваться, наверное, в надежде, что я останусь. Мне удалось уговорить тебя оставить белье. А потом ты не хотела меня отпускать, начиная орать как резанная, когда я пытался выйти из спальни. Я хотел лечь на диване, но ты улеглась сверху на меня. Я подумал, что вдвоем на кровати спать все же удобнее.
Командор порадовался, что Тревельян спряталась под одеялом, и не видела, как предательский румянец проступил на щеках. А еще Каллен был очень горд своей выдержке, хотя события прошлой ночи иначе как издевательством по отношению к нему назвать было сложно.
Эвелин облегченно выдохнула, значит, секса не было, он бы рассказал ей об этом. Ведь рассказал бы?
— А почему у меня волосы мокрые?
— Тебе стало плохо. Я успел отвести тебя в ванную комнату, и даже пытался придержать волосы, но… Потом ты сняла белье, заявив, что оно запачкалось, и принялась мыть голову. Я заставил тебя надеть мою рубашку, и помыл твои волосы.
О, Создатель! Нет, большее унижение представить себе было сложно. Тревельян хотела немедленно вскочить на коня, и умчаться в закат. Но выбора не было, ей нужно было принять все, что произошло и как-то с этим справиться.
— Что-то еще, что я должна знать?
Каллен задумался. Оценив всю пикантность ситуации, он подумал, что усугубить ее уже ничего не сможет. Потому, он решил в отместку хоть немного смутить Инквизитора.
— Кроме того, что у тебя роскошное тело? Нет, больше ничего.
Эвелин застонала. Голова была тяжелой, все тело ломило. Внутри у нее была буря эмоций — ей было стыдно, неловко, но в то же время, от слов Каллена внезапно приятно заныло внизу живота.
— Прости меня, — шепнула девушка.
— Что? Я не слышу?
— Да, не издевайся ты! — возмутилась Эвелин, резко сев на кровати, отбрасывая одеяло. — Да, я перебрала! Но все из-за вас, мужиков! Это все вы виноваты!
Каллен чуть не рассмеялась — Тревельян была такой милой, растрепанной, заспанной, и она так забавно сердилась.
— Да, что ты говоришь? Это мы виноваты, что вы вчера выпили все запасы спиртного в Скайхолде?
Эвелин бессильно опустила плечи.
— Мне так стыдно, прости меня.
Каллен не смог бы признаться даже самому себе, что эта ночь была одной из самых лучших за последнее время. Ему нравилось быть рядом с ней. Мужчина пытался держать дистанцию с Вестницей, но его тянуло к ней как магнитом. А самое интересное во всем произошедшем было то, что хоть и недолго, но ему удалось рядом с ней поспать без кошмаров. И судя по всему, Эвелин этой ночью кошмары тоже не мучили. Хотя возможно причиной тому был алкоголь.
— Все в порядке. Но только пообещай мне, что больше не станешь раздеваться при мне, если ничего такого не имеешь в виду. — Каллен не глядя на Тревельян, улыбнулся и встал с кровати.
Кровь вновь прилила к щекам Эвелин. Она прикусила губу, разглядывая мускулистую спину своего командора.
«Никаких мужчин! Никаких мужчин!»
Но отвести взгляд от идеального тела бывшего храмовника было невероятно сложно. Эвелин заливалась краской, продолжая разглядывать его.
— Пойдем, тебя нужно покормить. И неплохо было бы узнать, как там остальные.
Каллен протянул ей руку, и Инквизитор с радостью ее приняла, и собственно так в одной рубашке и пошла бы на завтрак.
— А ты не хочешь одеться? — еле сдерживая улыбку, спросил командор.
«Да, что ж такое-то?!»
Эвелин помчалась в гардеробную и чуть не упала, зацепившись за ужасно красивое платье, которое было на ней вчера.



Каллен поставил перед Эвелин тарелку с яичницей и чашку с чаем. Девушка сидела за столом, подперев голову руками, распущенные волосы прикрывали ее словно занавес. Рядом сидела с печальным видом Кассандра, ковыряя вилкой еду в тарелке. Жозефина развернулась боком к остальным и медленно сербала травяной чай. Лелиана с гордо поднятой головой жевала тост с сыром, делая вид, что все отлично, хотя темные круги под глазами свидетельствовали об обратном.
— А где Сэра, — спросила Тревельян.
— Она послала меня куда подальше, когда я предложил ей поесть с нами, и перебралась вместе с Дагной к себе в комнату, — ухмыльнулся в ответ Железный Бык. Все утро с его лица не сходила улыбка, он словно специально издевался над девушками.
— А Вивьен? — Эвелин подцепила вилкой кусочек яичницы и теперь пристально его разглядывала.
— Она уже позавтракала и отправилась помогать чем-то матери Жизель. Выглядела она, кстати, просто прекрасно, — продолжал улыбаться Бык.
— Конечно, если бы я владела магией, я бы тоже с утра после попойки отлично выглядела, — пробубнила Тревельян.
У Блэкволла, сидевшего за противоположным концом стола, под глазом расплылся синяк. Эвелин была уверена, что именно она была причиной его появления. Заметив ее взгляд, Ренье заговорил:
— Это не ты. Когда я снимал Сэру с перил на балконе в твоих покоях, она случайно заехала мне в глаз пяткой. А вот царапины на шее — это твоих рук дело.
— Прости, — буркнула девушка, делая большой глоток чая.
Каллен опустился на лавку возле нее.
— Ешьте, давайте. Вам сразу станет полегче.
Мужчина заботливо пододвинул тарелку ближе к Эвелин. Вид еды у нее не вызывал приятных ощущений, но проглотив несколько кусочков яичницы, девушка действительно почувствовала себя лучше.
— Я надеюсь, что вечеринка пошла вам на пользу, — хохотнул Бык, явно наслаждаясь ситуацией.
Эвелин подозревала, что между ним и ее советницами вчера все же что-то произошло, но она абсолютно точно не хотела знать подробности.
По расписанию посуду должен был мыть Каллен, но Эвелин вызвалась ему помогать. Побуждения ее не были альтруистичными — она просто хотела хоть как-то загладить вину за вчерашнее.
Командор ловко намыливал тарелки и передавал их Эвелин, которая их споласкивала и отставляла на чистое полотенце. Посуды оказалось много, потому что вчера свою очередь пропустила Сэра, прикрываясь тем, что у них с Инквизитором и другими девушками очень важное собрание.
Каллен улыбался, соскабливая застывший жир с кастрюли, а Тревельян все еще чувствовала себя виноватой.
— Еще раз прости меня за вчерашнее.
— Ты просишь у меня прощение за то, что я оказался в одной постели с ослепительно красивой девушкой? — с поддевкой спросил командор.
— Ну, если посмотреть с такой точки зрения, то прощения действительно просить особо не за что, — хмыкнула Тревельян.
— Как тебе сказать, я приложил немалые усилия к тому, чтобы все осталось в рамках приличия. Насколько это было возможно.
— То есть я тебя совсем не привлекаю? — с вызовом спросила Эвелин, бросив тарелку на полотенце с такой силой, что она чуть не разбилась.
— Что? Я же только что сказал, что мне пришлось очень постараться, чтобы не поддаться твоим чарам. — Каллен не думал, что после вчерашнего его что-то может смутить, но этот разговор переходил в какое-то довольно странное русло, и он был уверен, что на щеках вновь проступают красные пятна.
— Ну вот! Значит я недостаточно привлекательна для тебя, раз ты все же мне не уступил! — Эвелин понимала, что злилась абсолютно без причины, и беседа получилась ужасно дурацкая, но остановиться не могла.
— То есть ты бы хотела, чтобы у нас вчера случился секс по пьяни? — только произнеся это вслух Каллен понял, что сказал. Он зажмурился, словно пытался сделать вид, что не говорил этого. Он вдруг вспомнил, что перед ним Вестница Андрасте, а не просто перебравшая накануне соседская девчонка. — Простите, миледи. Я…
Но Эвелин смутило не это.
— То есть ты считаешь, что я не смогу тебя соблазнить? Ты думаешь, что твоей выдержки хватит, и я недостаточно привлекательна?
— Да, я не это имел…
Эвелин перебила его:
— Я докажу тебе обратное! Вот увидишь!
Домывая последнюю тарелку, Каллен молча размышлял, во что он ввязался. Его специально будет пытаться соблазнить девушка, которая и так ему безумно нравилась. Он, конечно, благородный, честный мужчина, но сделан ведь не из железа! Как вразумить Инквизитора, что это плохая идея?
А вот Тревельян, все еще не замечая подвоха в собственной логике, уже строила планы, как быстрее и эффективнее заполучить Каллена.
Вы не подумайте, что Эвелин Тревельян была совсем безнадежной. Просто, когда тебе очень нравится мужчина, вокруг идет война, и периодически от тяжести, взваленной на тебя ноши немножечко сходишь с ума, сознание может сыграть с тобой злую шутку. А еще Инквизитор славилась своим упрямством, и если эта смазливая блондиночка что-то вбивала себе в голову, остановить ее было практически невозможно. Вот так Эвелин по собственной воле приняла одно из самых опрометчивых решений в своей жизни. Но она еще не скоро поймет это, потому что командор обладал поистине несокрушимой силой воли.


В первые несколько дней поведение Тревельян совсем не изменилось, и Каллен с облегчением подумал, что девушка обо всем забыла. Но через три дня после весьма удачного девичника, Эвелин пришла к нему за обещанной тренировкой. На ней была настолько облегающая кофта, что казалось ее грудь просто плотно перебинтована черной тканью, и такие же бриджи. Волосы она заплела в две косички, и поведением была больше похожа на ребенка, чем на взрослую женщину.
«О, Создатель! Откуда это в ней?» — сокрушался про себя Каллен, следуя за Инквизитором к привычному месту тренировок.
Нужно отдать должное Инквизитору, к тренировкам она относилась серьезно, потому все прошло, как обычно. Почти. Только каждый раз, когда Каллен делал захват или сбивал ее с ног, он физически ощущал все изгибы ее тела. Он хватал ее за талию, бедро или за плечо и сквозь тонкую ткань чувствовал каждую ее мышцу. К концу тренировки он готов был уже лезть на стену, казалось, что воздух вокруг них искрится.
Сбежав от мучительницы, как только смог, командор рассчитывал, что сможет спокойно провести вечер за своими любимыми отчетами. Но не успел он привести себя в порядок и натянуть одежду, как дверь открылась и на пороге появилась Эвелин с подносом в руках.
— Нужно поесть! Мы отлично потренировались, и теперь нужно восполнить силы.
Как она успела привести себя в порядок, переодеться и сходить на кухню? Влажные волосы локонами спадали девушке на плечи. На ней были брюки из тонкой гальей кожи и его рубашка.
«О, сиськи Андрасте! О, нет-нет, никаких сисек! О, Создатель, о чем я думаю!»
— Я не хочу есть, у меня много дел, — буркнул Каллен.
— Если ты не будешь есть сам, я покормлю тебя, — улыбнулась Эвелин, наколов кусочек мяса на вилку, и поднеся к его рту.
— Я лучше сам, — стараясь не смотреть на Тревельян, ответил командор.
Девушка повертела головой в поисках стула для себя, но в кабинете Каллена с этим была большая проблема. Не придумав ничего лучше, она с абсолютной невозмутимостью устроилась у него на коленях. Командор выглядел крайне растерянным.
— Что? У тебя тут стульев нет, а я тоже есть хочу! — невинным голосом оправдалась девушка.
— Мы можем поесть в Главном зале или на кухне.
— Пока мы будем ходить туда-сюда еда остынет. Ешь давай! — Эвелин уплетала ростбиф за обе щеки.
— О, а что это у тебя за рапорт из Изумрудных могил? Что слышно оттуда?
Если бы Тревельян настолько сильно не притягивала его, Каллен даже не заметил бы, что она так близко к нему. Он был увлечен разговорами о делах Инквизиции, и только странное волнообразное чувство в животе напоминало, что сейчас у него на коленях сидит его любимая женщина, и их лица находятся на расстоянии в несколько сантиметров друг от друга.
— Ладно, я пойду спать, — устало зевнула Эвелин часа через полтора. — И ты долго не засиживайся, ты и так мало спишь.
Она совершенно обыденно наклонилась и поцеловала его в щеку так, словно делала это каждый вечер. Каллен залился краской, и когда она вышла, отчаянно закрыл лицо руками.
Не в силах выбросить из головы мысли о Эвелин, Каллен решил, что сон — лучшее лекарство. Оставив все отчеты на завтра, он поднялся на второй этаж и попытался уснуть. Перед глазами постоянно всплывал образ обнаженной Тревельян. И впервые за много лет он не мог уснуть не из-за страха перед кошмарами.
Вдруг в дверь постучали и почти сразу же раздался ее голос:
— Каллен! Мне очень страшно! Опят кошмары! Можно я переночую с тобой?
Командор не успел ничего ответить, а Эвелин уже поднялась по лестнице. На ней все еще была его рубаха, а поверх только шерстяная накидка и судя по всему, все.
— Я не думаю, что это прилично, — замялся бывший храмовник, а лицо его вновь покрывалось красными пятнами.
— После той ночи-то? — хмыкнула Тревельян. — Да, ладно тебе. Я просто заметила тогда, что очень хорошо спала. Хочу проверить, что это было — алкоголь или ты.
Каллен сглотнул. Она тоже это заметила! И в его случае это абсолютно точно была она. Мысль о сне без кошмаров была очень приятной, но командор чувствовал, что она скорее будет бессонной, а не спокойной.
Эвелин, не дожидаясь ответа, скинула на пол накидку и ботинки, и забралась под одеяло, блаженно улыбаясь.
Каллен повернулся на спину, отодвигаясь от нее как можно дальше. Несчастный командор рассматривал ночное небо сквозь дыру в потолке.
«За что мне это?» — думал он, засыпая.