Why not this one?

Солас резко распахнул глаза и сел на кровати. Он закашлялся, судорожно вдыхая воздух. Это сон, всего лишь сон…
В комнате было холодно и сыро. Серый утренний свет слабо пробивался сквозь грязное крошечное окошко под самым потолком. По стенам сквозь камни сочилась вода.
Солас закрыл лицо замерзшими руками. Он так до конца и не понял, чем именно была Эллана, приходившая к нему во сне каждую ночь. Возможно, это был демон желания, издевавшийся над ним, рвущий душу на части. Возможно, это на самом деле была она, ее дух, неупокоенный, обреченный вечно существовать на грани мира живых и демонов. Но эльф скорее склонялся к тому, что ночная гостья была порождением его собственного подсознания. Магические способности ФенʼХарела были велики, такое вполне могло случиться, особенно после того, как мир стал катиться в тартарары.
Впервые она появилась в его сне тогда, когда он больше всего на свете хотел увидеть ее, поговорить, объясниться. И она пришла. Стояла возле каменного изваяния, такая хрупкая, без руки, с растрепанными короткими волосами. Желание обнять ее было настолько сильным, что эльф даже не задумался, что это могла быть ловушка. Он сгреб ее в охапку, с силой прижимая к себе.
С этого момента он с нетерпением ждал прихода ночи, мало внимания уделял делам, стал рассеянным и невнимательным.
Иногда Эллана была спокойна и миролюбива. В такие моменты обычно на ней были светлые струящиеся одежды, волосы были такими, какими он помнил их в момент первой встречи — длинными, шелковистыми, мягкими локонами ниспадающими на плечи. Только вот её левого предплечья, искалеченного его магией, не было. Обрубок был словно напоминанием о его ошибках.
Иногда Эллана была настроена агрессивно. Тогда на ней был охотничий костюм клана, волосы оказывались совсем короткими, зато рука была цела, словно указывая, что, не смотря ни на что, Лавеллан никогда не перестанет бороться.
Однажды она появилась в длиной черной робе, со спутанными выцветшими волосами, босая, без руки, со страшными шрамами на лице, шее, руках, груди. Она спрашивала о своей смерти, о том, как погибли её друзья.
Солас хотел бы забыть, но воспоминания об этом терзали его постоянно.
Разрушенный, пылающий Скайхолд. Надвигающаяся армия и отчаянная группка защитников замка.
ФенʼХарелу нужно было увидеться с ней в последний раз, он чувствовал, что остатки магии Якоря убивают Лавеллан. Он должен был в последний раз поговорить с ней.
Они долго прятали её, он никак не мог найти их убежище. И, видимо, умирающая Лавеллан, уговорила друзей отвезти её в Скайхолд. Туда, где она была счастлива, туда, где была разрушена её жизнь.
Эльф выступил с армией на штурм крепости. Время утекало сквозь пальцы, нужно было торопиться.
Под стенами Скайхолда их ждал небольшой отряд. Завидев приближающиеся войска эльфов, Железный Бык повел отряд в атаку.
— В последний раз! За нашего лидера! За нашу Вестницу! За Инквизитора!
Они могли не умирать за неё, ведь войско Соласу нужно было лишь для того, чтобы отвлечь защитников от себя и как можно скорее добраться до эльфийки. Но друзья не бросили её, предпочитая погибнуть, но не подпустить Ужасного Волка к Инквизитору.
Железный Бык и его «Боевые быки», Кассандра, Блэкволл, Сэра, Дагна, Варрик, Хоук и Фенрис, Хардинг, Дориан погибли в тот день у стен Скайхолда. Так же как и несколько сотен оставшихся преданными бывшему Инквизитору солдат. Ужасный Волк был повинен в этих смертях.
Коул поджидал Соласа в разрушенном главном зале, на обломках того, что раньше было троном, где Лавеллан вершила правосудие. Грязные светлые волосы паренька налипли на лоб, широкополая шляпа валялась в стороне. Он даже не выхватил кинжалы, заметив старого друга.
— Сделай то, что должен. Я не отступлю.
ФенʼХарел на миг зажмурился. Когда-то давно только Коул знал все его чувства, все тайные замыслы. И он не оттолкнул лгавшего налево и направо эльфа. Но теперь Коул стоял на пути к ней, а времени на разговоры по душам не было.
— Прости, — прошептал Солас, легким взмахом руки убивая бывшего боевого товарища.
На лестнице, ведущей к покоям Инквизитора, стояла перепуганная, но решительная Жозефина. Она была безоружна. Антиванка старалась вести себя спокойно, но сдерживать нервную дрожь ей удавалось с трудом.
— Я не хочу причинять тебе вред, — шепнул ФенʼХарел.
— А придется, — твердо ответила Жозефина. — Я не сойду с этого места. Ты не получишь её, проклятый лжец!
Снова еле заметное движение руки, и бывшая советница обмякла, словно сломанная игрушка.
Солас был уверен, что рядом с Элланой останется кто-то из воинов, скорее всего Каллен. Но комната была пуста. Вернее, в ней не было никого живого.
Возле кровати на боку лежал львиный шлем бывшего командора, словно брошенный в спешке.
Лавеллан потратила последние силы на то, чтобы спасти Каллена, который вряд ли был согласен с таким её решением — меч воина валялся рядом со шлемом.
На смятых простынях лежала его возлюбленная. Её тело. Метка, оставленная сферой ФенʼХарела наконец убила Эллану Лавеллан. Солас не успел.
Эльф опустился на колени, захлебываясь рыданиями, скуля и рыча как раненый зверь. Она так нужна ему, именно сейчас, когда он понял, насколько ошибался.
На ней была черная роба до пят, короткие, словно обрезанные тупым ножом волосы. Лицо и всё тело покрыто уродливыми шрамами. Пустые синие глаза словно смотрели сквозь время и пространство. Она не хотела видеть его перед смертью, и её желание исполнилось.
Бойня во дворе Скайхолда закончилась быстро, хотя и была на удивление кровавой. Все защитники замка убиты. ФенʼХарел отдал приказ найти тела своих бывших спутников и похоронить их с почестями на территории крепости. Однако тело Лелианы так и не нашли. Возможно, ей удалось спастись, хотя Солас точно знал, что она была среди тех, кто прятал от него Лавеллан. Ей удалось спастись тогда, но вряд ли она выжила в том кошмаре, что начался после.
Солас встал с кровати и подошел к небольшому деревянному столу, заваленному картами и бумагами. Лица погибших из-за него товарищей мелькали перед глазами. Вот улыбающаяся Сэра вскидывает лук, а вот Варрик выпускает болт в очередного демона. Дориан, сосредоточенно читающий древний фолиант в потертой кожаной обложке. Хитро улыбающаяся Лелиана отдает приказ разведчику. Жозефина устало улыбается, отрываясь от письма какому-то ферелденскому аристократу. Кассандра точит свой меч, а Блэкволл гладит по загривку галлу Инквизитора. Коул, притаившись на балке под потолком, разглядывает посетителей таверны. Железный Бык громко хохочет, окруженный своими ребятами. Каллен вздрагивает от звука открывшейся двери в его башню, и, улыбаясь, откладывает отчет в сторону.
Солас мог бы себе в тысячный раз соврать, утверждая, что не чувствовал ко всем этим людям ничего, но прошло время, когда можно было пенять на собственную исключительность. Он — трус и лжец, а друзья Инквизитора были с ней до последнего. Он словно видел теперь их не только собственными глазами, но и через призму воспоминаний Элланы. Они были её семьей. И, пытаясь быть честным с собой, Солас признавал, что они стали и его семьей.
Эльф склонил голову над картой, пытаясь разобраться в перемещениях врага, но жуткие видения из прошлого не давали сосредоточиться. Он прислонился спиной к холодной мокрой стене и закрыл глаза.
Все их смерти были напрасны. Он потерял свою любовь из-за собственного тщеславия и глупой веры в то, что свои ошибки можно исправить.
Когда Завеса пала, мир действительно изменился. Из Тени хлынули демоны, убивая всё на своем пути. Города и села погибали в пламени, большая часть Тедаса опустела. Вот только прежнее величие эльфов в этот поглощенный хаосом мир так и не вернулось. Он не смог спасти свой народ, но зато погубил всё, что знала и любила Эллана.
— Солас, ты нужен на совете, — дверь отворилась, и в комнату шагнул сутулый смуглый человек в сером подранном плаще. — С тобой всё в порядке?
Эльф открыл глаза и отошел от стены.
— Да, всё в порядке. Я сейчас приду.
Большая часть выживших после исчезновения Завесы собралась вместе, спряталась в пещерах западного Ферелдена и теперь пыталась отбиться от постоянно нападавших орд демонов и порождений тьмы. Они знали, что причиной их бед был ФенʼХарел, но он был силен и согласился им помогать.
Человек в плаще вышел, а Солас плеснул водой из кувшина себе в лицо. Он понял, что его план провалился, еще когда Эллана была жива, вот только пути назад уже не было. Эльф хотел найти её, чтобы попросить прощения, признать все свои ошибки. Ему нужно было знать, что она простит его. Он так и не узнал, мир рухнул, Лавеллан погибла, а вместе с ней и всё, что было дорогу ему.
Только после смерти Элланы, Ужасный Волк понял, насколько сильно любил её. Понял, на что променял свое счастье.



Солас ненавидел больницы. Удушающий запах лекарств и чистящих средств, холодное резкое освещение, тихий шепот медперсонала и тревога в глазах посетителей.
Усидеть на одном месте было сложно. Хотелось куда-то бежать, что-то делать, хотя бы узнать, что с ней. Но приходилось молча сидеть на пластиковом стуле и ждать, когда из операционной выйдет врач.
Такси успело проехать всего несколько домов, прежде чем в него врезалась вылетевшая из переулка легковушка. Потому Солас видел аварию своими глазами. Именно он позвонил в скорую, вызвал спасателей, и оповестил мать Элланы.
Дорогу до больницы он не помнил, перед глазами стояла только окровавленная Эллана. Слипшиеся волосы, хриплое дыхание, изуродованная левая половина тела. Это случилось по его вине.
Её сразу же повезли в операционную, не давая никаких гарантий. А ему осталось только гадать, вернется ли к нему его прекрасный эльф. И именно в тот момент он понял, насколько глуп был до этого. Она стала самым важным в его жизни, и ради неё он готов был на всё. Он выбирал счастье, и хотел бороться за него. Вот только получит ли он возможность осуществить свой выбор?