-Скетч Элланы-

Город постепенно окутывали сумерки. Было ещё совсем не поздно, но лампу возле окна всё же пришлось включить. Её яркий желтоватый свет мягко падал на читающего.
До Рождества оставалось совсем немного, потому в комнате приятно пахло корицей и цитрусовыми. В углу стояла небольшая ёлка, украшенная красными, зелеными и белыми шарами и бантиками. С книжного стеллажа свисали мигающие разноцветные фонарики.
Эллана улыбнулась, разглядывая парня, что читал сидя на подоконнике. В квартире Соласа не было дивана, только кровать и пара стульев, потому читал он в основном сидя на подоконнике.
Всё в квартире было маленьким, кроме окна. Почти во всю стену оно открывало отличный вид на небольшой скверик напротив. Через него каждый день пробегало по своим делам огромное количество людей. Вот мама ведет малыша за подарками в торговый центр за углом, вот прогуливается влюбленная парочка, а вот старушка кормит стайку голубей.
Эллане нравилось проводить время вместе с Соласом в мастерской. Там художник был более сосредоточен, и большую часть времени был занят делом. Девушка с любопытством подмечала точные движения рук Соласа, она следила за тем, как карандаш или кисть оставляют свой след на холсте.
А вот дома он был спокойнее, даже в какой-то степени рассеяннее. Он готовил ей вкусный кофе в небольшой старой турке, и кормил имбирным печеньем из соседней кондитерской. Здесь рисовала Эллана, а Солас читал, подсказывал ей что-то или просто дремал, положив голову ей на колени.
Темные бордовые шторы резко контрастировали с его изумрудным свитером. Солас увлеченно читал, а Эллана пыталась передать карандашом то, насколько красивым он ей казался.
Мягкая тень от ресничек на скуле, резко очерченный изгиб носа, плавные линии скул. Губы плотно сжаты. Ой, нет. Он улыбнулся.
— Как тебя называют близкие? — Не отрываясь от страницы, спросил парень.
Захваченная врасплох девушка замешкалась с ответом.
— Элли.
— Мне не нравится. — Эллана снова схватила карандаш, пытаясь успеть зафиксировать на бумаге то, как он хмурится.
— Мама называет меня Ланой, — вырисовывая стальные глаза, вдруг произнесла девушка.
— Да, так лучше. Мне нравится, — теперь было необходимо успеть сделать набросок его улыбающегося лица.
— Ты будешь теперь так называть меня?
— Нет. Я думал над чем-то вроде «любимая» или «мое сердце», — Солас, наконец, повернулся к ней лицом, и пристально посмотрел в глаза.
Внутри всё перевернулось, карандаш выпал из руки и покатился по покрывалу. Он впервые сказал это. Значит ли это, что он признается ей в любви? Или просто ему кажется, что это подходящие романтичные прозвища для девушки, с которой встречаешься?
Солас отложил книгу, встал с подоконника и подошел к Эллане вплотную.
— Я люблю тебя, моё сердце.
Эллане одновременно хотелось сделать две вещи — нарисовать его таким, каким она его видит прямо сейчас, в эту минуту, и поцеловать. Одному из её желаний было не суждено осуществиться.
Скетч-бук и карандаши полетели на пол. От него пахло счастьем и любовью. Девушка отдала бы всё, чтобы этот миг не заканчивался никогда.
— Люблю тебя, люблю тебя, я люблю тебя…