Глава 9

Талисман.
В эту ночь я спала спокойно. И снилось мне что-то очень хорошее и светлое. Но что именно, я после пробуждения так и не вспомнила. Хотя это и неважно.
На завтрак я спустилась в отменно хорошем настроении, такого у меня давно не бывало. Даже Рон это заметил, оторвавшись, наконец, от своей Лаванды:
- Гермиона, я давно тебя весёлой не видел, что-то случилось?
- День сегодня хороший, - ответила я осторожно, усаживаясь на своё место.
- День как день, - буркнул Рон и уставился на меня. Я почувствовала, что сейчас начну краснеть. Не выношу вранья. К счастью Лаванда окинула нас ревнивым взглядом и затянула капризным тоном:
- Р-о-он, я же тебя спросила…
Рон отвлёкся, и я перевела дух.
Но Гарри смотрел на меня таким проницательным взглядом, что совершенно меня смутил, и я уже не знала, что и соврать, если вдруг спросит. Не говорить же им правду!
На моё счастье, к нам подсела Джинни, потрясая новым выпуском газеты, вся взволнованная, с какими-то потрясающими новостями о квиддиче. Оба мои друга тут же переключились на эту животрепещущую тему и обо мне забыли.
Я смогла успокоиться, ковыряясь в тарелке, и украдкой посмотрела на слизеринский стол. Малфой выглядел и вел себя, как обычно, но я почувствовала, что он сильно изменился, стал мягче, что ли. И, похоже, никто кроме меня, этого не заметил. Надеюсь, что не заметил.
Тут опять некстати вмешался Рон:
- Что это ты на слизеринский стол пялишься?
Ох, ну и не вовремя же! Пришлось ответить:
- Любуюсь. Смотри, какие они сегодня красивые.
Рон чуть кусок не уронил и растерянно так спросил:
- Это ты шутишь, да?
- Да, Рон, шучу. Можешь смеяться.
Но он, похоже, обиделся, надулся и отвернулся. И чего это он всегда такой... неуклюжий, что ли? Зато Гарри, услышал нас и опять бросил на меня очень даже проницательный взгляд. Подозревает он меня? Что-то его проницательность меня сегодня не радует. Не люблю врать, а тем более друзьям. И что я ему скажу, если начнёт спрашивать? Но спрашивать он, к счастью, ничего не стал. По крайней мере, пока.
Не могу сказать, как это в книгах пишут, что я «летала, как на крыльях», но день определённо складывался удачно, намного удачнее, чем в предыдущие недели. Я больше ничего не путала, палочку не роняла и удостоилась сдержанной похвалы МакГонагалл.
За обедом ко мне прилетела маленькая птичка-записка: «После ужина на том же месте». Как только я её прочитала, записка рассыпалась мелким пеплом. Любопытный Рон, попытавшийся сунуть туда нос, ничего не успел заметить. Сказал только разочарованно:
- От тайного поклонника, да?
И вид у него был обиженный. Ну вот, только ревности его мне не хватало. Интересно, с чего это он? Когда я сидела в замке одна, ни с кем не встречалась, он про меня и не вспоминал, был занят своей ненаглядной Лавандой. А теперь ему вдруг интересно стало, соперника, что ли, учуял? Какие же мальчишки глупые. И словно в подтверждение моего предположения, Рон после обеда везде таскался за мной хвостом, за это получил замечание от Лаванды, они поссорились и разбежались по разным углам.
Похоже, Рон воспользовался этой ссорой и почти не выпускал меня из виду. Пошёл ха мной в библиотеку, уселся рядом в Общей гостиной писать отчёт и дёргал меня каждую минуту по поводу того, как и что писать.
- Рон, - прошипела я сквозь зубы, - пиши отчёт сам, нельзя же, чтобы они были одинаковые, слово в слово.
- Хорошо, покорно согласился Рон и никуда не ушёл.
Потом он попросил помочь с домашним заданием. Лаванда наблюдала за нами из своего угла, дулась и что-то рассказывала подружкам, бросая на нас сердитые взгляды.
К вечеру я уже начала всерьёз беспокоиться, удастся ли мне избавиться от Рона, чтобы пробраться на башню незамеченной. Но, к счастью, меня и на этот раз выручил незаменимый квиддич: пришла Джинни и увела своего неугомонного братца на поле, чтобы показать какой-то необыкновенный «финт ушами» или чем-то там ещё.
Я не удержалась и съехидничала:
- Какой-какой финт?
Джинни вздёрнула нос:
-Харпера Ли!
И оба осуждающе посмотрели на меня, за то, что я никак не могу запомнить даже простейшие квиддичные термины. Да Мерлин с ним, с этим квиддичем! Хорошо, что он меня избавил на вечер от Рона.
Когда я пришла на Астрономическую башню, Малфой был уже там. Никак не могу отделаться от привычки называть его по фамилии, даже мысленно.
Он стоял у стены. В тени, чтобы не было ниоткуда видно, особенно, если эти любители квиддичной игры начнут, от полноты чувств, кружить вокруг башни, что они уже неоднократно проделывали.
Я остановилась около входа и не знала, что дальше делать. Сердце билось как сумасшедшее, я испугалась, что Малфой услышит. Я почувствовала себя неловко. Как мне надо себя теперь вести? Протянуть ему руку, чопорно поздороваться или броситься на шею? Все варианты показались мне один глупей другого.
Я, наверное, долго бы топталась на месте, но он меня выручил. Сам шагнул мне навстречу, взял за обе руки:
- Я так рад тебя видеть!
И всё сразу стало ясно и просто. Мы уселись с ним в той же самой нише, где накануне пили чай. Оттуда нас нельзя было увидеть, хотя квиддичная команда чуть ли не в полном составе несколько раз облетела вокруг башни. Почему-то мне показалось, что Рон меня тут ищет. Это моя интуиция или уже паранойя?
Как описать наше свидание? Для постороннего человека это совершенно неинтересно. Ну, сидели, взявшись за руки, ну, обнимались, говорили о разных пустяках. Нам просто было очень хорошо вместе, и никакими словами это описать нельзя.
И погода была чудесная, совсем весенняя, и ветер приносил весенние запахи. И всё было прекрасно. Казалось, что теперь всегда так и будет…
А когда солнце уже почти село, и на небе показались звёзды, Драко (как странно называть его по имени!) сказал:
- Я принёс тут кое-что тебе.
И он вынул кулон - голубое сердечко на золотой цепочке, оно поблёскивало золотыми и синими искрами. Такой красоты мне ещё никогда не дарили!
Он положил мне его на ладонь и спросил:
- Что ты чувствуешь?
- Чувствую тепло.
Он кивнул как учитель, довольный хорошим ответом ученика:
- Правильно, так и должно быть. Это не просто украшение, это талисман.
- Талисман? Зачем?
Он вздохнул, и лицо его стало очень серьёзным:
- Сейчас опасное время, не мне тебе говорить. А по преданию, этот талисман способен защитить своего владельца от многих бед, возможно, даже от смерти. У нас в семье таких несколько. Но смысл в том, что талисман работает только тогда, когда подарен от души. У меня тоже такой есть. Его мне мама подарила, поэтому в нём я уверен. А вот за маму я беспокоюсь.
-Так, может, надо было подарить талисман ей? – осторожно спросила я, любуясь сердечком.
Он опять вздохнул:
- У неё есть. Только я боюсь, что не от души подарен, и я не уверен, что он сможет её защитить. Ты свой спрячь и лучше не показывай никому. Это вещь магическая и ты не сможешь сказать, что тебе её на Рождество подарили родители - маглы. Никто же не поверит.
Я надела цепочку на шею, поправила воротник, чтобы её не было видно:
- Надеюсь, никто не увидит. Или я что-нибудь придумаю.
- Я хотел подарить тебе это ещё на Рождество. Только не знал, как. Если просто прислать в посылке и не подписать – ты не возьмёшь и правильно сделаешь. А если подписать ... То не возьмёшь тем более. Так вот и дотянул до сегодня. Всё носил с собой и ждал подходящего случая.
- Спасибо, Драко.
Я впервые, кажется, назвала его по имени и сама смутилась. Он удивился:
- Я уже не Малфой, а Драко? Это прогресс. А то я боялся, что ты моё имя забыла.
Когда мы, наконец, решили, что пора всё-таки расходиться, Драко сказал:
- У этого талисмана есть ещё свойство: ты всегда будешь знать, что со мной происходит, а я буду знать, что с тобой. А ещё, при желании, можно увидеть друг друга во сне и даже поговорить, если наяву такой возможности нет. Особенно, если где-то поблизости Сама-знаешь-кто. Он большой любитель читать чужие мысли. А вот сны ему неподвластны.
В самом конце, прощаясь на лестнице, он шепнул:
- Мы должны делать вид, что всё идёт по-прежнему. Слишком много вокруг ушей. Да и языков тоже.
- Хорошо, я постараюсь.
И мы расстались.