Подстава для героя

— Здравствуй, Гарри, — с придыханием сказала Ромильда, томно взглянув на него из-под ресниц. По крайней мере, она думала, что именно так это и выглядит. Поттер же видел неумелые попытки подкатить к нему, которых за последние месяцы было более чем достаточно, и от Ромильды в том числе. Она будто невзначай коснулась его руки, проходя мимо, оглянулась посмотреть, не оглянулся ли он. Разочарованно фыркнула и направилась дальше по своим делам. Гарри же глубоко вдохнул, пытаясь побороть раздражение. Чёрт, как же он от всего этого устал.

С тех пор как в конце пятого курса он победил Волдеморта в министерстве магии, жить стало невыносимо. Да, кошмары закончились и шрам перестал раскалываться на части, но на замену этому пришло назойливое внимание доброй половины девушек Хогвартса, начиная третьекурсницами, заканчивая семикурсницами, не исключая даже представительниц змеиного факультета. Более того, он начал замечать знаки внимания и от парней — стать избранником героя магической Британии хотелось едва ли не всем. И это его временами жутко коробило. Благо, рядом всегда были друзья, которые могли помочь избавиться от нежеланных поклонников. И ладно бы всё ограничивалось только записочками да взглядами, так нет же! Особо ушлые не гнушались использовать приворотные зелья. И с каждым новым днём Гарри всё больше напоминал себе старика Грюма, чувствуя, что пить он скоро будет только из своей фляжки, а есть только под покровом ночи то, что удаётся раздобыть у сердобольных эльфов на кухне — в Большом зале он старался не светиться.

И потому приближающийся день Святого Валентина вызывал у него нервную дрожь. Запереться в комнате не получится, а в ещё больших попытках скормить ему под разными видами приворотные зелья и иже с ними сомневаться не приходится. Тем более что близнецы не так давно выпустили новую партию разнообразных любовных зелий с различными эффектами, которая уже стала невероятно популярна и принесла им немалую прибыль. Оставалось только собраться с силами и приложить все усилия, чтобы пережить этот день целым и невредимым.

Как гриффиндорец и предполагал, день был ужасен. Со всех сторон его то и дело атаковали совы с любовными записочками и разнообразными посылками. Птицы упорно летали за ним, требуя забрать посылки, и если некоторым это вскоре надоедало, то отдельные экземпляры пришлось успокаивать Конфундусом. К концу дня от всей этой суматохи у Гарри жутко разболелась голова, но как назло все его запасы зелий закончились. На помощь пришёл Рон, доставший из чемодана бутылёк и с радостью протянувший его другу. Отмахнувшись от благодарностей и уложив друга в кровать, рыжий спустился вниз и подал знак своей сестре. Джинни ухмыльнулась. Они с Роном давно это затеяли, и менее чем через полчаса она поднимется к Гарри, принявшему возбуждающий напиток, который заставит его заняться сексом с первым же попавшимся ему человеком. А после она без проблем сможет женить его на себе, ибо такой порядочный человек, как он, просто обязан будет отвечать за свои поступки. Рон же, который просто хотел породниться с героем и получить хотя бы часть его наследства, останется внизу, чтобы задержать Симуса, Невилла и Дина.

Вот только оба Уизли и не подозревали о том, что Гарри, которому надоело лежать, достал из-под кровати отцовскую мантию-невидимку, пробрался через общую гостиную, толкнул портрет Полной Дамы и выскользнул в коридор, который в это уже позднее время был достаточно оживлён. Он то и дело натыкался на влюблённые парочки, желавшие уединения. И если поначалу он был свидетелем более-менее невинных событий, то после того, как наткнулся на групповушку в самом разгаре в одном из кабинетов, решил слинять от греха подальше в сторону слизеринских подземелий. Пожалуй, сейчас это было самое тихое место — Снейп приложил для этого немало усилий. И если слизеринцы не решались осквернять их из уважения к декану, то остальные просто из страха перед ним же.

Чем дольше Поттер слонялся по замку, тем более странно он себя чувствовал. Тело то и дело бросало то в жар, то в холод, а к покрасневшим щекам прилила кровь. Собственно, не только к ним. Член всё настойчивей требовал к себе внимания, болезненно пульсируя. И даже свободные джинсы, которые достались ему от Дадли и держались на ремне да честном слове, не спасали от дискомфорта при ходьбе. Не выдержав больше нахлынувшего возбуждения, Гарри стянул с себя мантию, расстегнул ремень и обхватил дрожащими пальцами член, простонав от удовольствия. Забыв о том, где он находится, он стал надрачивать член быстрыми и яростными движениями, не особо беспокоясь о том, что его могут услышать или увидеть. Ощущения были настолько сильными, что местами становились болезненными. Но гриффиндорцу было наплевать, слишком сильно хотелось кончить. И вот тогда, когда он был уже совсем близок к этому, ему просто не могли не помешать.

— Поттер, мантикора тебя поимей, что ты тут делаешь? — Снейп был шокирован. Хотя, это слишком слабо сказано. Он был зол от того, что святость его подземелий была осквернена, но ещё больше его одолевало возмущение от того, кем и как это было сделано! В то время, как половина замка носится за этим зеленоглазым заморышем, только и мечтая о том, чтобы попасть к нему в постель, он в наглую вламывается ночью во владения слизеринского декана и остервенело дрочит, наплевав на всё и всех. И сейчас, вместо того, чтобы испуганно удрать, пока зельевар его не проклял чем-нибудь зловредным напоследок, он едва ли не набрасывается на него! И далеко не с кулаками, а с поцелуями. Да ещё какими! Не робкие и неуверенные, как можно было ожидать от гриффиндорского тихони-девственника, а страстные, уверенные. Снейп бы и рад сопротивляться, но что-то внутри заставляло его желать Поттера. И вместо того, чтобы вышвырнуть его из подземелий, он прижал его к себе, с чувством отвечая на поцелуи, готовый разложить его прямо здесь, посреди коридора на холодном каменном полу. Но какая-то шальная, ещё адекватная мысль дала понять, что лучше будет добраться до его покоев. С трудом оторвав от себя присосавшегося, словно пиявка, парня, он оттащил его к себе и уже будучи в спальне продолжил начатое.

Поттер нетерпеливо елозил под ним, шаловливые пальцы уже расстегнули мантию и добрались до пуговиц рубашки, которых было слишком много и которые он в итоге вырвал к чёрту. Не остановившись на этом, он полез изучать тело мужчины. Прошёлся пальцами по ключицам, спустился вниз по груди, перешёл на живот, нащупав по пути пару шрамов и остановился у пряжки ремня. Как он не пытался, но расстегнуть её не получилось, на что Снейп только хмыкнул и одним движением избавился от мешавшей преграды, чем Поттер и воспользовался. Северус охнул, когда пальцы парня коснулись чувствительной головки и спустились вниз по стволу, а после вернулись обратно. Гарри улыбнулся такой реакции и столкнул с себя нависшего над ним зельевара, чтобы в следующее мгновение опуститься ниже и несколько неуверенно обхватить его член губами. Что делать, он знал только в теории, не думая, что когда-либо применит это на практике. Но останавливаться из-за этого он не собирался. Если что — зельевар подскажет, что делать, он был уверен.

Губы скользнули вниз, но взять член в рот полностью не удалось. Он вернулся к головке, провёл по ней языком, чуть задел зубами, вызвав сдавленное шипение со стороны Снейпа, после чего снова попробовал взять член полностью. После нескольких попыток ему это всё же удалось, но последовавшие кашель и рвотный рефлекс дали понять, что спешить с этим не стоит. Но как не спешить, когда тело горит огнём и хочется всего и сразу. Вот и Снейп не выдержал и, перехватив взлохмаченные отросшие волосы на затылке, взял инициативу в свои руки, насаживая рот гриффиндорца на свой член. Тот с трудом сдерживал рвотные порывы и пытался дышать через нос, и едва он начал привыкать к этому, как Северус отстранил его и стянул с него остатки одежды. Джинсы, не удерживаемые ремнём, слетели с парня ещё в коридоре, пока она перемещались в покои Снейпа. Очки полетели следом за одеждой, и теперь Гарри видел мужчину уже не так отчётливо.

Прохладные пальцы коснулись его члена, плоть дёрнулась в ответ на прикосновение. Пальцы одной руки лениво поглаживали яички, в то время как пальцы другой оглаживали член, едва касаясь. Поттер разочарованно простонал и двинул тазом навстречу, намекая на что-то большее. Однако, вместо этого Снейп только дразнил его, распаляя ещё сильнее. Гарри громко стонал, оргазм был уже близко, и каждый раз, когда он был уже на грани, Снейп не только прерывал процесс, но и не давал Поттеру самому его закончить, удерживая руки парня над головой. Тот уже готов был умолять, лишь бы ему дали кончить, но вместо слов с губ слетали нечленораздельные мычания да стоны. За всей этой пыткой он не сразу заметил, как пальцы зельевара подобрались к его заднице. Заметил лишь тогда, когда один из них, смазанный чем-то вязким, попытался проникнуть внутрь. Гарри зашипел, но его протесты заткнули поцелуем, не прекращая проникновения. Поттер ёрзал от неприятных ощущений, которые ещё пока не были болезненными. Не вынимая пальца, Снейп добавил второй, и вот тогда уже стало больно. Гриффиндорец в отместку куснул его за губу и вскрикнул — Северус с силой вогнал пальцы на всю длину. Но вот когда он вытаскивал их, стало вдруг приятно, и Гарри простонал. Поняв, что он нащупал искомое, Северус стал целенаправленно задевать бугорок простаты, вызывая у Поттера приятную дрожь по всему телу.

К пальцам, активно разрабатывающим девственный зад парня, добавился третий. Колечко мышц так плотно обхватывало их, что Снейпу неистово захотелось ощутить эту тесноту совсем другим местом. Вытащив пальцы, он приставил головку к анусу и постепенно, неспешно, стараясь не причинить боли, стал входить в ещё тугое отверстие. Гарри разрывался на части, испытывая как довольно болезные ощущения, так и желание как можно скорее почувствовать в себе член мужчины. Второе, в итоге, перевесило, и он резко толкнулся навстречу, чувствуя, как плоть проскальзывает внутрь, заполняя его собой. Парень охнул, ресницы увлажнились, и по щеке скатилась слеза, оставляя за собой мокрый след. Всё же не стоило ему так торопиться, не был он готов к подобному. Снейп не двигался, тихо шепча на ухо что-то успокаивающее. Поттер с удивлением отметил, что раздражавший его некогда голос, вызывавший только страх и ненависть к обладателю, сейчас оказывал на него совсем другое воздействие. Он обрёл бархатные нотки, а вкупе с едва касающимися его мочки губами вызывал волны удовольствия, пробегающие по телу. Снейп отстранился, почти вышел и сделал осторожный толчок вперёд, наблюдая за эмоциями на лице парня. Тот прикусил губу, сдерживая стон боли, но в полуприкрытых глазах плясали черти, подстёгивая зельевара к более активным действиям. Он задвигался, меняя угол проникновения, и судя по тому, как парень вскрикнул, но уже явно от удовольствия, его целенаправленные движения были верны и теперь доставляли удовольствие им обоим.

Северус двигался не спеша, желая как можно дольше растянуть процесс. Склонившись над парнем, он накрыл его губы своим ртом, целуя жадно, страстно, до нехватки воздуха. Гриффиндорец вцепился в его плечи, оставляя неглубокие царапины в те моменты, когда испытываемые им ощущения были слишком сильны. Происходящее сносило ему крышу. Осторожничавший с ним поначалу мужчина вскоре перестал относится к нему как к хрупкому созданию и более не сдерживался. И если сначала парню удавалось сдерживать свои стоны, стесняясь столь явного проявления эмоций, то спустя уже десять минут вся стеснительность полетела в пропасть. Крики, которые Снейп буквально выбивал из него резкими и сильными толчками, заполнили всю комнату, и потому неудивительно, что это было первым, что сиятельный Лорд Малфой услышал, едва ступив в гостиную зельевара из зелёного пламени камина.

Для Люциуса Малфоя день складывался как нельзя прекрасно. Дела в Министерстве не заняли слишком много времени, и освободившийся уже к обеду маг мог уделить оставшееся время поиску подарка для одного привередливого зельевара, со всей душой ненавидевшего день Святого Валентина. Собственно, Люц разделял его отношение к этому празднику, всё же романтичности в нём было меньше, чем сострадания в Тёмном Лорде. Однако же это не отменяло того факта, что сделать приятное дорогому ему человеку хотелось. И вот, попрощавшись с дражайшей супругой, которая, как и он, спешила к своей пассии, Малфой-старший кинул горсть Летучего пороха в камин, чётко произнёс «Хогвартс, покои декана Слизерина», мужчина шагнул в изумрудное взметнувшееся пламя, чтобы в следующий момент выйти уже с другой стороны. В его руках в коробке, напоминавшей типичные коробки для конфет, был набор редких и весьма специфичных алхимических ингредиентов, которые явно понравились бы мастеру зелий, а поверх коробки стоял горшок с необычным растением перламутрового цвета, столь же красивым, сколь и смертоносным. Естественно, всё это было оч-ч-чень даже нелегальным, но прикрыть подпольную торговлю в магическом мире у министра магии кишка тонка.

Выражение абсолютного счастья на холёном лице быстро сменилось смесью ревности и злости. Его зельевар… Нет, не так. ЕГО зельевар сейчас явно был не один, и судя по звукам, разносящимся по помещениям, занимались они кое-чем весьма даже понятным. Влетевший подобно урагану Малфой, собиравшийся в лучших выражениях, не стесняясь нецензурной лексики, высказать всё, что он думает об одном конкретном похотливом зельеваре, застыл прямо на пороге спальни. Не заметивший его присутствия Снейп сейчас яростно втрахивал в кровать стонущего и извивающегося под ним Поттера. Поттера! Такого Люц никак не ожидал увидеть. И ещё больше не ожидал того, что развернувшееся перед глазами зрелище не на шутку возбудит его. И если поначалу он ещё пытался хоть как-то мыслить трезво, то стоило ему пересечься взглядом с Поттером, как всё благоразумие отправилось отдыхать. Избавив себя от одежды, он скользнул за спину зельевара, прижимаясь к его заднице эрекцией.

— Люц… — выдохнул темноволосый мужчина, почувствовав обвивающие его руки.

— А ты ожидал кого-то ещё? — Малфой слегка укусил его за ухо, следом поцеловав. — Смотрю, ты уже без меня развлекаешься.

Ответить ему помешал Поттер, простонавший где-то под ним. Отвлёкшийся Снейп отпустил его руки, чем парень тут же не преминул воспользоваться — возбуждённая плоть требовала внимания. Но теперь его руки были перехвачены уже Малфоем, попавшим под влияние чёртового зелья. Северус же наколдовал кольцо, плотно, но не причиняя дискомфорта, обхватившее член у основания, что не позволило бы парню кончить.

— Не торопись, малыш, — Люц склонился над юношей, вобрав в рот чувствительную горошину соска и чуть прикусив. Судя по последовавшему вскрику, парню это определённо понравилось. С другой стороны к нему присоединился Снейп, и вместе они доводили Гарри до исступления.

— Умоляю…

— О чём же? — соблазнительно прошептал зельевар, переместив губы на шею парня и накрыв его член рукой. Малфой подхватил игру и, смазав лубрикантом пальцы, ввёл сразу два в узкий вход. Поттер задрожал, чувствуя, как пальцы задевают узелок простаты, отчего и без того возбуждённый член начинал болезненно пульсировать.

— Изверги! — в сердцах вскрикнул он, прежде чем вскрикнуть от накативших ощущений. Горячие губы зельевара терзали нежную кожу шеи, оставляя на ней багряные засосы, а длинные пальцы блондина доводили парня до безумия, заставляя стонать и извиваться под ними. Гарри казалось, что нахлынувшие на него ощущения были слишком сильными и что ещё чуть-чуть — и он просто не выдержит, хотя, казалось бы, куда уж больше. Но как же он ошибался. Стоило губам аристократа коснуться его члена, который следом погрузился в горячий влажный рот, как он понял, что всё, что было раньше — это только цветочки. Малфой двигался умело, вызывая бурю эмоций. Гарри хотелось плакать от переполнявших его ощущений, ему хотелось прекратить эту пытку, и в то же время хотелось, чтобы она никогда не заканчивалась.

— Прошу… Я… не могу… больше, — задыхаясь, прошептал он. Мужчины хитро переглянулись и одновременно отстранились от него.

— Как скажешь, — язвительно сказал Северус и притянул к себе Люциуса, впиваясь в его губы жадным поцелуем. Они будто забыли о гриффиндорце, нарочито не замечая его возмущённого возгласа, увлечённые только друг другом. А Гарри не мог оторвать от них взгляда. То, как страстно они целовались, то, как они ласкали и вжимались друг в друга… Это не только завораживало, но и безумно заводило. Снейп разорвал объятья и толкнул Малфоя на кровать рядом с Поттером, который тут же пододвинулся к нему и сам накрыл губы блондина своими. Тот с готовностью ответил на поцелуй, охнув, когда ласкающие его пальцы парня обхватили чувствительный сосок и чуть потянули. Но ещё громче он простонал, когда Снейп без подготовки одним движением проник в любовника, тут же набрав быстрый темп. Теперь уже вскрики и стоны аристократа заполнили комнату. Опьянённый от накатившего на него возбуждения, он перехватил пальцы гриффиндорца и опустил их на свой член. Немного неуверенно, Гарри задвигал ими от основания вверх по напряжённому стволу, к головке и обратно. Малфоя хватило ненадолго, и вскоре он громко простонал, обмяк на кровати и обильно излился в руку парня, ласкавшего его плоть. Северус продержался немногим дольше, чувствуя, как пульсируют и сжимаются мышцы вокруг его члена.

Неотрывно наблюдавший за тем, как страстно зельевар вколачивался в своего любовника и как их обоих унесло волной оргазма, Поттер готов был кончить от одного лишь только зрелища, если бы не одно маленькое «но»…

— Северус, кольцо…

— Ну нет, малыш, мы с тобой ещё не закончили, — Люц ухмыльнулся и протянул руку к тумбочке, вытаскивая из ящика два фиала, один из которых был передан Северусу. Мужчины залпом осушили их.

— Это же не…

— Довольно сильный афродизиак, всё верно, Поттер. Пять баллов Гриффиндору, — ухмыльнулся Снейп. До Гарри же дошла вся ситуация — судя по тому, что ему флакона не досталось, то эти слизеринские сволочи собирались мучить его ещё долго.

— Сво-о-олочи, — простонал он. Он и так уже готов был сойти с ума от нестерпимого желания кончить и невозможности это сделать. Однако же, по всей видимости, ему нескоро позволят это сделать.

— Ещё какие, — Малфой перетянул парня на себя и весьма недвусмысленно потёрся о его задницу членом, который уже был в полной боевой готовности. Прижавшийся к нему со спины Снейп помог Люцу насадить его на член, отчего оба любовника простонали. Поттер тут же начал двигаться, его руки блуждали по телу аристократа, заставляя того дрожать — чувствительная кожа слишком сильно реагировала на прикосновения. Люциуса хватило ненадолго, чему поспособствовали пальцы Снейпа, проникнувшие в его задницу и активно стимулирующие простату. Едва Малфой излился, как зельевар приподнял парня и уже его член беспрепятственно проник в уже растянутое любовником отверстие. Гарри прильнул спиной к его груди, но неудобство позы заставило его едва ли не распластаться на аристократе, который тут же втянул его в крышесносящий поцелуй, в то время как член Северуса доводил его до сумасшествия, задевая простату при каждом толчке. Очень скоро зельевар замер, изливаясь в парня, и обессиленно опустился на кровать, однако уже готовый к третьему заходу Малфой перехватил инициативу в свои руки, и теперь была очередь Снейпа стонать при проникновении в его задницу члена любовника.

Гарри же, как ни пытался, никак не мог избавиться от игрушки, наколдованной слизеринским деканом — судя по всему, снять её мог только он. И такое положение вещей его явно не устраивало. Но подобного рода мысли тут же покинули голову, стоило Люциусу притянуть его к себе и подтолкнуть в сторону Северуса. Несколько ошалевший от подобной возможности парень чуть помедлил, прежде чем приставить член к анусу и толкнуться вперёд, но как только он это сделал — его накрыло. Обхватывающие его плоть стенки ануса были такими тесными, что все мало-мальски разумные мысли покинули его голову, оставив только желание обладать тем самым темноволосым магом, что сейчас лежал под ним и страстно стонал, тем, кто шумно втянул воздух, когда Малфой кончиком языка провёл по его стволу, задержавшись на чувствительной головке, прежде чем накрыть её ртом. Эти ощущения не шли ни в какое сравнение с тем сексуальным опытом, что был у него прежде.
Державшийся так долго, как только мог, Снейп протяжно раз простонал, чувствуя, как его захлестнул оргазм.

— Сев… Кольцо… Прошу…

Одним щелчком зельевар избавил парня от мучившей его игрушки, и тому хватило буквально двух толчков, чтобы обильно излиться. Чувствуя себя опустошённым после долгожданной разрядки, он рухнул на кровать. Судя по тому, что вместо продолжения «банкета» его просто притянули к себе — действие афродизиака закончилось. По другую сторону от него устроился Малфой, по-хозяйски уложив свою руку на его талию.

Вместе с оргазмом закончилось и действие подсунутого Гарри зелья, и вместе с тем возвращалась и способность мыслить. Уставший во время этого секс-марафона Поттер был слишком расслаблен, и потому до него не сразу дошло то, что сейчас произошло. Однако едва осознав, что лежит он сейчас между Малфоем и Снейпом, голый, да ещё и знатно оттраханный ими, парень испуганно подскочил на кровати, и в мгновение ока оказался у двери. Уставившись на слизеринского декана, он встретил не менее шокированный, чем у него, взгляд. Не дожидаясь проклятий, которые, судя по всему, вот-вот должны были в него полететь, гриффиндорец выскочил из покоев декана в коридор подземелья, споткнувшись обо что-то и едва не пропоров носом пол. Этим «чем-то» оказались его джинсы, которые валялись аккурат у порога. Подхватив их и не теряя времени на одевание, парень вернулся к тому месту, где, предположительно, оставил мантию-невидимку, прежде чем… Щёки вспыхнули от смущения — думать о том, что произошло, не хотелось. Но как он ни старался подавить в себе эти мысли, в голове то и дело возникали воспоминания о том, что произошло в спальне Снейпа. Найдя мантию там, где он и предполагал, Гарри отправился обратно в башню. Того времени, которое потребовалось на то, чтобы добраться до портрета Полной Дамы, ему хватило, чтобы понять, с чего всё началось. И потому неудивительно, что влетевший в ещё довольно оживлённую гостиную парень сходу накинулся на Рона, прижав его к стене и сомкнув пальцы на шее.

— Что ты мне подсунул? — ярость в груди удвоилась, стоило ему заметить удивление, а потом и раздосадованность на лице никогда не умевшего прятать свои эмоции Уизли. Тот попытался дружелюбно улыбнуться и сделать удивлённое лицо.

— Гарри, я не понимаю, о чём ты? — он вскинул руки и огляделся — все, кто был в помещении, смотрели на них с нескрываемым удивлением. Ещё бы, не каждый день Герой-Который-Снова-Выжил готов с кулаками на кого-то наброситься, да ещё и на лучшего друга! От всегда сдержанного гриффиндорца этого просто никто не ожидал.

— Не ври, — Гарри хорошенько тряханул рыжего, отчего тот приложился затылком о стену. — Ты подсунул мне то зелье. Зачем?

— Гарри, успокойся, это было всего лишь болеутоляющее, — ни капли честности в голубых глазах. Рон посмотрел куда-то в бок, и, проследив за его взглядом, Поттер увидел Джинни, которая недовольно поджала губы. Всё сразу встало на свои места. И её участившиеся недвусмысленные намёки, и реплики Рона относительно того, как красива и при том одинока его сестра, и подшучивание о том, что они были бы идеальной парой. Гриффиндорец понимал, что оба Уизли замешаны в том, что с ним произошло, пусть всё и пошло не так, как те изначально планировали. Однако девушек он никогда не трогал и изменять своим принципам не собирался. А вот Рон — другое дело. Он отпустил рыжего, который тут же потерял бдительность и поплатился за это — удар в челюсть был точным и болезненным. Чистокровный волшебник, неизвестно откуда знавший некоторые приёмы рукопашного боя, в долгу не остался, и между ними тут же завязалась драка, остановить которую смогла лишь только разъярённая МакГонагалл, ворвавшаяся в гостиную и угостившая обоих студентов Ступефаем.

А дальше… А дальше были долгие разбирательства. Рассказавший свою версию событий Гарри, естественно, умолчавший о том, кто разделил с ним последствия выпитого зелья, не мог ничем подкрепить свой рассказ. Применять Веритасерум на студентах было незаконно так же, как и шерстить их сознание Легиллименцией. Однако помощь пришла откуда не ждали — вызванный наравне с остальными деканами Снейп высказал предположение, что если найти фиал из-под зелья, он смог бы определить его содержимое. Сказано — сделано, и вскоре вызванный ради такого дела домовик протягивал ему пустой флакон. Рон, который, как он думал, надёжного его спрятал, мигом напрягся — теперь вряд ли он смог бы отмазаться.

— Не верю, что говорю этого, Минерва, — Снейп тянул слова в своей коронной манере, — но Поттер прав. Зелье действительно является разновидностью любовного зелья, которое подчиняет разум и вызывает непреодолимое… влечение, — Северус был весьма удовлетворён. Теперь всё вставало на места: и его реакция на Поттера, и то, что произошло позднее, да и такое активное участие Люциуса без единого упрёка в сторону зельевара. А о том, что он, в принципе, был готов повторить, никому знать не стоило.

— От Вас я такого не ожидала, мистер Уизли! — казалось, МакГонагалл вот-вот начнёт рвать и метать. — Мистер Поттер, прошу, вернитесь в спальню. Нам с мистером Уизли ещё предстоит долгий разговор.

Кивнув своему декану и бросив на некогда друга взгляд, полный презрения, он со злорадством отметил его испуг. Гриффиндорец вернулся в гостиную, где у камина в полном одиночестве сидела Джинни, ожидавшая брата. В её взгляде, обращённом на Гарри, читалась неприкрытая ненависть.

Не став задерживаться, Гарри прошмыгнул в спальню, где переоделся в пижаму и по привычке потянулся, чтобы снять очки. И только тогда до него дошло, что их нет. Захваченный адреналином разум за всё это время так и не обратил внимание на то, что мир перед ним был нечётким и расплывчатым, и Поттер с ужасом осознал, что его очки остались где-то в спальне зельевара. Мысли парня снова крутились вокруг произошедшего, и чем детальнее были воспоминания, то и дело всплывавшие в его сознании, тем сильнее он возбуждался. Дошло до того, что терпеть уже болезненное возбуждение не было сил, и, скинув с себя одеяло, парень помчался в душ, чтобы сбросить напряжение.

Следующим утром Гарри сидел на кровати и пытался понять, что же ему делать. С одной стороны, ему нужны были его очки. Без них ему было крайне дискомфортно. С другой же, ему было страшно идти к Снейпу. И если раньше этот страх был бы обоснован страхом перед зельеваром, то теперь причиною были его смешанные чувства по отношению к мужчине. Как Гарри этого не отрицал, но он хотел его. Его и Малфоя. И от одной лишь мысли об этом щёки начинали пылать. Усугубляло ситуацию ещё и то, что он не знал, как отреагирует на него зельевар. Будь Гарри на его месте — незамедлительно бы вышвырнул нахального гриффиндорца, посмевшего заявиться после недавних событий, пусть он и был жертвой наравне с мужчинами.

В итоге, промаявшись весь день, всё ещё раздираемый сомнениями Поттер под мантией-невидимкой пробрался к покоям слизеринского декана и неуверенно постучал. Дверь открыли не сразу, а открыв, тут же поспешили закрыть, но Гарри успел подставить ногу.

— Профессор Снейп… Северус… — неуверенно начал парень, поздно подумав о том, а стоило ли ему называть мужчину по имени. — Я… Я пришёл извиниться… и кое-что забрать.

Видя, как покраснел гриффиндорец, Снейп хмыкнул, но приоткрыл дверь, пропуская незваного гостя. Ещё вчера они с Люцем сделали ставки на то, хватит ли парню смелости вернуться за вещами, среди которых не было ничего незаменимого. И теперь зельевар должен был своему любовнику двадцать галеонов.

— У вас две минуты, мистер Поттер. Ваши вещи на столе в спальне. Время пошло.

Гарри кивнул и неуверенно двинулся в сторону вышеуказанной комнаты, стараясь не смотреть на кровать, чтобы воспоминания снова не захлестнули его. Вернувшись обратно, он неуверенно замер у двери, не зная, что сказать.

— Вы, кажется, хотели извиниться, Поттер.

— Да… я… Профессор, простите. То, что вчера случилось, было из-за того зелья. Я и подумать не мог, что Рон на такое способен, — Гарри начал оправдываться, собирая всякий бред. Глядя на Снейпа, он не мог понять, что же именно тот думает относительно сложившейся ситуации. И чем дольше он разглядывал эти неправильные черты лица и упрямо сжатые губы, тем сильнее он хотел события вчерашней ночи. — Вы же знаете, я никогда бы так не… А, к чёрту…

Снейп, меньше всего ожидавший того, что невыносимый и ненавистный ему некогда гриффиндорец неожиданно накинется на него и прильёт к его губам в жадном поцелуе, ещё меньше ожидал, что ответит на поцелуй, вместо того, чтобы оттолкнуть парня. Решив списать это на то, что зелье ещё не до конца утратило свой эффект, зельевар толкнул Поттера к дивану у камина, где их позже обнаружил не без удовольствия присоединившийся к действу Люциус.