Часть 1.

Сижу себе на лавочке, никого не трогаю. С грустью смотрю на пробегающих мимо накаченных парней, которые выглядят невероятно сексуально в своих мокрых от пота майках, облепляющих и выставляющих на обозрение рельефные тела. Сижу я, значит, и облизываюсь. Каждый день прихожу сюда за новой порцией эндорфинов, вот только после становится неимоверно грустно от того, что ни один из них и не посмотрит в мою сторону. Внешность-то у меня абсолютно непримечательная. Каштановые растрёпанные волосы, субтильное телосложение, обычные карие глаза. Иногда смотрюсь в зеркало — и слёзы от жалости к самому себе наворачиваются.

Жадно провожаю взглядом очередного красавца. Блондин, голубые глаза, кубики пресса, отчётливо проступающие на голом торсе, крепкая задница, обтянутая шортами, за которую так и хочется ухватиться! Ммм…

— Твою ж мать! Да я за такого душу продать готов! — слова сами соскакивают с губ, но, чёрт, это ведь правда!

Тихий хлопок, раздавшийся рядом со мной, не привлёк особого внимания, но вот голос. Тихий, вкрадчивый и такой прекрасный, что у меня внутри аж всё перевернулось.

— Душу хочешь продать, мм? — тихий смешок будоражит моё нутро, и я немедленно разворачиваюсь к обладателю такого сексуального голоса. Сказать, что я прихерел — ничего не сказать!

Сидит, значит, рядом со мной на скамейке сам демон во плоти. Красная кожа словно матовая и вызывает непреодолимое желание погладить всюду, где только можно. Жёлтые глаза без зрачка смотрят на меня с лукавым прищуром. Массивные красные рога, скрытые у основания чёрными, чуть длинными волосами, изящно изогнуты назад. Налюбовавшись лицом, перевожу взгляд на тело… Мать моя! Какое тело! Вот за такое тело не грех и душу продать! Причём самому же обладателю сего творения! Идеально сложенный, накаченный и невообразимо сексуальный. Больное воображение тут же подкинуло тысячу и одну картинку с ним в главной роли.

— Нет, я передумал, — жопой чую, что со стороны выгляжу сейчас как влюблённый идиот. Но мне плевать. Кажется, я действительно влюбился! Заметив его недоумённый взгляд, поспешил добавить. — Тот парень мне уже не нужен.

Хитрое выражение лица у демона мигом исчезло, и появились обида и грусть.

— То есть, продавать душу ты отказываешься? — с малой, но всё же надеждой спросил он у меня. А я что? А я ничего, я поплыл как мороженое под июльским солнцем. Если он и дальше будет на меня так смотреть, я ему ещё душ натаскаю, мне не жалко.

— Она уже твоя, — с придыханием сообщаю ему и кладу ладонь на его колено, медленно продвигая её ближе к паху. Нет, я вообще без намёков, о чём вы?

Судя по тому, как шокировано на меня сейчас смотрит — раньше к нему никто не приставал. Верится в это, конечно, слабо, но с чего вдруг такая реакция? Эй, а чего это он медленно начинает от меня отодвигаться?

— Так, где мне подписать контрактик? — судорожно шарю по карманам в поисках ручки, но, увы, не имею привычку таскать с собой кучу канцелярского хлама. — Подпись кровью сойдёт? — чёрт, похож сейчас на грёбанного сталкера. Хотя, плевать! Я хочу этого демона!

— Слушай, парень, я, кажется, того, контрактик у себя в офисе на столе оставил, — медленно он встаёт со скамейки и бочком начинает пятиться от меня. — Давай я сейчас сгоняю по-быстрому? Одна нога здесь, другая — там! А после хоть кровью, хоть слюной — как тебе больше нравится, договорились? — и дальше как-то подозрительно пятится в сторону. Снова моя задница всевидящая вещать мне истину начала. И заключалась эта истина в том, что меня хотят надуть!

Ну уж нет! Такого я не потерплю и демончика от себя никуда не отпущу! Развернувшегося и собравшегося уже было драпать красавца хватаю за кисточку на хвосте, и тут его словно прошибает током! Как-то странно он задёргался, забегал по кругу, схватившись за голову и матерясь на непонятном мне языке. Как определил что сие — маты? Страстно, разнообразно и с чувством. Вот так вот.

Пока тот носился по кругу, я засмотрелся на его копытца. Красивые такие, ухоженные. На левой ноге болтается милый браслетик с черепушками. Мне нравится. Готишненько. К своему удовольствию отметил ещё и присутствие крыльев. Кожистые, небольшие, но очень аккуратненькие. Протянул руку, схватился за краешек одного и потянул демона на себя.

— Ну, так что, возьмёшь мою душу? — с надеждой спрашиваю я его, не прекращая поглаживать летательный аппарат.

Обречённое «А может не надо?» было мне ответом.

Часть 2.

— Отстань от моего хвоста, — демон попытался притянуть его к себе, но я не отдал столь занимательную часть. Только спустя полчаса моих поползновений я обнаружил, что кисточка — вовсе не кисточка, а хвост на самом деле заканчивается головой змеи. И весьма живой змейки, между прочим! Да ещё и лохматой!

— Почему у твоей змейки растут волосы? Да ещё и такие длинные! — с завистью погладил волосяной покров рептилии и почесал ей мордочку, отчего она довольно зашипела. Оп-па. Кажись, я ей пригляделся.

— Может она фанат рока и отдаёт дань моде? — угрюмо пробурчали мне в ответ, снова предпринимая попытку вытащить хвост из моих цепких пальцев. Шикнул на него получше всякой змеи и снова с завистью посмотрел на «кисточку». Гладкие и шелковистые волосы мигом стали предметом моей зависти. «Head & Shoulders» он использует, что ли?

— Возьми меня! — демон аж дёрнулся от моих слов, звякнули серёжки-колечки в его ушах. Надо же, а я их даже не заметил. Ничего так, симпотишненько выглядит. То ли тоже себе сделать?

— Чего? — эк он какой нервный, аж заикаться начал!

— Что слышал! — обиженно отворачиваюсь. — Тоже мне, демон. Душу мою не хочет, меня не хочет. Дьявола на тебя нет!

— Не упоминай имя его всуе! — истерично завопил демон, отскакивая от меня и зажимаясь в угол. Хлопнуло окно, заморгал свет — и вот предо мной, как лист перед травой, стоит зачётный такой мужчина в белой расстёгнутой рубашке, ничуть не скрывающей его прекрасного тела. Аппетитно, конечно, но мне мой демон больше нравится.

— Кто меня тут звал? — грозно сверкнув своими большими жёлтыми глазищами с вертикальным красным зрачком, он уставился на моего демона, скрывавшегося за миленькой белой шторкой. К слову, белый цвет ему идёт.

— Люцифер, что ты здесь делаешь? — незваный гость рыкнул на того, кого, по всей видимости, так и звали. Демон медленно выбрался из-за шторки и подошёл к мужчине, грустно смотря в пол и ковыряя копытцем коврик. Я еле подавил в себе желание возмутиться — между прочим, этот коврик из натуральной шерсти! В том числе и из шерсти бабкиного кота, который в течение пятнадцати лет линял на него качественно и с любовью.

— Что я тут делаю? Да мы тут плюшками балуемся, — указав на стол, где лежали сделанные из папье-маше ватрушки, он невинно улыбнулся. Однако, судя по всему, Дьявола это не проняло.

— Почему ты до сих пор не забрал его душу? — собственно, я сейчас был солидарен с мужиком! Почему это моя душа до сих пор не оприходована?!

— А он меня того, за хвост дёрнул. Я теперь не могу, — грустным голосочком выдал мой демон, вцепившись в руку Дьявола. — Пожалуйста, господин, заберите меня отсюда!

В ответ Дьявол лишь расхохотался, да так, что сервант мой зазвенел пуще колоколов в церквях.

— Ну уж нет, Люци, теперь отдувайся, — утирая слёзы, вступившие от смеха, он освободился от крепкой хватки демона. — Я тебе не один раз говорил, чтобы ты хвост кому попало не подставлял. А теперь ты связан с этим человеком, — при взгляде на меня мужчина снова захохотал.

А я что? А я ничего. Всего лишь безумно рад услышанным словам и теперь давлю лыбу во все тридцать один зуб. Ну, кто виноват, что последний зуб мудрости никак не хочет осчастливить меня своим присутствием?

— Весёлого вам времяпровождения, — с ухмылкой сказал Дьявол и испарился, словно его и не было тут. Я же хищно улыбнулся и двинулся в сторону Люцифера, попятившегося от меня. Закончилось это всё тем, что он споткнулся об этот злополучный коврик и приземлился на пол. Я же прыгнул сверху и крепко в него вцепился.

— Помогите! Насилують!

Часть 3.

— Люцик, ну, ты чего? — я аккуратно тронул демона за руку, но он этого даже не заметил. Как лежал в обнимку с белым плюшевым медведем, уставившись в узор ковра на стене, так и лежит. А глазки такие большие-большие, того и гляди как колобок укатятся.

— Люциферушка-а-а, — я подёргал его за хвост, но снова ноль внимания. Неужели всё было так плохо и ему не понравилось?

— Рогатик мой, хочешь, я тебе несколько душ притащу? Это растормошит тебя? — честно, уже даже не знаю, что мне делать. То ли Дьявола снова позвать? Вдруг Люцифер чем-то заболел?

— Не ответишь мне — позову твоего босса! — не, ну всё! Я обиделся! Меня вынудили на крайние меры!

Демон мгновенно перевернулся на другой бок, лицом ко мне, и с ужасом уставился на меня.

— А может не надо? — голосок такой тихий-тихий, и глазки такие прям… как у воробышка. Которого застали на месте преступления во время грабежа семок у соседской бабки. Того и гляди — рванёт куда-нибудь подальше, и поминай как звали!

— Надо, Вася, надо! — только собрался набрать воздуха в лёгкие, чтобы закричать погромче, как мне тут же заткнули рот. Поцелуем. А что, весьма приятно ощущать инициативу с его стороны. Не теряя ни минуты, я опрокидываю его на кровать и углубляю поцелуй, не давая своей жертве… кхм… объекту своей страсти, то бишь, опомнится. Зарываюсь пальцами в его шелковистые волосы и с наслаждением начинаю перебирать их, не забывая о поцелуях. И, кажется, Люциферу это начало нравится! Если поначалу он лежал весь зажатый и напряжённый, то сейчас несмело обвил хвостом мою ногу и робко отвечал на поцелуи.

Когда я смог наконец-то оторваться от него в силу того, что элементарно не хватало кислороду в организме, демон лежал с блаженной улыбкой и ошалевшими глазками. Это навело меня на подозрительные мысли, что мне достался девственник нецелованный, одна штука. Плётка и наручники в комплект не входят. А жаль. Было бы интересно.

— Люцик, а, Люцик? А тебя назвали в честь Дья… — договорить мне элементарно не дали, снова заткнув поцелуем. В голове тут же родился коварный план по взятию крепости имени демона Люцифера, рогатого и прекрасного.

— Не произноси его имя! Папенька не будет доволен, что его так часто вызывают! — демон грозно сверкнул на меня глазками и с опаской огляделся. Поняв, что ничего ему не угрожает, он вернул внимание ко мне. — Да, в честь него и назвали. Надеялись, что стану таким же великим. Не Азазелем же! — демон с неподдельным возмущением посмотрел мне в глаза.

«Жаль, что не Белиаром», — разочарованно мелькнуло у меня в голове. Но тем интереснее будет соблазнять моего демона!

— Итак, чем займёмся? — неужели у меня при этих словах был настолько коварно-ужасающий вид, что Люцик снова шарахнулся от меня как от прокаженного? Мдам-с. Однако пора менять расклад! Мы идём в стрипклуб!

Часть 4.

— Это что такое? — демон в шоке смотрит на меня широко распахнутыми от удивления глазами. Серьёзно? Демон не знает, что такое стриптиз? Приплыли тапочки к дивану!

— Это, милый мой, гнездо порока! Цитадель разврата!

— Что-то не очень похоже на студенческое общежитие, — с сомнением посмотрели на меня. Я лишь усмехнулся — в словах Люцифера была огроменная доля правды. С общежитием ни один бордель не сравнится.

— Пойдём, сам всё увидишь, — я потащил его к мягкому диванчику, расположенному недалеко от сцены, и пихнул туда своего спутника, тут же злобно зыркнув на прошедшего мимо официанта, стрельнувшего глазками в сторону моего демона. Гыр-р-рь! Щас как выхухолю кому-то по выху, холь отвалится!

— Слушай, саламандарка моя прекрасная, — Люц на этих словах поперхнулся содержимым бокала, которое едва успел пригубить. — Остальные люди тебя тоже видят как демона?

— Почему саламандра-то? — и всё-таки он ми-и-илый, когда начинает вот так вот наивно хлопать глазками. В такие моменты так и хочется расцеловать его всего и затискать в объятьях, как плюшевого зайца, что был у меня в детстве.

— Потому что гладиолус! — обиженно буркнул я и уставился на мужика на сцене, который сейчас вовсю обтирал шест собой. Он у них ещё и уборщиком подрабатывает, а на тряпки для пыли денег нет? Ну, кто так стриптиз танцует?!

— А я больше ромашишки люблю, — как-то наивненько протянул демон и с тоской посмотрел на свой уже пустой бокал. Но взгляд тут же стал хищным, стоило ему заметить мою стопку с водкой. Его рука ме-е-едленно поползла по столу в сторону стопки, в то время как он сам старательно насвистывал какую-то хрень и делал вид, что ничего не происходит. Ну, как насвистывал? Скорее шепеляво пытался произвести на свет какие-то звуки, упорно вызывавшие у меня ассоциации со сломанной игрушкой-свистулькой.

А дальше было шоу! Одним ловким и быстрым движением он сцапал стопку, быстро опрокинул её содержимое и проглотил. Тут же он схватился за горло и начал усиленно дышать через нос, что странно, ибо в попытках остудить горло обычно ртом хапают побольше воздуха. Однако причину подобного я узрел следом — попытка дышать ртом закончилась опалённой макушкой впереди сидящего парня с высоким красивым высоко поставленным и дохера залакированным ирокезом красивого синего цвета. И пламя было такое красивенькое, оранжевенькое. Прекрасное сочетание цветов! Эстет во мне аплодировал стоя!

Тут уж забегали все. Какой-то впечатлительный паренёк, сидящий сбоку, попытался потушить "пожар" и выплеснул содержимое своего бокала на бедного парня, полыхающего сейчас, словно ёлка новогодняя, у которой закоротило проводки. Вот только не подумал тот типчик, что от алкоголя огонёк-то ого-го как разгорается.

В общем, беготня началась знатная. А я что? А я мимокрокодил! Пока все бегали, я успел пошляться по залу и бесплатно выпить содержимое нескольких бокалов. Алкогольный букет получился знатный! Было и вино, и водка, и пиво. Удалось урвать и несколько глотков весьма неплохого виски, а про зашибательный коньячок я вообще молчу!
Вернувшись к своему демону, я страстно впился в него поцелуем, попутно стягивая с себя рубашку. Меня не смутило огромное количество незнакомых людей вокруг, я был готов отдаться ему прям тут и прям сейчас. Но от меня снова убежали! Плюнув на всё, я выхватил с подноса пробегающего мимо официанта ещё две стопки водки, залпом выпил одну за другой и потопал на сцену.

Брысь, парень, сейчас я покажу тебе настоящий стриптиз!

Часть 5.

Очнулся я, значит, и понял. Понял, что висю в воздухе задом кверху. А передо мной попа. Аппетитная такая, обтянутая кожаными штанами. И я такой "ам"! Челюсти мои сомкнулись на филейной части демона, который нёс меня куда-то, закинув безвольную тушку на плечо.

За тихим, но весьма эмоциональным шипением последовал шлепок по моей попе, причём весьма увесистый! Я аж сполз ещё ниже, и змейка обвилась вокруг моей шеи, щекоча кожу волосами "кисточки". Хи-хи, щекотно же! Мою тушку обратно затянули на плечо. Так и шли. Пока меня конкретно не укачало и я не потребовал опустить меня на землю грешную. Но вот я ж не думал, что мои слова воспримут столь буквально!

— Мы, блять, что, в аду?! — иногда маты — лучший способ выразить свои эмоции. А во мне сейчас ух сколько эмоций! На всех хватит, ещё и сверху присыпать останется!

— Сам же сказал, "на грешную землю". Это — самая что ни на есть грешная земля! — и стоит довольный, лыбу давит. Так и захотелось подойти и стукнуть ему по маковке, шоб неповадно было! Но в своём нынешнем состоянии я только и мог, что ползти. Потому я грозно начал свои поползновения с целью тяпнуть обидчика-тире-похитителя за если не филейку, то хотя бы ляшку.

— Ой, а кто это у нас такой ползёт? Червячок? — умильно сказал Люцифер, глядя на мой метод передвижения.

— Ну нет же! Я тигр! — вот это конкретно обидно было! Ты тут стараешься, изображаешь из себя такого прям альфа-самца на охоте, а тебе заявляют что ты — червячок!

— Люцифер, зачем ты привёл сюда смертного, чья душа нам не принадлежит? — я медленно поворачиваюсь на звук голоса, мир вокруг меня начинает поворачиваться ещё быстрее, спеша показать моему пьяному взору Дьявола.

— Папа! — не знаю, как мне это удалось, но уже в следующее мгновение я удобно расположился на руках у дьявола и крепко вцепился в его шею.

— Папа? — в один голос повторили оба демона, ошарашено глядя на меня. А я что? Мне хорошо, тепло тут, воздух на удивление свежий и приятный. Сейчас бы поспа-а-а-ать.

— После того, как я обесчестил вашего сына, я обязан взять его в жёны! Или в мужья? В общем, я его беру!

Мои слова вызвали весьма неожиданный эффект — я попой землю пробил. Дьявол от неожиданности выпустил меня из рук, а я, уже расслабившись, держался не так цепко.

Смотрю я на них, значит, снизу вверх, смотрю. Так и хочется какую-нибудь подлянку в отместку сделать.

— Ну, что, — говорю, — когда свадьба?

Часть 6.

После того как я задал свой вопрос, на меня посмотрели как на идиота. Ну, да, кто в трезвом уме и здравой памяти потащит демона под венец? А Кеша, то есть Джон, не дурак, Джон просто пьяный. Вот и ляпнул с дуру. Вы не подумайте, я счастлив! Наверное... Короче, сейчас я знаю только одно: чтобы не киснуть — надо квасить!

— А где у вас тут бар или алкогольный маркет какой? — Дьявол посмотрел на меня, покрутил пальцем у виска и смылся в неизвестном направлении, оставив наедине с женихом. Или невестой? Блять, я запутался.

— Карету мне, карету! Тьфу, то есть виски мне, да со льдом! — и уставился выжидающе на Люцика, откинувшись на спину и распластавшись по земле подобно звёздочке. А что, красиво тут у них. Поля, луга. Подумаешь, трава красная и то и дело воспламеняется. Тьфу, сущий пустяк! Зато небо какое! Четыре огненных светила, которые сейчас мягко освещали преисподнюю, и облачка алые плывут, больше похожие на дым.

— Хрен тебе, а не выпить. Тебе в клубе хватило, ты там по полной отжог, — демон по-детски показал мне язык и улёгся рядом со мной. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

Чокнутая моя логика от облачков полетела в сторону шашлычков, а там я уж понял, что дико хочу отведать яств заморских. Или заземных?

— Чем потчевать изволите-с? — перевернулся на бок и немигающе начал смотреть на моего спутника. Он же упорно делал вид, что сдох — язык свешен на бок, поза поломанной куколки. Вот только подрагивающие веки его выдавали. — Жрать хочу! — я бесцеремонно начал тыкать его меж рёбрами, прекрасно зная, как это раздражает. Ну, а что? Дитё, прочим между, кушать хочет!

Демон не "ожил", но и остаться невозмутим не смог. Челюсти были плотно сжаты, грудная клетка ходила ходуном от подавляемого смеха. Хищно улыбнувшись, я прыгнул на него сверху, аки тигра полосатая, и начал его щекотать. И всё было бы прекрасно, если бы этот эпилептик чёртов со всей дури не заехал мне коленом в глаз пока дёргался в конвульсиях. Но эпик был в другом! Пока я вылазил из его конечностей, которыми он как-то умудрился оплести меня, я схлопотал фингал во второй глаз. Ну, ахуеть теперь! Я панда!

— Твою ж... Джон, ты цел? — да что за демон-то бракованный мне попался? Душу мою не хочет, тело моё не хочет, целомудренность хранит почище всех монашек, да ещё и, избивая меня, чувствует вину? И тут Остапа понесло. Я как давай устраивать там Ниагару на выезде, залив ему слезами и соплями всю рубашку. А может я того, беременный? Ну, непорочное зачатие и всё такое? Или вон, в форточку надуло?

Поднимаю своё зарёванное лицо к Люцику, улыбаюсь ему и, весьма некультурно шмыгнув носом, задаю самый животрепещущий вопрос:

— Как наших деток назовём?

Часть 7.

— Какие дети?

— Наши!

— Кто наши?

— Дети!

— Джон, скажи мне, солнышко, — чёт как-то меня это солнышко насторожило. Чую попой, не зря. — Ты когда успел головой приложиться? Вроде ж только попой стукнулся при падении?

— А может, ею я и думаю? И вообще, задница — самая многофункциональная часть тела. Кроме основного предназначения, ей чувствуют, через неё принимают решения и выполняют большинство работ; на неё ищут приключения, а когда найдут, в ней же и сидят! Во какой я умный! — даже загордился собой.

— Угу, оно и видно. Эх, горе ты моё, — Люцик крепко меня к себе прижал и обнял, да так, что аж рёбра захрустели. Круто, я теперь ещё и человек-оркестр!

— Пусти, нечистый, задушишь ведь! — отпихиваю от себя демона и пытаюсь вдохнуть побольше воздуха. Ух, как свежо-то стало!

— Не надо вот, — обиженно протянул Люц и грустно посмотрел на меня. — Я очень даже чистоплотный.

Я аж прям умилился с такой дивной мордашки и, не удержавшись, потянулся поцеловать его. К удивлению, меня поцеловали в ответ, да ещё и перехватывая инициативного меня и затягивая к себе на колени. Вот как правильно надо инициативу перехватывать! Горжусь прям. Обнимаю всеми конечностями своего демона и наслаждаюсь приятными ощущениями его пальцев на моей пояснице. Кажется, кто-то уже начинает привыкать к близости. И я даже не знаю, кто больше.

— А кушать я всё-таки хочу, — желудок, в подтверждение моих слов, громко заурчал. Люцик же только заулыбался в ответ. Снова закинув меня на плечо, он направился в неизвестную мне сторону. И вот, я снова висю, покачиваясь из стороны в сторону.

— Куда мы хоть направляемся-то? — молчать мне надоело, хотя вид, честно признаться, был весьма красивым. Правда, штаны всё-таки лишние.

— Ко мне домой идём, заодно с маменькой моей познакомишься, раз уж жониться намерен, — мне показалось, или в голосе промелькнул страх? Блять, вот обижусь же сейчас! Неужели я такой страшный-некрасивый-ужасный?

— Семейный ужин? А что, я не против. А кто твоя маменька? — усиленно пытаюсь вспомнить всех известных мне женщин-демонов и подобрать хоть одну на образ матери моего Люцика.

— Суккуб.

И тут моя челюсть встретилась с полом.

Часть 8.

Нет, ну, как так можно? Отец — сам Дьявол во плоти, развратник, садист и искуситель. Мать — суккуб, ещё более профессиональный искуситель. Вот как у них мог родится такой скромный недотрога?

Видимо, эти вопросы отражались в моих глазах, потому что оба родителя странно посматривали на меня и ухмылялись, то и дело обмениваясь друг с другом многозначительными взглядами. Сейчас мы все сидели за большим столом, накрытым очень даже шикарно. Голодный я еле сдерживался, чтобы не смести всё, что есть на тарелках, за минуту. Приходилось быть культурным. Родители вели себя вполне естественно, будто это не у них за ужином в аду сидит смертный, который захомутал их сынишку. К слову о Люцике — он сидел весь напряжённый и жутко красный. Нет, он, конечно, и так красный, но сейчас прям вообще. Помидорочка моя переспелая.

Всю степень его нервозности я оценил только тогда, когда попытался прикоснуться к нему. От неожиданности он дёрнулся, да и навернулся таким макаром вместе со стулом, на котором сидел.

В общем, семейный ужин прошёл в тихий милой обстановке. Прям даже неожиданно. И пёсик их так умильно поглядывал на меня. Да. Всеми глазками. Аж шестью. На трёх до жути зубастых мордочках. Сижу вот, смотрю на него, а попа так жим-жим. И понимаю, что поворачиваться к нему тылами ну совсем вот не надо.

После того, как я устроил себе праздник живота и наелся до отвала, Люцик провёл меня в одну из спален. А что, красиво, мне нравится. Дызайн такой прям готишненький. Любые эмоготы будут рады такому. Завалился я на кровать, чувствую, что жутко спать хочется, да глазки слипаются.

Из сна меня вырвали прикосновения нежных рук к моей обнажённой коже. Сначала были невесомые прикосновения к шее, после чего поглаживания начали спускаться всё ниже и ниже. Несколько поцелуев мягких губ, которые были весьма приятны, заставили меня стонать — кожа у меня была весьма чувствительной. Но вот когда я почувствовал спиной прижимающиеся ко мне упругие груди немало размера, до меня дошло, что что-то было не так.

Резко развернувшись, я успел увидеть лишь лицо Розы, матери Люцифера, после чего сразу же был прижат к её весьма внушительному бюсту. Твою мать, дышать нечем! Когда же меня наконец-то отпустили, я был уже на грани сознания, не особо соображая, что происходит вокруг. Потому и не заметил, что с меня стащили брюки вместе с бельём, и, хищно улыбнувшись, суккуб переключилась на мой член.

И конечно же именно в этот момент дверь со стуком распахивается, на пороге появляется Люцик, глаза которого по пять копеек. Но постепенно он начинается всё больше и больше злиться, поняв, что мать его даже не заметила. Глаза заволокло красным, хвост мотается туда-сюда.

— Мама! - ой, а сколько в голосе то злости! А я что? Я ничего, я одуванчик!

Часть 9.

Ляжу-у-у-у, балдею! Люцик, громко фыркая время от времени, крепко обнимает меня и злобно зыркает на дверь. Что тут было полчаса назад — вообще страсти! Рассвирепев в край, мой демон подлетел к кровати, буквально за шкирку вытащил меня из-под своей матери, завернул в одеялко и утащил куда-то. Судя по всему — в свою комнату.

Я же до сих пор ощущаю себя как в дурмане. Видимо, про магию суккубов не врали, так как сопротивляться её ласкам ну совсем не хотелось.

— Р-р-р-р, — рычит сидит, тигра моя полосатая. Змейка тоже возмущённо прошипела. А ведь всего лишь в дверь постучали. Прижав меня к себе, сверлит взглядом бедную дверку. Будь я на её месте — давно бы самоиспепелился, лишь бы меня так не буравили.

— Не помешаю? — как ни в чём не бывало входит в комнату Роза и садится на краешек кровати, глядя на меня и хлопая глазками. Чуя, что дурман ещё не прошёл, а, напротив, снова набирает обороты, уткнулся в своего демона и злобно засопел. Хомячок, мать его.

— Помешаешь, — буркнул Люцик, ещё крепче прижимая меня к себе. Кажись, что-то хрустнуло. Надеюсь не ребро, а то буду как Адам.

— Чему помешаю? — как-то это многозначительно прозвучало. Подозрительно, однако.

— А может, мы тут оргию собрались устроить? Сейчас вон Белиарчика позовём, он у нас спец в этом деле! — вот скажите мне, кто его сейчас за язык тянул, а? Она ж присоединится, суккубу оргии — как котику сметанка!

— Ну, значит, своего я добилась и дело сдвинулось с мёртвой точки! — довольно хлопнув в ладоши, она встала и протанцевала к двери, соблазнительно виляя своими аппетитными бёдрами. Даже я, закоренелый гей в первом поколении, засмотрелся. А уж как это натуральным лесбиянкам крышу сносит — представить страшно!

— Эй, минутку! — только спустя время до меня дошли её слова. Мда. Детский садик «Тормозок» на выезде. — Что значит «я своего добилась»?

Как-то оно всё подозрительно. Эх, бедный я несчастный. Связался с дьявольской семейкой.

— Да, так, неважно, — отмахнулся от меня Люцик.

— Как это неважно? — нет уж, извините, но это меня касается в первую очередь! — Очень даже ва…

Да ну и хрен с ним со всем. Особенно когда меня так целуют!

Часть 10.

А всё-таки тут очень хороший воздух. И пейзажики прям загляденье. Так сразу порисовать захотелось. Красочками. Акварельными. А по пути и схомячить парочку. Они вку-у-усные!

Люцик уже как час назад привёл меня сюда, на балкон, и сказал ждать его тут. Куда ускакал мой стрекозлик — не знаю. Но сказал, что будет мне сурпрыз. А я ж тварюшка любопытная, на слово «сурпрыз» как рыбка на червячка клюю. Вот и стою, жду его, как Ассоль свои паруса.

Чувствую, прижимается ко мне кто-то мускулистый со спины. Бюста нет, это уже радует. Потому я расслабился в сильных мужских руках, обнимающих меня за талию, и откинулся на грудь демону. Вот только как-то подозрительно активно эти самые руки начали меня поглаживать, медленно, но верно расстёгивая мне ремень на брюках и подбираясь к ширинке.

Люцик, конечно, раскрепощённее стал, но не настолько же! Не за пару часов же его детская психика была сломлена! Чай, не Троя, а я не конь. Эту крепость ещё покорять и покорять!

— Ты, блядь, ещё кто такой? — упс, это я от шока, от шока я! Не ожидал увидеть пред собой блондинистого демона с татушкой на полгруди и пирсингом в раздвоенном языке, которым он сейчас плотоядно облизывает свои губы.

— Твоя эротическая фантазия, — шаловливо улыбнувшись, этот… человек-загадка, который уже успел мне нагадить, потянулся своими губёшками ко мне. А я неуравновешенный, ибо до меня сегодня домогались! Возьми и вдарь ему лобешником в нос! Ибо неча на девичью… тьфу ты, на честь мужицкую покушаться! У меня свой демон есть!

Хруст был знатный. Видать, сломал я ему нос. Ну, ничего. Шрамы украшают мужчин, ещё более брутальным будет!

— Твою мать, Белиар, руки прочь! — а вот и Люцик, как всегда вовремя. Чую, вырвали меня из лап белиаровых да загребущих, вернув в ставшие родными люциферовы объятья. Чесслово, чуть не замурлыкал от счастья. Ещё бы пузико кто почесал.

— Хэй, Люц, — он неуклюже махул рукой и снова закрыл ею нос — кровь начала бежать ещё сильнее. Так тебе и надо, извращенец! — Я смотрю, ты нам игрушку новую привёл. Пойдём, опробуем, — и нахальненько так подмигнул. Я от возмущения аж челюсть где-то на полу потерял, слишком шустро она ускакала.

Вместо ответа мой демон заехал Белиару. Кулаком. По носу. О, смотрите-ка, на место вправил! Проклиная нас с Люциком на чём ад стоит, демон испарился. Люц же остался стоять ко мне спиной, злобно сжимая кулаки.

Эй, мне кажется, или у него рога больше стали? Если что, я не виноват! Я сам жертва!

Часть 11.

— Джон, тебя вообще из виду упускать нельзя! — эй, можно подумать, я сам на всех липну! Не на лбу же у меня написано о том, что недотрах со всеми вытекающими!

— Ну и не упускай, — а что, я не против, если он постоянно будет со мной. Я ж бедовый, ещё и не такое начудить могу!

— И вообще, гиде мой сурпрыз обещанный? — я ж говорил, что я падок на такое. Вот и сейчас одно место чешется от того, что хочется поскорее узнать. Видимо, это прям во всём мне, таком красивом, отражается. Люцик аж перестал хмуриться и заулыбался, после чего чмокнул меня в губы.

— Пошли, в комнате тебя ждёт твой подарок, — в голове из ниоткуда появилась шальная мысля, которая обычно опосля, что меня там ждёт кровать с наручниками, к которой меня и прикуют, дабы больше не собирал неприятностей на свою Жо.

Схватив демона за руку, я помчался в сторону его комнаты, снося по пути всех чёртов, которым не повезло быть в это время в этом месте. А нефиг стоять между мной и моим сурпрызом!

Едва не вынеся бедную и несчастную дверь с петель, я врываюсь в комнату. И тут же меня сбивает с ног маленькое пушистое нечто, которое радостно облизывает меня, попутно заливая литрами слюнок. Да ещё и радостно тяфкает в ухо.

— Это что, собака? Мне? — кто б знал, как я с детства мечтал о собаке! Нахрен мне не сплющился бабкин кот, который гадил мне в тапки. Ну, а я, не будь дурак, гадил на кота. Эй, мне всего три года было, не надо укоризненных взглядов!

— Ну, да, — Люцик с радостной улыбкой наблюдает за тем, как я тискаю этого щеночка.

— А порода какая? — честно, с дуру ляпнул! Не думаю, что они тут занимаются разведением собак. Но услышав ответ я, мягко говоря, охренел.

— Смесь цербернара и чёртерьера, — гордо говорит моё чудо-юдо, ласково поглаживая псинку за ушком. А я что? А я рядом лёг, подставив таки своё пузико. Хочу порцию ласки! Чмокнув меня в носик, Люцик принялся почёсывать мне пузик. Да нет, ты не под этой складочкой чеши, под другой!

После того, как уровень эндорфинов в моей крови дошёл до заоблачных высот, я наконец-то подумал о том, что новому питомцу надо бы и имя подобрать.

— Как назовём его? — киваю в сторону щенка, который сладко спал, лёжа у меня на коленях.

— Есть предложения? — Люцик сейчас медленно перебирал пальцами мои волосы, от чего я просто млел.

— Бобики, Шарики, Джеки и Хрустики явно нет. Глупые имена, которые не подходят дьявольскому пёсику, — я задумался. Но задумался ненадолго, ибо гениальность моя зашкаливает и идеальный вариант пришёл на ум сразу. — О, точно! Хрюня!

Демон в ответ лишь страдальчески возвёл глаза к потолку.

Часть 12.

Как в воду я глядел, назвав пса Хрюней. Вместо тяфканья у него какие-то хрюки и получались, но это было так мило и забавно, что он каждый раз подвергался нападкам с моей стороны. Всё время хотелось тискать его. Видимо, я решил отыграться за все годы без питомца. К слову, храпел он тоже знатно.

Тем временем мы вернулись ко мне домой. В гостях, конечно, хорошо, но дома и без трусов походить можно. Но решив не ломать так сразу психику своего демона — а то ж без инструкции обратно не соберу — я ограничивался шортами или трусами. Благо, на дворе лето и было жарко. А вот Люцик упрямо одевался в рубашку и брюки. Ещё б рясу надел, блин, да паранджу на голову.

Не единожды он подвергался нападкам с моей стороны, суть которых сводилась к одному — я буквально-таки умолял его снова надеть ту миленькую набедренную повязочку, в которой он появился в первый день нашего знакомство. Она так замечательно подчёркивала его сексуальную попу! Так и куснул бы. По-дружески. Ага. Но ответ мне был один. «Это униформа, не хочу её испортить». Тьфу. Можно подумать, других таких повязок нет. И вообще, я не хочу, чтобы он больше работал!

Но, к слову, раскрепощённее он всё же стал. Уже не шарахался от моих прикосновений и поцелуев, и даже сам обнимал и целовал меня. Ну, а я просто наслаждался этим. Хотя, не скрою, хотелось куда большего.

Был прекрасный пятничный вечер, когда я, сидя на попе перед телевизором и с грустной миной пролистывая каналы, пытаясь найти хоть что-то интересное и обломавшись в своём начинании, подскочил и побежал собираться. Игравший в это время с Хрюней демон удивлённо на меня посмотрел и схватил пробегающего мимо меня за ногу. Не знаю, чего он хотел, но вот я точно не хотел носом ковёр пропахать. А пришлось. Да и не спрашивал меня никто.

— Куда эт ты лыжи навострил? — о, моя школа. Уже и часть лексикона перенял. Ещё несколько месяцев непрерывного общения со мной любимым — глядишь и до трусишек разденется.

— Стриптизу мне хочется, в клуб я, — вот чего-чего, но такой реакции я не ожидал! Люцик буквально-таки выпал в осадок, то бишь свалился с кровати в порыве истеричного смеха.

— Тебя туда не пустят, — наконец-то отсмеявшись, сообщил мне демон, утирая несуществующие слёзы.

— Чёйт это меня не пустят? — не понял. Чего это он знает, чего не знаю я?

— Скажи мне, друг сердешный, таракан запешный, что ты помнишь с нашего последнего похода? — собравшись было обидеться на «таракана», я завис. Вот конкретно так завис, ибо помню только горящего аки синий факел парня, кучу выпивки и попу после. А что было между — в упор не помню.

— Эм… ничего? — вот интересно, что ж там такого было?

— Сочту за честь просветить тебя, — шутливо поклонившись, Люцик удобно строился на кровати, не сводя с меня глаз. — Начал ты с того, что выпил весь алкоголь из всех рюмок и стаканов. Не поленившись пройти мимо каждого столика, ты дошёл даже до бармена и забрал из его рук открытую бутылку. Опрокинув её содержимое залпом, ты засосал охреневшего бармена.

Ой, бля-я-я. Теперь я точно туда не пойду.

— Куда ты? — спросил демон, увидев, что я направился в комнату.

— Раздеваться. Ты был прав, я там больше вообще не появлюсь, — я, блин, даже покраснел! Так стыдно мне, наверное, никогда не было.

— Так ты не дослушал, — что? Это ещё не всё?! Поворачиваюсь к Люцику и смотрю на его довольную-предовольную мордаху. Ну, зараза, я тебе это ещё припомню!

— После того, как ты вдоволь напился всего, что можно и нельзя, ты решил «показать настоящий стриптиз», о чём ты и сообщил всему залу в микрофон. Подойдя к пареньку, который уже там выступал, ты отобрал у него ковбойское снаряжение, загнул его раком, оседлал и принялся кричать, чтобы тебе подали шашку, после чего ты отправишься в бой, истреблять мерзких гомофобишек, мешающих тебе жить.

— Это всё? — жалобным голоском спросил я, спрятав лицо в ладонях. Сейчас мне было пиздец как стыдно!

— Не-е-ет, — садистски протянул Люцик. Вот сейчас вижу, что в нём проступили папочкины черты. Змеюка хитрая. — Потом, отобрав у парня хлыст, ты отправил его… как ты это сказал? «Пастись на радужных лугах»? Да, именно так. В общем, отправив его пощипать травки-конопельки, ты сначала начал хлыстать себя по попе, запевая песню «I'm sexy and I know it», потом начал крутиться и вертеться вокруг шеста, едва не запутавшись в своих конечностях, после попытался сдёрнуть с себя рубашку. Но, видно пуговицы были пришиты на совесть, и когда ты это понял — принялся эротично, — сделав ударение на это слова, Люцик шаловливо поиграл бровями, — их расстёгивать виляя задом. Ну, а после…

Ну, а дальше я не слышал. Я упал на пол в форме звёзды. И звезда эта была в шоке.

Часть 13.

Эх, какая тут природа замечательная! Ничуть не жалею о том, что всё-таки согласился пойти с Люциком в парк. Ни разу тут не был, а теперь вот явно частенько буду наведываться. Да и секс под луной, когда травка попку щекотит — это ж романтично, не так ли? Вот и я думаю, что да. Правда, тут остался один маленький нюансик — совратить своего демона мне так и не удалось. Но, как говорится, я беременна, но это временно. Тьфу, в общем, ненадолго это.

С удивлением сейчас смотрю на своего накаченного брутала, чью голову сейчас украшает миленький веночек из ёбдуванчиков, они же одуванчики жёлтые, обыкновенные. Такие моя черепаха очень любила на завтрак. Пока батя однажды случайно не наступил на неё, и она так же случайно не испустила дух.

— Люцик?

— Ась?

— А где ты этому научился? — неужели в аду есть всякие кружки для тех, кому дважды за сотню наподобие «вяжем кружевом из человеческих нервов», «плетение ритуальных венков из адского чертополоха» и иже с ними?

— Одна милая девушка меня этому научила уже лет этак как восемьдесят назад. Я тогда пришёл за её душой, а в итоге завис на том, как ловко она это делала. Ну и попросил обучить меня, — он аж расцвёл аки цветочек аленький. А вот я стал цвета сего цветка от злости и ревности. Милая девушка, да?

— Джон, это тебе, — он водрузил на меня только что доплетённый венок. Один из цветочков закрыл мне обзор и начал пытаться его сдуть, при этом не забывая делать злобную-злобную моську.

— А чего это ты щёки надул и смешно ноздри раздуваешь? — ну ахринеть теперь! Факир был пьян, и фокус не удался. Обиженно показав язык, я вырвал из венка этот злополучный цветок и зажевал его. Мда, либо я идиот, либо черепаха моя была чересчур гурман со странными вкусовыми предпочтениями. Гадость редкостная эти ёбдуваны.

— Не подходи ко мне, я обиделся, я обиделся, раз и навсегда, — снова показав язык, я отвернулся. Нет, ну вот какого хрена я ревную его к какой-то бабе, которая если и жива сейчас, то ей уже явно за сотню?

— Дурашка мой ревнивый, — сильные руки обняли меня и прижали к своей груди, а горячие губы невесомо коснулись мочки уха. Вот сволочь, знает же, как я на это реагирую! Вот не могу я теперь на него обижаться!

— Сам дурак.

— Джон, я принадлежу только тебе, — ещё один поцелуй, но уже в шею. Мыр-р-р-рь. Сейчас точно буду мурлыкать вслух.

— Пуся! Пусечка! Где ты, Пусечка моя! — какая-то женщина весьма солидных размеров бегала по парку и звала какую-то Пусю. Глядя на это нечто в обтягивающих телеса леопардовых лосинах и макияже «вырви глаз» я бы на месте Пуси тоже сбежал.

Неожиданно сбоку от нас послышалось какое-то чавканье. Это, оказывается, Хрюня что-то дожёвывал, и это нечто напоминало мерзкого грызуна.

— Вы не видели мою Пусечку? — это нечто вцепилось своими длинными когтищами в бедного меня и начала трясти изо всех сил. Кажись, она сейчас из меня душу точно вытрясет, и Люцику ничего не оставит. Не трожь святое, женщина!

— Так это ваша крыса тут бегала? — ну, кто знает таких дамочек? Они и крокодилов Пусями назвать могут, а потом новую сумочку так будут величать.

— Это не крыса, а карликовая такса! — Дьявол, забери её на службу, она ж любым способом и кого угодно достанет! Я думал, у меня от этого ультразвука перепонки ушные лопнут.

— Пёс сожрал — значит крыса, — Хрюня с довольным видом и громким хрустом разгрыз черепушку, выплюнув нижнюю челюсть. Сдавленно пискнув, женщина упала в обморок.

Часть 14.

— Ты всё ещё обижаешься?

— Нет, — буркнул я, намыливая Хрюню. Оказывается, мыть дьявольского пса воистину дьявольское издевательство. Он уже с ног до головы забрызгал меня пеной, из-за чего я был похож на ходячий мыльный пузырь, и при этом сам до сих пор был сухим. Вода будто испарялась с него!

— Так я прощён? — с надеждой спросил Люцик. Зараза, даже не попытался мне помочь вымыть его!

— Нет, — а вот всё, я упрямый, я хочу, чтобы он извинился передо мной.

— И что мне сделать, чтобы ты меня простил? — от его голоса у меня аж мурашки побежали. Низкий, сексуальный, с чуть рычащими нотками. Я аж невольно возбудился. А уж когда он подошёл ко мне сзади и обнял, лаская мой живот неторопливыми поглаживаниями, я уж и совсем забыл, что хотел сказать.

— Ну-у, я… эм… — красноречивость? Нет, не слышал. — Помой меня! — упс. Сказать что-то надо было? Надо. Вот и получилась смесь из «помой Хрюню» и «возьми меня».

— Почему бы и нет? — это точно он сказал? Мне не послышалось?

— Люцик, солнышко, ты не заболел? — всем видом показывая переживание за него, я потянулся ко лбу. — Ауч! — ну вот. Обжегся. Говорил же, больной он! У людей такой температуры-то не бывает!

— Да нет, я здоров, — едва ли не промурлыкал он и, приподняв меня, поставил мою тушку в ванну, залезая следом. Пёс уже давно удрапал, видимо, потому как в ванной вместе с нами его не наблюдалось.

Впервые в жизни я не знал, куда себя деть. Когда демон начал медленно раздевать меня, я засмущался. Пугали и резкая смена настроя, и моя внутренняя неготовность. Я всё совсем не так себе представлял. Но, может, оно и к лучшему?

Тёплая вода коснулась моей спины. Надо же, я и не заметил, как остался полностью обнажённым, да ещё и душ уже включить успел.

— Нечестно.

— Что нечестно? — о, ну, хоть не я один теперь нахожусь в крайнем удивлении. Кажется, демон совсем не догонял, о чём я говорю.

— Я раздет, а ты ещё в одежде, — я провёл пальцами вдоль кромки брюк, в которые был облачён демон. Усмехнувшись, он медленно начал расстёгивать джинсы, не отрывая от меня похотливого взгляда. Молния была расстёгнута, и не удерживаемые более ничем они соскользнули вниз, оставляя демона полностью обнажённым. Его член уже был в возбуждённом состоянии, и сейчас упирался мне в живот.

Я невольно залюбовался — он был прекрасен. Идеальный демон. И только мой. Тянусь к нему за поцелуем и оказываюсь полностью прижатым к Люцу. Мы оба уже мокрые, и уже прохладная вода создаёт невообразимый контраст с его жаркой кожей.

Его руки спускаются вниз по моей спине, пока не достигают ягодиц. Крепко сжав мой зад, он начинает тереться об меня.

— Возьми меня! — желание разрывает меня на части. Казалось, я сейчас взорвусь от переполнявших меня чувств. Победно усмехнувшись, демон без слов разворачивает меня спиной к себе. Лёгкие поглаживания по спине вызывают у меня громкие стоны от того, что меня будто током прошибает. Прикосновения перешли к плечам. Он крепко обхватывает меня и начинает с силой трясти. Что за?..

— Джон! Проснись, Джон! Пора вставать, иначе опоздаем к твоим родителям! — голос доносится до меня будто через вату, кафель перед моими глазами становится всё менее чёткий и постепенно уплывает. Я распахиваю глаза и вижу перед собой спинку дивана.

— Ы-ы-ы-ы! — передать разочарование невозможно никакими словами! Остаётся уподобиться белуге и рыдать!

— Что случилось? — перепуганный не на шутку демон взволнованно уставился на меня.

— Это был всего лишь сон!

Часть 15.

— Проходите, проходите! — мама радостно приветствует нас. Одела лучшее платье, накрасилась, вся при параде. Ну правильно, повод-то значимый. Единственный сын наконец-то хоть кого-то домой привёл! А девушка это, парень или демон — не суть важно.

Целую её в щёку и прохожу в квартиру, давая проход Люцику. Глупая обида затаилась в душе. Нет, он конечно не виноват в том, что сон был слишком хорош. Но ведь он в реальности тоже мог бы проявить ко мне подобный интерес!

— Добрый вечер, — демон целует ручку моей маме, отчего она смущается. А уж подаренному следом букетику была рада так, будто это не ей отец каждую неделю дарит целую корзину цветов. А я что? А я теперь его к своей матери ревную!

— Успокойся, это всего лишь правила приличия, — шепнул он мне на ухо, когда мать уже направилась в сторону кухни. Неужели у меня на лице сейчас так явно отражаются мои эмоции?

— Нет. Просто я читаю твои мысли, — чуть улыбнувшись мне, он невесомо поцеловал в висок.

ОН ЧТО?!

— Джон, будь тише! — Люцик аж поморщился. Так тебе и надо, морда рыжая, нефиг ко мне в голову лезть!

„Да я же не всегда так делаю, — даже ментальный голос в моей голове звучал обиженно. — Я только на сегодняшний вечер, чтобы твоим родителям понравиться. А вдруг что-нибудь ляпну? Хотелось избежать подобного. Всё-таки мне потом тебе предложение делать, надо, чтобы они одобрили мою кандидатуру“.

Приплыли тапочки к дивану. А ты можешь не читать мои мысли? А то я стесняюсь. Нет. Ну правда! В голове, как и в туалете, хочется побыть в одиночестве.

«Не могу. Ритуал дал мне эту силу на ближайшие двенадцать часов. И „выключить“ это я не могу, равно как и заблокировать это».

Ну, ладно, солнце моё алое, будет тебе счастье за то, что не предупредил меня об этом!

— А может не надо? — желая пронять как можно сильнее своим жалобным голоском, Люцик аж вслух заговорил.

— Надо!

— Мальчики, пойдём за стол? — мама, улыбаясь как будто мильён выиграла, потащила нас в столовую. Отец уже был там и разливал вино по бокалам. Мда. Напиться сегодня явно не удастся.

— Здравствуйте, сэр, — галантности моему демону не занимать. Прочитав мои мысли, он заулыбался ещё сильнее.

— Здравствуй, здравствуй, — отец улыбаться не спешил, но, судя по тому, что улыбка с лица демона так и не сошла, плохих мыслей в его голове тоже не было.

Дальше всё было тихо, мирно и по-домашнему. Мать увлечённо расспрашивала Люцика обо всём подряд, отец изредка задавал главные, на его взгляд, вопросы, а я молча наслаждался ужином, откровенно издеваясь над демоном. В моей голове то и дело появлялись картинки из сна, да и воспоминаниями о просмотренных порнушках я не брезговал. Судя по тому, что у демона глаз задёргался — своего я добился. Поражаюсь его выдержке, и тому, что он до сих пор не потерял нить разговора.

Когда же пришло время возвращаться домой — я был несказанно рад. Но ещё больше я буду рад купить побольше алкоголя и наклюкаться в зюзю. Ибо нефиг. Раз нет в моей жизни секса, то хотя бы от этого радость получу. Однако моим планам было суждено сбыться не совсем так.

Часть 16.

Купленная по пути бутылка виски была распита нами быстро. Я удивился, что Люцик едва ли не хлеще меня набросился на спиртное. Видимо, вечер дался ему тяжело. Мерзкая ехидна глубоко внутри меня злорадно захихикала.

— Ну так как, ик? Ой, а это не я, — нет, ну честно, это был не я.

— Что не ты? – кажется, Люц уже настолько нетрезв, что чтение мыслей вне его возможностей.

— Ещё два рога тебе наставил, — нет, оно, конечно, оригинально. Но четырёхрогий демон — это слишком.

— Где? — Люцик судорожно начинает ощупывать свою голову на предмет бонусного аксессуара. Ой, так у него ещё и рук четыре штуки!

— Где ты их от меня прятал? Скажи мне по секрету на ушко! — наклоняюсь, чтобы это самое ушко подставить и, не удержав равновесия, заваливаюсь на него. А что, мне удобно. Не буду слазить!

— Никого я не прятал! — ух, партизан! И даже мне любимому сказать не хочет! Ы-ы-ы-ы.

— Не реви!

— Я не реву! — жалобно хлюпаю носом.

— Не реви, говорю! — попытки сделать серьёзное выражение лица оказались провальными, и демон просто скорчил рожу пострашнее. Наверно. Мне лично хотелось ржать. И жрать.

— А я и не реву.

— Вот и не реви, — Люцик заелозил подо мной.

— Лежи смирно, — шикаю на него.

— Почему?

— Я тебя хочу.

— Я тебя тоже.

— О-о-о. Ладно.

— Ну, а чего мы тогда лежим?

— Не знаю.

— Вот и я не знаю, — Люц горестно вздохнул. Лежим. Ждём. И так я хорошо пригрелся, что мне было наплевать на секс. Лучше баиньки.

— Куда? — возмущению моему не было предела. Нагло стащив меня с себя, демон взял меня на ручки и принялся укачивать.

— Ты чего это делаешь?

— Забочусь о тебе.

— Какой ты, однако, озабоченный, — зеваю. — А колыбельную споёшь?

— А чего бы и нет?

Спят усталые суккубы,
Черти спят.
Завтра снова на работу,
Души брать.
Только Дьявол не ложится,
Чтобы ночью всем присниться.
Глазки закрывай,
Баю-бай.

А что, миленько, душевно так. И действительно, аж глазки сами собой закрылись. Незаметно для себя я уснул. Вот только тесть (свёкр?) мне так и не приснился. Обыдна.

Часть 17.

Сижу на кухне. Абсолютно злой и совершенно невыспавшийся. Кофе хлещу литрами, запивая горечью напитка горечь от недотраха. И снова сны снились, такие яркие и возбуждающие, что аж прям готов в них навсегда остаться. На кухню впорхнул довольный Люцик. Нет, ну, серьёзно впорхнул! Даже крылышки за спиной прорезались, которых я давно уже не видел!

— С добрым утром! — усевшись напротив меня, он широко улыбнулся. Вот это я понимаю, рот с улыбкой до ушей, хоть завязочки пришей.

— Как известно, бобры добры, добротою бобры полны. Если хочешь себе добра, надо просто позвать бобра. Лишь подумай, дружок, о бобре, будешь по уши ты в добре. Если ты без бобра добр, значит сам ты в душе бобр! — вот как ему удаётся быть таким позитивным с утра?

— Эм… Что? — кажется, я ввёл его в ступор. Сидит, глазами хлопает, на внешнего раздражителя, меня то бишь, не реагирует. Я аж прям вижу, как у него мыслительные процессы идут. Пар, вон, из ушей повалил.

— Бобр ты, говорю, добрый. Вот скажи, Люцик, тебя эротические сны не мучают? — только сморозив глупость, ты понимаешь, что язык — враг. Я более чем уверен, что его подобные сны обходят стороной, боясь поломаться о нежную детскую психику.

— Ну, почему же сразу мучают? — и снова лыбу давит, мечтательно уставившись куда-то в никуда. Не понял. Это что, цветочек мой нетронутый во сне наслаждается порнушкой, а в жизни ко мне даже прикасаться не хочет?! Измена!

— Чем займёмся? — ох, не зря ты вздрогнул под моим взглядом, любимый, ох не зря. Я хищно улыбнулся.

— Люцик, а ты в карты играть умеешь?

— Д-да…

— Отлично, пупсичек мой, отлично!

***

Шёл второй час игры. И играли мы на раздевание! Когда я задумывал эту пакость, то считал, что меня ему ни за что не обыграть — да я чемпион по стоклеточным шашкам! А уж в карты вообще всех всухую разделываю! Но почему-то именно я сейчас сидел в одних трусах, несмотря на то, что изначально на мне было больше одежды. Знаю, нечестно это, но вот такой я хитрый майский жук. Я про то, что день рождения у меня в мае.

Но, видимо, удача любит поиздеваться, и сейчас медленно, но верно и невероятно эротишно обнажался демон. И вот, сидим мы, оба с хитрющими улыбками. У обоих в глазах плещется азарт, а в голове бьётся одна мысль: кто же проиграет?

— Твою мать! — вот что за подстава? Мне предоставился такой шанс впервые увидеть его без одежды, и я так бездарно его профукал, отвлёкшись на созерцание прекрасного тела.

— Карточный долг — святое, — мне показалось, или он в предвкушении? А я что? А я не стесняюсь! Встав, одним движением снял бельё и зашвырнул куда-то подальше в угол. Под оценивающим взглядом, прошедшимся по моему телу, я ничуть не стушевался, но вот когда Люц дёрнул меня за руку к себе и завалил на пол, нависая сверху и страстно целуя — вот тут я опешил! Его руки блуждали по моему телу, хвост тоже не остался в стороне, лаская внутреннюю часть бедра. Язычок прошёлся по моей губе, скользнул в глубины рта, по-хозяйски изучая новую территорию. Я громко застонал и изогнулся в его руках, притягивая демона ещё ближе к себе и поглаживая его спину.

— Это сон? — едва простонал я, когда Люцифер оторвался от моих губ.

— Нет, — его губы коснулись моего соска. Я снова застонал. Неужели? Сейчас?

— Чувак, я вернулся! ТВОЮ МАТЬ, КТО ЭТО?

Я убью тебя, лодочник!

Часть 18.

— Карл, я убью тебя! — я по всей квартире носился за своим другом, пытаясь дотянуться до его хрупкой шейки и сломать её нахрен! Вот какого дьявола он сюда явился? Явно не нашего, не в его интересах было обламывать своего сыночку! А счастье было так близко!

— Изыйди, Джон, почём мне было знать? — вот откуда он такой шустрый взялся? Ар-р-р!

Полотенце, которое я наспех обмотал вокруг бёдер, снова начало сползать. Но заметил я это лишь тогда, когда уже запнулся об него и полетел носом вперёд, прямо на мирно спящего Хрюню. Ох и визгу было — я бедной собаке случайно лапу отдавил. Так и бегали мы. Жучка за внучкой, внучка за бабкой, бабка за дедкой. То есть Хрюня за мной, я за Карлом, а Карл за Люциком. Стоп! А Люцик-то чего тут бегает?

— Все бегут, и я бегу! — радостно ответил он мне спустя десять минут, когда этот балаган наконец-то закончился, и все мы лежали без сил кто где упал. Хрюня в отместку со счастливым видом грыз мою ногу. Ласково так, стараясь не особо калечить. Ну, прям чудо, а не собака.

— Джон, это кто? — Карл испуганно отполз в сторону от демона, не сводя глаз с рогов и хвоста. Змейка с бешеной скоростью телепала языком и трясла головой из стороны в сторону. Кажется, сегодняшний вечер тяжело сказался на её психике.

— Дракон в пальто, — обиженно буркнул я и ласково пнул друга под зад. Скотина. Где, спрашивается, мужская солидарность?

— Расслабьтесь, успокойтесь, не переживайте, — вот Люцику осталось только в позу лотоса засесть, и будет вообще красота. Эй, я же пошутил! Нифига, не знал что у него такая охрененная растяжка!

— О-о-о-о-ом, — завернув пальцы рук в нечто непонятное мне, демон затянул мантру. Мы с Карлом переглянулись, синхронно покрутили пальцем у виска и пошли на кухню. Ага, чай пить. Пять грамм чая на стакан коньяка. С тортиком. Только я предварительно потратил немало времени на поиск своих труселей. Квест был неудачным, и, плюнув на это дело, снова обмотался злосчастным полотенцем.

— То чудо, что восседает в зале — мой персональный демон и огонёк очей моих. Люцифером кличут, — а что? Я от друга скрывать не намерен свою интимную жизнь. «Ин тим» ведь переводится как «в команде», разве нет?

— Твой парень — Дьявол? — друг отшатнулся и слетел с табуретки. А я давно говорил ему, что надо обзавестись на кухне нормальными стульями.

— Не упоминай имя папочки его всуе, — пусть сам поднимается, сволочь этакая. Я ему ещё припомню сегодняшний облом. Будет знать, как лишать меня долгожданного секса!

— Папочки? — видно, по избежание дальнейших падений, Карл остался на полу. А что, там падать недалече, разве что к соседям сразу, проломив пол-тире-потолок. Ну, нам - пол, им — потолок.

— Угу, — отлехбнув чаю, я наконец-то начал успокаиваться. Кактусовый чай такой кактусовый. Интересно, а если просто кактус пожевать — эффект будет сильнее?

— Джо-о-он, — жалобно протянул Карл. — А я тоже демона хочу.

Хи-хи, пришло время торжествовать. Я даже знаю, кого отдам в руки друга. А там пусть делают что хотят!

Часть 19.

— Люцик, ну, пусти меня к Белиарчику, мне очень надо! — и глазки-то у меня честные-пречестные. Аж сам готов слезу пустить.

— Не пущу! — демон заграбастал меня в свои объятья и тихонько зарычал. Ой, как уютно. Не, не хочу вылезать. Пусть Карл идёт в пеший эротический поход.

— Ревнуешь? — вот не умею я молчать. Вечно думаю той головой, что внизу. А что? Мне сейчас так приятно стало, ну так приятно!

— Нет. Не ревную. Но до смерти залюблю твой хладный, воскрешённый мною труп, — ух ты. Я почти испугался этой улыбки. Но вот возбуждение, мать его, ещё больше пробудилось во мне. От Люца исходил прям-таки животный магнетизм!

— Люби меня полностью! — обвив его талию ногами, я умудрился спихнуть нас обоих из положения «секс у стенки» в положение «миссионерочка на полу».

— Как пожелаешь, — ох, сколько страсти в глазах! Оказывается, ревность — прекрасный двигатель прогресса!

— Джон, я… да твою же мать!

— Пошёл вон! — в один голос заорали мы с Люцем. Нет, я точно убью его! Опять всё поломал!

— Меня уже нет, — хлопнула входная дверь и в квартире снова наступила тишина.

— Люц.

— Что?

— Пусти меня к Белиарчику. Я хочу натравить его на этого гада, — судя по взгляду, демон был всеми конечностями «за».

— Я с тобой.

— Лю-ю-юц, — ах, какой я кровожадный и беспощадный. И ещё умный. Такой умный, что аж череп жмёт. — А у меня есть один замечательный план!

Выслушав мои козни, демон только кровожадно улыбнулся. Судя по всему, он невообразимо рад открывающейся перспективе.

***

— Демона хочешь?

— Хочу!

— Насовсем хочешь?

— Насовсем хочу! — ха-ха, отлично, нам только в радость!

— План действий таков — подходишь сзади и ласково так тянешь его за хвост. Поверь, Карл, после этого он не сможет тебе отказать!

— Спасибо, Джон, с меня причитается! — друг хлопнул меня по плечу и пошёл в указанном направлении. Люц уже вернулся, а значит Белиар обездвижен и сопротивляться не сможет. Мвахаха. Вот такие мы злодеи.

Следуя на расстоянии, мы с Люциком готовились затаиться у двери и подслушивать. А может и подглядывать. Прильнув к дверке, мы оба затаили дыхание.

— Вы, блять, издеваетесь? Не-е-е-т! — последовавшие рыдания принадлежали всё тому же Белиару. И вот что демоны так остро реагируют на то, что их приватизировали? Ну, ладно Белиар — он больше не сможет трахать всё, что движется и будет верен только Карлу. Но мой одуванчик-то почему рыдал?

— Да-а-а-а, — довольный крик Карла. А после жуткий грохот, шум и безумные стоны.

— Ну, что, наверстаем упущенное? — я подмигнул Люцу.

— А давай!

Часть 20.

Не знаю, каким именно образом, но мы очутились на лужайке, сплошь покрытой мелкими голубенькими цветочками. В воздухе витал сладкий аромат, от которого начинала кружиться голова. Я с удовольствием вдохнул побольше и опустился на траву, любуясь пейзажами.
— Здесь нам точно никто не помешает, — ласково прошептал на ухо Люц и поцеловал меня в шею. Я чуть откинул голову, давая ему больше простора. Действительно, здесь нам никто не помешает.

Развернувшись, опрокинул его на траву. Усевшись сверху, я наслаждался открывшимся мне зрелищем. Люцифер тяжело дышал и не сводил с меня взгляда, в котором явственно читалось желание. Медленно расстёгивая пуговицы на его рубашке, я дразнил его лёгкими прикосновениями пальцев к горячей коже. Он шипел и ёрзал подо мною, сгорая от нетерпения. А мне не хотелось никуда торопиться. Этот волшебный момент хотелось растянуть навечно.

Похоже, теперь мы поменялись ролями. Одним движением демон поменял нас местами, и теперь он нависал надо мной. Отросшие за прошедшее время волосы чуть щекотали кожу, когда он наклонился к моей груди и вобрал в рот один сосок. Стон перешёл в шипение, и я запустил пальцы в его волосы, взъерошивая их. Он не остановился в своих манипуляциях, подключив к действу ещё и пальцы, которыми поглаживал низ моего живота. В местах прикосновения словно ток пробегал, и я невольно содрогнулся. Стоны становились всё громче, а его руки всё ловчее. Прикосновения сводили с ума, и звук расстёгивающейся молнии был отмечен где-то на периферии сознания.

Когда его губы вернулись к моим, я впился в них жадным поцелуем. Неимоверно хотелось близости, хотелось разделить с ним все чувства, что обуревали меня. Прильнув к его горячему телу, я нетерпеливо поёрзал. Объяснять, что я хотел, не потребовалось — демон и так всё понимал.

Мой член уверенно обхватили пальцы, чуть поглаживая. Одновременно с тем я почувствовал, как в меня аккуратно проникает один палец, смазанный чем-то влажным и липким. Я буквально разрывался на части от всеобъемлющего наслаждения, охватившего всё тело. Казалось, демон был везде. Его губы ласкали мои, пальцы вытворяли нечто невообразимое. Я не заметил, как уже три пальца растягивают меня, было лишь море блаженства. И его стало ещё больше, едва я почувствовал проникающий в меня член.

Лёгкая боль быстро сменилась наслаждением, я уже не стеснялся выражать чувства и эмоции не только стонами, но и словами. Демон двигался неторопливо, давая нам обоим насладиться долгожданными ощущениями. Когда он задел простату, я вскрикнул и выгнулся дугой, что, видимо, ему чрезвычайно понравилось. Люц начал целенаправленно задевать её, чередуя темп и глубину проникновения.

Я понятия не имел, где он этому научился, но было откровенно наплевать. Как и на то, что пошёл дождь. Тепла, исходившего от тела демона, хватало для того, чтобы не замёрзнуть. Да и это было излишним — внутри меня разгорался пожар из чувств и эмоций, ярче которых я раньше не испытывал. А холодные капли дождя добавляли контраста.

Не знаю, сколько времени прошло. Я просто выпал из реальности. Но волна оргазма, пробежавшая по всему телу, стала для меня неожиданной. Наши стоны слились в один, и Люц без сил опустился на траву рядом со мной, притягивая к себе. Так хорошо, как в тот момент, я никогда себя не чувствовал. Это было невообразимо прекрасно. Повернувшись к нему спиной и удобно пристроив голову на плече, я удовлетворённо уставился в сторону леса.

— Эм. Люц? Давно они тут?

На нас неотрывно смотрело штук двадцать разнообразного зверья, которое только можно встретить в лесах. Особенно внимательно на нас смотрели олени. Что-то мне как-то не по себе стало.

Часть 21.

Как мы убегали с голыми задницами от перевозбудившегося оленя — я умолчу. Скажу лишь, что адреналину нами было получено море. Лесник, мимо которого мы прогарцевали, выглядел ну просто очень удивлённым. И гриб, за которым он тянулся, был нагло спёрт из-под его носа миленькой белочкой. Так тебе и надо, нехрен бедных зверьков объедать. Ты и без того себе запасы уже наел.

Пока мы бегали, за нами увязалась целая стая зверья. Как там Люц недавно сказал? «Все бегут — и я бегу»? Вот, видимо, они поддались той же логике. В конце концов, мы влезли на дерево. Ну, как влезли? Люцик нас обоих на крылышках поднял до веточки повыше. Вспомнив заветы братьев Гримм, я усиленно хлопал ресницами — а вдруг поможет взлететь побыстрее?

Сидим. Ждём. Наблюдаем. Олень уже вовсю оприходовал какую-то самочку, но глаз с нас так и не сводит. Чует моя попа, что беда на неё несётся. Дёргаю Люцика за крылышко и жалобно так:

— Люцик, а может мы того, свалим отсюда?

— Не могу, — грустно так смотрит на меня, что аж птичку жалко стало. — Я устал, мне сил не хватит.

Сидим дальше. Олень уже вторую самочку приходует, и всё равно на нас смотрит. Я не понял, это типа «я на вас смотрел, теперь вы зацените, чуваки»? Нет, мужская солидарность в нём есть, конечно — он хотя бы дал нам завершить начатое. Но вот это — уже перебор.

Мне это надоело, и я решился. Дёрнув Люцика за руку, я прыгнул вниз и потянул его за собой. Крики и маты, предназначенные мне, эхом отразились от стен пустой комнаты, где мы оказались в следующее мгновение. Йес, таки я не прогадал — эффект неожиданности сделал своё дело.

— Где это мы? — в комнате довольно-таки темно, узнать её у меня никак не получалось.

— У меня, — пробурчал демон и откинулся на подушки. — Всё. Вся энергия, что ещё оставалась, была потрачена на перемещение. Теперь меня ничто не сдвинет с места.

Смотрю я на эту звезду, раскинувшую свои конечности во все стороны, а в голове так ехидно улыбается моё второе «я».

— Ничто не сдвинет, говоришь? — не дав ему ответить, я опустил руку на его пах, мгновенно почувствовав оживление. Поглаживая его член лёгкими движениями, я неспешно целовал его тело, чуть щекоча мягкую кожу горячим дыханием. Теперь уже очередь демона была стонать от моих манипуляций.

Одеться мы так и не успели, потому одежда не стала мне помехой. Спустившись вниз, я пару раз облизал головку члена, наслаждаясь громкими и невероятно соблазнительными стонами. Взяв её в рот, я начал совершать круговые движения языком, чувствуя, как с силой сжали мои волосы пальцы демона. Не сильно, но настойчиво он надавил мне на затылок, чему я не стал сопротивляться и вобрал его возбуждённую плоть почти полностью. Он глухо застонал, скосив глаза, я увидел, что Люц закусил руку. Довольный собой я медленно поднялся вверх, после чего так же медленно вернулся в предыдущее положение. Пресекая попытку демона перехватить хоть часть инициативы, я прижал его бёдра к кровати и приступил непосредственно к ласкам.

Ох, как он стонал. Да от одних только его стонов я готов был кончить. Но, блядь. Как всегда, на самом интересном месте!

— Рогатик мой, ты вернулся?

Здравствуйте, мама. Вы как всегда вовремя.

Часть 22.

Видимо, свой лимит счастья мы исчерпали там, в лесу. И на ближайшие лет сто нам должно хватить. Иначе как объяснить то, что в самый интересный момент в комнату к Люцику влетела его мама, сдёрнула нас обоих с кровати и отправила в сторону ванной комнаты, напутствуя, чтобы мы поскорее привели себя в порядок и оделись нарядно. А попутно ещё и шлепок по попе успела мне отвесить, озорно подмигнув. Я уже её боюсь, зачем ещё больше меня шугать-то?

Продолжить в ванной нам тоже не дали — меньше чем через десять минут в дверь затарабанили, требуя, чтобы мы немедленно притащили свои прекрасные попы в обеденную залу. Гады. Ненавижу их всех.

Одно в радость — за нарядную одежду сошла простая свободная белая рубаха и джинсы. Ну, Люцику-то она может и впритык, а мне была весьма свободна. Всё же, до его комплекции мне ещё качаться и качаться. Приобняв друг друга за талию, мы не спеша направились куда нас послали. Оказывается, только нас и ждали. За столом уже сидели Дьявол с Розой, и, к моему удивлению, Карл с Белиарчиком. Причём выглядели они как-то подозрительно счастливо, и лыбылись оба как полоумные. Обойдя их по стеночке, мы с демоном заняли места напротив.

Всё шло тихо и спокойно. И было оно как-то слишком подозрительно. Ну, серьёзно, разве можно хоть что-то принимать за чистую монету, сидя у Дьявола в гостях, когда за столом с тобой сплошь обломщики? Вот и я думаю, что нет. Люцик ласково поглаживал мою ладонь, которая покоилась на его коленке и всё ближе продвигалась к паху. А что? Мне было мало! Я ещё хочу!

Наконец-то шутки и разговоры закончились, подали десерт, и Дьявол элегантненько постучал ложечкой по бокалу.

— Спасибо всем, что собрались здесь, и бла-бла-бла, — признаться, после такого пафосного начала я ожидал душещипательной тирады о том, как мы все ему дороги и он по гроб жизни нам за это будет благодарен. Но такая концовка мне нравилась куда больше, и стало даже спокойно на душеньке моей. — Не буду тянуть и мучить всех официальными речами, и просто передам слово моему старшему сыну, Белиару.

Тот расплылся в счастливой улыбке, а моя челюсть немедля полетела в тарелку. Он брат Люцифера? Серьёзно? В этой семье что, в порядке вещей приставать к партнёрам своих родственников?

— Спасибо! Мама, папа, братик, Джон, — от его улыбки, адресованной мне, хотелось шипеть подобно кошке и задрать трубой хвост. Ну и морду ему расцарапать, порядка ради. — Я хочу сообщить вам о своей помолвке с Карлом!

Зал аплодировал стоя. Ну, как зал? Вся наша скромная семья. Я, приличия ради, не отставал, хотя внутри меня был полный раздрай. Это вот этот вот ёбырь-террорист спустя несколько часов после знакомства заявляет о помолвке? Нет, я, конечно, понимаю, что любовь от хвоста, так сказать, неизбежна, как и вечная привязанность, но чтобы в такие сроки да после его-то прошлого?

Пока все друг друга обнимали, я со злостью пихнул Люцика в бок.

— Ты чего? — удивлению его не было предела.

— Ты меня обесчестил?

— Ну-у-у…

— Женись, коль ты порядошный демон!

Может, мне обидно? Может, я тоже хочу!

Часть 23.

Марш Мендельсона ласкает мой слух. Вне сомнений, оркестр у демонов прекрасный — ребята и зверята знают толк в своём деле. Зал, где и проходит венчание, всевозможно украшен. Не как у людей, стиль более готишный, но мне определённо нравится. Стою недалеко от алтаря и смотрю на него. С каждым шагом он приближается всё ближе, счастливый до безумия. Никогда его таким не видел. Радость защемила сердце — сегодня он красив как никогда. Чёрный костюм ему очень идёт, и от него во все стороны прям флюиды счастья распространяются. Наконец-то он поравнялся со мной, и мы развернулись лицом к алтарю.

— Ну, Карл, ты счастлив? — спрашиваю я друга. Обиды забыты, и сейчас я, наверное, впервые за последнее время рад. Как кот, объевшийся сметаны, утыренной с кухни. А что? Тихо спиздил и ушёл — называется «нашёл»!

— Ага, — эмоции его столь сильно обуревают, что большего даже сказать не может.

— Иди, жоних, — толкаю его в сторону алтаря, где его уже ждёт Белиарчик. — Окольцуй уже этого извращенца.

В ответ мне лишь хитро улыбнулись и утопали к своему счастью. Я перевёл взгляд на Люцика, стоящего напротив меня рядом с братом. Ух ты, кто-то думает. Да ещё и усиленно так думает, аж складочки на лбу как у шарпея появились. Одна складочка. Две складочки. Три складочки…

Пока разглядывал своего почти мужа, не заметил, как молодожёны вовсю присосались друг к другу, а гости хором скандируют «кисло». Это что, адский обычай такой? Ну, ладно, не буду отделяться от толпы.

— Кисло! Кисло! Кисло!

А дальше было застолье. Да такое, что у голодного меня мигом слюни потекли, чуть наряд свой не заляпал. Но набросится на еду мне не дали — сначала надо было виновников торжества за стол усадить да пожеланий нажелать. Тоже мне. Как будто я Предсказамус, который в своё время ого-го сколько настрадал.

С этими многочисленными тостами я никак не мог нормально поесть. Зато напиться успел так, будто малолетка, добравшийся до папиной заначки и возомнивший себя депрессующим взрослым. В итоге я уже был такой готовенький и тёпленький, что без зазрения совести у всех на виду лапал своего демона, шептал ему на ухо всякие пошлости, отчего он краснел ещё больше и активно зазывал уединиться.

Ну мы и уединились. Раза три. Не знал, что экстремальный секс настолько экстремальный, когда тебя можешь засечь любой из его родственников, случайно зашедших в пустой коридор. А уж они-то прекрасно владеют подобной сверхспособностью!

В итоге к концу вечера я был просто невероятно довольный и счастливый. А уж когда ещё и наелся, то понял, что могу помереть прям тут от счастья. Люцик, которого я активно пытался проигнорировать, всё-таки вытянул меня ловить кинутый женихами… букет, вы подумали? Ан нет. Здесь с этим веселее. В гостей, стоя к ним спиной, кидают череп. Милую такую черепушечку, инкрустированную рубинами. Эта падла мне зубами на палец приземлилась, чуть не оттяпала. Оказалась она живой и вполне приспособленной к поеданию. В общем, получилось так, что поймали мы её с Люциком вместе. Его глаза, которые прям лучились от счастья, надо было видеть. Не удержавшись, я поцеловал его, крепко прижимаясь всем телом. И, видимо, что-то щёлкнуло у него в голове, потому как можно иначе назвать то, что он сорвался с места, предварительно взяв меня на руки, и понёсся к венчателю? Хоть убей, не помню, как его в аду зовут.

И вот, конец вечера, я ошарашенный сижу во главе стола рядом с Карлом и Белиаром, по другую сторону от меня сидит Люц, а гости теперь поздравляют и нас. Стоп. Не понял. Это что, меня теперь окольцевали? Ну, я это… как бы сказать… не готов был!

Часть 24.

Лежу и смотрю на кольцо. В комнате темно, но тонкий лучик лунного света пробирается сквозь шторы, и его как раз хватает, чтобы разглядеть серебряное украшение с красивыми камушками. Вот сам себя понять не могу, вроде бы хотел этого, да? Хотел. А чего тогда сейчас как пришибленный?

Люц рядом чуть всхрапнул, закинул на меня руку и притянул к себе. И всё это не просыпаясь. Доза умильности прям, аж слеза наворачивается от осознания того, что я дождался своего счастья. Да ещё как? Кто бы мог предположить, что я найду своё счастье рядом с демоном, которому за это самое счастье собирался душу продавать? Да хрен бы кто так завернул… Ну, кроме разве что современных писательниц, сочиняющих мрачные сказки для подростковых девочек, чтобы те соплями и слюнями изошлись.

Хрюня подошёл к кровати и, уложив морду на покрывало, грустно посмотрел на меня. В глазах его, которые сейчас светились похлеще светляков, прямо-таки читалось «чего тебе, идиот, для счастья ещё надо?» Поверить не могу. Мой пёс умнее меня. И действительно, о чём я парюсь? Деваться-то всё равно некуда, дальше если сбежать попробую — меня ж из-под земли достанут! Там мне от них точно не спрятаться!

Послав себя к чертям, ибо какой я вредина истеричный, туда мне только и надо, я закрыл глаза. Придвинувшись поближе к мужу — как же дико и непривычно это звучит! — наконец-то начал проваливаться в сон.

А у-у-утром…

Утром меня ждала фантастическое пробуждение. Умелые руки и шаловливый язычок творили просто что-то невероятное. Я стонал и метался по кровати, и всё это только лишь ласки моего тела, не переходящие в большую конкретику. Но вот когда горячие губы опустились на мой член, плотно его обхватив… Вот тогда я понял, что всё, что было до — ещё цветочки. А вот охеренные ягодки мне только предстояли!

К слову, фантазию Люц в этот раз проявил немалую. Таких поз, в какие он меня заворачивал, я даже в камасутре не видел! Или она у демонов своя, или у него фантазия не имеет границ. Не знаю, сколько прошло времени, да и всё равно как-то. Торопиться нам было некуда, Карл уже окончательно переселился к Белиару, и квартира теперь всецело была в нашем распоряжении. После секса мы ещё долго валялись в кровати, наслаждаясь друг другом. От лёгких прикосновений, поглаживаний и поцелуев я просто млел. Даже Хрюня тактично вышел из комнаты и не появлялся. Кажется, наш пёс — единственный, кого волнует счастье нас любимых.

— Лю-ю-юц, — хитро начал я. Кажется, коварные нотки не ускользнули от моего мужа.

— Что-о-о? — не менее хитро мне ответили.

— А пошли мешать твоему брату и моему другу наслаждаться безоблачным утром? — нет, я, пожалуй, погорячился, когда решил на свадьбе, что не буду пакостить.

— Не смею перечить своему любимому, — ах, как мило это звучало. Я прям потаял аки морожеко июльским полднем.

Ну-с, сказано — сделано. В считанные секунды мы оделись, уделав всю школу армейской подготовки разом, и спустя мгновение стояли в коридоре дома родителей Люца. Хитренько улыбнувшись и приложив палец к губам, демон на цыпочках направился вперёд. Мне оставалось только удивляться, как он так тихо на копытах передвигался, но старался не отставать. И вот, стоим перед заветной дверью, хихикая, как малолетние идиоты. Он резко распахнул дверь, я влетел в комнату и заорал во всю глотку:

— Руки вверх, штаны наверх!

— Мальчики, не мешайте нам с папой, — Роза мило мне улыбнулась, не отрываясь от дела, а я покрылся ровным краснющим румянцем. Таким, что аж щёки начали гореть.

Но кто ж знал, что оно всё так обернётся?

Часть 25.

— Заткнись! - нет, ну, вот чего он ржёт? Посмотрел бы я на Люца, если бы он оказался на моём месте! И вообще! Как это так: шли мы, значит, к комнате Белиара, а оказались в родительской спальне-опочивальне?

— Солнышко, ты ничего не хочешь мне рассказать? — закатываю рукава аля крутой чувак из голливудского фильма и медленно надвигаюсь на демона. А он уже чуть ли не до слёз смеётся, схватившись за живот. Вот лопнет как шарик воздушный — так ему и надо будет! А я потом на могилке, так и быть, скажу: «это был мой любимый цвет и мой любимый размер».

— Лапочка, ну, не будь таким злым. Это же шутка, — правильно убегаешь, родной, правильно! Сейчас догоню, поддам, и снова догоню!

Ну, в общем, как я и обещал — я его догнал. Но кто кому поддал — это вопрос спорный. В общем, слово за слово, поцелуй за поцелуем — а утренний марафон мы продолжили. Правда, в этот раз нам уже помешал Белиар, но услышав пару моих ласковых слов он вежливо охренел и ушёл по-английски.

— Вот как мне теперь твоим родителям в глаза смотреть? — невольно перед глазами встаёт увиденная мною картина. К слову, неплохая у них поза была, надо будет нам так же как-нибудь попробовать. Тьфу, блять, о чём я думаю? Так, отмотаем. Кажется, я до этого испытывал глубокое чувство стыда. Так? Так. Вот, на этом и остановимся.

— Да было бы о чём переживать, — демон хохотнул и прижал меня к себе, утыкаясь носом в макушку и щекоча ухо своим тёплым дыханием.

— Ну да, действительно. Абсолютно не о чем. Здесь это у всех уже давно вошло в привычку, — к слову, я глупостями маюсь. Я теперь часть их семьи, надо привыкать к местным традициям и обычаям.

— И вообще, Джон, тебе сейчас нельзя волноваться, — та нежность, с которой это было сказано, меня насторожила.

— Ты о чём? — напоминаю себе сейчас собаку-всех-подозреваку. Была у меня в детстве такая псинка, всё время смотрела с таким прищуром, будто пытается уличить тебя в государственной измене. Притом государство это она, а ты нагло тыришь налоги в виде особо вкусных косточек.

— Ну, как о чём? О тебе, о нас, — его ладонь опустилась на мой живот.

Не понял. Эт я чё это, беременный что ли?!