Четвертый курс Глава 7. Веселые занятия

Северус сделал пять больших шагов, потом развернулся и проделал то же самое, а потом снова и снова, не замечая, что уже нарезал наверняка миль десять. И виноват в его нервозном состоянии был… нет, не Поттер (вернее, не только он) и даже не Сириус, а один очень любопытный старичок с длинной бородой. Вы, наверное, подумали, что это Альбус Дамблдор? И снова ошибочка вышла! Это не Альбус, хотя и Дамблдор, а именно, Аберфорт, с самого утра ворвавшийся в его кабинет в сопровождении… А вот здесь стоит немного подумать и приглядеться, прежде чем называть странное зеленое существо каким-либо именем или кличкой. Это вот «существо» Аберфорт вел за собой на веревочке, тихо при этом что-то шипя. А вот почему этот старый брат Альбуса пришел к Северусу, стоит поразмышлять. Думать долго не пришлось, старик, как только Снейп распахнул дверь, зарычал так, что профессору стало до жути страшно, от чего захотелось заехать старому проходимцу по зубам абсолютно маггловским способом – кулаком.

— Ваш Поттер?..
— Эм, что?
— Я говорю, Поттер ваш? – и толкнул зеленого… монстрика в сторону Северуса.
— В каком смысле?
— В прямом! – зарычал Аб. – Он превратил мою козу в страуса. И сразу предупреждаю, это, – он ткнул пальцем в сторону зеленого, – не страус.
— Я вижу. Но при чем здесь Поттер, он сейчас должен был ехать в… поезде в Хогвартс.
— Да что вы говорите! Я терпел его вчера весь вечер и даже не выгнал, когда моя голова распухла от его вопросов, и даже когда он на весь бар спросил, мою ли я стаканы перед тем, как начать вытирать их грязной тряпкой, и даже когда я застал его читающим мои счетные книги, одновременно болтающим с портретом моей любимой покойной сестры, которая всегда – вы слышите?! – всегда молчит, я промолчал. Но страуса я стерпеть просто уже не смог, причем страуса, который продырявил мой пол своей глупой башкой! Поэтому вот… забирайте вашего мальчика и верните мне козу.
— Это Гарри? – Северус бы пожалел Аберфорта, если бы всеми силами не сдерживался, чтобы не рассмеяться ему в лицо, поэтому обратил внимание на небольшого размера единорожка, зеленого, еще и с крыльями. Но не это главное – а то, что вместо копыт у единорога были тигриные лапы с острыми когтями. Это все вместе производило жуткое впечатление, если честно, хотя глазки у существа были просто невероятно огромные, напоминая домовика в испуге, но гораздо симпатичнее. – Это вы его превратили? – если Северус думал, что вопрос прозвучал невинно, то побледневшее лицо Дамблдора сказало зельевару, что тон был более чем угрожающим, особенно с зажатой в руке палочкой, направленной прямо в морщинистый лоб.

Но уже спустя мгновение Снейп понял, что побледнел Аберфорт не из-за него, а из-за распахнувшего пасть василиска за спиной профессора зелий.

— Н-нет! Это не я! Он сам! – «Гарри» подошел к Снейпу и ткнул его серебристым рогом в живот, выше не достал просто, настолько маленьким он был для настоящего единорога.
— Хорошо, вы можете идти, я позже разберусь с вашим… страусом.
— Ваш Поттер просто невыносимое создание, – прошипел старик и быстро скрылся в коридоре подземелий, оставляя Снейпа наедине с «лошадкой».
— Козел!
— Шеф!
— Поттер! Что вы опять натворили, почему вы не в поезде? Я уже начинаю бояться этого учебного года! – Северус схватил Гарри за ухо, пихнул мальчишку на диван и принялся мерить шагами кабинет, раздумывая над карой, которая в скором времени постигнет его любимого, видимо, за все прошлые прегрешения, а может и благодеяния, кто эту судьбу разберет.
— Больно вообще-то! — Гарри потер ухо, отчего то стало еще более красным.
— Что ты забыл у Аберфорта в баре, я уже даже не спрашиваю, как ты туда попал? Ну!
— Я хотел посмотреть на брата Гендальфа. Он мне не понравился, слишком злой.
— Зачем тебе на него смотреть? И что это было за чудище, в которого ты себя превратил?
— Просто так я решил его шокировать, – увернулся от ответа Гарри. – Обычная кентаврийская анимагия. Экспериментальная. Мне Бейн показал, как это сделать.
— С твоим Бейном я тоже позже поговорю. Кентаврийская анимагия? Ты меня с ума сведешь скоро. Или в могилу. А теперь идем, сейчас приедут ученики, – Северус схватил Поттера за руку и поднял с дивана, невольно замечая, что еще годика два, и они с ним будут одного роста. В кого только такой здоровый вымахал?! Вроде и Джеймс, и Лили особо высокими не были.
— Шеф, – шепотом позвал он Снейпа через пять минут после того, как они вышли в коридор.
— М-м-м?
— А там будет этот… с глазом? – Поттер рукой изобразил мигающий глаз, а профессор замер на месте, когда до него дошел смысл вопроса.
— Откуда ты знаешь? Гарри, нам нужно серьезно поговорить об этих твоих видениях. Вдруг это опасно, – мужчина с парнем отправились дальше, хотя мысли Северуса вертелись где-то в неведомых далях.
— Я не могу тебе рассказать сейчас, правда. Это касается только меня и Его.
— Кого "Его"?
— Его – того, кто все знает, – глаза Поттера начали светиться, как будто он включил магическое зрение. Хотя почему «как будто»? Так оно и было. Они вошли в Большой зал спустя минуту, но Снейп так и не понял, кого именно Гарри имел в виду. – Я вспоминаю все, мне снятся сны о Нем. Дедуля Риддл говорит, чтобы я не волновался об этом.
— Хорошо. Идем, сядешь на кресло директора, пока его где-то черти носят.
— Шеф! Гендальф занят!
— Чем это? – скептический вопрос выдал его с головой.
— Готовит речь, – Северус чуть поморщился, представив сей шедевр в исполнении директора Хогвартса. Всегда, когда Альбус готовил речь заранее, учителям приходилось потом пересиливать себя, чтобы не покраснеть от стыда за Дамблдора, так как ему самому было на все это абсолютно наплевать. Лишь бы дети были довольны. Вон, Поттер уже сейчас предвкушает счастливые полчаса.


***



Долгожданный момент наступил через два часа, когда Распределяющая шляпа была уже унесена из Большого Зала после того, как разделила первокурсников на четыре «команды бездельников», детишки приняли успокоительное зелье после этого самого распределения (за последние пару лет шляпа перестала сдерживать свой ужасный характер и нрав пьяного сапожника), а студенты остальных курсов разместились за своими столами. Именно тогда директор Хогвартса, глава Визенгамота, великий волшебник и прочее и прочее, поднялся со своего трона и развел руки в стороны, словно пытался обнять весь мир, при этом радостно, хотя Снейпу показалось, что скорее безумно, улыбался, показывая всем свои белоснежные зубы. Если бы Северус не был уверен, то он бы предположил, что Альбус сейчас напоминал какую-то злобную кошку, ласково поигрывающую с мышью, которую надеялась съесть через пару минут. Особенно это бросалось в глаза, когда директор поглядывал в сторону своего лучшего друга, только-только вошедшего, вернее проковылявшего, в зал на одной ноге в полнейшей тишине.

— Дорогие мои ребята! Я очень рад приветствовать вас снова в Хогвартсе! – Альбуса прервала буря оваций, и даже студенты Слизерина (не иначе благодаря Поттеру) последовали за всеми остальными, радостно визжа и улюлюкая неизвестно чему. Шум стоял знатный, если не сказать оглушающий. – И как бы я ни хотел произнести речь, которую долго и со смыслом готовил целое лето, – раздались смешки и даже похрюкивания, – вынужден разочаровать вас, мои дорогие.
— Слава Мерлину, – шепнула сидящая рядом с Северусом Помона Спраут, профессор Зельеварения поддержал коллегу лишь взглядом, но ей хватило и этого, чтобы наклониться чуть ближе к зельевару и тихо начать говорить, – Северус, скажите, а то, что сказал мистер Поттер – правда?
— И что же он опять сказал? – Снейп бросил красноречивый взгляд на надувшегося из-за чего-то Гарри, не обратившего на северусово недовольство никакого внимания.
— Я немного не поняла, но это точно касалось какого-то дракона, которого он собирался пойти навестить в скором времени.
— Не волнуйтесь, Помона, драконом он называет ящерицу, которую я ему подарил, так что не стоит реагировать на его слова так серьезно.
— Но мне все-таки кажется… – но тут она замолчала, так как Снейп напрягся, прислушавшись к словам директора.
— … и вот отправился я к этому друиду в гости, захватил с собой пару бутылочек медовухи. Эх, была у него такая славная привычка – встречать всех только с выпивкой. Но я не жаловался, так как был влюблен в его дочь без памяти, поэтому решил напоить моего славного друга, а потом собл…
— Альбус, если вы продолжите, я вынуждена буду вмешаться самым радикальным образом, – прошипела не хуже анаконды Минерва, сжав губы так, что их почти не было видно. И было непонятно: то ли она злилась, то ли ревновала, - но судя по глазам Дамблдора, он надеялся на второе. Старый интриган!
— Ну, в общем, в итоге я понял, что эта дева не для меня, и поутру ушел полностью уд… ивленный и грустный, – раздались разочарованные из-за прерванного рассказа стоны старшекурсников, но зато Минерва, да и весь преподавательский состав, с облегчением выдохнула, когда Альбус, ляпнув напоследок какую-то чепуху в духе «Шишли-мышли, сопли вышли», хлопнул в ладоши, давая знак домовикам, что пора бы ребятам и поужинать, в конце-то концов.

Когда ужин подошел к концу, директор снова поднялся, ученики даже решили, что он продолжит свой рассказ, но Альбус почему-то решил представить Аластора Грюма, а потом поведать студентам о Турнире Трех Волшебников, но почему-то дети не проявили событию должного энтузиазма. Возможно, ученики просто очень сильно хотели спать, и до них еще не дошла информация в полной мере.

— А теперь всем спать, быстро и без задержек!
— Уж я надеюсь, что задержек не предвидится, – громко выдала какая-то старшекурсница из Гриффиндора и странно поглядела на своего парня из Ровенкло, из-за чего тот чуть не свалился, споткнувшись о ножку скамейки. По его взгляду было заметно, что он будет молиться, чтобы все было вовремя.
— Что она имела в виду? – тихо спросил Невилл у стоящей рядом Гермионы, аккуратно и придирчиво отряхивающей мантию от крошек.
— Тебе лучше этого не знать, Невилл, – улыбнулась Грейнджер и взяла Лонгботтома под руку. – Я расскажу тебе об этом как-нибудь потом.
— И откуда ты все знаешь?
— Я много читаю, а еще… я часто смотрю телевизор летом. Идем, смоемся отсюда, а то мне взгляд Гарри, направленный на нашего нового препода, очень не нравится, – Невилл поглядел на Поттера, все еще не вставшего со скамейки, и решил не испытывать судьбу, а сам потянул девушку в сторону гостиной их факультета.

Северус глядел на Гарри, который медленно поднялся со скамьи и направился к преподавательскому столу, глаза его горели тем странным огнем, когда можно уже заказывать самому себе успокоительное в нереальных размерах. Именно после такого взгляда что-то происходило, иногда безвредное, но чаще – мирового масштаба катастрофа. Хорошо, что почти все разошлись, остались лишь сам Северус, Минерва и Аластор с директором.

— Скажите, профессор, а этот ваш глаз все-все видит? – Снейп не успел остановить Поттера, хотя и особого желания это сделать не имел.
— А вы, молодой человек, собственно кто? – голубой вращающийся глаз замер на лице Гарри, зажигая на лице парня огонь любопытства.
— Я Грендинанд Фитцжеральд, – Северус и Альбус одновременно хрюкнули, но Минерва как всегда все испортила.
— Мистер Поттер, немедленно направляйтесь в гостиную Слизерина! – МакГонагалл даже показалась всем выше. – И если я еще раз услышу об этом вашем Грендинанде Как-Его-Там, вы у меня месяц из отработок не вылезете.
— Гарри Поттер? – проигнорировал заместительницу директора Аластор. – Да, мой глаз видит все, даже то, что находится у вас в кармане.
— Отлично! Тогда посмотрите, что у меня вот здесь, – он указал на свой шрам, продолжая изучать мужчину перед собой магическим зрением, от чего тот чувствовал себя словно бабочка перед энтомологом. – А то болит в последнее время. И нога у вас снимается? А глаз можно выколоть, чтобы использовать в других целях, например, чтобы подглядеть за девчонками в душе? О-о-о, вы сами подглядываете, да?
— Я тебе не рентген, мальчишка! – взрыкнул Грюм, но Поттер лишь улыбнулся, словно узнал все, что хотел, повернулся спиной к разозленному Аластору и направился к выходу из Большого зала. – Альбус, что это было?!
— О чем ты, мой друг? Я, кажется, задремал, – Дамблдор даже потер глаза за очками.
— Ни о чем, – процедил лже-Грюм сквозь зубы и, ковыляя, удалился следом за мальчишкой.
— Он это специально? – спросила Минерва, хмуро глядя на равнодушных Северуса и Альбуса.
— Кто? – спросил Снейп, пытаясь скрыть улыбку за легким покашливанием.
— Поттер, разумеется!
— Не обращай внимания, Минерва, Аластор очень выносливый, даже когда сам не свой, – прошептал Дамблдор и, напевая себе под нос, открыл дверь за спинкой директорского трона, после чего бесшумно ушел.
— О чем это он?
— Знаете, профессор МакГонагалл, иногда мне кажется, что нам лучше этого не знать. А сейчас простите, мне нужно в слизеринскую гостиную, а то стоим здесь вдвоем, как истуканы.
— Да-да, конечно, Северус…


***



— Мой Лорд! – Петтигрю упал на колени перед креслом, на котором восседал выдающийся во всех отношениях волшебник и человек — карликовый Волдеморт, сейчас мирно посасывающий бутылочку с молоком Нагайны, которая в последнее время стала нервничать, когда ее доили для кормежки хозяина. Ее нервозность часто выражалась в почти полном удушении Крысюка, и освобождался он лишь после прямого приказа Тома, что тот делал только в самый последний момент. – У меня для вас замечательные новости!
— М-м-м… какие? – отодвинув бутылочку, Риддл вгляделся своими великолепными очами цвета рубина на своего слугу и разве что не умилился прекрасной картине распростертого на полу Питера, но решил, что умиление – не достойное темного Лорда чувство и запустил в крысу Круциатусом.
— А-а-а!
— Так-то лучше, – шепнул Том. – Какие, говоришь, у тебя новости?
— Барти удалось обвести Дамблдора вокруг пальца!
— Он пробрался в Хогвартс? – Риддл чуть подался вперед, впиваясь взглядом в Питера.
— Да, Господин! Пришло зачарованное на меня письмо от Крауча, он пишет, что устроился хорошо и уже завтра начнет обучать учеников темной магии. Говорит, что видел Поттера.
— И что?
— Судя по его словам, мальчик глуп, его не составит труда обмануть и заманить в расставленную нами ловушку.
— А что ты сам скажешь о Поттере? – Том взял свою палочку двумя руками и принялся вертеть ее, разглядывая со всех сторон.
— Обычный хулиган.
— Тем хуже для него и лучше для нас. Отпишись Барти, скажи, чтобы был к Гарри Поттеру как можно ближе, пусть станет его преследовать и направлять, чтобы мальчишка не знал никакого покоя.
— Да, Господин, – Питер склонился в три погибели и ушел выполнять приказ.

А спустя пару часов Бартемиус Крауч-младший, читая послание от своего дорогого Лорда, впервые ощутил себя беспомощным юнцом, которого бросили в пасть льву, ведь он уже прекрасно понял по одному только разговору с ребенком, что это сам Поттер от него не отстанет и станет его не просто преследовать, станет самой настоящей тенью.

— Проклятье!