Желание дракона

Каменный пол холодный и неровный. Даже огрубевшим ступням хоббита сейчас некомфортно идти, но он привык. Продвигаясь наощупь, не отрывая руки от стен прохода, он шёл вперёд, в поисках того самого зала, который и был финальной целью его путешествия. Бильбо был достаточно умён, и потому даже не надеялся на то, что Аркенстон будет ждать его на помосте, а дракон лично вручит его прямо в руки Бэггинсу, либо же услужливо сделает вид, что спит, позволив забрать самое ценное из всех хранящихся внутри горы сокровищ.
Шаг. Ещё один. Острый камень впивается в пятку, вызывая сдавленное шипение. Но досада тут же сменяется воодушевлением – хоббит заметил, что в тоннеле становится светлее, и уже можно разглядеть очертания собственного тела. Сам того не замечая, он ускорил шаг, и, чем ближе подходил к источнику освещения, тем теплее были стены и пол, а воздух становился более душным. Дошёл до поворота, свернул…

Глаза, привыкшие к темноте, полоснуло болью – яркий свет зажжённых факелов отражался тысячью бликов от горы золота, покоившейся долгие годы в этом огромном чертоге. Казалось, впереди простиралось золотое море, которому не было конца и края. То тут, то там взгляд выхватывал красные, зелёные и синие искры – рубинов, изумрудов и сапфиров здесь тоже было в достатке. Были тут и обломки некогда величественных каменных статуй, которые сейчас уродливо торчали из кучи монет. Даже хоббит, не наблюдавший никогда за собой особой страсти к богатству, невольно захотел обладать этими сокровищами, не осмеливаясь даже представить, что он с ними сможет сделать. Но наваждение слетело столь же быстро, как и появилось, стоило ему заметить кости рядом с проходом, из которого он вышел. Они лежали вперемешку с великолепными доспехами и накидкой, украшенной прекрасным мехом, который даже спустя столько лет сохранился в идеальном состоянии. Увидев находившуюся тут же корону, Бильбо грустно вздохнул – наверняка это был дед Торина, о котором он некогда упомянул с огромной горечью и болью в голосе, поспешно отвернувшись, чтобы никто не видел выражение его лица – полностью убитое и безжизненное.

Спустившись вниз и стараясь ступать как можно тише, он двинулся в центр зала, где находилось основание статуи. С него можно было осмотреть весь зал. Однако поверхность, по которой ступал хоббит, была крайне неустойчива – монеты то и дело скатывались вниз с тихим звоном, который звучал с каждой секундой всё громче, отражаясь от высоких стен и потолка. Время от времени Бильбо останавливался и прислушивался – не пошевелится ли где огромный ящер, позвякивая золотыми монетами, выдав тем самым своё месторасположение. Однако всё было тихо, лишь дыхание полурослика нарушало многолетнюю тишь, повисшую в этом месте.

Уже больше часа хоббит блуждал по залу, выискивая наиболее тихий путь, когда он заметил нечто, заставившее его замереть: перед ним лежал высокий статный мужчина, одетый в кожаные штаны и красный плащ, застёгнутый лишь на одну пуговицу, что позволяло легко рассмотреть его шикарное, рельефное тело. Чёрные короткие волосы чуть волнились, парочка более длинных прядей падала на лицо, не позволяя полностью рассмотреть незнакомца. Уши были удлинены и чуть заострены, как у эльфов. И Бильбо бы спокойно причислил его к этой расе, если бы не огромные, цвета чёрной меди, крылья, которые были раскинуты в стороны. Сделав шаг назад, он неудачно наступил на горку монет, которые, громко звякнув, посыпались вниз, вызывая мини-лавину из золота и драгоценных камней. Доселе спавший, мужчина резко открыл глаза – зрачки его тут же сузились, как у змеи, придавая ещё более устрашающий вид вкупе с хищной улыбкой, озарившей его лицо.

- Так-так, кто это у нас здесь? – произнёс он чуть шипящим, завораживающим слушателей голосом, растягивая гласные. Втянув носом воздух, он продолжил. – Запах мне не знаком, однако это… аппетитно, - улыбка обнажила острые клыки.
Поняв, что пора бежать, Бильбо наскоро достал из кармана кольцо, судорожно пытаясь надеть его на палец, но не в силах оторвать взгляда от завораживающих глаз незнакомца. Миг – и кольцо выскакивает из пальцев, скатывается по горе злата и теряется среди обилия украшений и монет. У Бэггинса перехватывает дыхание от страха – теперь ему точно не убежать от этого… существа, которое излучает огромную опасность. Однако, возможно, ещё не всё потеряно. Может, ему удастся разговорить его? И тогда он, будучи живым, сможет вернуться в Шир, в свой маленький уютный домик, к креслу у камина и к своим книгам?

- Я… Я хоббит, сэр. Бильбо Бэггинс из Шира, позвольте представиться! – даже в такой ситуации он не забывал о манерах, привитых с детства родителями. – А кто Вы, сэр?

- Хоббит? Что-то не припомню я хоббитов на своём веку. Но как же вкусно ты пахнешь, - мужчина подошёл к Бильбо, от страха застывшему на месте, медленно обошёл его, втягивая чудесный для него аромат. – Ты спрашиваешь, кто я? Я – Ужас всех живых существ. Я – Смерть, и я же – Вечность. Я – Великий Смауг, Хранитель этой горы и всех её несметных богатств, - последние слова он прошептал на ухо хоббиту, отчего у того по всему телу пробежали мурашки, а сердце забилось ещё быстрее. Одно крыло случайно задело руку Бильбо, от чего он рефлекторно отдёрнул её, отметив краем сознания, насколько высокая у крыльев температура. Да и не только у них. От Смауга исходил такой жар, что появилось огромное желание стянуть с себя тёплый тулуп, подаренный жителями Озёрного города. Капли пота выступили на лбу, медленно стекая и оставляя после себя нестерпимое желание утереть их рукавом. Но хоббит боялся даже пошевелиться – мало ли что взбредёт в голову многовековому дракону, который, судя по всему, давно не обедал.

- Зачем ты явился сюда, Бильбо Бэггинс? Разве ты не знал о драконе, охраняющем эти богатства? – Смауг обвёл рукой зал, указывая на всё здесь находящееся. – Неужели здравый смысл и рассудок окончательно оставили этот мир, если ты не побоялся прийти сюда? – острый коготь прошёлся вдоль линии подбородка, оставляя после себя царапину, на краях которой тут же выступила кровь. Ощущение языка, слизывающего её, заставило Бильбо отшатнуться в сторону от дракона.

- Я…я…я здесь по важному заданию, - пробормотал хоббит, не прекращая наблюдать за перемещениями Смауга. Его взгляд уловил длинный хвост, незамеченный ранее, который был увенчан на конце острым костяным шипом. Он то и дело мелькал туда-сюда, то обвиваясь вокруг ноги дракона, то выпрямляясь и извиваясь за спиной.

- И что же это за задание, мистер Бэггинс? – игриво спросил дракон, наслаждаясь страхом своей жертвы, который буквально пропитал весь воздух. Крылья его чуть заметно подрагивали, выдавая предвкушение и желание поиграть с жертвой, но насмерть запуганный хоббит этого просто напросто не замечал, ошалевшими глазами уставившись на хвост.

- Это весьма важное задание, сэр, о котором я не могу говорить. Гномы взяли с меня слово… - он резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего. И правда, одно упоминание о бывших хозяевах Одинокой горы тут же смело всё игривое настроение, глаза у Смауга опасно потемнели, сменив прекрасный золотистый цвет на тёмно-бурый, а изо рта вырвалось тихое рычание.

- Гномы? Так вот кто послал тебя сюда, господин хоббит. Они всё ещё не уяснили, что им больше ничего не принадлежит? – голос, окрашенный угрожающими нотками, пробирал собеседника до глубины души. Бэггинс испуганно вжался в колонну, расширенными от страха глазами наблюдая за драконом, чья ярость набирала обороты.

- Позвольте возразить, сэр, – рискнув, заговорил хоббит, понимая, что с каждой секундой у него всё меньше шансов выбраться живым. – Я использовал гномов, только чтобы добраться сюда и воочию увидеть великого дракона, сумевшего одолеть разом всех живущих тут гномов и прогнать оставшихся. Просто я не ожидал увидеть вас в таком… обличии. Это было для меня неожиданностью! – Бильбо оживился, видя, что Смауг понемногу успокаивается. – И я не разочаровался! Ваши способности к перевоплощению только подчёркивают ваше могущество и неоспоримую власть над этими землями и всеми богатствами, что в них таятся, - он преклонил одно колено, опустив голову.

- Лесть… ты думаешь, что сможешь задобрить меня этим, мистер Бэггинс? Но ты изворотлив, и мне это нравится, - дракон ухмыльнулся и приподнял пальцем подбородок полурослика, вглядываясь в его глаза, в которых страх отчаянно боролся с надеждой. – Я очень голоден, мистер Бэггинс, очень! – прошептал дракон, притягивая к себе Бильбо и впиваясь яростным поцелуем в его мягкие, податливые губы. Острые клыки царапали нежную кожу, местами прокусывая её до крови. Почувствовав её чуть солоноватый вкус, Смауг полностью обезумел от желания, разрывая поцелуй и спускаясь к шее Бильбо, чуть потянув мужчину за волосы, открывая себе доступ. Покусывая и посасывая кожу, он передвинулся к тому месту, где лихорадочно пульсировала артерия, которую дракон явственно чувствовал своим языком. Оставив в том месте нежный поцелуй, пытаясь одновременно побороть желание впиться клыками в шею и испить всю кровь, после чего приступить и к остальной трапезе, он снова вернулся к губам хоббита, на этот раз углубляя поцелуй и дразня его язык своим.

Не ожидавший подобного Бильбо застыл, позволяя дракону делать с ним всё, что тому заблагорассудится. Но стоило ему почувствовать заползающие под рубашку – и куда делась шуба? – пальцы, как он тут же попытался оттолкнуть от себя захватчика, активно пытающегося его раздеть. Но разве мог он противостоять силе и мощи дракона? А жалкие попытки вывернуться или ударить только побудили того к более активным действиям. Разорванная в клочья острыми когтями рубашка улетела прочь, и теперь он кожей мог почувствовать гладкость разгорячённого драконьего тела, которое сейчас прижимало его к себе, жадно целуя. В живот ему упиралось что-то твёрдое, о чём он старался не думать. Но он был не настолько глуп и наивен, чтобы не знать о том, что ожидало его дальше.

Дракон снова вернулся к шее, лаская излюбленное место. От его поцелуев и посасываний по коже бегали мурашки, и хоббит невольно начал возбуждаться. Услышав, что дыхание Бильбо участилось, Смауг ухмыльнулся и опустил руку на напряжённый член, сжав его через мешавшуюся сейчас ткань штанов. Последовавший за этим стон ласкал его слух, пробуждая ещё большее желание овладеть стоявшим перед ним мужчиной. Стянув с себя штаны, он взял руку хоббита и опустил её на свой пульсирующий от желания член, наслаждаясь неуверенными, но весьма приятными поглаживаниями. Однако возбуждение было слишком велико, и, не желая больше ждать, он повалил Бильбо на предусмотрительно разложенную на золоте шубу, которая предотвратила бы болезненность от впившихся в тело монет. Бэггинс не обратил на это никакого внимания, полностью поглощённый захватившими в свой водоворот страстью и желанием. Но стоило Смаугу стянуть с хоббита штаны, как страх снова захлестнул его, выражаясь в слабых попытках выбраться из-под навалившегося сверху дракона. Заткнув ему рот поцелуем, слегка прикусив губу, Смауг обхватил рукой его член, поглаживая и чуть сжимая, стараясь не задеть нежную кожу когтями. Чувствуя, что партнёр снова расслабился и перестал паниковать, он пристроился к нему и медленно вошёл, не отнимая руки от члена и не прерывая поцелуи. Драконы хоть и любят причинять боль, наслаждаясь страданиями жертвы, в сексе же предпочитают полное доверие и добровольность. Вот и сейчас он хотел не только брать, стремясь получить желаемое наслаждение, но и доставить удовольствие партнёру. Немного подождав и дав время привыкнуть, он начал медленно двигаться. Стоило ему задеть простату, как хоббит выгнулся в его руках, протяжно застонав. Щёки у Бильбо чуть заалели от накатившего наслаждения и жара, исходившего от тела дракона, отчего он выглядел столь желанно, что зверь возобладал над разумом. Смауг начал набирать темп, всё яростнее вколачиваясь в беззащитного, как никогда, Бильбо. Он не без удовольствия наблюдал за тем, как тот судорожно хватает ртом воздух, вглядываясь в затуманенные глаза, которые никак не могли сфокусировать взгляд, вслушиваясь в прерывистое дыхание, сменяющееся сладкими стонами. Оторвавшись от хоббита и ухмыльнувшись, заслышав разочарованный стон, он развернул его спиной к себе и снова резко вогнал член, заставляя Бильбо выгнуться, и чувствуя, как тот подался ему навстречу, желая более сильных ощущений. Хвост дракона прошёлся вдоль позвоночника, чуть царапая кожу, вызывая у Бэггинса дрожь по всему телу. Крылья дракона затрепетали от приближающейся разрядки, и вскоре, совершив последний резкий толчок, он излился в хоббита, издав негромкий рык. От случайного прикосновения хвоста к напряжённому члену Бильбо кончил, в изнеможении падая на мягкую шубу. По телу разлилась слабость, но вместе с тем и полное удовлетворение. Позади него лёг Смауг, по-хозяйски прижимая хоббита к себе и обвив его хвостом. Вместе со слабостью пришёл и холод, от которого не спасала даже высокая температура тела дракона. Почувствовав его дрожь, Смауг накрыл Бэггинса одним крылом, зарываясь носом в его волосы и вдыхая сладкий аромат, который столь сильно раззадорил его.

- Ну как, мистер Бэггинс, вы нашли здесь то, зачем пришли? – с усмешкой поинтересовался он у неожиданного, но весьма желанного гостя. Даже если ответ будет отрицательным, дракон был уверен, что теперь хоббит точно не уйдёт отсюда. А даже если и захочет – то кто ж его отпустит?

- Ммм… пожалуй, да… - сонно пробормотал ему в ответ вор, наплевав на обязательства перед гномами и всё прочее. Ему сейчас было слишком хорошо, и он ни за что не променяет обретённое в этом походе богатство.