Глава 13

Гермиона задумчиво наблюдала за невиданным до этого года зрелищем — Гарри Поттером, с головой закопавшимся в книги, не входившие в школьную программу. И что самое удивительное, читаемая им литература никоем образом не относились к квиддичу.

В последнее время для юного гриффиндорца постоянное зависание в библиотеке стало привычным занятием, которое уже никого не удивляло как на первых порах. В любое свободное время он шёл в библиотеку. И, сверяясь с каким-то списком, написанным не его почерком, брал необходимые ему книги и возвращался в гостиную факультета. Там Гарри садился за столик, открывал принесённое и начинал что-то писать. В общем, вел себя так, будто выполнял заданное кем-то домашнее задание.

Проблема только в том, что после того, как они с Роном отчитали его за неуместный интерес к темной магии, их друг начал заколдовывать книги и все, не относящееся к учебе и домашним заданиям, каким-то неизвестным заклинанием. Книги, что он читал, записи, что он вел, и получаемые им письма были пусты для них: они видели только чистые страницы.

С другой стороны, Мальчик-Который-Выжил стал меньше времени уделять поиску приключений на их с Роном головы и все больше уделяет времени книгам.

Тогда чем же она недовольна?

Тем, что юный Поттер стал больше уделять времени учебе, а она в этом никак не замешана?

И все-таки, что же их друг скрывает?

С начала учебного года прошло две недели, третья уже пошла, а ситуация никак не хотела проясняться. С одной стороны, ничего не происходит: Гарри занимается и стабильно три раза в неделю гоняется за снитчем на тренировках. Вроде бы все спокойно, как в стране, так и в школе. И, возможно, у них впервые будет нормальный учебный год без всех этих вечных скандалов, интриг и расследований. Но, с другой стороны, у девушки складывалось впечатление, будто бы втайне от них идёт какой-то процесс. Что-то происходило и происходило именно с её лучшим другом. Да, она уже отметила, что он повзрослел. Очень сильно повзрослел. Но Гермиона не думала, что это будет настолько бросаться в глаза!

Он так сильно изменился, что поначалу девушка даже заподозрила, что это не Гарри, а кто-то другой, возможно, даже Пожиратель Смерти под оборотным зельем! Придя к таким ужасающим выводам, она не могла не поделиться ими с Роном, Джинни и близнецами. Вместе с ними она и разработала план по выведению самозванца на чистую воду. Но несколько задушевных разговоров в гриффиндорской гостиной у камина, пара достаточно специфических зелий и Карта Мародеров свели на нет все подозрения — это действительно был их друг. Сильно уставший от всей этой шумихи вокруг его имени, но все же их друг.

И вот еще одна странность в копилку — новый преподаватель Защиты от темных искусств. Этим же летом, щелкая пультом телевизора по каналам, она наткнулась на старый фильм восемьдесят шестого года и от нечего делать посмотрела его. Когда же Дамблдор представил школе преподавателя по ЗОТИ как мистера Коннора МакЛауда, она просто опешила. Теперь она поняла, почему он с самого начала показался ей знакомым: мужчина был очень похож на Кристофера Ламберта — актера, игравшего в фильме «Горец».

Когда она обмолвилась об этом за гриффиндорским столом, Симус очень долго возмущался по этому поводу. По его словам выходило, что МакЛауды очень древний и могущественный магический клан и то, что про кого-то из его членов придумали такой бред весьма возмутительно. Финниган даже обмолвился, что их новый преподаватель в очень дальнем родстве с МакГонагалл! Вот только в отличие от их декана Коннор был человеком редкой язвительности, более присущей декану слизеринскому.

Что касается его профессионализма, то тут Гермиона ничего не могла сказать дурного. Как Гарри и говорил перед их первым занятием ЗОТИ в этом году, профессор МакЛауд оказался превосходным преподавателем. Возможно, даже лучшим, чем все, что у них были до этого года, не в обиду профессору Люпину это будет сказано. А в плане едких насмешек, саркастичных и язвительных высказываний он действительно ничем не уступал Снейпу. Но в отличие от преподавателя зельеварения с чувством юмора у него было все отлично, что скрашивало его трудный характер. Новый мастер Защиты легко мог рассказать что-нибудь забавное, чтобы ободрить, когда у его учеников что-то не получалось. И в отличие от профессора Снейпа у него не было любимчиков.

Для профессора МакЛауда они все изначально были одинаково неучами, в чем шестой курс Гриффиндора и Слизерина смог лично убедиться на первом же занятии. Ну разве что кроме Гарри, который почти все лето провел в гостях у профессора. Но, опять-таки, что выгодно отличало профессора ЗОТИ от мастера зелий, он не ленился объяснять, почему они неучи.

Коннор МакЛауд — весьма привлекательный и харизматичный мужчина с трудным характером и, безусловно, какой-то тайной в прошлом. Стоит ли удивляться, что к концу первой же недели его пребывания в Хогвартсе у него образовался собственный фан-клуб?


...


К столику, за которым сидели они втроем и в кои-то веки все вместе выполняли домашние задания, подошла младшекурсница с Равенкло. Девочка, крайне смущаясь, вручила Гарри записку, написанную знакомым им убористым почерком с множеством завитушек. Он развернул её и прочитал.

— Что там? — пытаясь хоть одним глазком заглянуть в записку, тем самым рискуя заработать косоглазие, спросил Рон. Рыжик был рад любой возможности оторваться от написания эссе по Истории магии.

— Профессор Дамблдор зачем-то вызывает, — философски пожал плечами Мальчик-Который-Выжил.

Старосты Гриффиндора обменялись абсолютно беспалевными многозначительными взглядами, а их друг сделал вид, что совершенно этого не заметил.

— Гарри, я надеюсь, ты ничего не натворил? Чего-то такого, о чем мы должны знать? — с шутливой подозрительностью спросила Гермиона. Но Гарри с легкостью отметил её беспокойство за него. Если раньше у него это вызывало чувство благодарности — о нем раньше редко кто-то заботился, то сейчас юный бессмертный ощущал только глухое раздражение и желание побиться головой об стену.

— Да нет, с чего бы. У меня же просто нет такой возможности, — неожиданно горько усмехнулся юноша и, небрежно покидав вещи в сумку, быстрым шагом покинул библиотеку.

— Чего это он? — как обычно уловив изменения в настроении друга, но не уловив их причину, спросил Рон.

— Похоже, мы слишком давили на него, — грустно заключила гриффиндорская староста. — Гарри нам не доверяет.

— Да что ты говоришь? — возвел глаза к потолку младший из сыновей Уизли. — Интересно, с чего бы ему нам не доверять, а, Гермиона?

— Вот только ты не начинай снова, — отмахнулась от него девушка. — Рано или поздно он поймет, что мы делаем это исключительно для его блага.

— Что-то я сильно в этом сомневаюсь, но тебе ведь на это в последнее время совершенно наплевать, — пробормотал рыжий староста, но под гневным взглядом своей подруги резко стушевался и уткнулся в недоделанное задание для Бинса.

К несчастью для него, девушка услышала его слова.

— Рон, ну как ты не понимаешь..., — вновь оседлала она своего любимого конька невыносимого всезнайства. Дальше гриффиндорец уже не слушал, привычно пропуская большую часть из того, что ему говорилось, мимо ушей, кивая и поддакивая в нужных местах.

В последнее время все эти заверения о том, что Гарри нужна их помощь и поддержка и что лето, проведенное в доме у их нового профессора Защиты, плохо на него повлияло, и все прочее в таком же духе, происходили с завидным постоянством и успели здорово надоесть рыжеволосому старосте. Однако в одиночку спорить с Гермионой было всегда бесполезно: если она что-то решила, то её с намеченного пути и «Хогвартс-экспрессом» не сдвинешь. А любые споры были чреваты долгими и занудными речами, сводящимися к простому постулату: «Мистер Уизли, вы — полный эгоист и ленивый болван, не спорьте со мной, я лучше вас знаю, что и как надо».

Проблема была только в том, что самого Гарри все эти речи тоже невероятно раздражали — он не переставал жаловаться ему на занудность подруги в спальне мальчиков шестого курса, разумеется, убедившись для начала, что самой Гермионы нет поблизости.

Рон видел, что друга каждый раз передергивает от начальственного тона их общей подруги, когда та решает, чем они будут заниматься, и тянет побиться головой обо что-нибудь тяжелое, едва услышит укоризненно-мягкое: «Гарри, это же исключительно для твоего блага...».

У кого-то он уже слышал эти интонации, только не мог вспомнить, где.

Постоянная опека со стороны их теплой компании тоже раздражала Мальчика-Который-Выжил, но против объединившихся в одну команду с той еще наседкой Джинни, не желавшей понимать вежливых намеков объекта своего воздыхания о том, что тот относится к ней исключительно как к младшей сестре, Рон сделать ничего не мог. Да еще и мать в своих постоянных письмах оказывала всяческую поддержку завоевательским планам сестры и реализации слишком рано пробудившихся материнских инстинктов её подруги и требовала от мужской части своей семьи поддерживать их начинания.

Близнецы, поначалу активно помогавшие ему противостоять целеустремленным дамам, а иногда и откровенно тормозящие их полет фантазии, теперь были заняты навалившейся на них горой домашних заданий — преподаватели, вдохновленные их изобретательностью в создании розыгрышей и приколов, должно быть, поставили своей целью дать им как можно больше знаний, чтобы те улучшили свое мастерство. Но Фред и Джордж не унывали, понимая, что для них это небольшая плата за возможность закончить обучение, и Рон остался один на один с Гермионой и Джинни. Не имея в себе мужества пойти против семьи, он просто самоустранился, потихоньку накапливая в себе раздражение. Рыжий староста злился на сестру и подругу за то, что те никак не могли оставить в покое его друга; обижался на близнецов за то, что они бросили его на растерзание двум гарпиям, и периодически хотел дать в челюсть излишне зазвездившемуся Мальчику-Который-Неизвестно-Где-Шлялся-Все-Лето просто за то, что это из-за него младший из сыновей Уизли оказался внутри порочного круга и не представлял, как из него выбраться. Знаменитое гриффиндорское трио разваливалось на глазах, а он, разумеется, против своей воли, помогал его разрушать.