Глава 6

Оптимисты утверждают, что человеческая жизнь похожа на зебру...

Черная полоса...

Белая полоса...

Черная полоса... Белая...

Циники, пессимисты и реалисты соглашаются с этим утверждением, правда обычно добавляют, что после чередования черных и белых полос обязательно следует филейная часть зебры, имеющая прямо-таки сакральный смысл. У людей эта часть тела обычно отвечает за поиск на себя приключений, которые не всегда имеют счастливый финал.

Люциус Малфой, впрочем, как и многие здравомыслящие маги в стане Темного Лорда, относился к редкой категории оптимистичных циников. Глава блондинистого семейства оптимистично смотрел на мир и надеялся на лучшее, не забывая при этом самым циничным образом раздавать крупные взятки, чтобы это лучшее случалось с ним почаще и побыстрее. Следует отметить, что последние пятнадцать лет у него это отлично получалось. Однако произошло то, чего он в принципе ожидал, но не ожидал так скоро — возрождение господина, чему ни он, ни подавляющее большинство магов его круга не были рады. Что поделаешь, sic transit gloria mundi. У нынешней аристократии сейчас другие планы, и воскресший Темный Лорд в них абсолютно не вписывается. Только вот, к их большому сожалению, у Господина тоже было свое мнение относительно этих планов, а так же относительно места, куда они могут их засунуть. События последнего полугода, включая и сегодняшнюю новость о смерти Поттера, указывали на весьма неприятную тенденцию: похоже, для его семьи наступила та самая часть зебры, о которой не стоит упоминать в приличном обществе, имеющая прямо-таки сакральный смысл.

— Ты получил письмо? — поинтересовался мастер зелий. Яда, что он вложил даже в такой невинный вопрос, было столько, что хватило бы перетравить весь львиный факультет и еще бы осталось немножечко для Дамблдора. Не то чтобы Северус сегодня открыл для себя что-то принципиально новое, все-таки его блондинистый друг был тем еще специалистом по части женского пола, просто слизеринского декана неимоверно раздражал тот факт, что из них двоих он куда более озабочен дальнейшей судьбой Драко, чем его же собственный отец.

Люциус только вздохнул про себя: однокашник в своем репертуаре. Нет, его друг не был моралистом или, Мерлин упаси, ханжой, также он не считал узы Гименея священными и уж точно не хранил верность своей школьной любви — грязнокровке Эванс, пардон, Поттер, но у них были разные понятия о том, как снимать стресс во времена кризисов. Заловил кого-то в темном коридоре, довел до предынфарктного состояния, снял с него или с неё кучу баллов, отправил на отработки до конца года — много ли Северусу, творческому человеку, для счастья надо? То ли дело он...

— Да, получил, но не то, что мы так ждем. Нарцисса и Драко срочно возвращаются.

— Срочно — это понятие растяжимое, особенно у твоей жены, — насмешливо хмыкнул зельевар, — конкретизируй, пожалуйста.

— Учитывая темпы их сборов, не раньше чем через неделю, — равнодушно пожал плечами аристократ: он уже привык к долгим сборам своей жены, а также шуткам по этому поводу, и давно не обращал на них внимания.

— И что же послужило причиной столь спешного возвращения? — изогнул бровь Северус. В этот раз он не язвил, для Нарциссы это действительно было довольно быстро, а значит, что-то случилось. Опять. В их закрытом клубе бывших слизеринцев леди Нарцисса Малфой была известна своей любовью к долгим сборам и способностью опаздывать куда угодно. Её более расторопные подруги любили позубоскалить об этом, а их мужья снисходительно шутили, что, если будет возможность, эта женщина опоздает даже на свои собственные похороны.

— А я знаю? — вяло огрызнулся не менее волнующийся за сына старший Малфой. — Но на всякий случай написал ей, что им с Драко категорически не рекомендуется возвращаться в Англию до начала учебного года.

Занятые своими проблемами и способами их решения маги не заметили, как в открытое по случаю летней жары окно, минуя все охранные чары поместья, тоненькой струйкой просочилась сизая дымка. Проникнув в гостиную, она юркнула за диван и затаилась. Охранные чары Малфой-менора, обычно зорко следившие за появлением в особняке высшей нежити, никак не отреагировали на нее. Эти чары, как и само поместье, были построены гораздо позже, чем родился сегодняшний гость.

Дождавшись, пока маги в который раз не придут к решению о своих дальнейших действиях после смерти Поттера, дымка уплотнилась в представительного мужчину лет сорока пяти. Через мгновение он уже сидел на диване рядом с магами.

— Доброй ночи, господа, — светским тоном поприветствовал их гость, снисходительно усмехнувшись на упирающуюся ему в горло палочку мгновенно среагировавшего Снейпа.

Зельевар досадливо вздохнул и убрал ее: против высшего вампира, да еще и с такой легкостью прошедшего сложную многоуровневую защиту поместья, она бесполезна.

— Грегор, — только и смог кивнуть хозяин поместья, приветствуя старого знакомого, напуганный его внезапным появлением.

— Люц, — вампир изобразил нечто отдаленно похожее на кивок. — Прости, что без предупреждения, у меня очень мало времени. Получил твое письмо. Весьма экспрессивное, скажу я тебе, но суть проблемы я понял. Вот только, боюсь, со своими соплеменниками я ничем не смогу тебе помочь.

— Не можете или не хотите? — подозрительно осведомился Северус.

Вампир декану Слизерина не нравился: вальяжный, слишком аристократичный и насмешливый, и к тому же относящийся к ним как к неразумным детям. Он кичился своим превосходством над ними, несмотря на то, что, согласно законодательству Великобритании, кровососы приравнивались к правам полуразумных существ, а это бесило. Хотя, с точки зрения ночного народа, считавшего себя вершиной эволюции, это считалось почти, что дружеским отношением.

— Ваш грязнокровный господин сейчас поставил общину в очень неприятные условия. Настолько неприятные, что сейчас решается вопрос о существовании вампиров в Англии вообще.

— И что моему крестнику теперь делать? — недовольно осведомился зельевар. Проблемы кровососущих волновали его в самую последнюю очередь.

— Мистер Снейп, я же не отказываюсь помочь. В конце концов, Малфои не чужие для меня люди, — осадил слизеринского декана Грегор. — Единственное, что я могу посоветовать, это попробовать обратиться за помощью к французской ветви рода. И по возможности не возвращать наследника на родину до начала учебного года, — с этими словами вампир обратился в летучую мышь и вылетел в окно. Он действительно опаздывал.











Сириус устало отложил документы и помассировал виски. Он не спал с того момента, как Нюниус принес ему известие об убийстве крестника, просто не мог. Перед глазами так и вставал мертвенно-бледный Снейп, убитым голосом произносящий: «Поттер мертв».

Бродяга в сотый раз пересматривал список имущества семьи Блэк в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь ему сделать для Гарри хоть что-то полезное. Например, убить ту зеленомордую скотину, что была виновата во всем, что случилось с Поттерами, от начала и до конца. Пусть они с небес посмотрят на то, как он пристукнет эту чешуйчатую погань... Да и этого воротилу преступного мира Флетчера не плохо бы отправить к праотцам, несмотря на просьбу Дамблдора быть милосердным. Правда, мелкий воришка, прознав, к чему привело его прогуливание дежурств, залег на дно и больше не выходил на связь, но это поправимо. В случае чего он знает, к кому обратиться, в конце концов, его семейка никогда не отличалась разборчивостью средств для достижения своих целей...

— Сириус! — окрик влетевшего в кабинет Лунатика вырвал анимага из тяжелой полудремы. Подняв голову со стола и с неким недоумением отодрав от щеки пергамент со списком семейных артефактов, Бродяга сонно смотрел на чем-то крайне взволнованного оборотня.

— Что там еще стряслось? — безразлично поинтересовался Блэк слегка охрипшим после сна голосом.

— Срочное собрание Ордена. Вернулись Кингсли с Грюмом..., — с растерянным видом сообщил ему друг и неожиданно замялся.

— И-и-и? — без особого интереса поторопил его Сириус.

— Они вернулись без тела Гарри, — должно быть, собрав в кулак все свое мужество, срывающимся голосом продолжил Ремус.

— Как?! — вскочил мужчина и тут же схватился за край стола, чтобы не упасть. Смерть крестника и ночные бдения над документами сделали то, чего не смог Азкабан — превратили последнего из Блэков в бледную тень самого себя.



...



Его настроение и так было не самым радостным, а стало еще и отвратным, едва взвинченный оборотень и его блохастый дружок влетели в кухню особняка на площади Гриммо.

— Итак, Блэк, поясни-ка местному собранию, зачем ты забрал тело Поттера из морга? — с ленивой улыбкой довольной сволочи, не знающей что это такое — потерять самого дорогого для него человека — язвительно поинтересовался Снейп.

Возможно, это было слишком мерзко даже для него, и он, стремясь еще больше испортить настроение старым врагам, несколько переборщил — понял зельевар, уже лежа на полу в обнимку со стулом, на котором сидел буквально несколько секунд назад. И все-таки, каким бы он ни был злобным ублюдком и чьим бы мальчишка ни был сыном, Северус Снейп никогда не желал смерти Гарри Поттеру. Жизнь ребенка пророчества и так была спланирована еще до его рождения, и вряд ли у него был шанс дожить до своего совершеннолетия. А тот каким-то непостижимым образом сумел умереть, тем самым избежав участи жертвенной овцы, хотя вряд ли это воплощение гриффиндорского идиотизма думало об этом...

Учитывая его неумение и нежелание держать свое мнение при себе, он мог ожидать, что рано или поздно ему прилетит по лицу от кого угодно, но только не от мягкого и толерантного оборотня. Видимо, Люпин решил просто и без затей врезать ему кулаком, чтобы Блэк не проклял его чем-то из области темной магии. Не стоило забывать, что не только у Северуса нервы пошаливают, а уж что говорить о просидевшем двенадцать лет в Азкабане блохастом дружке старшего Поттера... Но что прикажете делать, когда практически ночами не спишь, пытаясь угодить двум старым маразматичным магам и решить проблемы своего крестника одновременно?

Хвала Мерлину, что Темный Лорд временно выбыл из игры, избавив его и Малфоев от целого ряда проблем. Оказывается, даже от смерти Мальчика-Который-Выжил есть польза: величайший темный маг, властитель судеб и прочее ля-ля вот уже третьи сутки, не приходя в сознание, мечется по своей огромной кровати в лихорадке под тоскливые завывания мадам Лестрейндж.

— Так что ты там вякал, Нюнчик? — пришел в себя остолбеневший от такого вопроса анимаг, выхватывая палочку и явно собираясь проклясть старого школьного врага.

— Сядьте, мои мальчики, — мягко приказал им сидящий во главе стола Дамблдор, у которого от предчувствия новой перепалки между школьными «приятелями» началась мигрень.

— Альбус, что-то случилось? — насторожилась МакГонагалл, как только мужчины расселись по местам. Все ее чутье, помноженное на кислые лица Грюма и Шекболта, прямо-таки кричало о том, что случилось что-то нехорошее.

Заметив на лицах остальных собравшихся в кухне членов Ордена Феникса полное единодушие с мыслями своей заместительницы, старый маг тяжело вздохнул.

— Аластор, расскажи еще раз, пожалуйста, чем закончилось ваше посещение маггловской больницы, — тяжело вздохнул директор.

— Ничем. Тело Поттера исчезло через два часа после того, как его туда отправили. Магглы в полной растерянности по этому поводу, — коротко отрапортовал Грозный Глаз.

— Я проверил и выяснил, что, согласно всем документам, труп забрал крестный отец, некий мистер Рассел Нэш. Однако, кто отдал тело, и почему это было сделано до вскрытия, неизвестно. Не исключено, что имело место магическое вмешательство, — продолжил Кингсли, не замечая, как с каждым его словом Сириус все больше и больше мрачнеет.

— Мы проверили его по своим каналам, — добавила недавно вступившая в орден имени Фоукса Оливия Ричардсон — работница Отдела Тайн. — Единственный подходящий под описание Рассел Нэш — американский коллекционер и торговец антиквариатом, приехавший на какой-то симпозиум исключительно для таких же любителей старины. В то время, когда неизвестный забирал тело Поттера из морга, он дискутировал по поводу какого-то древнего меча с группой ученых. Естественно, что он ничего ниоткуда не похищал.