Джеймс Поттер.

Автор:Lexie-H
Переводчик: Elf


После дождя всегда появляется радуга. Так учила мама. Мне тогда было около шести. Она говорила, что радуга всегда будет в небе, стоит только дождю закончиться. Она будет парить в облаках, и, даже если ты не смог ее увидеть, кто-нибудь другой наверняка сумеет это сделать.

Порой у меня появлялось такое чувство, что дождь идет годами, но что еще ожидать от маленького мальчика! Ливень - это не так уж плохо. На самом деле, я люблю дождь. Я люблю стоять на улице, запрокинув голову и подставив лицо тяжелым каплям. Каждый раз я стараюсь не забыть наложить водооттакливющие чары на очки, которые неизбежно заливало.

Дождь не сильно беспокоит меня. А что волнует меня, так это темные и угрожающие облака и то, что мир погружается во тьму. Это кажется зловещим и ужасным, и даже если такие облака редко собираются, в мире и так достаточно зла, угрозы, насилия, и без такого дождя.

Больше всего я люблю дождь во время солнца. Можно одновременно наслаждаться и дождем, и радугой. Это тоже самое что, угощать Сириуса и есть пирог вместе с ним. Ремус говорит, что радуга традиционно считается символом надежды и возрождения после очищения дождем.

Мне кажется, в мире должно быть больше радуг.

Однажды мы с Сириусом устроили ливень в Гриффиндорской гостиной. К сожалению, самый сильный дождь получился над головой Лили, отчего ее восхитительные волосы потемнели. Она зло посмотрела на нас своими сверкающими глазами. В тот день радуга не появилась, по крайней мере, я не смог ее увидеть. К счастью, через некоторое время я был прощен.

Лили не понимает, чем меня привлекают радуги, и мы очень часто спорим по этому поводу. Она реалист, а я мечтатель. Когда-то и она была романтиком. На третьем курсе Лили узнала, что лепреконы существуют и спросила у профессора Флитвика: «А правда, что лепреконы хранят свое золото на конце радуги?» Профессор сделал самое странное выражение лица, которое я когда-либо у него видел, и очень мягко и вежливо спросил, о чем она говорит. Я думаю, что золото лепреконов - это магловская выдумка. Но это был тот день, когда Лили стала реалистом и перестала верить в чудеса. А радуга с тех пор потускнела.

Определено, мое самое любимое воспоминание о седьмом годе в Хогвартсе, когда я и Лили сидели на улице и обсуждали свои обязанности старосты. Вдруг начался сильный дождь. Мы нашли убежище под трибунами для квиддича. Помню, как все вокруг засияло, когда появилась радуга над ее головой, как будто она была моим горшочком золота. Естественно, я поцеловал ее. Мне кажется, это стало для нее шоком, и она была жутко удивлена, когда я признался, что сделал это из-за радуги.

«Джеймс, ты ведь знаешь, что радуга это всего лишь отражение солнечных лучей в каплях воды, не так ли?»

Я простил ей это, потому что она была магглороженной, а магглам, похоже, просто необходимо давать всему внятное объяснение.

«Можешь доказать?»

Лили открывала и закрывала рот, шокированная моим вопросом, но потом нахмурилась и кивнула головой.

«Да могу!» - сказала она так, как будто это было очевидно. И она показала мне.

Лили Эванс сделала для меня радугу.

Именно тогда я понял, что, похоже, влюбился в нее всерьез.

Как то раз, когда Гарри был еще маленьким, я услышал, как Лили пела ему вечером. Ее нежный голос просто очаровал меня. Я поднялся в маленькую комнатку, которую мы превратили в детскую Гарри. Прислонившись к косяку, смотрел на жену. Ее красивые волосы рассыпались по спине, когда она качала в руках маленький сверток.

«Red and yellow and pink and green, purple and orange and blue! I can sing a rainbow, sing a rainbow too…»

«Как мило».

Она вздрогнула от неожиданности и повернулась ко мне. Несмотря на то, что она хмурилась, ее глаза лучились смехом.

«Неужели вы признали это, Джеймс Поттер?»

Я усмехнулся и вошел в комнату. Гарри уже сладко спал в руках матери. Аккуратно забрав мальчика у Лили, я положил его в колыбельку.

«Я никогда не слышал этой песни».

«Это магловская детская песенка. Я выучила ее, когда была маленькой. Я люблю ее».

«Мне она нравиться. Знаешь, я люблю тебя, несмотря на то, что ты никогда не пела ее раньше! Ты никогда не говорила, что можешь петь так красиво».

С этими словами я обнял ее, Лили рассмеялась и уткнулась лицом мне в волосы, смущенно прошептав:

«Но я не умею».

Позже, лежа в кровати, я слушал ее размеренное дыхание. Голова Лили удобно устроилась на моем плече. Я могу поклясться, что слышал, как она мурлыкнула.

“I can sing a rainbow, sing a rainbow, sing a rainbow too…”

Я несколько месяцев не видел радуги, примерно с тех пор как нам пришлось прятаться. Один раз мы с Лили взяли маленького Гарри на пикник. Это был день, когда он увидел первую радугу в своей жизни. Раньше я никогда не видел такой яркой радуги. Насыщенные цвета изящно изгибались в небе. Она была так близко, будто мы могли пойти за ней и найти конец через несколько лугов. Глаза Гарри, настолько похожие на глаза Лили, что это иногда меня пугало, загорелись на его пухлом личике, и он захлопал в ладоши с таким восторгом, который свойственен только однолетнему...

И это очень приятно.

Лили смеялась вместе с Гарри, который в восхищении глазел на небе.

«Он так же, как и ты, Джеймс, совершенно очарован!»

Сказав это, она перевела на меня взгляд. Радуга отражалась в этих смеющихся глазах, таких ярких, что влюбился в нее опять.
Я был всегда очарован радугой. Необъяснимым образом, она фигурирует во всех моих самых драгоценных воспоминаниях. Мне все равно, что Лили дразнит этим меня и умаляет мою гордость, называя это милым, что Сириус обвиняет меня в том, что я стал слишком мягким.

Радуги – моя самая любимая магия.