Глава 17

- Так что уже там у тебя стряслось? - спустя какое-то время спросил Ичиго, тяжело дыша, но с чувством выполненного долга разглядывая дело рук своих - разрушенный в мелкий щебень второй полигон одиннадцатого отряда. Более того, чтобы показать своему противнику, насколько он возмущен его действиями по отношению к своей персоне, рыжий капитан десятого отряда знатно поработал с близлежащими окрестностями, разрушив все, что могло и в принципе не могло разрушаться на несколько десятков метров вокруг полигона.
Кратковременная схватка опять закончилась ничьей. Радовало лишь то, что помимо успокоения своих ставших в последнее время такими хрупкими нервов, он еще и получал великолепную возможность улучшить свои боевые навыки. С Кенпачи можно было не скрывать свои силы и возможности, можно было драться на пределе как с самым злейшим врагом, комбинируя физические атаки с кидо, которое Ичиго только начинал применять в битвах. И самое удивительное, что презиравший демоническую магию, а также тех, кто ею пользовался, Зараки был совсем не против, когда вместо Гетсуги Теншо в него летело хадо или бакудо какого-то-там-номера. И похоже, из всех обитателей Сейретея это прощалось только Куросаки.
Сумасшедший капитан одиннадцатого отряда сорвал с себя лохмотья, когда-то бывшие хаори и косоде, и довольно потянулся - славное вышло сражение. Из многочисленных ран, оставленных черным клинком, текла кровь. Кенпачи устало уселся на землю прямо там, где стоял, позволяя своей реацу начать их залечивать.
- Ты ж меня вроде бы убивать собрался, Куросаки! - добродушно хмыкнул Зараки.
- Не сейчас, - измученно мотнул головой юноша, плюхаясь рядом, - потом, как-нибудь… - неопределенно махнул он рукой.
- Ну, потом так потом, - неожиданно покладисто согласился огромный шинигами. - Я вот чего хотел, Куросаки, - добродушно прогудел он, - давеча мне Урахара дал одну интересную штуковину, чтоб подавлять мою реацу…
- Я почувствовал, - мрачно перебил его юноша, недовольно покосившись на красовавшуюся на правом глазу джуичибантай-тайчо повязку.
- В смысле? - резко спросил Кенпачи, как-то неожиданно переставая казаться сытым и добродушным.
- Она отвратительна, - скривился временный шинигами. - Не знаю, почему, но меня так и подмывает сорвать её с тебя и уничтожить.
- Уничтожить, говоришь… - задумчиво протянул Кенпачи и вдруг резким движением сдернул повязку. По разрушенному полигону тут же разлилась ужасающе мощная золотистая реацу капитана одиннадцатого отряда. Поначалу она окутала его защитным коконом, а после, опознав в юном капитане приятеля своего хозяина, расширила кокон так, чтоб вместить в него и Куросаки.
Зараки внимательно посмотрел в глаза Ичиго и… с силой сжал извивавшуюся мерзость в ладони. Поглощающая духовную силу повязка несколько секунд потрепыхалась, издала отчаянный писк и обмякла в огромной руке.
- И зачем ты это сделал? - недоуменно изогнул бровь юноша. Он устал, а его мышцы так болели, что на более эмоциональное выражение своего удивления у него банально не хватало сил.
Кенпачи неопределенно пожал плечами:
- Она тебе не понравилась, - просто сказал он.
Это ничего не пояснило, хотя, по мнению самого оригинально мыслящего капитана Готей-13, должно было объяснить все. Увидев, что его приятель все еще не въезжал в ситуацию, джуичибантай-тайчо все же снизошел до объяснения: - Из всех моих знакомых, из тех, к кому я могу обратиться за помощью, ты лучше всех разбираешься во всей этой фигне с реацу.
Рыжий капитан десятого отряда невесело рассмеялся - надо же, оказывается, какой он специалист. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Только оказавшись в этом времени, Куросаки осознал, насколько ничтожны его познания во всем, что касается шинигами и их сил. Так что тут они с Кенпачи были в одной лодке - он тоже ничего не знал об этом. Вот так они и жили, делясь между собой знаниями в тех областях, в которых каждый из них хоть что-то понимает.
- Из всех капитанов Готей-13 я - последний, к кому бы ты мог обратиться по этому поводу, - фыркнул Ичиго, поминая незлым тихим словом Совет Сорока Шести, законы Общества Душ и паранойю отряда правопорядка.
- Твои инстинкты говорят тебе, что она, - тут Зараки встряхнул рукой с все еще зажатой в кулаке повязкой, - опасна. И твоему чутью я верю больше, чем слащавой улыбочке Урахары Киске.
- Занятно… И что ты ему скажешь? - с интересом спросил временный шинигами.
- А разве мне обязательно что-то говорить? - риторически поинтересовался капитан одиннадцатого отряда и состроил зверскую рожу.
Ичиго понимающе усмехнулся - иногда так полезно быть в глазах окружающих тупым солдафоном!
- И что ты будешь делать, когда этот безумный гений сваяет очередной «экспериментальный образец»?
- Принесу его тебе, - оскалился Кенпачи.
- Все с тобой ясно, - процедил временный шинигами, представляя, чем для территории его отряда может обернуться повторный визит демона разрушений.
- Ой, ты все еще дуешься на меня за то, что я порезвился у тебя? - недоверчиво хмыкнул шинигами. - Да забей, Куросаки! Напиши старому Яме докладную записку о том, что злобный руконгайский варвар пришел и чего-то там порушил… Поверь, после того что мы с тобой устроили на территории моего отряда, он съест это за милую душу.
- Не волнуйся, напишу. Но ты мне выделишь десяток рядовых в помощь, - тут же потребовал он, грозно насупив брови.
- Как скажешь, - быстро согласился джуичибантай-тайчо, обрадованный тем, что все так замечательно разрешилось. - Ну что, в онсэн и по пиалочке саке? - поднимаясь с земли, спросил он.
- Можно, - согласился Ичиго, с трудом принимая вертикальное положение. Все же у него было еще мало опыта в сражениях по сравнению с его коллегой.
- Тогда не отставай, рыжик! - оскалился тот и тут же унесся в сторону расположения.
Юный капитан тяжело вздохнул - откуда только силы берутся? - и ушел в шунпо.






Едва капитаны отправились смыть с себя грязь тренировок, как из-за дальней гряды валунов, каким-то мистическим образом выживших после столкновения с волной черно-багровой реацу, тяжело дыша, выполз шинигами. Впрочем, отнюдь не мистическим образом, капитан наверняка засек его, раз старался в его сторону бить не в полную силу. Да и несколько раз брошенные на валуны многозначительные взгляды это только подтверждали. К тому же Кенпачи тоже что-то почуял - пусть сумасшедший капитан одиннадцатого отряда не мог ощущать реацу, чутье у него было прямо-таки звериным. Кареглазый блондин в который раз проклял свое чисто инстинктивное желание помочь Куросаки-тайчо, теперь грозившее ему неприятностями.
Но кто бы мог подумать, что Кенпачи, оказывается, не только умеет связно мыслить, но еще и внятно излагать свои мысли! Кто узнает - не поверит! А с другой стороны - не принесет ли вреда господину его болтливость?
Офицер десятого отряда задумался.
За триста восемьдесят три года, прошедших после выпуска из Академии шинигами, Хаттори Акияма успел прослужить почти во всех отрядах Готей-13 за исключением второго и четвертого. Причина столь частых перемен была проста для него и совершенно непонятна окружающим - он искал свой идеал.
С самого детства ему внушали, что смысл его существования - служение главе клана, в котором он родился и вырос. Его жизнь и смерть, его клинок и весь он сам от головы до ног принадлежат господину. До определённого момента Акияму это полностью устраивало, юноша и помыслить не мог о том, чтобы противиться уготованной ему участи. Однако все изменила встреча с его троюродным дядюшкой - нынешним главой клана. Шестнадцатилетний Хаттори, чья голова была забита самурайской романтикой, мечтавший о сильном и прекрасном господине, служению которому он с радостью посвятит свою жизнь, был повержен в прах. Заплывший жиром боров, ощупывавший стройную юношескую фигуру маслянистым взглядом, да еще и с отвратительной, затхлой реацу, из-за которой рядом с ним даже стоять было противно, не то что служить ему. И этому ничтожеству Акияма должен был посвятить свою жизнь? Наверное, впервые он пошел против воли клана и сбежал, чтобы поступить в Академию шинигами.
Однако впитанные с молоком матери жизненные принципы не так-то легко отбросить, и через пять лет, после выпуска, Хаттори озаботился-таки поисками подходящего для него господина. И вот тут-то он и пожалел, что помимо таких необходимых навыков как кидо или владение зампакто им не давали краткие биографии или характеристики на действовавших капитанов Готей-13.
Акияма много лет метался из одного отряда в другой в надежде на то, что его следующий тайчо окажется лучше предыдущего. Зря. При ближайшем рассмотрении оказывалось, что у каждого из них находились какие-нибудь изъяны, после которых ему было неуютно находиться вместе с ними в одном воинском подразделении.
Главнокомандующий большую часть времени находился в астрале, приходя в себя только на время собраний капитанов и во время кризисов - и то не всегда.
В третьем отряде ему не понравился капитан, ибо на тот момент им был страшный как смертный грех небритый мужик.
А в пятом - лейтенант, и это не считая прогрессирующей шизофрении гобантай-тайчо Хирако Шинджи. Хаттори не смог внятно объяснить себе, почему его тянуло расстаться с завтраком/обедом/ужином от одного вида этого очкарика. А от приторной улыбки Айзена Соуске его бросало в дрожь и по спине пробегали мурашки размером с хорошо откормленных Пустых.
В шестом отряде были слишком строгие правила и требования к поведению. Да и смотрящий на всех со смесью высокомерия и снисходительности Кучики Гинрей особого энтузиазма не добавлял, напрочь отбивая всякое желание выполнять приказы.
Почему он не прижился в седьмом - можно, наверное, и не рассказывать, достаточно всего лишь посмотреть на прическу Айкавы-тайчо, и у вас отпадут все вопросы.
Восьмой отряд... странное это местечко, нужно отметить. За время службы у Кеораку Шинсуя Акияма видел своего капитана только в двух видах: спящим в каком-нибудь укромном месте или пьющим. Командовала же в основном лейтенант Лиза Ядомару - суровая дамочка с замашками садистки и диктатора. Мало того, что постоянно орала на них, так еще и в случае чего могла огреть по голове здоровым томиком устава отряда, с которым она, наверное, даже и ночью не расставалась.
Капитан девятого отряда Мугурума Кенсей являлся и является одним из самых полезных капитанов в Готей-13 за счет того, что лично расследует всевозможные дела, предпочитая быть оперативником, нежели стратегом. На первый взгляд он казался потрясающим примером отличного командира и неплохим кандидатом на роль его господина. Казался бы, но с Хаттори они не понравились друг другу с первого взгляда. Мугурума в открытую проповедовал то, что он называл «путем мужика», и он со своей излишне миловидной внешностью был для Кенсея как бельмо на глазу. Тем более что про него в то время уже начали расползаться нелицеприятные слухи по отрядам.
Служить в двенадцатом отряде было сплошной пыткой из-за Хикифунэ-тайчо и её кулинарных бзиков. Нет, готовила она отлично, максимум, что вам светило - это быть откормленными до состояния молодого кита ради её каких-то экспериментов. И так минимум два раза в неделю.
А тринадцатый отряд вызвал у него ощущения пребывания в больнице, причем не с одним тяжело больным пациентом - Укитаке Джоширо, - а как минимум со всем отрядом сразу. И если капитан был действительно болен какой-то неизлечимой болезнью, то остальные болели разве что на голову.
В одиннадцатом отряде его служба не задалась с самого начала. Всему виной были, опять же, его внешность и ходившие о нем слухи неприличного содержания. Оониси Манабу на весь Сейретей слыл отъявленным мерзавцем и скандалы с участием его и молоденьких симпатичных мальчиков давно уже перестали шокировать общественность. Вот только в отличие от них Акияма не стал молча терпеть домогательства, а отправился в канцелярию первого отряда и накатал жалобу. Видимо, боги удачи в тот день были на его стороне, и его жалоба легла на стол к Генрюсаю-доно. Ему особо повезло, что главнокомандующий в тот момент как раз решил вернуться из своих астральных путешествий. Разразился страшный скандал, который в этот раз дошел даже до Совета Сорока Шести, но у Оониси были хорошие связи, и он отделался всего лишь легким порицанием. А самого Хаттори запихнули подальше от проблем в десятый отряд - никто из остальных капитанов не решился взять на себя ответственность за него. Проще говоря, никому не хотелось лишних проблем на свою голову.
Служба в этом отряде была спокойной, тихой, ненапряжной, но такой скучной, что хоть Пустым вой и бросайся на стены. В десятом благодаря попустительству давно и тесно дружившего с маразмом Ватанабэ Рюносукэ творилось менос знает что, но никто и пальцем не собирался пошевелить, чтобы как-нибудь исправить все эти безобразия. В принципе, никто и не собирался бы, ведь любой капитан в своем отряде - царь и бог и может творить все, что ему вздумается. И на это все долго и упорно не будут обращать внимания до тех пор, пока отряд выполняет свои основные функции или пока не разразится такой скандал, который не удастся замять.
Отвратительно, не правда ли?
Акияма прослужил в десятом отряде почти сто лет, когда в отрядах резко начали меняться капитаны. Следует отметить, что для него это были весьма и весьма тяжелые сто лет - его деятельная натура все еще жаждала найти идеального господина и приключений. Причем именно в таком порядке. Однако шло время, а господин, а с ним и приключения все не находились, и Хаттори, исключительно со скуки, принялся составлять досье на всех более-менее значимых фигур в тринадцати отрядах Готея: начиная от перспективных младших офицеров и заканчивая главнокомандующим. Прошло еще несколько лет, и он начал подумывать о том, чтобы перевестись в какой-нибудь другой отряд - благо в последнее время у него был выбор из новых капитанов. Да и за сто лет во многих отрядах уже могли бы и позабыть о «перелетной птице Хаттори», а в канцелярии первого отряда его дело наверняка уже погребено под слоем других бумажек. Однако в самый последний момент перемены коснулись и их ками забытого отряда - у них появился новый капитан.
О том, что у десятого отряда сменилось руководство, бойцы узнали постфактум от переведшихся вслед за своим командиром новых офицеров. И понаблюдав за их показательным выступлением, Акияма был вынужден констатировать, что с новым капитаном их отряд уж точно не соскучится - приключения сами будут вставать в очередь для того, чтобы они в них вляпывались, осталось только найти себе господина.
К вечеру по Сейретею начали бродить какие-то совершенно невероятные слухи об утреннем экзамене на капитана и о демонстрационном бое с самим Зараки Кенпачи! А главное, он наконец узнал имя своего нового тайчо - Куросаки Ичиго. Но облегчения ему это знание не принесло, ибо личность была темной и загадочной.
Об этом шинигами было на удивление мало достоверных данных, несмотря на то что кто-то что-то о нем слышал, а за всей этой секретностью прямо-таки ощущалась незримая тень отряда тайных операций. Хвала ками, что у Хаттори был задолжавший ему кое-какую мелочишку боец одиннадцатого отряда, который за обещание скостить долг выложил ему все, что знал о новоиспеченном тайчо.
Из рассказа должника Акияма выяснил, что в одиннадцатом отряде Куросаки Ичиго уважали и принимали за своего. Этот шинигами, несмотря на свой юный возраст, состоял в приятельских отношениях с Зараки-тайчо и достаточно часто тренировался с ним на полигонах отряда. Более того, демон разрушений Кенпачи даже иногда прислушивался к мнению своего приятеля, чего главнокомандующий и Совет Сорока Шести не могли добиться от джуичибантай-тайчо с его самого первого дня на посту капитана.
Услышав эти сведения, тринадцатый офицер тут же нарисовал в своём воображении молодого рыжего амбала с силушкой богатырской и полным отсутствием мозгов. Всю ночь Хаттори волчком вертелся на футоне - такого капитана ему не хотелось - и даже начал подумывать о том, чтобы срочно передислоцироваться в третий отряд к чем-то симпатичному ему Роузу, но наступило утро и пришлось топать на службу.
Их новый тайчо был на утреннем представлении нового капитана десятого отряда, так что за главного остались новые офицеры. Весьма пугающие офицеры, следует отметить. Если Куросаки Ичиго хоть на чуть-чуть по силе и жестокости превосходит своих подчиненных, то их отряд ожидают тяжелые времена - решил Акияма, с ужасом ожидая появления нового тайчо, и тот не заставил себя долго ждать.
К его огромному изумлению и счастью, капитан полностью не оправдал его ожиданий про рыжего амбала. Невысокий, красивый и стильный, с потрясающей реацу... Увидев его, Хаттори каким-то шестым чувством сразу же понял: Куросаки Ичиго именно тот, кого он так давно искал. Оставалось только донести эту мысль до своего нового господина.