Глава 58. СТЭ. Вынужденное познание. Часть 8

Мальчик стоял в полной темноте, касаясь палочкой стены камеры. Он использовал магию, которую считали возможной всего три человека в мире и которой никто кроме него не владел.

Чтобы пробить стену, могущественному волшебнику хватило бы жеста и слова. У обычного взрослого мага это заняло бы несколько минут, после чего ему пришлось бы восстанавливать силы.

Но первокурснику Хогвартса для достижения той же цели нужно действовать эффективно.

По счастливой случайности — ну, не по случайности, случай здесь вообще ни при чём — Гарри сознательно тратил каждый день по дополнительному часу на трансфигурацию и превзошёл в этом предмете даже Гермиону. Благодаря регулярным упражнениям в частичной трансфигурации его разум теперь воспринимал истинное устройство вселенной как нечто само собой разумеющееся. Поэтому сейчас ему требовалось лишь небольшое усилие, чтобы держать в уме её вневременную квантовую природу, одновременно чётко разделяя понятия идеи и материи.

Проблема заключалась в том, что это стало слишком обыденно...

...и теперь он мог одновременно размышлять о чём-нибудь ещё.

Каким-то образом его разум избегал этой темы, уходил от столкновения с очевидным, пока до самого действия не остались считанные минуты.

То, что Гарри собирался сделать...

...было опасно.

На самом деле опасно.

Опасно на уровне кое-кто-может-вообще-совсем-убиться.

Встретиться с двенадцатью дементорами, не используя чары Патронуса, было страшно, и только. Гарри в любое время мог вызвать патронуса, и он бы вызвал его, как только почувствовал бы опасность того, что не сможет этого сделать, что его сопротивление ослабевает. И даже если бы это не сработало... даже тогда, если только дементорам не приказали раздавать Поцелуи всем, кого они найдут, провал не стал бы смертелен.

Сейчас всё иначе.

Трансфигурированное магловское устройство может взорваться и убить их.

Слияние технологии и магии может повести себя непредсказуемо и убить их.

Авроры могут случайно попасть в него.

Это было, ну...

Всерьёз опасно.

Гарри вдруг осознал, что убеждает себя в безопасности предстоящего действия.

Конечно, всё может сработать, но...

Но, даже не учитывая, что рационалистам в принципе нельзя себя в чём-либо убеждать, Гарри знал: он не сможет убедить себя в том, что вероятность смертельного исхода меньше двадцати процентов.

Проиграй, — сказал пуффендуец.

Проиграй, — откликнулся эхом голос профессора Квиррелла.

Проиграй, — сказали хором воображаемые Гермиона, и профессор МакГонагалл, и профессор Флитвик, и Невилл Лонгботтом, и, кажется, все, кого Гарри знал, за исключением Фреда и Джорджа, которые бы не раздумывали и секунды.

Ему следует найти Дамблдора и сдаться. Ему определённо, совершенно точно следует найти Дамблдора и сдаться, это единственный разумный выход из сложившейся ситуации.

И если бы Гарри был один, если бы только его жизнь стояла на кону, он так и сделал бы. Наверняка.

Мысли, из-за которых Гарри едва не утратил контроль над идущей частичной трансфигурацией, которые угрожали открыть его воздействию дементоров...

...были о профессоре Квиррелле, который до сих пор в облике змеи пребывал без сознания.

Если профессор Квиррелл попадёт в Азкабан за своё участие в побеге, он погибнет. Скорее всего, он не продержится и недели. Он слишком уязвим.

Всё просто.

Если Гарри сейчас проиграет...

...он проиграет профессора Квиррелла.

Но ведь он, скорее всего, злодей, — тихо промолвила его пуффендуйская часть. — Ты это учитываешь?

Это не то решение, которое Гарри мог принять осознанно. Нет. Проигрывать можно баллы в Хогвартсе, но не людей.

Если ты считаешь свою жизнь настолько ценной, что не хочешь попробовать защитить всех узников Азкабана с вероятностью погибнуть в восемьдесят процентов, — заметила слизеринская часть, — то ты никак не можешь оправдать двадцатипроцентный риск жизнью ради спасения Беллатрисы и профессора Квиррелла. Математическое противоречие, ты не сможешь назначить обоим исходам непротиворечивые значения полезности.

Его логическая сторона присудила победу в споре слизеринцу.

Гарри продолжал удерживать идею объекта в голове и продолжал выполнять трансфигурацию. Он сможет отказаться от своего плана и после того как закончит. Он не хотел, чтобы усилия были потрачены напрасно.

А потом к Гарри внезапно пришла мысль, от которой стало трудно продолжать трансфигурацию и поддерживать защиту от дементоров.

А если портал забросит меня не туда, куда обещал профессор Квиррелл?

Если задуматься, то этот вопрос напрашивается сам собой.

Даже если планируемый побег пройдёт как по нотам, если магловское устройство заработает и не взорвётся, и его соединение с магическим предметом не приведёт к чему-нибудь нехорошему, если все авроры промахнутся, даже если Гарри удастся отлететь на достаточно большое расстояние для активации портала...

...целителя-психиатра в конце пути может и не оказаться.

Информацию о целителе Гарри принял, ещё когда доверял профессору Квирреллу, а потом забыл оценить её заново.

Нельзя так рисковать, — сказал пуффендуец, — это просто глупо.

Казалось, температура в камере резко упала. Сопротивляться дементорам стало гораздо труднее, но Гарри продолжал трансфигурацию.

Я не могу проиграть профессора Квиррелла.

Но он хотел убить полицейского, — настаивал пуффендуец, — ты потерял его ещё тогда. Беллатриса наверняка именно та, за кого её все принимают. Забери Мантию, найди Дамблдора и скажи ему, что тебя обманули.

Нет! — в отчаянии подумал Гарри, — мне нужно сначала поговорить с профессором Квирреллом, должно быть объяснение! Я не знаю, может, он был слишком далеко от патронуса, и дементоры дотянулись до него... Я не понимаю, его поступок не вписывается ни в одну из гипотез... Я не могу просто...

Гарри прервал логическую цепочку мыслей, пока она окончательно не разрушила его сопротивление страху. Потому что думать о скармливании профессора Квиррелла дементорам и при этом противостоять Смерти было совершенно невозможно.

Твои рассуждения искусственно искажены, — спокойно заметила его логическая часть, — найди способ устранить искажения.

Хорошо, давайте придумаем альтернативные варианты, — подумал Гарри. — Мы сейчас не выбираем, не оцениваем и точно не делаем резких движений... Просто размышляем, как я ещё могу действовать, кроме как по первоначальному плану.

И Гарри продолжил вырезать дыру в стене. Он применял частичную трансфигурацию к тонкостенному металлическому цилиндру двух метров в диаметре, толщиной в полмиллиметра и глубиной во всю стену. Эти полмиллиметра металла он превращал в моторное масло. Масло — жидкость, а в жидкости трансфигурировать нельзя, потому что они могут испаряться, но Гарри, Беллатриса и змея были защищены пузыреголовыми заклинаниями. И он сразу же отменит трансфигурацию...

...когда вырезанный и смазанный кусок металла упадёт на пол камеры. Гарри вырезал его под наклоном, чтобы он соскользнул под действием силы тяжести, как только трансфигурация закончится.

Если они с Беллатрисой не вылетят на метле сквозь получившуюся дыру...

Мозг предложил Гарри попробовать трансфигурировать заглушки на торцах дыры, оставив при этом полость, где могли бы спрятаться Беллатриса и профессор Квиррелл. Сам Гарри оставит им Мантию и пойдёт сдаваться, но профессор Квиррелл со временем очнётся, и они с Беллатрисой могут попытаться придумать, как выбраться из Азкабана самостоятельно.

Во-первых, это дурацкая идея. Во-вторых, в камере останется здоровенный кусок металла, который всё выдаст.

А потом мозг Гарри заметил очевидное.

Пусть Беллатриса и профессор Квиррелл воспользуются задуманным тобой планом. А ты — останешься и сдашься.

На кону стоят только жизни Беллатрисы и профессора Квиррелла.

Рискнув, они могут лишь выиграть и ничего не теряют.

И нет причин, разумных причин, по которым Гарри должен лететь с ними.

С этой мыслью на Гарри снизошло спокойствие. Холод и тьма, маячившие на краю его сознания, отступили. Да, вот он — творческий нестандартный ход, третий вариант, который он не заметил сразу. Надо было догадаться, что у него больше двух вариантов. Если Гарри сдастся, ему не обязательно сдавать ещё и профессора с Беллатрисой. Если Беллатриса и профессор Квиррелл воспользуются рискованным способом бегства, Гарри не обязательно бежать с ними.

И если попросить Беллатрису стереть ему память, то Гарри даже не придётся притворяться, что его обманули. Все, включая самого Гарри, будут думать, что его похитили. Конечно, ему не найти благовидного предлога, под которым Тёмный Лорд мог бы попросить Беллатрису это сделать, но он просто улыбнётся и скажет, что ей это не дозволено знать, вот и всё...


* * *


Её отряду, как и двум другим, оставалось пройти лишь последнюю четверть спирали. Амелия была уверена, что преступники прячутся на втором этаже снизу, но всё равно нервничала. Часть её жалела, что Дамблдор не догадался проверить этот этаж тщательнее, а другая часть этому радовалась.

И тут до них донёсся звук. Слабое «дзинь». Как если бы какой-то очень громкий звук раздался, например, на втором этаже снизу.

Не успев себя остановить, Амелия машинально бросила взгляд на Дамблдора.

Старый волшебник пожал плечами и одарил её едва заметной улыбкой:

— Раз уж вы просите, Амелия.

И снова скрылся из вида.


* * *


— Фините инкантатем, — сказал Гарри маслу, покрывавшему гигантский металлический цилиндр, лежавший на полу.

Он едва расслышал себя — в ушах ещё звенело от оглушающе громкого удара упавшего на пол куска металла. (Нужно было использовать Квиетус, запоздало подумал Гарри, хотя это и не остановило бы распространение звука через металл.) Второй Фините инкантатем Гарри направил на масло, покрывавшее края двухметровой дыры в стене. Он отменял свою собственную магию, поэтому заклинание почти не требовало усилий. Гарри немного устал, но это было последнее необходимое заклинание. По правде говоря, оно было даже не обязательным, но Гарри не хотел оставлять за собой лужи трансфигурированной жидкости, как и разглашать секрет частичной трансфигурации.

Эта двухметровая дыра, ведущая на свободу, выглядела весьма... заманчиво.

Льющийся снаружи свет... конечно, загореть под ним вряд ли получилось бы, но он был ярче, чем где угодно в Азкабане.

Хотелось просто запрыгнуть на метлу с Беллатрисой и змеёй и махнуть туда. Вероятность выбраться благополучно достаточно велика. А если им удастся благополучно выбраться, то Гарри и профессор Квиррелл смогут вернуться назад во времени, не вызвав подозрений. И жизнь опять станет прежней.

Если Гарри останется и сдастся... то, даже если все поверят, что Гарри был заложником, вынужденным лгать патронусу профессора МакГонагалл под прицелом палочки... даже если Гарри легко отделается...

Вряд ли профессор Защиты продолжит преподавать в Хогвартсе.

Профессор Квиррелл встретит предначертанный ему конец карьеры в феврале, в середине учебного года.

И, конечно, профессор МакГонагалл убьёт Гарри, и смерть его, несомненно, будет долгой и мучительной.

Но остаться было так благоразумно, безопасно, логично, что Гарри чувствовал скорее облегчение, чем сожаление.

Гарри обернулся к Беллатрисе и уже собирался отдать последний приказ...

Шипение, слабое шипение, медленное и озадаченное, сложилось в слова:

— Ш-што за... ш-шум?


* * *


Старый волшебник шагал по коридору. Он подошёл к металлической двери и открыл её. По прошлому разу волшебник помнил, что камеры за ней пусты.

Перед тем, как двинуться дальше, он произнёс семь мощных заклинаний обнаружения. Экономить силы ни к чему, в конце концов, камер осталось проверить совсем немного.


* * *


— Учитель, — прошипел Гарри. Его одновременно захлёстывало множество эмоций. Он знал, хотя и не мог видеть, что зелёная змея на плечах Беллатрисы медленно подняла голову и огляделась. — Как... ты, учитель?

— Учитель? — послышалось слабое недоумённое шипение. — Где мы?

— В тюрьме, — прошипел Гарри, — в тюрьме с-с пожирателями жизни, мы вдвоём ос-свобождали женщ-щину. Ты попыталс-ся убить защ-щитника, я отбил с-смертельное проклятье, между нами с-случилс-ся резонанс-с... ты с-свалилс-ся без с-сознания. Приш-шлос-сь с-самому победить защ-щитника... моё заклинание с-стража ис-счезло, пожиратели жизни с-смогли с-сказать защ-щитникам, что женщ-щина с-сбежала. Здес-сь ес-сть кто-то, кто с-способен чувс-ствовать моё заклинание с-стража, вероятно, директор ш-школы... поэтому мне приш-шлос-сь отменить с-своё заклинание с-стража, найти другой с-способ с-спрятать тебя и женщ-щину без заклинания с-стража, научитьс-ся защ-щищ-щать с-себя без заклинания с-стража, отпугнуть пожирателей жизни без заклинания с-стража, затем с-создать новый план бегс-ства для тебя и женщ-щины, и наконец с-сделать дыру в толс-стой металличес-ской с-стене тюрьмы, хотя я вс-сего лиш-шь первокурс-сник. Некогда объяс-снять, вам с-следует уходить. На с-случай ес-сли мы больш-ше не вс-стретимс-ся, учитель, я был рад знать тебя некоторое время, пус-сть даже ты, с-скорее вс-сего, злодей. Хорош-шо, что ес-сть ш-шанс-с это с-сказать: прощ-щай.

Гарри взял метлу и вручил её Беллатрисе:

— Садись.

Он решил сохранить воспоминания. Во-первых, они важны. Во-вторых, он и профессор Защиты начали планировать эту операцию неделю назад, и Гарри не хотел стирать всю последнюю неделю или объяснять Беллатрисе, что именно нужно стереть. Вероятно, Гарри сможет обмануть сыворотку правды, а если Дамблдор настоит на том, чтобы Гарри убрал свои щиты окклюмента для более глубокой проверки... что ж, Гарри во всех отношениях действовал героически.

— С-стоп! — голос змеи уже стал громче. — С-стоп, с-стоп, с-стоп! Что значит — прощ-щай?

— План бегс-ства рис-скован, — ответил Гарри. — На кону с-стоит жизнь твоя и её, но не моя. Поэтому я ос-станус-сь, прикинус-сь...

— Нет! — яростно зашипела змея. — Нельзя! Не разреш-шено!

Беллатриса села на метлу. Гарри чувствовал (но не видел), как её голова повернулась к нему. Она молчала. Возможно, ждала его, или просто его приказов.

— Больш-ше не доверяю тебе, — коротко сказал Гарри. — Пос-сле того, как ты попыталс-ся убить защ-щитника.

— Я не с-собиралс-ся убивать защ-щитника! Мальчик, ты ума лиш-шилс-ся? В его убийс-стве не было с-смысла, не важно, злодей я или нет!

Земля перестала вращаться вокруг своей оси, остановилась на своей орбите вокруг Солнца.

В шипении змеи было больше ярости, чем Гарри когда-либо слышал от профессора Квиррелла в человеческом обличье:

— Убить его? Ес-сли бы я с-собиралс-ся убить его, он был бы мёртв с-спус-стя с-секунды, глупый мальчиш-шка, ему не с-сравнитьс-ся с-со мной! Я с-собиралс-ся подчинить, покорить, зас-ставить его с-сброс-сить щ-щиты с-с разума. Нужно было прочес-сть его мыс-сли, узнать, кто ожидает его доклада, узнать подробнос-сти для чар памяти...

— Ты ис-спользовал с-смертельное проклятье!

— Знал, что он увернётс-ся!

— Его жизнь с-стоит так мало? А ес-сли бы не увернулс-ся?

— Оттолкнул бы его магией, глупый мальчиш-шка!

Планета опять остановилась. Об этом Гарри не подумал.

— Безмозглый заговорщ-щик-тупица, — змея шипела так сердито, что звуки будто накладывались и скользили по хвостам друг друга, — умный имбецил, хитрый идиот, с-слизеринец-недоучка, твоё неумес-стное недоверие разруш-шило...

— С-сейчас не время для с-споров, — спокойно заметил Гарри. Захлестнувшая его волна облегчения откатилась под напором нарастающего напряжения, — пос-скольку я не могу рас-с-сердитьс-ся на тебя как с-следует, не открывш-шис-сь пожирателям жизни. Нужно торопитьс-ся, кто-нибудь мог ус-слыш-шать ш-шум...

— Объяс-сни план бегс-ства, — скомандовала змея. — Быс-стро!

Гарри объяснил. В парселтанге не было слов для технологии маглов, но Гарри описал принцип действия, и профессор Квиррелл, кажется, понял.

Последовало несколько коротких шипений — змеиного заменителя удивлённого смеха, — а затем отрывистые команды:

— С-скажи женщине отвернутьс-ся, с-сделай заклинание тиш-шины, пос-ставь с-стража с-снаружи. Я превращ-щус-сь, быс-стро внес-су улучш-шения в твоё ус-стройство, дам женщ-щине ос-собое зелье, чтобы она могла прикрыть нас-с, превращ-щус-сь обратно, и ты уберёш-шь с-стража. План с-станет безопас-сней.

— И я должен поверить, — прошипел Гарри, — что целитель для женщ-щины дейс-стивительно ждёт нас-с?

— Ис-спользуй здравый с-смыс-сл, мальчик! Допус-стим, я злодей. Очевидно, я не планировал перес-стать ис-спользовать тебя здес-сь. Мис-сия — подвернувш-шаяс-ся возможнос-сть, задуманная пос-сле того, как я увидел твоё заклинание с-стража. Вс-ся операция должна была пройти незамеченной пос-сле с-скрытного ухода из мес-ста еды. Ес-стес-ственно, по прибытии ты увидиш-шь человека, притворяющ-щегос-ся целителем! Вернёмс-ся в мес-сто еды пос-сле, ис-сходный план не меняетс-ся!

Гарри уставился на невидимую змею.

С одной стороны, после всего сказанного Гарри чувствовал себя довольно глупо.

С другой стороны, это не слишком обнадёживало.

— И вс-сё же, — прошипел Гарри, — какую именно учас-сть ты готовиш-шь мне?

— Ты с-сказал, нет времени, — раздалось ответное шипение, — но план в том, чтобы ты правил с-страной. Очевидно, с-сейчас об этом догадалс-ся даже твой юный благородный друг, с-спрос-си его пос-сле возвращ-щения, ес-сли хочеш-шь. Больш-ше ничего не с-скажу, время лететь, а не говорить.


* * *


Старый волшебник подошёл к следующей металлической двери, из-за которой раздавалось монотонное бормотание: «Я не всерьёз, я не всерьёз, я не всерьёз...» Красно-золотой феникс на его плече настойчиво крикнул, старый волшебник поморщился, и тут...

Другой крик, похожий на клич феникса, пронзил коридор. Но то был клич ненастоящего феникса.

Волшебник повернул голову и посмотрел на ослепительно-серебряное существо на другом плече, и в этот миг эфемерные, неосязаемые когти оттолкнулись, и порождение магии сорвалось с места.

Ненастоящий феникс полетел по коридору.

Старый волшебник помчался следом. Его ноги мелькали, как у проворного молодого человека лет шестидесяти.

Зависнув в воздухе перед металлической дверью, настоящий феникс крикнул раз, другой, третий, но, поняв, что хозяин не собирается возвращаться на его зов, неохотно полетел за ним.


* * *


Профессор Квиррелл принял свой настоящий облик — Оборотное зелье действует всего час. Он был бледен и сразу же прислонился к решётке соседней камеры, но его магических сил хватало, чтобы, ни говоря ни слова, призвать к себе в руки волшебную палочку. Одновременно Беллатриса сняла Мантию и послушно вложила её в протянутую руку Гарри. Чувство тревоги накатило вновь, хоть и не в полную силу, ибо мощь профессора Защиты вернулась, и поля этой огромной силы сталкивались со слабой детской аурой Гарри.

Гарри вслух описал магловское устройство и произнёс его название. Затем с помощью Фините превратил продукт своего тяжелого труда обратно в ледяной куб. Профессор Квиррелл не мог использовать заклинания на том, что трансфигурировал Гарри, потому что это было бы, пусть и лёгким, но всё же взаимодействием их магий. Тем не менее...

Через три секунды профессор Квиррелл держал свою трансфигурированную версию магловского устройства. Одно резкое слово, взмах палочки, и с магического предмета исчезли остатки клея. Ещё три магические формулы, и волшебное и техническое устройства слились воедино, а на последнее в придачу были наложены заклинания неразрушимости и безупречной работы.

(Гарри чувствовал себя гораздо уверенней, занимаясь этим под наблюдением взрослого.)

Беллатрисе в руки полетел пузырёк с зельем, профессор Квиррелл и Гарри в один голос скомандовали: «Выпей». Истощённая женщина ещё до команды поднесла его к губам. Очевидно же, что змея-анимаг — слуга Тёмного Лорда, причём могущественный и доверенный.

Гарри надел капюшон Мантии Невидимости.

Краткий импульс ужасной магии сорвался с палочки профессора Защиты, и края дыры в стене, а также огромный кусок металла в центре комнаты, покрылись многочисленными зазубринами. Это было сделано по просьбе Гарри, который сказал, что его могут опознать по использованному им способу.

— Перчатка на левую руку, — сказал Гарри кошелю и надел полученное.

Одним жестом профессор Защиты создал ремни на плечах Беллатрисы, маленький предмет из ткани на её руке и что-то вроде наручников на запястьях. Женщина как раз покончила с зельем.

Бледность на лице Беллатрисы сменилась странным нездоровым цветом, взгляд её запавших глаз стал ярче и гораздо опаснее...

...из её ушей ударили небольшие струйки пара...

(Гарри решил не думать об этом.)

...и Беллатриса Блэк захохотала. Этот внезапный безумный смех прозвенел слишком громко для маленькой тюремной камеры.

(По словам профессора Защиты, очень скоро Беллатриса надолго потеряет сознание, такова расплата за использование этого зелья. Но на короткий срок к ней вернётся двадцатая часть прежних сил.)

Профессор Защиты бросил свою палочку Беллатрисе и тут же превратился в зелёную змею.

Спустя секунду в комнату вернулся страх.

Беллатриса лишь еле заметно вздрогнула, поймала палочку и, не говоря ни слова, взмахнула ей. Змея взлетела и оказалась закреплена ремнями на её спине.

Гарри скомандовал метле «Вверх!»

Беллатриса прицепила палочку к ремешку нарукавника.

Гарри запрыгнул на двухместную метлу на место пилота.

Беллатриса последовала за ним, надела похожее на наручники устройство на запястья и прицепила свои руки к древку метлы. Одновременно Гарри сунул палочку в кошель.

И через дыру в стене они вылетели...

...на открытое пространства прямо над ямой дементоров, окружённой огромной треугольной призмой Азкабана. Над ними виднелось яркое голубое небо.

Гарри направил метлу в центр голубого треугольника над ними и начал разгон. Его левая рука, защищённая перчаткой от прямого контакта между кожей и вещью, которую трансфигурировал профессор Квиррелл, легла на тумблер магловского устройства.

В вышине над ними послышались крики.

Эй, примитивные болваны!

С небес на быстрых гоночных мётлах пикировали авроры. Засверкали едва различимые вспышки первых выстрелов.

Слушайте сюда!

— Протего Максима! — выкрикнула Беллатриса сильным хриплым голосом, который сменился гогочущим смехом, когда их окружила мерцающая голубая сфера.

Вы видите это?

Из гниющей ямы в центре Азкабана взмыло больше сотни дементоров. Для кого-то они выглядели как летающее кладбище из множества трупов, а для кого-то — как огромная прореха в мироздании, состоящая из множества отдельных брешей.

Это...

Голос древнего и могущественного волшебника проревел вселяющую ужас магическую формулу, и из дыры в стене Азкабана вырвался огромный шар бело-золотого пламени, у которого прямо в полёте начали расти крылья.

Моя...

Авроры активировали анти-антигравитационное заклинание, встроенное в защитную систему Азкабана. Все лётные чары, созданные без недавно изменённой кодовой фразы, перестали работать.

Подъёмная сила метлы Гарри отключилась.

А гравитация при этом никуда не делась.

Взлёт их метлы замедлился, грозя перейти в падение.

Гром-...

Но заклинания управления метлой, заклинания, которые удерживали наездников и защищали их от перегрузок, по-прежнему работали.

МЕТЛА!

Гарри щёлкнул тумблером зажигания ракеты Берсеркер PFRC (класс N) производства Дженерал Текникс, работающей на композитном твёрдом топливе на базе перхлората аммония и присоединённой к двухместной метле Нимбус X200.

И был шум.