То, чего не может быть

24 декабря 2002 года

Всё началось ровно два года назад. Так же падал мокрый снег, вываливался из затейливых кружевных фонарей, стоявших вдоль домов по обе стороны Косого переулка, прямо на головы мечущихся туда-сюда людей. Эти люди были, как и Гарри, немногими несчастными, в последний момент пытавшимися купить недостающие подарки. Они в отчаянии вглядывались в залепленные снегом витрины, исчезали за дверями магазинов и раз за разом выходили ни с чем, так и не найдя нужного, того самого подарка. Снег усиливался, мельтешил в столбах света, и Косой переулок расплывался в яркие сияющие пятна. Из окна во втором этаже «Дырявого котла» на весь переулок один за другим неслись рождественские гимны — так громко, что, наверное, их слышали и гоблины в Гринготтсе. Всё вокруг искрилось, переливалось, глашатаи зазывали зайти в их магазин или кафе, и в этой сказочной, сверкающей суматохе Гарри совершенно сбился с ног. Он бродил тут уже несколько часов и успел, наверное, раза по три зайти в каждую лавку.

Ну не умел он выбирать подарки. Ведь бывает же так? Не умел, не мог придумать и вообще туго соображал в этом направлении. С горем пополам что-то придумалось для Гермионы, Рона, Джинни, Джорджа, Артура и даже Хагрида. Осталось купить подарок Молли, и тут Гарри совсем забуксовал. Что ей подарить? Что?

После войны Уизли стали жить гораздо лучше. Все дети уже окончили школу и работали: Джинни играла в квиддич, Рон с Джорджем преуспевали в «Ужастиках умников Уизли». Артура повысили, он теперь возглавлял Департамент по связям с магглами. Так что в доме появлялось всё больше дорогих вещей, о которых раньше Молли и мечтать не могла.

С кухонной утварью, насколько Гарри мог судить, всё было в полном порядке. Даже завелось множество новых блестящих штук, о назначении которых он мог только догадываться, но которые приводили Молли в неизменный восторг. Она то и дело умильно улыбалась, ласково поглаживая круглый хромированный бок то одного, то другого устройства, поселившегося с недавнего времени на её кухне.

В духах Гарри ничего не понимал, равно как и в женской одежде. «И слава Мерлину», — подумал он, передёрнувшись. Только покупать Молли что-то из одежды ему и не хватало.

Ещё у неё теперь был огромный колдопатефон и полный набор пластинок Селестины Уорлок — подарок Билла и Флёр.

Конечно, Гарри знал, что женщинам можно — и даже, вроде бы, нужно — дарить украшения. Но, во-первых, единственной женщиной в его жизни, достаточно близкой для такого подарка, была Джинни, а он успел всё про себя понять и расстаться с ней по-хорошему прежде, чем решился на такой жест. А во-вторых, представить Молли увешанной какими-нибудь бусами, как рождественская ёлка, Гарри просто не мог.

И что ему оставалось? Только бродить четвёртый час по Косому переулку и талдычить себе под нос в такт очередному гимну: «Мне нужен подарок для Молли. Мне нужен подарок для Молли».

Заклинание не срабатывало. Ноги промокли и совершенно заледенели в тонких ботинках. Снег залепил очки. Гарри остановился, сдёрнул их и попытался протереть подолом торчавшего из-под куртки свитера. В магазине напротив, кажется, решили усилить иллюминацию. Без очков было плохо видно, но сияние стало таким ярким, что заслезились глаза. «Совсем с ума посходили с этим Рождеством», — недовольно подумал Гарри и, кое-как протерев очки, нацепил их на нос. И несколько раз моргнул. Он стоял напротив сияющей двери крошечного магазинчика со странным названием «То, чего не может быть» и готов был поклясться, что минуту назад его тут не было. Была лавка волшебных животных — вот она, слева. А справа от лавки — кафе «Сумасшедшие сладкоежки». И никакого магазина между ними.

Но теперь магазин появился — узкая дверь и небольшая витрина. Правда, морозные узоры так изрисовали стёкла, что совершенно невозможно было разглядеть, чем торгуют в этом странном месте. Сияние двери — удивительное, без лампочек, будто она светилась сама по себе, — потихоньку гасло. И Гарри, словно кто-то толкнул его под руку, ухватился за начищенную медную ручку. В голову неизвестно откуда пришла сумасшедшая мысль, что дверь обязательно надо открыть, пока свет не погас.

Несмотря на декабрь, снег и полседьмого вечера ручка была тёплой. Гарри вдохнул зимний воздух, медленно выдохнул, повернул её и открыл белую дверь.

Внутри было тихо и как-то уж слишком пёстро. В глубине зала над высоким прилавком тускло светила лампочка и возвышалась одинокая фигура продавца. Гарри огляделся. По обе стороны от него от пола до потолка тянулись полки с какими-то яркими мотками. «Да это же пряжа!» — догадался наконец Гарри и уверенно шагнул вглубь зала.

Неожиданно над прилавком зажёгся яркий свет, и недовольный голос процедил:

— Добро пожаловать, дорогой посетитель, в нашу лавку рождественских чудес, где каждый найдёт то, что ему необходимо.

«Добро пожаловать» было сказано тоном, которым уместнее было бы говорить: «За каким чёртом вас принесло?» И Гарри мгновенно узнал этот низкий ядовитый голос. Снейп, который совершенно точно умер два с лишним года назад, вышел из-за стойки, прислонился спиной к прилавку, сложил руки на груди и проворчал, хмуро глядя на Гарри:

— Ну, третий раз подряд повезти не могло.

На Снейпе была короткая красная куртка, усыпанная картонными звёздами, красный колпак Санта Клауса, какие продаются на маггловских рождественских лотках, а за спиной — пластмассовые крылья, резинками прикреплённые к плечам.

Всё выглядело так нелепо, что Гарри не знал, чему удивляться больше — воскресшему покойнику или его странному наряду. Поэтому он ляпнул, совершенно не думая:

— Духу Рождества можно быть и полюбезней.

— Не мелите ерунды, Поттер. Я такой же дух, как вы — домовой эльф. Выбирайте скорей, мне некогда.

Тут Снейп снял колпак, достал из него песочные часы, посмотрел на свет и убрал обратно. Ну, точно время узнавал. По песочным часам, горгулья его задери!

— Слушайте, вы что, выжили?! — Гарри наконец справился с удивлением, и сейчас ему не терпелось разобраться в происходящем.

— Началось, — Снейп закатил глаза. — Нет, Поттер, для вас и остальных живых я совершенно определённо умер. Окончательно.

— И что вы тогда тут делаете?

Вопрос получился возмущённым и даже каким-то обвинительным.

— «Ночного рыцаря» жду! — Снейп одёрнул куртку и, морщась, повёл плечами — крылья на резинках, видимо, жали. — Продаю рождественские подарки, что неясно? Или вам очередным бладжером вышибло последние мозги?

Гарри не сдержался и хмыкнул:

— Узнаю старину Снейпа.

— Что?!

От такой фамильярности Снейп задохнулся возмущением и уже открыл было рот, но Гарри его опередил:

— Да ладно вам! Бросьте. Вы два года считаетесь мёртвым и вдруг объявляетесь в самом центре Лондона в колпаке Санта Клауса. Как тут вести светские беседы? Лучше объясните толком, что вы там говорили про живых. Для них вы умерли. А для кого нет? Что-то я совсем ничего не понимаю.

— Узнаю Поттера, — сварливо пробормотал Снейп, но всё же продолжил: — Для себя.

— Простите?

— Я, в некотором смысле, живу. Только не здесь, — он обвёл рукой магазин, словно показывая, что никак не может жить среди этого пёстрого шерстяного безобразия. — Это, — Снейп кивнул на полки, — моя работа.

— Работа, — тупо повторил Гарри. — А что вы говорили про третий раз и «не может повезти»?

Снейп помолчал. В тишине стали отчётливо слышны доносившиеся с улицы рождественские песни. Он вздохнул.

— Магазин открыт раз в году, в сочельник, для единственного клиента, которому необходимо купить подарок к Рождеству. У нас всегда есть именно то, что ему нужно. Два предыдущих года мне везло: магазин открывался совершенно незнакомым мне людям. Они радостно покупали что-то и уходили, не донимая меня расспросами. А сегодня явились вы.

— Это точно, явился, — Гарри рассеянно взъерошил волосы. — А что вы делаете весь остальной год? — спросил он осторожно.

— А вот это, Поттер, не ваше дело! — резко бросил Снейп, брезгливо поправил скособочившееся крыло и решительно прошагал обратно за прилавок. — Покупайте, что там вам нужно, и проваливайте.

— Тоже мне! А когда я вошёл, вы сказали: «Добро пожаловать», — обиженно проворчал Гарри и отвернулся, делая вид, что осматривает витрины.

— Корпоративная этика. Протокол, — отчеканил Снейп, и по его тону было ясно, что по доброй воле он бы Поттеру ничего подобного в жизни не сказал. Или «в жизни» тут не уместно? Гарри совсем запутался и вздохнул.

— Ладно. Мне нужен подарок для Молли.

— Ублажаете будущих родственников? — ядовито поинтересовался Снейп. — Мудрый зять не забудет о тёще в Рождество и гарантированно получит ревеневый пудинг и новые носки на Пасху?

— Да идите вы к чёрту! Я просто... Это вообще вас не касается. Давайте уже, что тут есть в вашем сарае, и я пойду.

— Могу предложить чудо-нитки, меняющие цвет по узорам, прилагающимся в каталоге, — процедил Снейп так, будто больше всего на свете ему хотелось предложить Гарри крысиного яду. — Десять галлеонов за три унции.

Он сунул руку куда-то вниз и шваркнул на прилавок яркий моток.

— Брать будете?

— Фунт, — твёрдо ответил Гарри.

— Отличный выбор, — Снейп ловко завернул моток в пёструю бумагу и перевязал алой лентой.

— Благодарю, — Гарри вынул из кармана несколько монет. Потом взял свёрток, развернулся и зашагал к двери. Взявшись за ручку, он обернулся.

Снейп хмуро смотрел в стену, плотно сжав губы. И колпак его как будто поник и враз стал тусклым, застиранным и старым.

— Счастливого Рождества, сэр. Надеюсь, ещё увидимся.

Снейп не ответил.

Снег кончился, и Гарри, оказавшись на улице и подняв голову, увидел чёрное небо, усыпанное бледными звёздами. Когда он обернулся, магазина «То, чего не может быть» уже не было. Он исчез так же мгновенно, как и появился.


***

Поначалу Гарри каждые выходные заглядывал в Косой переулок в надежде снова увидеть «То, чего не может быть». Но очень быстро понял, что Снейп не солгал, и ему придётся дожидаться следующего Рождества — потому что просто выбросить магазин и Снейпа из головы он не мог. Гермиона называла это «комплексом спасителя». Пусть. Но к следующему двадцать четвёртому декабря решение было принято окончательно и бесповоротно.

В это Рождество Гарри решил слукавить и не стал никому покупать подарки заранее. Полдня он месил ногами жидкую кашу, в которую превращался падавший с утра мокрый снег. Ходил из одного конца Косого переулка в другой и бормотал себе под нос: «Мне нужны подарки. Мне нужна целая куча подарков. У меня нет ни одного подарка, а они нужны мне до зарезу». Время от времени ему казалось, что он видит вдалеке знакомое белое сияние. Он нёсся через толпу, стараясь ни на кого не налететь, но каждый раз оказывалось, что это просто мигают гирлянды или неожиданно зажёгся неисправный фонарь.

Людей в переулке становилось всё меньше, все спешили по домам, к своим ёлкам, детям, подаркам. Гарри с отчаянием подумал, что и ему, видимо, пора уходить. Последние яркие огни, последняя попытка.

Это был он — крохотный магазин с залепленной снегом витриной и идиотским названием. И медная ручка была такой же тёплой, как и в прошлом году. Гарри ворвался в магазин и вылетел сразу на середину зала.

Снейп, слава Мерлину, был на месте. Он сидел за прилавком, уткнувшись в книгу, в таком же сумасшедшем наряде, что и в прошлый раз, только зелёном. Звёзды на куртке были золотыми.

— Добро пожаловать, дорогой посетитель, в нашу лавку рождественских чудес, — монотонно пробормотал Снейп, не отрываясь от книги, — где каждый найдёт то, что ему необходимо, — закончил он и зевнул, переворачивая страницу.

— Сэр! Вы пробовали выйти отсюда? — выпалил Гарри.

Снейп вздрогнул и поднял наконец голову.

— Что? Это опять вы? — изумился он и резко встал. Сделал было пару шагов из-за прилавка, но, видимо, передумал и остановился, сложив руки на груди. — Что на этот раз? Вы занялись благотворительностью, и теперь вам нужны подарки для всего Хогвартса?

— А? — не понял Гарри и огляделся.

Магазин напоминал запасники музея чего попало. Тут были книги, мётлы и письменные принадлежности. Печатная машинка соседствовала с набором ярко-оранжевых резиновых уточек. Портрет Локхарта свисал с воткнутого в стену разделочного ножа. В огромный котёл были свалены бутылки с шампунем, наборы по уходу за метлой и упаковки игральных карт.

— Дурдом, — ошарашенно пробормотал Гарри.

— Не могу с вами не согласиться, — кивнул Снейп, брезгливо косясь на серебряное зеркальце на тонкой витой ножке.

Гарри тряхнул головой и снова повернулся к Снейпу.

— Я спрашиваю: вы пробовали отсюда выйти?

— Я выхожу отсюда так же, как и вхожу: через заднюю дверь. И уверяю вас, у меня это отлично получается.

— Да нет же! — Гарри нетерпеливо махнул рукой. — Вы наружу, через эту дверь выйти пробовали? — он мотнул головой себе за спину.

Снейп мгновенно очутился возле него и тихо, как-то напряжённо сказал:

— Это запрещено.

— Но вы пробовали? — настойчиво переспросил Гарри.

Снейп отступил на шаг.

— Нет.

— А хотите?

— Это запрещено, — будто автомат, повторил Снейп и снова попятился.

— Да что случится-то? Вы умерли — так, по крайней мере, вы утверждаете. Что может быть хуже? Вас — не знаю, кто там, — заставит дежурить в этом магазине не только на Рождество, но и на Пасху?

— Да, это было бы нежелательно, — пробормотал Снейп, и Гарри не понял, шутит он или всерьёз.

— Давайте попробуем?

Он медленно протянул Снейпу руку. Тот посмотрел на его ладонь, потом поднял глаза. Казалось, он ищет какой-то подвох, но, увы, не находит. И это настораживает его ещё больше.

— Ну же!

Ещё несколько секунд раздумий — и Снейп вложил свою ладонь в его. Они развернулись к двери и сделали один шаг.

Хлоп! Входная дверь распахнулась. В магазин ворвался ураган, в секунду сбивший их с ног и отбросивший назад, спинами на полки с товаром. Тут же на головы посыпались какие-то мячи, чернильницы, пепельницы и игрушечные хроновороты. В воздухе закружились перья и листы пергамента. Два вырвавшихся на свободу снитча застрекотали крыльями и взвились под потолок.

Гарри сел, морщась от боли в спине, и потёр ушибленный затылок. Снейп рядом шевельнулся, потом тоже сел и, держась за голову, огляделся.

— Круто. Похоже, мы на самом деле влипли.

— Я, а не мы, — сквозь зубы поправил его Снейп. Видимо, всё же сильно приложился. — Уверен, сами вы спокойно выйдете отсюда.

Гарри, кряхтя, поднялся на ноги и нетвёрдо, но без проблем дошёл до двери, открыл её и выглянул наружу. Переулок был тих и почти пустынен. Никакого урагана тут явно не было. Деревья стояли, облепленные снегом, окна магазинчиков сияли праздничными огнями, свет из фонарей опускался на землю ровными столбами. Косой переулок в вечернем свете словно сошёл с рождественской открытки. Всё дышало покоем и ожиданием праздника.

Гарри прикрыл дверь и повернулся к Снейпу.

— Может, попробуем ещё раз? — предложил он неуверенно.

— Вы что, не поняли, Поттер? Ничего не получится, — зло ответил Снейп, кое-как поднялся и, тяжело ступая, вернулся за прилавок. — Идите домой, Поттер. Вас же наверняка ждут. Берите подарки и идите.

— Нет!

— Вы же видите, это бесполезно.

Голос Снейпа звучал устало. И сам он выглядел помятым и измученным. Пластмассовые крылья сломались, колпак остался лежать на полу, свалившись во время их падения. Песочные часы выкатились, песок мёртво застыл в стеклянных чашах, и Гарри вдруг подумал, что теперь Снейп, видимо, не сможет сверять по этим часам своё странное время.

— Постойте! Я, кажется, кое-что придумал.

Идея была совершенно сумасшедшей, но попробовать он всё же должен был. Гарри достал палочку.

— Expecto Patronum!

Прекрасный серебряный олень вырвался из палочки в снопе искр, проскакал по магазину и остановился перед Гарри, наклонившись и почти касаясь мордой его плеча.

— Привет, — Гарри улыбнулся и поднял руку, будто хотел погладить оленя по сильной шее. Но это, конечно, было невозможно. Он вздохнул, потянулся и что-то прошептал оленю на ухо. Тот стукнул копытом, развернулся, выпрыгнул на улицу через окно, будто там не было никакого стекла, и исчез.

Снейп с хмурым видом наблюдал за этим представлением.

— Что вы ему сказали?

— Попросил передать Гермионе, чтобы она прислала мне кое-что с совой. Они с Роном сейчас в Лондоне, так что сове лететь всего ничего. Лишь бы только Патронус застал их дома.

Гарри подошёл к стеллажу, опустился на пол и так и остался там сидеть, прислонившись спиной к полкам.

— Зачем вы делаете всё это, Поттер?

— Что именно?

— Сами знаете. Водите меня за руку, Патронуса привлекаете, Грейнджер.

— Она теперь Уизли.

— Да чёрт с ней. Не заговаривайте мне зубы. Так зачем?

— Я не люблю, когда у людей нет выбора, — просто ответил Гарри.

Снейп метнул на него взгляд и отвёл глаза.

— Все свои выборы я уже сделал, Поттер.

— Я так не думаю.

Слова Снейпа ему не понравились, и он поспешил продолжить:

— Просто... Кхм... Я тут подумал... Подумал, что это глупость какая-то — с запретом. Если выйти нельзя — невозможно, то какой смысл что-то запрещать? У вас всё равно ничего не получится. А раз запрет есть, значит, есть и способ его преодолеть. Логично?

— Я умер, Поттер. Мне нет места в мире живых. Это вы можете понять? — Снейп будто разжёвывал истину, которая ему самому набила оскомину, — устало и монотонно.

— Вашего тела не нашли. Хоронили пустой гроб.

Голос вдруг зазвучал хрипло, и Гарри откашлялся.

— Вы занимаетесь глупостями, — ответил Снейп, и было непонятно, кого он пытается убедить — Гарри или себя.

В стекло настойчиво застучали — Сычик, крошечная сова Рона, бился в окно, зажав в когтях небольшой свёрток. Гарри встал, открыл дверь и, предусмотрительно не отпуская её и не выходя полностью, переступил одной ногой за порог и протянул руку. Свёрток упал на ладонь. Сычик замолотил крыльями, сделал несколько кругов у него над головой и взмыл в небо. Гарри закрыл дверь, прошёл через зал, положил свёрток на прилавок перед Снейпом и развернул обёрточную бумагу.

— Что это?

— Бисерная сумочка Гермионы.

Гарри с нежностью разглядывал сумку, столько всего пережившую вместе с ними три года назад, столько раз спасавшую и его, и Рона, и Гермиону своими неиссякаемыми запасами. Нет, спасала запасами их, конечно, Гермиона, но сумочка сыграла в этом не последнюю роль.

— На неё наложены все возможные чары расширения объёма. План у меня такой: если вы не можете выйти отсюда, надо попробовать вас вынести.

Брови Снейпа поползли вверх.

— Вы что, всерьёз думаете, что я полезу в эту котомку, как... как...

— Да ладно! Это шанс, понимаете? Ну, вы будете пробовать или нет? — Гарри начинал злиться. Чёрт бы побрал этого упрямца!

— Дайте сюда! – Снейп вырвал сумку у него из рук, положил на пол перед собой и наклонился. Потом присел — и скрылся совсем. Гарри подождал немного и осторожно обошёл прилавок. Снейпа не было. На полу лежала сумка, которая, естественно, никак своим видом не выдавала, что в ней только что скрылся целый взрослый — и немалого роста — человек.

— Ни хрена себе, — пробормотал Гарри, поднял сумку и быстро пошёл к двери.

Он уже взялся за ручку и нажал её, приоткрывая дверь, как вдруг — крак! Раздался страшный треск, сумку вырвало у него из рук, она взвилась под потолок и лопнула. Снейп с размаху грохнулся на пол и остался лежать, не шевелясь. По виску у него текла кровь.

—Твою мать! — Гарри выхватил палочку. — Enervate!

Снейп пошевелился и открыл мутные глаза.

— Ничего не вышло? — слабо спросил он и попытался сесть.

Гарри левой рукой придержал его. Под ладонью оказалось тёплое, костлявое, жилистое, совершенно живое человеческое тело. Зажатой в правой руке палочкой Гарри быстро остановил кровь.

— Нет, — буркнул он и сел на пол рядом со Снейпом. — Вы как?

— Идите домой, Поттер, — мягко сказал тот. И от обречённости в его голосе у Гарри по спине побежали мурашки.

— Я что-нибудь придумаю, — упрямо проговорил он. Но уверенности в его голосе было маловато.

— Идите домой.

Гарри поднялся, отряхнул мантию и открыл дверь. Уже почти перешагнув порог, он обернулся.

— Я вернусь, обещаю.

Снейп молча сидел на полу и головы в его сторону не повернул. Гарри вышел на улицу.

Подарки он так и не купил. И в Нору встречать Рождество не поехал.


***

Два года. С их первой встречи в Косом переулке прошло два года. Всё это время Гарри не переставал думать о Снейпе. И к очередному Рождеству он, кажется, всё понял.

Сегодня он опять мерил шагами переулок, но ощущения праздника не было. Был страх, волнение и предвкушение чего-то такого, необъяснимого и очень важного.

Люди сновали туда-сюда, в последнюю минуту искали подарки для близких, покупали сладости, у входа в «Ужастики умников Уизли» толпился народ, желавший приобрести для праздника взрывающиеся хлопушки и шуточные фейерверки. Гарри смотрел на них, стараясь успокоить колотящееся сердце. Он давно купил и разослал все подарки, а сегодня ему впервые в жизни нужно было что-то для себя. Вернее, кто-то. Гарри ходил из одного конца переулка в другой и повторял про себя одну-единственную фразу: «Мне нужен Северус Снейп. Мне нужен Северус Снейп».

Впереди вспыхнуло. Ноги вдруг стали ватными, и Гарри медленно пошёл на свет. Блестящая медная ручка привычно согрела озябшую ладонь. Он толкнул дверь.

В магазине было пусто. Не было полок с товарами, голые стены чернели кусками наполовину содранных обоев. По полу перекатывались клубки пыли, поднятые сквозняком от открывшейся двери. Валялись обрывки бечёвки и коричневой бумаги. Прилавок тоже исчез.

Снейп стоял в глубине магазина в простой рубашке и брюках. Сейчас он выглядел почти таким же, каким Гарри помнил его в той, прошлой жизни: весь в чёрном, чуть жирноватые волосы свисали на плечи, крючковатый нос сильно выделялся на бледном лице. Только мантии не хватало. «Униформа» Снейпа лежала возле него на полу. Только на это раз куртка и колпак были фиолетовыми. Песочные часы он держал в руке.

С минуту они смотрели друг на друга. Потом Снейп будто опомнился и начал:

— Добро пожаловать...

— Нет! — Гарри в два шага подошёл к Снейпу и, не задумываясь о том, что делает, прижал пальцы к тонким губам. — Не надо, — он глубоко вдохнул и сказал, громко и отчётливо: — Мне нужен Северус Снейп.

— Что ты?.. — мёртвым голосом проговорил Снейп, но вздрогнул и оборвал себя на полуслове. Стены магазина задрожали, будто началось землетрясение. С потолка посыпалась штукатурка. Часы выпали из сведённой судорогой руки и разбились с оглушительным, неестественно громким звоном. Песок высыпался и стал утекать сквозь щель в полу.

— Быстрее! — заорал Гарри, схватил Снейпа за руку и поволок к двери. Они выскочили на улицу и оглянулись. Магазин дрожал, осыпался, разваливался на части, и через несколько секунд на его месте осталась только куча обломков, над которой клубилось сияющее облако серебристого тумана.

Вдруг Снейп захохотал — громко, во весь голос, заразительно и как-то... очень свободно.

— Ты всё-таки сумасшедший, Поттер! — прокричал он сквозь смех и вдруг обнял Гарри. Стиснул так, что хрустнули рёбра, и прижал к себе. И тогда Гарри его поцеловал.

Пошёл снег, заметая Косой переулок, груду обломков, некогда бывшую магазином, и весь старый, прошлогодний мир — будто новый начинался прямо сейчас, с чистого листа.

Двое мужчин стояли под снегом, прижавшись друг к другу. А над их головами из открытого окна «Дырявого котла» лился рождественский гимн.


~ Fin ~