Пролог.

Холодная, мрачная камера. Тишина, которую нарушают лишь порывы судорожного ветра. Там, прислонившись к стене, сидит парень лет шестнадцати. На нём ободранная одежда, а слипшиеся от грязи волосы, немного прикрывают извечные раны на лице. Что же мог сделать этот парень, чтобы его посадили в то единственное место, упоминание о котором заставляет вздрагивать большинство волшебников магической Британии – в Азкабан?
Плач израненной души Гарри Поттера не был слышен никому, он сам стал себе палачом. Ему оставалось жить всего ничего: до рассвета. Он успеет лишь в последний раз насладиться восходом солнца. А потом… что потом? Пустота. Смерть. Его ожидает поцелуй дементора. О причинах парень даже вспоминать не хотел, было проще, склонив голову безразлично рассматривать потускневший от времени пол и ждать. Ждать исполнения приговора, начала Конца. Никто его не спасет, никто не поможет - он теперь сам по себе. Остались лишь воспоминания о нем, о той жизни, что была когда-то. Сейчас бы парень все отдал, чтобы вернуться в один из тех беззаботных деньков своего прошлого. Но у него ничего не осталось, даже жизни. Он - лишь безымянный призрак, уже ничем не связанный с этим миром. Стальную решетку окна осветил первый неяркий солнечный луч, подкрадываясь все ближе и ближе к заключенному, словно говоря: «Еще чуть-чуть, и ты – мой». Вскоре луч дотянулся до него и осветил невзрачную фигуру. Гарри поднял голову, и, не отводя взгляда, посмотрел на солнце, смело встречая свой последний рассвет. Свет ослеплял и заставлял отвести взгляд, но он не поддался, доказывая себе, что еще не сломлен, что у него осталась воля.
Когда солнечный диск полностью показался из-за горизонта, в коридоре, ведущему к камере, послышались шаги, сопровождающиеся постукиванием трости. Раздался скрежет ржавых петель, и решетка каземата отворилась. Вошли несколько человек. Не поднимая безвольной головы, парень так и остался сидеть у стены, не подавая никаких жизненных признаков, в поле зрения попали ботинки близстоящего, такие черные, начищенные до блеска ботинки из дорогой кожи.
- Поднимите его, - раздался знакомый до боли голос. Двое крепких мужчин мигом схватили заключенного под мышки и поставили на ноги. Длинная трость коснулась подбородка, поднимая опушенную голову. Узник слабо взглянул на них. Такие знакомые личности: Министр Магии Корнелиус Фадж, как всегда, растерянный, и Люциус Малфой. Лицо этого подлеца, с тростью в руке, озарил сладостный оскал.
- Мерлин, Люциус, что вы с ним сделали? – ужаснулся Фадж.
- Только то, что он заслуживает, Министр, - суровым тоном ответил Люций.
Фадж промолчал, лишь поджал бледные губы, в последнее время Люц позволял себе слишком много, но Министр не мог возразить. Малфой явно ожидал ответа, но когда тишина стала не выносимой, он продолжил:
- Мне кажется, после того, что совершил Поттер, будет нецелесообразно наградить его поцелуем дементора. Я предлагаю испытать на нем Крылатого Фантома.
- Что Вы, Люциус, - ахнул министр. - Мы же не знаем, на что способно это существо!
- Но надо же его на ком-то испытать, - тоном, не приемлющим возражений, заявил Малфой.
Гарри только ухмылялся про себя, наблюдая за тем, как министр беспрекословно подчиняется Малфою. - «Ну и пускай, катись все к черту! Мне уже все равно».
- Что скажешь, Поттер? – обратился к пленнику Малфой. Гарри только прохрипел что-то невнятное. За что сразу получил тростью в поддых. От удара ноги подкосились, но несмышленые стражники надежно держали юношу за руки.
- Отвечай! – рявкнул Малфой, и, не дождавшись ответа, обратился к Министру. - Молчание знак согласия.
- Ладно, - кивнул Фадж. - Раз люди требуют казни, будет им казнь. Ведите его. – Особо не церемонясь заключенного, как мешок с овсом, потянули на выход. Что было дальше, он помнил смутно: глоток свежего воздуха, чувство безысходности, полет над водою, опушка леса.
Очнулся узник посреди какого-то леса. Вокруг слышались крики разъяренной толпы, все они жаждали его смерти. Стоя на коленях, Гарри поднял голову. Стоял в кругу дементоров, а за ними высились трибуны. Где-то в толпе орущих подросток разглядел лица бывших друзей, семейство Уизли, но в их глазах горели лишь презрение и холод. И только лица одного близкого человека не было видно: Гермиона, склонив голову, прятала лицо в ладони, а плечи ее слегка подрагивали. Она плакала. Рядом, обняв девушку, змеей примостился Рон, не сводя ненавидящего взгляда от Гарри.
Неподалеку от пленника стояла клетка, в которой что-то рыкало и скрежетало прутьями.
Вблизи метался какой-то человек, словно жук под увеличительным стеклом. Наверное, надеялся убежать. Но его судьба была уже определена. Еще несколько минут, и приговор вступит в действие.
Когда гул толпы стих, в кольцо дементоров вошли Министр с Люцием, и Перси Уизли, верный пёс министерства, готовый лизать ботинки начальства по первому же требованию. Этот прихвостень развернул пергамент, и надменным тоном начал читать приговор, словно, он него зависит чья-то судьба. Заставляя Гарри выдавить из себя болестную гримасу, отдаленно напоминающую улыбку.
- «По решению Визенгамота, заключённый, Гарольд Джеймс Поттер, признаётся виновным. Приговор, – смертная казнь во благо магического сообщества, - вступит в силу через…» - сверившись с часами, он продолжил, - «…пять минут».
- Заключённый, вы знаете, в чем вас обвиняют?
- Да, - с трудом ответил Гарри.
- Признаете ли вы себя виновным?
- «Интересная постановка вопроса. Ответ «Нет» повлечет за собой смерть, ответ «Да» - аналогично. Все уже решено, и смерть буквально дышит мне в затылок».
- Да, - снова ответил он. Что побудило его оклеветать себя, Гарри не знал, наверное, желание поскорее покончить со всем этим.
- Заключённый признал свою вину.
- Виновен! Смерть убийце! – Вновь раздались крики с трибун.
К юноше подошел Малфой, и понизил голос так, чтобы его мог слышать только Гарри.
- Видишь Поттер, Темный Лорд милосерден, он дарует тебе эту крысу - он указал рукой куда-то в сторону. - И возможность убежать, - съязвил он.
– Освободить заключенного! - выкрикнул, обращаясь уже к стражникам, Люциус.
Поставив на ноги, с него сняли ланцеты и с силой толкнули в сторону чащи.
- Беги Поттер, беги и не оглядывайся, - засмеялся Люций.
Боковым зрением Гарри увидел, как Хвост сломя голову помчался в сторону леса, все еще питая ложные надежды: уйти он приговора рока. - «Почему бы и мне не испытать судьбу?» - подумал он. И неровным бегом направился в чащу. Через несколько минут, стоило только Гарри скрыться в лесу, Люциус щелкнул пальцами, и несколько пожирателей подошли к клетке из черного металла, скрытой плотной тканью. Скинув ткань, стражники открыли ее. Люциус что-то шептал себе под нос, выводя палочкой разные символы в воздухе. Из темного ящика, окружённый вуалью тьмы, вышел демон. Ветвящиеся кверху рога и неестественно длинные руки: одна в огне, другая покрыта льдом - вселяли липкий страх. Глаза ярко-зеленого цвета, казалось, способны были
испепелить любого на месте. Люциус не прекращал шептать заклинания, и Демон, взвизгнув подобно банши, бросился в лес.
Гарри, пошатываясь, бежал сквозь чащу. Он знал, что движется быстро, так как давно
обогнал Хвоста. Но откуда же взялась эта сила, необходимая для бега? Сзади послышались душераздирающие вопли, которые тут же оборвались. Гарри усилил бег.
Вот он уже чувствует, как смерть наступает ему на пятки, чувствует, как что-то незримое, преследующее его, уже близко. Душу юноши сковало отчаяние. Шум позади все усиливался, словно призрак следовал за ним по пятам. Вокруг начала сгущаться тьма, окутывая дорогу. Он перепрыгивал все овраги и кочки, уворачивался ото всех веток, но от тьмы укрыться не мог.
Вот узника настигает первый кнут, связывая по рукам и ногам. Тьма окончательно окутывает его, из неё выходит демон, но Гарри не успевает толком рассмотреть его, ибо тело юноши пронзают ещё два кнута. Холод и Огонь, вот последнее, что запомнил Гарри перед тем, как его захлестнули воспоминания.