Глава12. Странствия продолжаются.

Невилл Долгопупс сидел после уроков в пустом классе и в очередной раз разглядывал небольшой кусок пергамента, который Гарри подсунул ему на так и не состоявшейся казни. Пергамент выглядел совершенно обычным, и Невилл никак не мог взять в толк, зачем Гарри так просил сохранить его. Однако Долгопупс обещал выполнить просьбу Поттера, поэтому он уже больше месяца бережно хранил эту бесполезную с виду вещь.
Дела в Хогвартсе последнее время складывались не самым лучшим образом. Охраняющие его мракоборцы постоянно были на взводе, словно ждали нападения. Комиссии из Министерства зачастили в школу волшебства чуть ли не каждый день, проверяя всё: начиная от внешнего вида учеников и заканчивая возможным наличием шпионов. Представители министра присутствовали почти на каждом уроке. Программа по защите от Тёмных искусств, несмотря на возражения Макгонагалл, была пересмотрена. Оставалось непонятным, как Тихомиров вообще умудрился удержаться на посту, ведь его обвиняли в обучении школьников опаснейшей боевой магии.
Слух о том, что Рона и Джинни арестовывали по подозрению в помощи Гарри, моментально распространился по школе. Теперь почти все пуффендуйцы, когтевранцы и даже большинство гриффиндорцев сторонились их, как прокажённых. Всё боялись заинтересовать вездесущих мракоборцев, боялись привлечь к себе внимание Министерства… Все, кроме слизеринцев. Они вели себя уверено и нагло, хорошо понимая, что уж кого-кого, а их точно не будут подозревать в содействии Поттеру.
Но Невилл не боялся, что его обвинят в помощи Гарри. Он бы охотно помог ему, если бы только представилась такая возможность. Однако сейчас Невилл не знал, где находится Гарри, и, разумеется, помочь ему никак не мог.
Спрятав кусок пергамента в карман, Долгопупс встал и собрался уходить, но тут в класс вошла Джинни, а следом за ней – Рон.
– А, Невилл, это ты… – устало вздохнула Джинни и села на парту. На соседней примостился её брат.
– Э-э… а почему вы не пошли в общую гостиную? – неуверенно спросил Невилл, переводя взгляд с грустного лица Джинни на угрюмую физиономию Рона.
– Как будто ты сам не знаешь, – саркастически откликнулась Джинни. – Не хотим лишний раз терроризировать наших «смелых» однокашников.
Повисло напряжённое молчание. Невилл остался стоять в нерешительности, а у Джинни явно не было настроения беседовать. Тишину первым нарушил Рон:
– И всё-таки зря Гарри ничего не сказал нам. Мы ведь всегда всё делали вместе…
– Он просто решил не впутывать нас, – возразила Джинни. – Если бы мы много знали, нас бы уже упрятали в Азкабан, так что он поступил правильно!
– Не упрятали бы! Не знаю как ты, но я бы с радостью помог Гарри спасти Гермиону! Она ведь и моя подруга. И по-моему, лучше удирать от мракоборцев, чем торчать здесь! Всё равно нас ничему толком не учат…
Неожиданно на пороге класса показался Забини. С довольной ухмылкой на лице он вошёл внутрь. За ним следовали Бинош, Крэбб, Гойл, Паркенс и Нотт.
– Что, скучаем по Поттеру? Томимся без его ласк? – спросил Забини, с издёвкой смотря Джинни в глаза.
– А ты, судя по всему, томишься без ласк Малфоя! – не осталась в долгу Джинни.
– Как смешно! Могу только позавидовать твоему остроумию! – ничуть не смутившись, продолжал издеваться Забини. Джинни открыла, было, рот, собираясь ответить, но её опередил Рон:
– Пошёл вон, урод!
Крэбб, Гойл, Паркенс и Нотт нахмурились, Бинош продолжал беспристрастно молчать, а Забини лишь ещё шире улыбнулся:
– Ого! Да у нас, оказывается, язык имеется! Никогда бы не подумал, что у тебя хватит смелости сказать такое.
– Косишь под Малфоя? – презрительно отозвался Рон. – Тебе не идёт. Сначала мозги смени, а потом уже суйся острить!
– И кто только учил тебя так себя вести, Уизли? Впрочем, этого и следовало ожидать. Я вообще удивляюсь, что ты, выросши в такой семье, хоть отдалённо напоминаешь человека…
Рон счёл, видимо, что дальнейшие пререкания бесполезны, резко соскочил с парты, достал волшебную палочку и, взмахнув ею на Забини, закричал:
– Остолбе…
Однако произнести заклинание до конца ему не удалось. Джонни Бинош практически неуловимым движением руки выхватил свою волшебную палочку и рассёк ею воздух. Палочка вылетела из рук Рона прямо к Биношу, а сам Уизли ударился об парту, перевернулся через неё и больно свалился на стулья. Джинни, а следом и Невилл, вытащили свои палочки и направили их на слизеринцев. Но те в долгу не остались: Забини, Паркенс и Нотт тоже моментально вынули из карманов волшебные палочки. Последними приготовились к драке Крэбб с Гойлом.
– Спокойно, спокойно. Навряд ли вы хотите присоединиться к Поттеру, – сказал Забини, продолжая издевательски улыбаться.
Джинни и Невилл не стали атаковать, однако ситуация накалилась до предела. Рон поднялся на ноги, потирая ушибленную спину, и впился в Джонни полным смертельной ненависти взглядом.
– Поттера рядом нет, он вам уже не поможет, – вновь заговорил Забини. – А вообще, мы пришли не ругаться… – Джинни удивлённо переглянулась с Невиллом, а Забини неожиданно посерьёзневшим голосом продолжал. – Видите ли, времена – они меняются. Дамблдора больше нет, Поттер вместе с Грейнджер в розыске, Хогвартс уже не тот, что прежде. Хвататься всеми силами за старое – не лучший выход. Предлагаю вам хорошенько подумать, сделали ли вы правильный выбор, на той ли вы стороне?..
– Да пошёл ты! – гневно воскликнула Джинни, еле сдерживаясь, чтобы не наслать на Забини какое-нибудь проклятье.
– Я уйду, вот только времени на раздумья у вас немного. Скоро будет поздно…
Забини направился к выходу. Бинош бросил Ронину волшебную палочку её владельцу и вместе с остальными слизеринцами молча скрылся с глаз оставшихся стоять, словно громом поражённых, гриффиндорцев.


* * *


«Какая же она всё-таки красивая! И как я раньше не замечал этого… – размышлял Гарри, лёжа рядом со спящей Гермионой и осторожно перебирая пальцами её густые вьющиеся каштановые локоны. – Столько лет её знаю, а никогда об этом даже не думал…».
По правде сказать, Гермиона не отличалась какой-нибудь внеземной красотой. Нет, она была просто симпатичной. Однако Гарри казалось, что красивее неё нет никого на свете. И он ни за что не променял бы её даже на такую сногсшибательную красавицу, как Флёр Делакур.
Гермиона зашевелилась и открыла глаза. Посмотрев на Гарри, она улыбнулась такой же лучезарной счастливой улыбкой, как и вчера вечером, когда Гарри признался ей в любви. От этой улыбки сердце Гарри наполнилось небывалой теплотой, и он улыбнулся ей в ответ. Та, которую он любил больше жизни, была рядом с ним и была счастлива, а большего ему и не требовалось. И несмотря на все опасности, которые ждали впереди, несмотря на неизбежную встречу с Волан-де-Мортом, сейчас Гарри был так счастлив, как ещё никогда. Всё, пережитое им раньше, казалось серым и бессмысленным. И только сейчас Гарри нашёл, наконец, смысл своей жизни. Этим смыслом стала Гермиона…
– Спасибо тебе, – негромко сказала она, ласково поглаживая Гарри по щеке.
– За что? – не понял Гарри.
– За всё, – просто ответила Гермиона. – Ты спас меня, возился со мной целый месяц, а я так и не сказала спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делала…
Гарри ещё шире улыбнулся и обнял Гермиону. Та крепко прижалась к нему, словно боялась, что он может вдруг исчезнуть, как сладкий сон. Отпускать Гермиону Гарри тоже не хотелось. Он не знал наверняка, удастся ли им обоим выжить в эту войну, он даже не знал, переживут ли они завтрашний день. Единственное, в чём Гарри не сомневался, так это в том, что в любой ситуации, что бы ни случилось, он всеми силами будет защищать Гермиону и пока не умрёт, ни за что на свете не оставит её одну. Ни за что на свете…
Дни потекли быстро, словно кто-то специально ускорил бег времени. Так всегда и происходит: когда человек счастлив, время летит незаметно. Гарри не мучили больше ночные кошмары, а дурное предчувствие растворилось без следа. Практически всё своё время он проводил вместе с Гермионой, забыв о своём недавнем намерении покинуть её и отправиться на поиски крестражей.
Увы, но счастье не бывает долгим. Так уж устроен мир. Февраль подходил к концу, а снег на улицах Лондона полностью растаял, когда беспечное пребывание Гарри и Гермионы в старом доме семейства Блэков так же внезапно закончилось, как и началось.
Встав и приведя себя в порядок, Гарри собрался, было, помочь Гермионе в приготовлении еды, но тут во входную дверь постучали. Оказалось, это был Кингсли Бруствер. Гарри сразу насторожило, что он выглядел взволнованным и даже испуганным. Не переступив порога, Кингсли торопливо заговорил:
– Я только что из Министерства: там как-то узнали, что вы прячетесь здесь. Сейчас мракоборцы подготавливают отряд захвата. С минуты на минуту они прибудут сюда. Возьмите только самое необходимое и быстро уходите. Уходите, пока не поздно!
К счастью, Гарри был готов к такому повороту событий. Через полминуты он и Гермиона не без помощи волшебных палочек уже собрались и выскочили на крыльцо. Не теряя времени, они трансгрессировали в один из множества безлюдных лондонских переулков. Однако теперь наши друзья не были в таком почти безвыходном положении, в котором оказались сразу после побега с казни. Из книг по маскирующим чарам Гарри усвоил одну важную вещь: как блокировать биополе. Когда Кингсли Бруствер приходил в прошлый раз, он рассказывал о принципе действия СГПНП, поскольку сам принимал участие в разработке этой системы. Из слов Бруствера следовало, что в базу данных СГПНП заносится генетическая и некоторая другая информация о человеке, которого нужно найти, после чего система начинает сканирование всей планеты. СГПНП сопоставляет занесённый в базу данных материал с излучением биополей разных людей и существ. Таким образом, нужный человек будет рано или поздно обнаружен, где бы он не находился. Если же блокировать излучение своего биополя, то вычисление координат затормозится, а то и вовсе станет невозможным. Поэтому Гарри, первым делом, и провёл процедуру блокировки для себя и Гермионы.
Кроме блокирования биополя, Гарри хорошо выучил одно довольно полезное заклинание, позволяющее эффективно скрывать лицо за капюшоном. С помощью него можно было показываться на людях, не опасаясь, что тебя узнают. Впрочем, человек, у которого не видно лица, вызывает подозрение, но далеко не всегда удобно пользоваться мантией-невидимкой.
Два дня Гарри и Гермиона бродили по Лондону, одновременно заметая следы и пытаясь наткнуться хоть на какие-то признаки деятельности Волан-де-Морта. И если первая цель, судя по всему, была выполнена, то со второй ничего не вышло. В конце концов, в голову Гарри пришла рискованная идея посетить «Дырявый котёл». И хотя места, где собираются волшебники, потенциально опасны, если за тобой охотится всё Министерство, Гарри не стоило никакого труда уговорить Гермиону на посещение волшебного бара. Одновременно Гарри преследовал сразу три цели: разузнать или подслушать что-нибудь важное о Волан-де-Морте, проверить надёжность маскирующих чар и нормально поесть (несколько галеонов у Гарри с собой имелось).
Наложив на себя заклинания, скрывающие лицо за капюшоном, и применив маскирующие чары, позволяющие стать незаметным для маглов, Гарри и Гермиона без каких-либо помех добрались до «Дырявого котла» и смело зашли внутрь. В целом, изнутри паб выглядел примерно так же, как и всегда. Единственное существенное отличие заключалось в том, что прямо у входа на стене висели два больших плаката. На первом красовалась волшебная фотография Гарри, сделанная ещё для «Ежедневного пророка». Надпись крупными буквами под ней гласила:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ: Гарри Поттер, также известный, как Мальчик-Который-Выжил. Обвиняется в организации побега опаснейшей преступницы – Гермионы Грейнджер. Брать только живым. Вознаграждение – 1000 галеонов.

Рядом, как и следовало ожидать, находилась фотография Гермионы, сделанная, судя по всему, незадолго до суда. Гермиона на ней, заплаканная и бледная как сама смерть, поворачивалась то в профиль, то в анфас. Надпись под фотографией возвещала:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ: Гермиона Грейнджер, опаснейшая преступница. Обвиняется в массовом убийстве маглов с особой жестокостью. Приговорена судом Визенгамота к смерти. Вознаграждение за живую или мёртвую – 2000 галеонов.

Посетителей в баре было немного. Недалеко от входа сидели две пожилые волшебницы в остроконечных шляпах, что-то оживлённо обсуждающие. Как только наши друзья вошли, волшебницы умолкли и подозрительно осмотрели их, после чего вновь принялись болтать. И хотя ни Гарри, ни Гермиону не узнали, Поттеру стало не по себе. Сам то он не видел, что его лицо застилает непроницаемая тьма, а поэтому ему было неприятно стоять прямо перед своей фотографией, под которой указывалось весьма красноречивое вознаграждение. Однако отступать от задуманного Гарри не собирался. Чтобы отыскать крестражи или хотя бы понять, что замыслил Волан-де-Морт, нужно было найти какую-нибудь зацепку, и Гарри решил, что будет вполне разумным искать её здесь.
Особо не задерживаясь у входа, Гарри направился вглубь бара. Гермиона, постоянно оглядываясь на плакаты, последовала за ним. В углу за столиком сидели трое волшебников, у которых, как и у наших беглецов, не было видно лица за капюшонами. Они покуривали трубки и хранили молчание, однако Гарри почувствовал, что колдуны с интересом наблюдают за ним и его подругой.
– Что ты будешь? – тихо спросил Гарри у Гермионы. Скрывающее лицо заклятье, ко всему прочему, несколько изменяло голос, добавляя шипения и делая его жутковатым, поэтому Гермиона слегка вздрогнула и ответила:
– Мне всё равно.
Оставив свою подругу за одним из свободных столиков, Гарри подошёл к стойке, за которой только что показался старый лысый бармен Том.
– Мне, пожалуйста, две бутылки сливочного пива и… Э-э, что у вас есть пообедать? – спросил Гарри, стараясь вести себя непринуждённо.
– Всё, что угодно! – воскликнул Том, дружелюбно улыбаясь, однако в его глазах читалось волнение и даже испуг. – Могу предложить отменный грибной суп и превосходную отбивную. Есть жареный цыплёнок, молочный пудинг, яичница с беконом. Что-нибудь из этого желаете, мистер…
– Андерсен. Вильям Андерсен, – прошипел Гарри первое, что пришло на ум. Казалось, Том испугался ещё больше, однако всё же осмелился спросить:
– А-а, у вас есть дочка, Элизабет? Она сейчас в Хогвартс ходит, на четвёртом курсе, если мне память не изменяет…
– Вы ошиблись, – заверил бармена Гарри. – Наверное, это однофамилец.
– Ах да, конечно, – пробормотал совсем растерявшийся Том и оглянулся на сидевших в углу волшебников. – Так что будете заказывать?
– Две порции грибного супа и яичницы с беконом, – немного подумав, ответил Гарри.
– Сию минуту, – сказал Том и скрылся из виду.
Хотя Гарри никогда особо не владел легилименцией, но старый бармен, судя по всему, даже не слышал об окклюменции, поэтому кое-что из его мыслей Поттеру уловить удалось. Том не догадывался, что перед ним Гарри Поттер, однако он принимал Гарри за кого-то знакомого, которого бармен боялся. Вот только за кого? За Пожирателя смерти? За самого Волан-де-Морта? Понять это у Гарри не получилось.
Спустя полминуты Том показался с двумя бутылками сливочного пива в руках.
– Через пару минут ваш заказ будет готов, – сообщил бармен, отдавая пиво Гарри и опять покосившись на курящих в углу колдунов.
– Как дела в баре? Есть что-нибудь новенькое? – как бы между прочим спросил Гарри, тоже оглянувшись на спокойно сидящих волшебников.
– Дела… новенькое?.. Э-э, да дела в порядке, всё как всегда, – ответил Том, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Посетителей немного, но, слава Мерлину, есть. А так, к нам никто такой не заходит, – бармен оглянулся на плакаты. – Гарри Поттер не появлялся, да и вообще, ничего необычного не было.
Гарри лишь усмехнулся про себя, а Том, постояв за стойкой несколько секунд, проговорил: «Извините», – и вновь скрылся во внутренностях бара. Спустя минуты две он, как и обещал, появился с супом и яичницей на подносе. Заплатив и взяв еду, Гарри вернулся к заметно нервничающей Гермионе. Ей затея с посещением паба явно не нравилась.
Гарри догадывался, что Том, вполне возможно, что-то знает, только не хочет говорить. Поттер, своим внешним видом напоминающий дементора, явно пугал старого бармена, однако причина могла быть и не в этом. Те трое колдунов, быть может, являлись Пожирателями смерти, а может и мракоборцами. Если Том знал, кто они, он, по понятным причинам, не горел желанием разбалтывать в их присутствии неизвестно кому лишнее.
Гарри с Гермионой уже доедали суп, собираясь приняться за яичницу, когда входная дверь в бар скрипнула. Поттер повернулся взглянуть, кто пришёл, и чуть не поперхнулся супом: на пороге паба стоял Сэмуэль Палтатин. Следом за ним вошли внутрь Гавейн Робардс, Гордон Маккелен – охранник в Министерстве, – а также ещё какой-то колдун, которого Гарри где-то видел, но как его зовут – не знал. «Неужели они нас обнаружили?» – мелькнуло в голове у Поттера, и он чисто машинально потянулся за волшебной палочкой. Гермиона, разумеется, тоже увидела министерских работников, однако взяла Гарри за руку, словно говоря, что торопиться не стоит.
И действительно, ни у кого из вошедших не было волшебных палочек в руках; криков «Поттер, вы арестованы!» тоже не последовало. Колдуны вальяжно направились к соседнему с Гарриным столику, а Гордон со словами «Плачу я!» подошёл к стойке.
– О, какие люди! Моё глубочайшее почтение! – воскликнул бармен при виде министерских работников.
– Здравствуйте, Том, – вежливо поздоровался Гордон. – Как жизнь?
– Да, потихоньку полегоньку, – отозвался бармен. – Вы как, пообедать пришли, или просто выпить?
– Выпить, – ответил Маккелен. – По одному бокалу Огненного виски и ещё закусить чего-нибудь.
Пока Гордон беседовал с Томом, Гарри не отрываясь следил за Палтатином и, как и следовало ожидать, поймал на себе его взгляд, после чего тут же принялся за яичницу. Однако Сэмуэль, видимо, что-то заподозрил. Гарри чувствовал, что старый колдун пристально смотрит ему в затылок, и от этого взгляда у Поттера мурашки побежали по коже. Он уже был почти уверен, что его с Гермионой сейчас раскроют, но тут к столу подошёл Гордон с виски – и Палтатин отвлёкся.
– Ну так вот, я всё же не могу найти в этом логику, – продолжил Маккелен явно начатый ранее разговор. – Подумайте сами: прошлым летом один из людей Того-Кого-Нельзя-Называть убил Дамблдора. А Дамблдор был великим волшебником. Даже у нас, в Америке, очень многие считали его величайшим колдуном в мире! Ещё незадолго до его убийства Сами-Знаете-Кто постоянно организовывал нападения на мирных граждан, но сразу после убийства всё стихло. Разве в этом есть смысл? Ведь Дамблдор боролся против Пожирателей смерти, а не помогал им. Значит, логично было бы предположить, что Сами-Знаете-Кто после уничтожения своего заклятого врага тут же распустил бы руки и нападения приобрели бы массовый характер. Однако мы ничего такого не наблюдаем.
– Дамблдор, конечно, был могущественным магом, но борьбу против Сами-Знаете-Кого вёл далеко не только он, – после короткой паузы медленно и с расстановкой проговорил Палтатин. – Не стоит недооценивать действия Министерства в этом направлении.
– Да я и не недооцениваю! – воскликнул Гордон. – Безусловно, Тот-Кого-Нельзя-Называть не смог бы сделать ничего действительно серьёзного, пока ему противостоят мракоборцы, однако он вполне мог бы продолжать запугивать волшебное сообщество разными выходками, да и дементоры не стали бы просто так прятаться… Кстати, я слышал, что по подсчётам количество дементоров за последние полгода выросло почти в три раза. А вы что-нибудь об этом знаете?
И Гарри, и Гермиона, внимательно слушая, о чём шёл разговор за соседним столом, поглощали еду молча и чересчур медленно, что вместе с маскирующими чарами вполне могло вызвать серьёзные подозрения. Однако пока всё выглядело так, как будто министерские работники даже не задумывались над тем, кто сидит рядом с ними.
– В районе городка Ламборн, а также у юго-западного побережья и над проливом Ла-Манш довольно долгое время держался очень густой туман, – сказал Робардс. – Результаты основывающихся на этом подсчётов весьма приблизительны, однако количество дементоров действительно выросло.
– Вот именно, – подтвердил Гордон. – Дементоров стало больше, но они не подают признаков жизни. Всё это очень странно, не находите?
– Некоторые вещи могут быть нам неизвестны, – устало сказал ранее молчавший колдун. – Вполне возможно, Сами-Знаете-Кто уже мёртв…
– Да, такую возможность исключать не стоит, – опередил Маккелена Палтатин. – Однако мы бы об этом, скорее всего, узнали. Так что я больше склоняюсь к мнению, что Сами-Знаете-Кто жив, но просто боится своего обнаружения, боится, что его поймают и убьют мракоборцы. Да и сторонников у него сейчас немного. Кому охота рисковать всем, идти против закона и системы ради какого-то психопата?
Не выдержав, Гарри слегка повернулся, чтобы хоть боковым зрением иметь возможность наблюдать за Сэмуэлем. «Он что, действительно такой дурак, или лишь косит под идиота? – вертелось в голове у Гарри. – Да Волан-де-Морт не боится никого и ничего, кроме смерти! Что ему какие-то там мракоборцы!?»
– Кстати, Гавейн, что там насчёт Поттера и Грейнджер? – спросил Палтатин.
– Ничего определённого, – отозвался Робардс. – Они там были, следов сколько угодно, но кто-то, судя по всему, их предупредил. Кто-то из наших. Сейчас сигнал практически отсутствует, была лишь слабая вспышка по второму потоку. Из неё мы и сделали вывод, что они, скорее всего, ещё в Лондоне.
– Кто-то из наших, говорите? – усомнился Палтатин. – Но ведь работники Министерства регулярно проходят серьёзные проверки, не так ли, Гордон?
– Разумеется, – подтвердил Маккелен, – однако проверки основываются на поиске чёрной магии, а если человек, помогавший Поттеру, вовсе не чёрный маг? Знаете ли, я очень сомневаюсь, что Гарри сделал всё это со злым умыслом. Прошлым летом он вместе с сыном Артура Уизли приходил сдавать экзамен по трансгрессии, а тогда как раз была моя смена. Гарри нормально прошёл проверку, а вот его друг… Артур – замечательный человек, он никогда не сделал бы ничего противозаконного, но что касается его младшего сына: я бы не удивился, если бы он при соответствующих обстоятельствах перешёл на сторону Сами-Знаете-Кого…
Гермиона замерла с вилкой во рту, а Гарри, негодуя и злясь на Гордона, развернулся к нему лицом, но тут же заметил краем глаза, что под столом от большей частью помалкивающего колдуна летит прямо к Палтатину какой-то маленький свёрточек. Спустя секунду он уже скрылся в плаще Сэмуэля. Палтатин почти сразу заметил, что Гарри увидел полёт свёрточка, однако лишь смерил Поттера пристальным взглядом и обратился к Маккелену:
– Я тоже считаю, что Гарри Поттер не понимает, насколько он заблуждается. Грейнджер как-то умудрилась запудрить ему мозги. Не исключено, что она контролирует его с помощью «Империуса». По крайней мере, это многое объяснило бы…
– Может быть, может быть, – вздохнул Гавейн.
– Кстати, а как вам удалось выяснить, что Поттер вместе со своей подругой скрывались именно там? – поинтересовался Гордон. – Просто, очень интересно…
– Портреты обычно бесполезны, но иногда и от них бывает толк, – загадочно ухмыльнулся Робардс.
Министерские работники замолчали, допивая виски. Спустя непродолжительное время они, перекинувшись парой-тройкой незначащих фраз, встали и спокойно вышли из бара. Гарри с Гермионой тоже долго не задерживались. Через четверть часа они уже шагали прочь от «Дырявого котла».
– Поверить не могу! – негодовал Гарри. – Я всегда знал, что многие из министерских работников глупы, но не до такой же степени! Как можно всерьёз полагать, что Волан-де-Морт умер или боится показать нос? А ещё это предположение, что ты, дескать, наложила на меня «Империус»… Теперь понятно, почему они до сих пор не поймали ни одного настоящего Пожирателя смерти…
– Не исключено, что они намного умнее, чем мы можем предположить, – серьёзно и мрачно проговорила Гермиона. Гарри удивлённо уставился на неё, а она, ничуть не смутившись, продолжила. – Если это так, то считай, всё уже кончено. Поэтому я надеюсь, что ты прав.
Гарри не понял до конца, что имела в виду Гермиона, но уточнять не стал. Его захватила мысль о свёрточке, который получил Палтатин от другого колдуна. Поразмышляв над этим довольно долго, Гарри так и не пришёл к окончательному выводу, поскольку равноценных вариантов было немало.
Последующие несколько дней прошли в бесплодных попытках узнать о действиях Волан-де-Морта что-нибудь более существенное. Гарри ещё сразу после смерти Дамблдора планировал начать поиски крестражей с посещения Годриковой Впадины – деревни, в которой жили и в которой же были убиты его родители. Проблема заключалась в том, что ни Гарри, ни Гермиона не знали, как туда добраться. Последний раз Гарри бывал там годовалым младенцем и сейчас, разумеется, ничего не помнил. Однако всё разрешилось намного проще, чем можно было себе представить…
Прохладным мартовским утром Гарри и Гермиона, используя скрывающие лицо заклинания, брели по одной неширокой улице ближе к окраине Лондона. Различные волшебные заведения или сборища, насколько понимал Гарри, обычно располагались именно в таких не очень людных местах, но пока ничего подобного обнаружить не удалось. И тут в голове у Гарри как будто раздался щелчок. Поттер остановился, замер на пару секунд и сказал:
– Гермиона, дай мне руку.
Даже не спрашивая, зачем, Гермиона молча выполнила просьбу друга. Гарри покрепче сжал её ладонь в своей и повернулся на месте. Знакомое чувство прохождения через узкий резиновый шланг – и наши друзья уже стояли посреди пыльной деревенской улицы. Вокруг не было видно ни души. Деревня, в которой они оказались, состояла всего из нескольких десятков одноэтажных домов, частью каменных, частью – деревянных, и чей внешний вид оставлял желать лучшего. С обеих сторон деревушка была окружена довольно-таки высокими холмами. На одном из них, начиная примерно с середины и заканчивая вершиной, рос густой лес, другой же покрывали кресты вперемешку с табличками.
– Где это мы? – поинтересовалась Гермиона, внимательно осматриваясь по сторонам.
– В Годриковой Впадине, – ответил Гарри.
– Но… но ведь ты сам говорил, что не помнишь этого места? – несмотря на шипение, чувствовалось, что Гермиона не на шутку взволнована. – Ведь нельзя трансгрессировать туда, где ты никогда не был или…
– Прошлым летом я уже трансгрессировал в деревню, которой никогда раньше не видел, – перебил свою подругу Гарри. – Как я это сделал, я и сейчас не знаю, но я сделал это один раз, а теперь и второй, значит – это вполне реально.
Гермиона не стала спорить. Пройдясь по деревне, наши беглецы обнаружили, что она не такая уж безлюдная: перед одним деревянным домом с перекошенной крышей на лавочке сидел мрачного вида старик, чем-то напоминающий то ли жабу, то ли хорька. При виде Гарри и Гермионы старик прищурился, пристально оглядывая явно нежданных гостей. И на Гарри, и на его подруге были наложены чары, делающие волшебников незаметными для маглов, значит, этот старик являлся либо колдуном, либо сквибом.
Особо не задумываясь над личностью мрачного деда, Гарри свернул к кладбищу, располагавшемуся на холме. Гермиона последовала за ним. Именно здесь, насколько знал Гарри, были похоронены его родители. И он не ошибся. Долго искать могилу не пришлось: она находилась почти на вершине холма прямо напротив дома со стариком на лавочке. На надгробном камне средних размеров было высечено следующее:

ЗДЕСЬ ЛЕЖАТ:

Лили Поттер
«Любовь – самая могучая в мире вещь»

Джеймс Поттер,
верный друг до самого конца

Гарри невольно представил образы своих родителей. Более шестнадцать лет назад они прятались где-то здесь, в одном из этих заброшенных домов. Они хотели спасти своего сына, защитить его от встречи с самым могущественным тёмным магом на свете. Но Хвост предал их, он рассказал Волан-де-Морту об этом месте, и тот пришёл сюда, в эту маленькую деревушку. Пришёл лишь с одной целью – убить Гарри. Сначала Джеймс, а потом и Лили погибли от руки Волан-де-Морта, пытаясь уберечь своего сына, но погибли не напрасно. Гарри выжил, и теперь лишь он способен отомстить убийце своей семьи. Но удастся ли осуществить эту месть? Сможет ли любовь справиться с такой жуткой злобой? Гарри не знал. Дамблдор всегда говорил, что любовь намного сильнее зла, но Дамблдора больше нет. Его предал человек, которому он так слепо доверял, и никакая любовь не спасла его в ту роковую ночь. Гарри вновь вспомнил, как величайший колдун, какого он знал, перевалился, словно тряпичная кукла, через стену Астрономической башни и полетел вниз… К горлу подступил ком, и Гарри еле удалось удержать слёзы. Стоявшая рядом Гермиона взяла Гарри за руку и осторожно прислонилась к нему, словно хотела поддержать его, разделить с ним страшную боль утраты…
Неожиданно из деревни донёсся слабый звук хлопка. И Гарри, и Гермиона тут же обернулись. По улице шагал какой-то человек в тёмном плаще. Он оглянулся в сторону кладбища – и Гарри не поверил своим глазам: это был Долохов, тот самый Пожиратель смерти, чуть не убивший Гермиону в Министерстве. Однако сейчас он должен был быть в Азкабане…
Не задерживаясь, Долохов подошёл к сидящему на лавочке старику и что-то спросил у него. Тот довольно коротко ответил, встал и вместе с Долоховым скрылся внутри дома.
– Надо узнать, о чём они там говорят, – негромко сказал Гарри.
Гермиона молча кивнула, и наши друзья начали быстро спускаться обратно в деревню.
– Интересно всё же, как он сбежал из Азкабана?.. – скорее сам у себя, чем у своей подруги, тихо спросил Гарри, подбираясь всё ближе к деревянному дому и внимательно озираясь по сторонам.
– Сбежал… или его отпустили, – задумчиво проговорила Гермиона.
Убедившись, что на улице никого нет, Гарри и Гермиона, наконец, добрались до бревенчатой стены дома, в которой виднелось одно небольшое оконце. Приблизившись к нему, Гарри затаил дыхание и напряг свой слух, как мог. Некоторое время из дома не доносилось, толком, никаких звуков, но потом послышались голоса:
– Мне уже надоело отвисать в этой вонючей дыре! Когда мы, в конце концов, будет выступать!?
– Представь себе, мне тоже это не в кайф! Но дело важнее всего! Или ты думаешь, что умнее Тёмного Лорда?
– Нет, конечно же, нет… Я просто не понимаю, зачем тянуть время, когда можно было бы покончить со всем этим одним махом!
Наступила непродолжительная пауза, после которой второй голос продолжил:
– Не всё так просто, Амикус. Есть ещё несколько незаконченных дел. Надеюсь, ты помнишь, кто бегает в Международную конфедерацию магов с призывами объединиться против всемирной опасности в виде нас?
– Ещё бы не помнить, – сердито отозвался Амикус, один из Пожирателей смерти, присутствовавших на убийстве Дамблдора.
– Ну так вот, сначала нужно хорошенько подготовиться к настоящей войне, а она не за горами. Время работает на нас. Тёмный Лорд объяснял это далеко не только мне, но до большинства, почему-то, не дошло. Не успел выйти из Азкабана, а уже растолковывай это каждому персонально…
Голос умолк. Гарри продолжал вслушиваться, но в доме стояла тишина. И тут неестественно мощный порыв ветра сорвал капюшоны с Гарри и Гермионы и чуть не сбил их с ног.
– А я то думаю, кто это под окном сидит и подслушивает, причём так неумело? – издевательски улыбаясь, сказал Долохов, появившись из-за дальнего угла дома и направив свою волшебную палочку на Гермиону. – Летум ассевератэ!
Что-то похожее на язык пурпурного пламени стремительно понеслось в Гермиону, но та ловко увернулась и, взмахнув палочкой на Долохова, закричала:
– Зевсус!!!
Мощная молния полетела в Долохова, однако он выставил вперёд свою волшебную палочку – и молния ударилась в неё. Гарри уже собрался, было, помочь Гермионе с Долоховым, но тут из-за другого угла дома выскочили мрачного вида дед и ещё какой-то колдун, причём оба с волшебными палочками в руках. Первый из них тут же запустил в Гарри красным лучом, но Поттер невербально отбил заклинание и крикнул:
– Сектумсемпра!
Старик попытался блокировать заклятье, но до конца это у него не получилось. Схватившись за живот, он поспешно заковылял обратно, а его молодой приятель начал пускать в Гарри парализующие заклинания одно за другим. Поттер еле успевал отбивать их или уклоняться. Тем временем, из-за дома выбежал грузный Амикус и направил свою палочку в небо. Из неё вырвался столп зелёных искр и с закладывающим уши свистом взмыл ввысь, после чего взорвался с громким хлопком и растворился в воздухе.
Гермиона, между тем, яростно сражалась с Долоховым. Уклонившись несколько раз от его заклятий, она немного отдалилась от Гарри. Отбив невербальный «Экспеллиармус», Гермиона ещё раз ударила по своему противнику «Зевсусом», только сейчас палочку она не опускала. Молния стала нещадно бить Долохова в его волшебную палочку. Тёмный маг напрягся изо всех сил. Было видно, что ещё чуть-чуть, и он не выдержит, но тут Амикус, взмахнув палочкой в сторону Гермионы, рявкнул:
– Авада Кедавра!
Гарри Поттеру понадобилась лишь доля секунды, чтобы осознать, что сейчас произойдёт, если он ничего не сделает. Стремительным прыжком он загородил собой Гермиону и успел произнести:
– Мэтро Хиягре!
Силовое поле ещё толком не образовалось, но ведь смертельное заклятье не умеет ждать. Ядовито-зелёный луч ударился в только что появившееся вокруг Гарриной палочки свечение. В глазах у Гарри почернело, и он как подкошенный рухнул на землю. Сколько времени прошло до того момента, когда он вновь пришёл в себя, он не знал. Лихорадочно поднявшись на ноги, Гарри увидел, что Долохова уже нет (видимо, тёмный маг успел трансгрессировать), Амикус, чья мантия ярко полыхает, безумно мечется во все стороны, а молодой Пожиратель смерти улепётывает со всех ног. Гермиона же с исступлённой яростью на лице буквально засыпает заклинаниями трёх Пожирателей смерти, выскочивших из другого дома. Такой свою подругу Гарри видеть ещё не доводилось. С всклоченными волосами, красным, как спелый помидор, лицом и каким-то диким, безумным взглядом, Гермиона напоминала взбесившуюся злобную ведьму, вселяющую ужас одним своим видом. Гарри хотел помочь ей и уже направил палочку на Пожирателей, но очередное Гермионино заклятье разбросало их во все стороны, как маленьких котят. Поспешно подскочив на ноги, они тут же трансгрессировали, однако Гермиона не успокоилась. Взмах палочки – и соседний дом вспыхнул, как пучок сухой соломы. Ещё несколько взмахов – и чуть ли не пол деревни охватил жестокий пожар.
Какая-то колдунья, ярко пылающая, словно новогодняя шутиха, выскочила из горящего дома и, дико вопя, трансгрессировала прямо в таком виде. Небольшая кучка Пожирателей смерти, забравшаяся на лесистый холм, решила достать Гермиону издалека. Один из них выпустил мощный красно-оранжевый столп пламени, конец которого ярко, завораживающе мерцал, и в целом заклинание разительно напоминало красочный болид. Однако Пожиратель смерти промахнулся: заклятье врезалось в землю метрах в десяти от наших друзей, и довольно-таки мощный взрыв лишь несильно отбросил Гарри и Гермиону назад. Моментально поднявшись на ноги, Гермиона начала рассекать палочкой воздух, и, откуда ни возьмись, над ней появились несколько больших двуручных мечей. Ещё один взмах волшебной палочки – и мечи с колоссальной скоростью ринулись к Пожирателям. Сама Гермиона тоже быстро побежала к ним навстречу. Ошеломлённому Гарри ничего не оставалось, как последовать за ней.
Спустя пару секунд мечи достигли своей цели. Раздались крики, прислужники Волан-де-Морта принялись отчаянно отбиваться, один из них, поражённый мечом, согнулся пополам и свалился на землю. Добежав до подножья холма, Гермиона занесла палочку для атаки, но Пожиратели смерти трансгрессировали, прихватив с собой и своего раненного приятеля.
Гарри только успел догнать Гермиону, как с дальнего конца деревни до него донеслись слабые звуки множества хлопков. Оглянувшись, он увидел, что человек сорок, если не больше, в чёрных плащах с длинными капюшонами, гротескными масками на лицах и волшебными палочками в руках неторопливо и уверенно приближаются к нему. И Гарри, и Гермиона принялись медленно отступать на холм, держа палочки наготове. Справиться с таким количеством прихвостней Волан-де-Морта вдвоём было нереально.
Гарри уже подумал, что лучше будет трансгрессировать отсюда немедленно, а не умирать смертью идиота, но тут за его спиной раздалось с десяток хлопков.
– Наконец-то вы сами дали о себе знать! Такое бурное использование магии… Неужели вы думали, что мы вас не засечём?
Гарри вместе с Гермионой обернулись. У кромки леса с волшебными палочками наизготовку стояли мракоборцы, среди которых был и Робардс. В центре, гадко улыбаясь и держа под прицелом своей палочки Гарри, расположился Сэмуэль Палтатин.
– Там Пожиратели смерти! – воскликнул один из мракоборцев, испуганно смотря на толпу Волан-де-Мортовских прислужников.
Остальные мракоборцы, как и Гарри, невольно оглянулись. Пожиратели смерти почему-то остановились в замешательстве, хотя их было раза в четыре больше, чем работников Министерства.
– Немедленно трансгрессируй в Министерство! – негромко приказал Гавейн одному из мракоборцев. – Пусть высылают всех, кого могут! Сейчас здесь будет жарко…
Мракоборец послушно трансгрессировал, а Палтатин, переведя взгляд с Пожирателей на Гарри, заговорил:
– Вечно убегать не получится, Поттер. Ты должен это понимать. Почему бы не сдаться сразу? Ведь даже вон те твои мрачные дружки тебе уже не помогут…
– Это скорее ваши дружки, чем мои, – ответствовал Гарри.
Палтатин лишь ещё шире улыбнулся и открыл рот:
– Зев…
Внезапно всё вокруг озарила ослепительная, невыносимая вспышка света. Гарри не понял, скорее почувствовал, что произошло. Он успел лишь закрыть лицо рукой и заслонить собой Гермиону, когда взрывная волна с жутким грохотом накрыла его. Упав на землю, Гарри не ощутил боли, он даже не чувствовал, что лежит. Для него вокруг стояла мёртвая тишина, а перед глазами – беспросветная тьма. Единственное, что осталось у Гарри, – это его сознание. «Интересно, я умер или нет?» – этот вопрос вертелся волчком в Гарриной голове. Сколько продолжалось такое состояние, Гарри не знал. Он всё так же продолжал ничего не чувствовать, но, спустя какое-то время, к нему начал возвращаться слух. Сначала появился слабый гул. Он всё усиливался, и Гарри начал с трудом что-то разбирать. Где-то неподалёку раздались еле слышные хлопки, кто-то закричал:
– Они используют Взрывающееся зелье! Рассредоточиться и приготовиться к обороне!
Чьи-то неразборчивые крики, возгласы и вопли, потом отчётливо:
– В атаку!!!
Страшный свист заклинаний где-то над головой, целая канонада взрывов, всё усиливающиеся выкрики, чьи-то стоны, пронзительные вопли… Неожиданно Гарри смутно почувствовал, что его что-то сдавливает со всех сторон, но уже через мгновение это прошло. Вокруг вновь стояла тишина.
Потребовалось некоторое время, прежде чем до Гарри дошло, что он не видит лишь потому, что его глаза закрыты. Однако открыть их оказалось намного сложнее, чем можно было себе представить. Удалось ему это только после того, как он начал слабо ощущать своё тело. Очков на нём не было, поэтому всё выглядело расплывчатым. Высоко в небе через ветви деревьев, начавших покрываться светло-зелёной листвой, проглядывало солнце. Сделав усилие, Гарри перевёл взгляд и увидел Гермиону. Лицо её было сплошь в ссадинах и кровоподтёках, левая бровь была рассечена, на лбу красовался сильный ожог, подпаленные волосы свисали грязными спутанными прядями, а из глаз лились, скатывались по щёкам и капали с подбородка крупные слёзы. Гермиона водила над Гариным животом волшебной палочкой и что-то торопливо бормотала, дрожа всем телом и то и дело всхлипывая.
Постепенно Гарри полностью стал ощущать своё тело, и почти сразу после этого его руки, ноги и живот пронзила такая адская, невыносимая боль, что, не успев даже вскрикнуть, он потерял сознание. Когда Гарри очнулся, от той страшной боли не осталось и следа. Всё тело ныло, но, в сравнении, это было уже ничто.
– Гермиона… – слабо простонал Гарри, не найдя взглядом свою подругу.
– Гермиона, всё так же израненная, показалась перед Гарри и сразу же крепко обхватила ему шею руками, уткнувшись в его плечо и зарыдав.
– Ты жив… – сквозь слёзы прошептала она. – Слава Мерлину, ты жив!
– Гермиона… тебя… тебе… тебе нужно лечение, – выговорил, наконец, Гарри, слегка обняв Гермиону правой рукой.
– Это всё пустяки! Главное, что ты жив…
– И всё же… Гермиона, тебя тоже задело… тебе нужна помощь…
– Хорошо, я помогу себе сама, – согласилась Гермиона, отпустила Гарри и принялась что-то бормотать, плавно рассекая волшебной палочкой воздух перед своим лицом. Из палочки начала вылетать светящаяся светло-жёлтая пыльца. Она плавно ложилась на лицо – и раны заживали прямо на глазах.
Гарри, тем временем, с трудом поднялся на ноги и осмотрел себя. Его плащ выглядел как новенький, будто и вовсе не подвергался губительному воздействию взрывной волны. Оглядевшись по сторонам, Гарри сразу узнал место, в которое Гермиона трансгрессировала вместе с ним. Именно сюда сам Гарри трансгрессировал после побега с казни.
– Гермиона, я… – начал, было, Гарри, но Гермиона буквально накинулась на него, страстно поцеловав в губы. Гарри обнял её, тоже не желая разрывать этот поцелуй.
– …Я, я… милая, я люблю тебя!
Гермиона улыбнулась, надев на Гарри очки, и снова слилась с ним в долгом и нежном поцелуе…
– Гермиона… Они же не знают, что Долохов сбежал из Азкабана. Скорее всего, оттуда сбежал далеко не только Долохов… нужно предупредить…
– Но как? – удивилась Гермиона. – Мы же не можем пойти в Министерство и…
– В Министерство идти не нужно. Необходимо сообщить Макгонагалл, а она уже примет меры…
Гарри осёкся. Как сообщить Макгонагалл о побеге Долохова, он тоже не знал. Ведь Хогвартс охраняют мракоборцы… Внезапно Гарри осенило. Слегка отстранившись от Гермионы, он стал рыться в одном из внутренних карманов плаща и вскоре достал оттуда аккуратно сложенный кусок пергамента, который тоже выглядел вполне целым. Без сомненья, Гермиона постаралась на славу.
– Да, конечно же, как я мог про это забыть?.. – полностью уйдя в свои мысли, проговорил Гарри.
– А при чём здесь пергамент? Чем он может помочь нам, если мы хотим предупредить профессора Макгонагалл?
– Это не просто пергамент, – вернулся к реальности Гарри. – Я наложил на него Протеевы чары, когда готовился вытащить тебя с казни. Мне подсказало зелье удачи. Точно такой же кусок пергамента должен был остаться у Невилла.
– Но почему ты не рассказал ничего мне?
– Да я и сам про него забыл, – отозвался Гарри. – Надеюсь, Невилл сохранил свою часть… Так, нужно что-то, чем можно писать…
Гермиона без лишних слов подобрала первую попавшуюся под руки палку и взмахнула над ней волшебной палочкой. В мгновение ока палка превратилась в гусиное перо. Стукнув по нему палочкой, Гермиона протянула его Гарри со словами:
– Вот, хватит примерно на пять книжных страниц.
– Не зря тебя считают лучшей ученицей Хогвартса! – взяв перо, воскликнул в очередной раз поражённый Гарри. Подумав несколько секунд, он присел, положил пергамент на коленку и написал следующее:

Невилл, мне нужно передать тебе одну важную весть. Ты сейчас один?

– Другой кусок пергамента должен был стать тёплым, – сказал Гарри. – Если он у Невилла с собой, тот это почувствует. Нам же остаётся подождать.
Впрочем, долго ждать, к радости и Гарри, и Гермионы, не пришлось. Спустя четверть часа на пергаменте одна за другой стали появляться буквы, в которых Гарри сразу распознал довольно-таки корявый подчерк Невилла:

Да, я сейчас один. Гарри, это ты?

Долго не задумываясь, Гарри повёл диалог:

Это я. Дело в том, что сегодня мы с Гермионой видели Долохова. Ему как-то удалось выбраться из Азкабана. Вполне возможно, что не ему одному.
Гарри, ты в порядке? А Гермиона? За вами же давно охотятся мракоборцы, а мы ничего о ваших делах не знаем!
Да, с нами всё в порядке. Я не могу много писать, а то не хватит места. Невилл, ты сможешь рассказать о побеге Долохова Макгонагалл? Это очень важно.
Конечно же смогу! Гарри, скажи, где вы сейчас находитесь? Я, Рон, Джинни и Полумна готовы сбежать из Хогвартса и присоединиться к вам!
Нет, Невилл. Лучше оставайтесь в школе, там безопасней. Если же произойдёт что-нибудь ужасное, если Волан-де-Морт нападёт на Хогвартс, сразу же напиши об этом нам. Мы тут же трансгрессируем и будем сражаться вместе, как тогда, в Министерстве.
Хорошо, я сделаю всё, как ты просишь!
Спасибо, Невилл, только будь осторожней.
И вы тоже!

На этом своеобразная беседа с Невиллом закончилась. Одна сторона пергамента была исписана почти до конца.
– Что ж, надеюсь, Макгонагалл примет все необходимые меры, – задумчиво проговорил Гарри, встретившись с Гермионой взглядом. – Надеюсь…