Все люди смертны

Нас часто ставят на дежурства вместе, поэтому он уже успел стать для меня кем-то вроде старшего товарища или наставника. Другие пожиратели относятся к оборотням с долей брезгливости. Да и сам Фенрир волшебников недолюбливает. Но мы с ним сошлись на удивление быстро. Вот и сейчас, пока я вслушиваюсь в ночные звуки Малфой-Мэнор, он плетет косички из сухих травинок. Странное увлечение для пожирателя. Но, наверное, за все эти годы ему уже порядочно надоело стоять столбом и вслушиваться в тишину.
- Когда-нибудь, - говорит он, - нам не придется больше стоять на страже ночи напролет и беречь чуткий сон Люциуса. Когда-нибудь мы будем по ночам спать в своих тепленьких кроватках, а эльфы будут приносить нам бутерброды и ромашковый чай прямо в постель.
Странное рассуждение, особенно для оборотня. На кануне полнолуния Сивый всегда становится немного кретином. Хотя он вообще довольно странный человек. Другие пожиратели мечтают о гаремах из симпатичных магглорожденных ведьм и магглах-рабах. Но Фенриру достаточно просто мягкой постели и ромашкового чая. Ему просто надоело прятаться и убегать. Он хочет остановиться. Он хочет просто ЖИТЬ.
Это то, ради чего он перешел на сторону Лорда: нормальная спокойная жизнь для себя и своих соплеменников. И возможность продолжения рода.
Мои причины куда менее благородны. Однажды я рассказал об этом Фенриру. Рассказал обо всем. Как это ужасно родиться в чистокровной, но бедной и незнатной семье. Как мой дед служил Абрахаму Малфою, а отец Люциусу. Как меня пятилетним мальчиком представили перед Драко, моим сюзереном. Как Драко, бывший в общем-то неплохим мальчиком, стал все реже и реже называть нас с Винсом по именам. Как однажды мы просто превратились в Крэбба и Гоила (причем именно в таком порядке), просто телохранителей Драко. Как Драко смеялся над бедностью Уизли, а я понимал, что это относится и ко мне тоже. Как Драко начал встречаться с Панси, которая нравилась мне уже несколько лет. Как Драко заставлял нас с Винсом перевоплощаться в девочек и стеречь его. Драко. Драко. Драко.
- Ты сражаешься за права оборотней, - сказал тогда я. – А я просто служу своему господину. Лишь потому, что когда-то, очень давно, мой предок был что-то должен предку Драко и дал Клятву Вечной Верности. И теперь я в вечном услужении у Малфоев, которые, вероятно, уже и не помнят моего имени. Ты – воин, а я всего лишь слуга.
- Все мы кому-нибудь служим, - ответил он тогда.
Я мог бы возразить. Темный Лорд не служит никому. И Альбус Дамблдор тоже. Но говорить такое было бы крамолой. В первом случае, из-за того, что посягаешь на лавры Лорда. Во втором, потому, что возносишь врага. И я смолчал.
А Фенрир, вдохновленный моим примером, рассказал мне о своей жизни. Оказывается, его никогда не кусали. Его мать была оборотнем, и это передалось по наследству. Он вырос в густом лесу. Его детство пропахло травами и кровью оленей, которых добывала стая. Грибы, ягоды, орехи. Букеты лесных цветов, которые он приносил матери. Фенрир рассказывал о своим детстве, как о прекрасном видении. Но в один самый обычный день все закончилось. Авроры перебили всю стаю, только он один и выжил. Страх, одиночество, поиски других оборотней. Но все его соплеменники оказались глупыми и трусливыми. То, что Фенрира научили воспринимать как дар, они считали проклятьем. Они не хотели уходить в лес и жить свободной жизнью оборотней. Они не хотели становиться Фенриру семьей. И тогда Сивый поклялся, что он сам создаст свою стаю. Он будет отбирать маленьких детей, еще не тронутых предрассудками общества, и покажет им все прелесть леса, свободы и их дара.
С того разговора прошло чуть более недели, и вот мы опять стоим на холодном ветру и стережем сон Малфоев. Творить согревающие чары нам запрещено – они могут выдать наше местоположение. И я хожу взад-вперед, чтобы согреться.
Мне кажется, что наше дежурство бессмысленно. Ведь поместье и так оберегают многовековые чары. Едва ли мы можем сделать больше, чем сделали до нас многие поколения Малфоев. Но я всего лишь вассал, верный слуга своего сюзерена. Мне не пристало думать.
- Когда все закончится, Фенрир, у тебя будет и дом, и ромашковый чай, и куча детишек, готовых обратиться в оборотней и стать твоими наследниками. А для меня ничего не изменится. Я все также буду служить Драко.
- Знаешь, Грэг, а хочешь, я обращу Драко в оборотня?
Мне кажется, что я ослышался. Фенрир замечает мое недоумение и продолжает:
- А что, смотри: Клятва Вечной Верности распространяется только на волшебников. Волшебник может служить только волшебнику, не русалке, кентавру или оборотню. Если Драко станет оборотнем, условия клятвы разорвутся. Даже если его дети и не будут оборотнями, ты все равно уже не должен будешь им служить. Останется Люциус, но он уже не молод. Возможно он попытается завести нового наследника, но это уже лишние хлопоты. Да и Нарцисса едва ли согласится рожать ребенка, который должен стать заменой ее старшему сыну. Она слишком любит Драко.
Фенрир говорит гладко, не подкопаешься. Почти идеальный план. Даже Лорд не вступится за Драко, Малфои сейчас в немилости.
Но неожиданно я чувствую, как метка обжигает руку. Очень сильно. Не так, как обычно.
- Все мы служим, - говорю я улыбаясь и закатываю рукав, что бы продемонстрировать руку. Драко подождет. Кажется, у нас намечается что-то грандиозное.
Фенрир тоже улыбается. Он предчувствует близкую развязку. Кто знает, может быть, уже завтра его ждет чай из ромашки.
«Все мы смертны», - подумаю я спустя месяц, когда Фенрир покончит с жизнью в Азкабане, дабы избежать поцелуя дементора.