Глава 4

– Не волнуйся, – бурчала Чу, – злоумышленник не сможет проникнуть к волосу. Усилил защиту. Лучшие заклинания. Бла-бла-бла, мы такие-растакие, никто ничего не разрубит. А потом, как ни в чем ни бывало: уверен, мы вскоре услышим о Чуме-дель-Торт…

«Перестань, – протянула Таня, пытаясь заснуть, – уже ничего не исправить».

Как они и предполагали, некто пробрался в Безымянный Подвал во время матча и сделал своё чёрное дело. Игра была остановлена, а гостей отправили по домам. Настроение было испорчено, а вся неизрасходованная энергия ударила в голову так, что даже зелья не помогали. Да ещё Чу постоянно ворчала как старая бабка.

– А я и есть старая, – не унималась она. – Но маразмом не страдаю, в отличие от этого старикашки Сарданапала. Защиту они поставили. Ха! Детский лепет, а не защита.

– Ну, иди и выскажи ему всё, что думаешь, а я спать хочу!

– Гроттерша, ты с кем там разговариваешь? Кукушка поехала? – поинтересовалась Гробыня.

– Кукушка – это к Зализиной, – огрызнулась Таня.

Утром на практической магии Клопп выглядел уж слишком довольным, его сложно было бы не заподозрить, правда, если бы он был «светлым». Он просто сиял, словно получил огромное наследство. Ребята после его урока продолжали обсуждать новости, предполагать, кто же перерубил волос и подверг всех опасности.

После нежитеведения, которое поставили вместо снятия сглазов, Медузия попросила Таню задержаться.

– … Всё это может означать только одно – где-то здесь, в Тибидохсе, у Той-Кого-Нет есть союзник, – говорила доцент Горгонова. – Кто-то, кому очень хочется, чтобы она вновь обрела силу. Это он разрубил волос и выпустил болотного хмыря... Будь осторожна!

– Почему вы думаете, что это касается Чумы? – спросила Таня. – Может, кто-то прикрывается её именем, чтобы остаться безнаказанным?

– Может быть, – согласилась Медузия, – но это не отменяет того факта, что неизвестный использует её методы. Беги на следующий урок. И не потеряй то, что Леопольд дал тебе.

– Возможно, это что-то я давно потеряла, – ответила Таня и направилась к выходу.

В коридоре Ягун и Ванька что-то возбуждённо обсуждали, почти спорили. Когда Гроттер поинтересовалась, что случилось, они рассказали о том, что видел Шурасик в кабинете Клоппа. По описанию, это бы та тварь, что напала на Таню в воздухе в мире лопухоидов. Мертвый Гриф.

– Клопп тоже может быть пособником Чумы-дель-Торт, – сказал Ванька.

– Но почему опять я? – простонала Чу. – И этот жалкий трус никем не может быть!

– Он не может, – Таня покачала головой.

– Его не было на матче. Точно знаю, – настаивал на своей версии Ванька. – Его место пустовало…

– Это не он, – перебила Гроттер. – Волос Древнира может только светлый маг разрубить. Максимум, кем он может быть, так это зачинщиком, косящим под Чуму.

– Ты думаешь, что это не она? – удивился Ягун. – А как же пророчество?

– Может, там имелось ввиду, что преступник будет действовать так же, как она. Или, что все будут думать, что это она, – Таня пожала плечами. – Сами подумайте, любой может прикинуться ей: найти какой-нибудь её артефакт, обмануть нежить, заставить ту подчиняться – вот и образ готов.

– Высокого ты обо мне мнения, подруга, – обиженно проговорила Чу.

– Но кабинет Клоппа нужно проверить. Помощник или зачинщик – не суть. Главное, что против него есть улики, – заключил Ванька.

– Но если нас поймают, наверняка будут неприятности. Могут и к «тёмным» зафутболить или лишить способностей и изгнать к лопухоидам, – Ягун вызывающе посмотрел на Ваньку. – Не слабо, жёлтая майка?

– Не слабо! Встречаемся в час ночи в гостиной и идем к Клоппу.

– Вот так и нарушают закон, – если бы Чу сейчас управляла телом, она бы покачала головой. – Ты тоже собираешься переться в кабинет?

«Ага, – кивнула Таня, возвращаясь в свою комнату. – Интересно же, что там такого страшного, в кабинете главы «тёмного» отделения».

По дороге девочка встретила Тарараха. Они немного поболтали о волшебной белке, которую питекантроп нёс, а потом разошлись. Гроттер подмывало ему всё рассказать, но она сдержалась. Тарарах хоть и был добрым и понимающим, но всё же довериться ему Таня не могла.

В комнате Гробыня швырнула в Таню конфетой, которую та ловко поймала. Подойдя к кровати, Гроттер поняла, что кто-то трогал её футляр. «Кто-то рылся в моих вещах», – догадалась девочка. Гробыня лишь хмыкнула, мол её не интересует всякий мусор.

– В комнату мог проникнуть кто угодно, – заметила Чу. – Есть такое заклинание, позволяющее пройти сквозь защитные заклинания.

«Знаю. Но кто способен появиться на Жилом Этаже и не вызвать вопросов?» – подумала Таня, плюхаясь на кровать и отворачиваясь к стене. Лучше притвориться спящей во время разговора.

– Ученики и привидения, – быстро ответила Чу.

«Ну да, кстати, – согласилась Таня. – Возможно, «светлый» был под заклинанием, когда рубил волос, а власть над учеником проще получить, чем над взрослым».

– Вот только светлых учеников – половина школы. Может, ты с ним даже не знакома и никогда не пересекалась, – предположила Чу.

«И что нам остаётся?» – Таня не знала, что делать. Опять бежать к Сарданапалу? Хотя он должен был и сам догадаться, не зря же после случившегося он ко всем со «светлого» относится с подозрением.

– Ничего, но быть на стороже, – Чу замолчала на мгновенье, задумалась. – Или можно пустить слух, что ты нашла Талисман и что решила всегда носить его при себе. Можно инсценировать мини-потасовку в коридоре, а заклинание, которое в тебя вдруг полетит, отскочит или погаснет. Конечно, что именно тебя защищает, раскрывать не стоит, но неизвестный и так всё поймет и вместо того, чтобы рыться в твоих вещах, нападёт напрямую.

«Мне бы не хотелось, чтобы на меня кто-то нападал», – Таня нахмурилась. Идея действительно была заманчива, но в ней было слишком много неясного. Вот нападет неизвестный, а что дальше? Засаду устроить, но кого позвать? Сарданапала? Медузию? Примут ли они идею десятилетней девочки всерьёз?

Вдруг со стороны Гробыни Таня услышала знакомые голоса:

– Я бы этих кроликов в миксере истолкла! Они мне все обои отодрали! Нас с Пипой не любят… – рыдала тетя Нинель.

Таня приподнялась, повернулась и поняла, что звук исходил из какой-то коробки, полной разноцветного тумана, на которой вращалось нечто, похожее на розовое ухо. «Дядя Герман завёл кроликов? – удивилась Таня. У Дурневых даже собаки или кота не было, а тут стая кроликов! Вот что с человеком магическое помешательство делает». Таня улыбнулась.

– … Мой муж помешался после исчезновения нашей приёмной дочери Тани Гроттер! – продолжила тетя Нинель.

Таня хмыкнула. «Нашли крайнюю», – подумала она, качая головой. А дядя Герман был счастлив – это ведь самое главное. И пусть Пипа и Нинель возмущаются сколько хотят, раз не умеют радоваться за других.

***
Ближе к полуночи, когда Гробыня уже спала и видела весёлый сон с Гломовым и ещё каким-то мальчишкой, Таня закрыла книгу, которую читала для подготовки к нежитеведению, и вышла из комнаты. В гостиной Ягун в злодейском балахоне и Ванька, жующий котлету, уже ждали её. Троица молча спустилась по лестнице…

В кабинете Клоппа, в который только Таня смогла попасть, воспользовавшись запрещённым заклинанием, Чу ощутила магию. Воздух буквально трещал от неё. Здесь, казалось, были собраны все защитные заклинания, которые только могли прийти на ум. Вот только Тане они не причинили никакого вреда. Лишь стол блестел под искрами, словно заклинания специально выдавали себя, мол, тут опасно, не подходи. Таня и не подходила. Она огляделась по сторонам в поисках улик, но ничего не было. Её внимание привлёк забавный список, в котором были первоклассники «тёмного» отделения и их краткая характеристика и оценка. «Они что, – подумала Гроттер, – классических злодеев хотят вырастить?»

Поняв, что нет тут ничего интересного, Таня хотела уже покинуть кабинет, но тут взгляд наткнулся на зеркало, завешенное темным покрывалом. Девочка подошла ближе, но вдруг покрывало скользнуло вниз, открывая серебряную гладь. Тут же вспыхнули свечи, угнетая обстановку еще сильнее. И ведь самым жутким было то, что вместо своего отражения Таня увидела в старуху с песочными часами в руках, окружённую нежитью…

– Что за чёрт? – удивилась Чу, не веря глазам. – Это же я!

Таня не моргая смотрела на старуху.

– Уже скоро, – прохрипело тело Чу. – Жди меня, малютка Гроттер! Скоро я получу то, что принадлежит мне!

– Да иди ты, – Таня поморщилась.

На стекле вспыхнули слова: «Отдай то, что ты прячешь!» Но через пару секунд они уже растаяли. Гроттер мотнула головой. Ей всё это не нравилось.

– Моё тело, – злилась Чу. – Моё. Да как они посмели?

– Может, это просто образ? – предположила Таня.

– Нет, это точно моё тело. Иллюзия не источает магию, а ты даже шевелиться не могла!

– Неизвестный выкопал твоё тело и использует его в своих целях? – Гроттер даже представить не могла, что может быть противней.

– Возможно.

Покинув кабинет, толкнув дверь бедром и не задевая ручку, Таня наткнулась на ошарашенный взгляд Ягуна.

– Ты знаешь, какая искра вылетела из твоего кольца, когда ты выходила: красная! Ты применила заклинание тёмной магии! – крикнул он.

– Не занудствуй, – ответила Таня. – Иначе никак, а чем-то приходится жертвовать.

– Да не важно, – отмахнулся Ванька. – Ты видела грифа?

– Нет, – Таня покачала головой. – Ни следов, ни твари.

Про зеркало она, сама не зная, почему, умолчала. Не хотелось наговаривать на Клоппа лишнее, ведь, в конце концов, неизвестный мог спроецировать свое послание на любую зеркальную поверхность. Таня знала это, потому что это знала Чу.

– Ладно, – Ягун, похоже, уже успокоился, – уходим отсюда. Или… – он заговорщически подмигнул, – можем учудить что-то жутко смешное, – и замахал полами своего балахона.

Таня улыбнулась.

***
На следующий день перед обедом Поклёп Поклёпыч собрал всех в Зале Двух Стихий. Он трясся от гнева и зыркал на всех своими маленькими глазками.

– Сегодня ночью, – начал он, – произошло нечто возмутительное! – Тане показалось, что в этот момент грозный завуч посмотрел на неё. – Кто-то из учеников проник на преподавательский этаж, в кабинет нашего почтеннейшего коллеги милейшего профессора Клоппа. Никто не хочет признаться? Ну? Считаю до трех… Раз… Два…

Таня не понимала, как они узнали про кабинет. И тут её осенило: зеркало! Она так сильно задумалась, что забыла забросить покрывало обратно. Мало ли какая у Клоппа память. Вдруг он это зеркало постоянно перед сном занавешивает.

– Три… Никто не хочет? – шипел Поклёп. – Ладно. Помимо проникновения некто разрисовал стены коридора карикатурами на уважаемых коллег, – на этих словах Ягун еле сдержал смех. Они с Ванькой чувствовали себя не в своей тарелке, но с радостью вспоминали ночные художества. – На счастье взломщиков, они ничего не похитили. Если бы они попытались сделать это, то мгновенно погибли бы.

Таня затаила дыхание.

Погибла бы…

Клопп рассказал про чёрные заклинания, которые буквально пронизывали его кабинет.

Но почему она ничего не почувствовала?

После небольшой перепалки Сарданапала и Клоппа первый заключил, что ученик вряд ли смог бы проникнуть в кабинет и выжить после этого. Его только карикатуры смущали. Чу хмыкнула. Она предупреждала, что не стоит так светиться. Авось, никто бы и не узнал о проникновении.

– Как тебе удалось уцелеть? – после обеда набросился Ягун. – Ты слышала, что говорил Клопп? Там везде была чёрная магия! Как ты её сняла?

– Не знаю, – рассеянно ответила девочка.

Весь обед она размышляла над этим, и ей казалось, что ответ буквально на поверхности, только протяни руку и возьми, но он ускальзывал, не давался…

– Хотя… – неожиданная мысль пришла к Тане в голову, и она рассказала всё, что знает о Талисмане Четырех Стихий.

– Я думала, что он сломался ещё тогда или я его потеряла. Но сейчас получается, что он при мне, он защитил от заклинаний, предупредил о столе. Больше нечему. Вряд ли мои тёмные предки могли дать мне дар снимать заклинания…

Про прошлое своего рода она знала, так как это знала Чу. Их знания перемешивались настолько, что Таня, порой, не могла понять точно: это она изучила заклинание или его когда-то изучила Чу.

– Но где он? – шепотом спросил Ванька.

– Я точно не знаю…

На этом разговор был закончен. Ванька умчался к Тарараху. Ягун остался с Таней и предложил немного полетать. Ему явно не терпелось опять с ней посоревноваться. Уроков на сегодня больше не было, а домашнее задание делать не хотелось, так что девочка с удовольствием согласилась на предложение друга.

Ближе к вечеру на поле прибежал Ванька и показал забинтованный палец. Рассказал, что это недовольный жар-птиц его клюнул. Ягун заметил, что Валялкин ещё и майку порвал. Она буквально была исполосана когтями. Ванька расстроился. Он рассказал, что майку ему отец подарил, когда ещё почти не пил. Ягун промолчал, а Таня задумалась.

– Её ещё можно спасти, – сказала она. – Я бы зашила, но не умею: Дурневы хоть и заставляли меня работать по дому, но иглы не доверяли. Боюсь, что могу ещё хуже сделать.

Таня огляделась по сторонам и заметила Дусю Пупсикову. Гроттер жестом подозвала её к себе.

– Привет, – поприветствовала её Таня. – Ты шить умеешь? – Дуся закивала, улыбаясь. – Можешь зашить майку Ваньки?

– Да, конечно, – Пупсикова перевела взгляд с Гроттер на Валялкина. – Снимай и принеси мне.

Как только ребята договорились, к Тане вдруг подлетел купидон. Он вручил ей посылку и начал требовать оплату. Дуся одолжила конфет, которые у неё как раз по всем карманам были рассованы. Решив, что не стоит открывать посылку на улице, тем более, начало холодать, да и отбой скоро, Гроттер предложила всем вернуться в замок.

В гостиной их уже ждал хмурый Сарданапал. Он стоял возле большого котла с зельем. Ученики недоверчиво смотрели на кипящую жидкость.

– Пить будут все без исключения! В том числе и ты, Склепова, – оборвал академик Гробыню, которая до того выражала своё неудовольствие.

– Что-то неприятное происходит, – отозвалась Чу.

Обычно она молчала в присутствии Сарданапала, но сейчас, когда вокруг столько человек, сложно было бы её услышать, если специально не искать.

Тем временем Черноморов раздал всем ложки и предупредил, что вкус у зелья кошмарный. Верка Попугаева робко поинтересовалась, для чего оно. И одновременно с её вопросом дрогнули стены Большой Башни.

– В этом котле обережное зелье, очень сильное, – пояснил Сарданапал.

– Не пей, – велела Чу пока академик продолжал говорить. – Это не обережное зелье.

«Что? Почему?» – не поняла Таня. Очередь до неё ещё не дошла. Она лишь видела, что ребятам не нравится вкус зелья. Действительно кошмарный.

– Обережное зелье сладкое. А это…

«А если Сарданапал просто не хотел нас пугать? Мало ли что творится вокруг. Вдруг неизвестный какую-нибудь порчу или болезнь наслал?»

– Не пей. Тебя все равно защитит Талисман.

«А если нет? – засомневалась Таня. – Вдруг он не от всего защищает?»

– От всего.

Пока они спорили, Таня и не заметила, как оказалась возле котла. Она склонилась над ним, зачерпнула зелье. Но вдруг, когда Гроттер поднесла ложку ко рту, рука дрогнула, и все расплескалось девочке на грудь. Никто ничего не заметил. И Таня впервые соврала академику.

Сарданапал ушел. А к Тане тут же проскользнул Шурасик. Он смущенно посмотрел на девочку и спросил:

– А где твой значок? Почему ты его не носишь?

– Эм… – Таня посмотрела на грудь, где раньше было сердечко, и не обнаружила его. – Прости пожалуйста, похоже, я его потеряла во время сегодняшней тренировки.

Шурасик насупился. Ему было обидно.

– Погоди, я принесу тебе новый!

– Хорошо, – кивнула Таня, хотя ей, если честно, не хотелось больше носить этот дурацкий значок.

Когда довольный мальчик принёс ей новое сердечко, уже не такое аккуратное, Гроттер тут же прикрепила его на кофту.

– Спасибо. Но хочу дать тебя совет, – сказала она. – Не носись ты с этими сердечками. Это похоже на что-то ненормальное. Поверь, многие и так к тебе хорошо относятся. Не стоит нападать на них, если на них не будет твоего значка. В конце концов, его не всегда можно носить на себе. Я вот потеряла его на тренировке. Если бы оно было у меня в комнате на столе, то ничего бы с ним не случилось. А ведь на нём так аккуратно были камушки подобраны!

Шурасик засиял, хотя в его взгляде чувствовалось что-то странное.

Когда все разошлись по комнатам, Гроттер вспомнила про посылку. Решено было открыть её в комнате Ягуна, так как парень жил один, и никто посторонний не смог бы помешать. Внутри коробки оказались часы. Те самые часы, что держало в руках тело Чу. Теперь уже не оставалось сомнений, что в зеркале была не иллюзия.

– И что мне с этим делать? – спросила Таня, разглядывая часы.

– Оставь у меня, – предложил Ягун. – Я побегу у бабушки спрошу.

– Я сама, – девочка взяла часы в руки. – Вдруг что-то смогу вспомнить, или дед расщедрится на объяснения. А утром вместе сходим.

На том и закончили, а затем разошлись по своим комнатам. Таня решила, что уроки-таки нужно сделать, раз она всё равно не хотела спать. Часы она поставила на стол и принялась за нежитеведение. Гробыня сначала начала возмущаться, но Таня обещала защищать её от Штор. Через некоторое время Склепова уже спала и видела романтические сны.

Вдруг со стороны гостиной послышался какой-то шум. Гроттер интуитивно посмотрела на часы, песок в которых уже закончился. А в комнате в это время начала материализовываться высокая фигура. Таня резко вскочила на ноги.

– Деревянный демон, – прошептала Чу. – Я не помню заклинание… Не дай ему направить на тебя руку, иначе он испепелит тебя.

– Искрис Фронтис! – выкрикнула Таня, направляя руку на демона.

Из кольца вылетела искра, но не причинила демону ни капли вреда. Тогда Таня начала насылать на демона всё, что знала:

– Искрис фронтис! Искрис фронтис дублицио! Омонус всемлежатус! Гыгли-мыгли-карадыгли! Шлепкус всмяткус капиталис! Вандалиссимо! – девочка понимала, что все эти заклинания из памяти Чу.

Кольцо раскалилось, жгло пальцы, но демону всё было нипочем. Он отбивал искры наручами, но при этом и сам не мог атаковать. Главное было не останавливаться, но Таня чувствовала, что выдыхается. Тогда она решила рискнуть:

– Мизур лилипутос! Мизур лилипутос! – первая искра попала на правый наруч, вторая – на левый, тем самым уменьшив их. – Пундус храпундус!

Демон свалился на пол и заснул.

– Умно, – похвалила Чу.

– Кольцо чуть не лопнуло, – Таня замахала рукой, чтобы хоть как-то охладить его. – Что с этим демоном делать?

– Оставь здесь. Проспит он до рассвета, если его не вызовут, а дальше Сарданапал займётся.

Вдруг послышался треск: на стекле часов появилась трещина, а затем из колбы повалил туман, складывающийся в послание: «Надеюсь, ты уже увидела, что умеет Деревянный Демон. Теперь никто не помешает мне. Сегодня после полуночи я открою Жуткие Ворота. Чума-дель-Торт».