Миссис Арабелла

25 июня 1988 года, Литтл-Уингинг

- Мэри! Мэ-э-эри! Куда подевалась эта несносная девчонка?
- Иду, тетя! - девочка в длинном темно-коричневом платье и такой же косынке, сидящая на корточках у розового куста, встала и направилась к крыльцу двухэтажного коттеджа. Там стояла семья: очень полный начавший седеть мужчина с густыми усами, высокая худая блондинка средних лет и толстый мальчик лет девяти, одетый в светло-коричневый пиджак, такие же брюки и соломенную шляпу-канотье.
- Мы с Дадликом едем в Торп-парк, - прошипел дядя Вернон, - и не можем оставить тебя одну в доме!
- Да-да, ты обязательно что-нибудь сломаешь! - вставил Дадли.
- Поэтому мы сейчас запрем дверь на ключ, а ты подрежешь розы, польешь клумбы и после этого отправишься к миссис Фигг, и будешь у нее сидеть, пока мы не вернемся!
Мэри Поттер сделала обиженное лицо, с трудом сдерживаясь, чтобы не хихикнуть. Миссис Арабелла Фигг, соседка Дурслей, поселившаяся рядом с ними в тот самый день, когда маленькую Мэри принесли на порог дома №4 по Тисовой улице в Литтл-Уингинге, выглядела как полусумасшедшая старушка. Ее, маленькую, сгорбленную, то и дело можно было увидеть бредущей по улице в супермаркет за кошачьим кормом или наполнителем для лотка. Каждый раз, когда Дурсли куда-то уезжали или просто были не в настроении (а это было обычное состояние дяди Вернона), Мэри отправляли в дом миссис Арабеллы, где ее встречали Мистер Лапка - толстый щекастый кот лилового окраса и три его дамы: Хохолок - красавица с вьющейся, как у овцы, шерстью, раскрашенной в яркие черные и рыжие пятна, белая Снежинка, такая же щекастая, как и мистер Лапка, и Пуфик - леди с круглой головой и маленькими ушками, плотно прилегающими к ней, темно-коричневая, с причудливыми светлыми разводами на боках*. На стенах у миссис Фигг висели огромные наградные розетки - свидетельства побед ее питомцев на выставках, а в шкафу на полочках за стеклом стояли кубки с выгравированными надписями «Best in Show» и «Best of Best». Мэри садилась в кресло, Хохолок прыгала ей на колени и заводила свою песенку, а Мэри пила чай и слушала рассказы старой женщины о ее любимицах.
Многое в их отношениях изменилось в начале мая. В первый майский день Мэри опрометчиво потанцевала у Майского дерева, и разъяренный дядя Вернон жестоко высек ее. До конца недели Мэри просидела взаперти, а в субботу с утра дядя отвел ее в церковь на исповедь, где преподобный Эндрю добрый час терзал ее вопросами, с кем девочка общается в школе и часто ли она разговаривает с мальчиками. После исповеди Мэри опять высекли, а затем Вернон выставил ее из дома, отправив на весь день к миссис Арабелле.
Когда Мэри, чуть не падая, доплелась до ее дома, женщина лишь охнула, увидев располосованную спину девочки с запекшейся кровью. Прошипев сквозь зубы что-то явно непечатное, она велела девочке лечь на живот и задрать платье, достала с полки пузырек с темной жидкостью и начала втирать ее в шрамы, бормоча: «В таких случаях нет ничего лучше экстракта бадьяна!» Мэри даже прикусила руку, чтобы не закричать - спину как будто опалило огнем, но кожа тут же стала затягиваться, не оставляя рубцов.
- Что это было? - спросила ошеломленная девочка.
- Магия. Самая обыкновенная магия.
МАГИЯ! Слово, запретное в доме Дурслей. Слово, услышав которое, Вернон как будто наливался свекольным соком, а Петуния бледнела. «Ворожеи не оставляй в живых**», - это все, что разрешалось Мэри знать о магии. С этого дня Мэри (впрочем, она теперь убедилась, что ее настоящее имя - Таис), когда была такая возможность, не отходила от Арабеллы, стараясь узнать как можно больше про новый для нее мир. Когда Дурсли требовали, чтобы та ушла с их глаз долой в уютный коттедж с кустами смородины, растущими под окном, девочка делала недовольную физиономию, со страдальческим видом плелась до изгороди, а затем, убедившись, что никто из Дурслей ее не видит, стрелой летела в дом Арабеллы, как теперь называла свою старшую подругу по ее собственной просьбе. С грустью она выяснила, что сама миссис Фигг колдовать не может и всего лишь умеет применять некоторые магические снадобья. Зато она не переставая расспрашивала ее о школе Хогвартс, где той довелось проучиться семестр, пока ее с братом-близнецом не отчислили из-за полного отсутствия колдовских способностей.
- Шляпа распределила меня на Гриффиндор, а Аргуса на Хаффлпафф, - рассказывала Арабелла. После того, как нас отчислили, мне было немного легче - моей детской мечтой было открыть на Диагон-аллее собственный магический зоомагазин, но что не получилось, то не получилось, а продавать вот этих усатых можно и магам, и маглам. Маги всегда купят хорошего породистого полукнизла, а маглы очень ценят, когда кошки понимают каждую их мысль, даже невысказанную - они же представления не имеют, что мои питомцы... не совсем кошки. Зато они знают, что мои котята отличаются крепким здоровьем и живут очень долго - книзлы живут гораздо дольше обычных кошек, чистокровный книзл уходит только когда уходит его хозяин, да и Мистеру Лапке, хоть он и полукнизл, уже сорок пять лет. А вот Аргус много лет мыкался, уходить в мир маглов он не хотел, а среди волшебников ему места не было. Когда старый смотритель Хогвартса Аполлион Прингл умер, Альбус Дамблдор поговорил с директором Армандо Диппетом, тот разыскал Аргуса и предложил ему это место. Мой брат тяжелый человек, с трудным характером, я знаю, что студенты его ненавидят, но пожалуйста, постарайся найти с ним общий язык. Когда будешь в Хогвартсе, передай ему привет от меня и ни в коем случае не обижай миссис Норрис. Это книзл его и моего детства.
- Как можно?! - вспыхнула Таис, поглаживая толстое пузо Мистера Лапки, который развалился лапами вверх на ее коленях.
- Ну... дети ее обычно не любят. Миссис Норрис шныряет по всему замку и если видит нарушение дисциплины - чаще всего это студенты, решившие куда-то прогуляться после отбоя - сообщает об этом Аргусу.
- Как это?
- Я точно не знаю, как она это делает. Но если Мистер Лапка или кто-то еще из усатых хочет мне что-то сказать, я слышу его голос в своей голове. Если я хочу что-то сказать ему, он ощущает мои мысли, даже если не видит меня.
- Расскажи что-нибудь еще о своих родных, Арабелла.
- После того, как нас с Аргусом отчислили, наши родители очень горевали. Других детей, кроме нас, у них не было, и они с трудом, почти через десять лет после того, как это произошло, но решились - в возрасте сорока с лишним лет - родить еще одного ребенка. Я никогда не видела свою сестру, знаю только, что ее зовут Долорес. Она волшебница, работает, кажется, в Министерстве магии, но точно я не знаю.
- Да, Арабелла... а ты совсем-совсем ничего не можешь?
- Нет, почему. Любой сквиб хоть что-то да может, только обычно не знает, что именно. Но у меня из заклинаний первого курса получался только простой Люмос, и то через два раза на третий.
- Люмос? Что это такое?
- Заклинание, создающее свет. Может использоваться вместо фонарика. Самое простое из всех возможных, если уж человек не может выполнить его, то вряд ли он научится еще чему-то.
- Пожалуйста, покажи хоть что-нибудь!
- Прости, Таис, но я не пыталась колдовать уже сорок с лишним лет и вряд ли что-то смогу.
- Ну пожалуйста, попробуй! - скорчила обиженную физиономию Таис.

Арабелла ушла в соседнюю комнату, долго там рылась и в конце концов нашла на полке шкафа потемневшую от времени шкатулку. В ней на синем бархате лежала короткая изящная палочка с ручкой в форме кошачьей головы.
- Ива и молочный зуб книзла, девять дюймов. У Аргуса палочка такая же, только немного длиннее. Мама заказала эти палочки, когда нам было по четыре года, а у Миссис Норрис выпали молочные клыки.
Арабелла взяла палочку в правую руку, подняла над головой и громко произнесла: «Люмос!».
- Вот видишь, - проговорила она огорченно секунду спустя, - ничего у меня не получается.
- Ну попробуй еще раз!
- Люмос!
На кончике палочки вспыхнула и тут же погасла голубая искра.
- Ну, что-то получилось! - широко улыбнулась Таис.
- Люмос! - более уверенно произнесла Арабелла. Голубая искра засветилась на конце палочки.
- Здорово! - захлопала в ладоши Таис.
- Люмос Максима!
Искра погасла и комната погрузилась в вечерний полумрак.
- Вот видишь, - расстроенно проговорила Арабелла, - я уж подумала, что у меня что-то начало получаться...
- А мне можно попробовать?
- Да, конечно, попробуй...
Таис подняла руку с палочкой над головой. Голубой огонек загорелся в вечерней полутьме.

--
*Если есть желание представить, как выглядели полукнизлы Арабеллы, можно погуглить: лиловый британский кот (это мистер Лапка) или посмотреть это фото - http://lori.ru/1150481, селкирк-рекс черепаховый (Хохолок), белая британка (Снежинка) и скоттиш-фолд мраморного окраса (Пуфик). И селкирки, и скоттиши по типу очень близки к британам, поэтому кот-британ и кошка соответствующей породы - обычное дело для заводчиков. Ну и, конечно, я в жизни не поверю, что у заводчицы было четыре кота и ни одной кошки, как следует из перевода. Даже если допустить, что все четверо голубые британы :)
**Библия, Ветхий Завет, Исход, 22.18