Глава 3. В бой идут одни старики (с)

Дин уже не помнил, сколько он был в бегах. Наверное, месяц, а может, меньше. Сразу, только отойдя от своего дома, он пожалел о своем решении, но возвращаться было уже поздно. И потом, много позже, он обдумывал свое решение и думал, что поступил правильно. Сборы были словно в тумане. Он уже давно приготовил несколько зелий, которые могли пригодиться в пути, кинул в рюкзак несколько книг с основами магии, проверил исправность палочки, купил полезные вещи, которые могли пригодиться в пути, обзавелся маггловскими деньгами и только ждал момента, чтобы уйти. Почему-то ему казалось, что идея была крайне удачной, что таким образом он сможет обезопасить и себя, и свою семью. А потом все как навалилось - смерть маггла-отца, письмо Элли из Хогвартса и письмо ему самому, в котором говорилось о том, что "Дин Томас обязан явиться на учет магглорожденных в Министерство магии к 30 июня сего года". А Дин Томас схватил рюкзак и, никого не предупредив, убежал в неизвестном направлении.

Шагая по лесной тропинке, он вспомнил про Симуса и даже остановился на миг. Хотелось развернуться, броситься к дому, закричать "Я поеду в Хогвартс! Я не хочу скрываться!", но Дин взял себя в руки и лишь решительно трансгрессировал к Луне Лавгуд. В тот момент гриффиндорец не ясно осознавал, что делает. Он просто чувствовал, что обязан предупредить друзей, сказать, что все хорошо, попросить не делать глупостей... Но не к Симусу, не к Невиллу, не уж тем более к Рону или Гарри, он заявится не мог, из девчонок знал только Джинни и Полоумную Лавгуд, но Уизли явно было не до него, а Луна... Луна всегда и все понимала.
Первым, что Дин увидел, трансгрессировав к дому на холмах, была Луна в пестром сарафане, с редисками в ушах и мечтательным выражением лица.
- Дин? - она слегка улыбнулась, будто и не была удивлена его появлением. Томас лишь кивнул и подошел поближе. Лавгуд совершенно не изменилась. Все та же мечтательная девушка, которую Дин по-своему любил и уважал. Она была как раз идеалом той искренности, которую так ценил гриффиндорец.
- Луна... - он вздохнул, пытаясь подобрать слова, - я не вернусь в школу в этом году.
- Я знаю, - она медленно кивнула и, заметив его удивление, продолжила, - мой отец пишет в "Придиру" всю правду о том, что происходит в мире волшебников. Ты молодец, что не пойдешь у них на поводу. Дин, все будет хорошо.
Томас тогда только рукой махнул. "Все будет хорошо" - да как бы не так!
- Лавгуд, - он попытался улыбнуться, - в Хогвартсе будет тяжелый год. Последи за Джинни, мальчиками... чтобы глупостей не наделали... - черт, Дин Томас ненавидел быть "взрослым", "серьезным" человеком.
- Хорошо, - она закинула волосы за спину и рассмеялась, - понятно. Я посмотрю, чтобы Симус не очень переживал.
И ушла, помахав ему рукой. Скрылась в доме, оставив растерянного Дина стоять на улице в полном одиночестве. Полумна Лавгуд смогла разгадать то, что не мог разгадать, наверное, и сам Дин. Впрочем, его это только радовало...

Следующий месяц Дин жил одними перемещениями. День в одном городе, ночь - в другом. Прежде чем где-нибудь остановиться, он тщательно проверял наличие волшебников, пытался казаться совершенно обычным, рядовым магглом, но всегда с собой носил палочку. Маггловских денег на гостиницы и комнаты не хватало, помогал лишь "Конфудус". Пару раз Томас сталкивался с волшебниками, но не показывал виду, что знает о магии. Просто был обычным семнадцатилетним парнем, решившем повидать мир. Он был очень осторожен, но один раз все-таки прокололся.
В тот вечер он надолго задержался в чужом городе и трансгрессировал в какой-то паб только к ночи. И тут же ему в глаза бросились фотографии, много фотографий: и везде - Поттер, Поттер, Поттер. Дин кинулся к одному столбу, надеясь увидеть новости из мира волшебников, и разглядел в темноте только надпись огромными буквами на лице Гарри: "ОСОБО ОПАСЕН."
К горлу подкатила тошнота. Дин прислонился к столбу, на секунду закрыв глаза, и попытался успокоиться. В следующую минуту в его спину воткнулось что-то жесткое, и над ухом прошептали: "Руки вверх. Имя, фамилия."
Дин скосил глаза и увидел палочку и жестокое лицо незнакомого волшебника. "Влип" - промелькнуло у Томаса в голове. Но план уже был готов.
- Эй, ты что?! А ну убрал свою штуковину отсюда и вали, пока я полицию не позвал!
- Поли.. что?! - волшебник грязно выругался и опустил палочку, - чертов маггл.
В следующий миг его снесло с ног мощным "Остолбеней", и Томас, сплюнув на асфальт, трансгрессировал.

Через несколько дней после того случая Дин оказался в маленьком домике на окраине неизвестного города. Как потом оказалось, это был паб. Едва Томас вошел внутрь заведения, бармен, седовласый старик, поднялся и щелчком пальца закрыл дверь. И тут Дин понял, что влип еще раз.
- Схватите его, - прошипел волшебник и, прежде чем Дин успел выхватить палочку, несколько широкоплечих мужиков, егерей, как позже понял гриффиндорец, сбили с ног. Пол был ужасно жестким и грязным, а егеря немытыми и отвратительно пахнущими кровью. Томас попытался вскочить на ноги, но кто-то со всей силы ударил его по голове. Дин вскрикнул. Боль наступала щелчками, медленно, и не позволяла терять со знание.
Что-то больно вцепилось в ногу, раздирая ее до крови. Дин закричал. Еще один удар, сильнее предыдущего, обрушился на него, и Томас ощутил, как стекает с затылка горячая кровь. Он попытался дотянуться до палочки в кармане, но еще один удар, куда более мощный, буквально вышиб весь дух. Дин задыхался, пытаясь отползти или достать палочку. Он всеми силами удерживал сознание, не давая себе полностью осознать боль.
Но тут раздался вой сирены. Егеря бросились из паба, ударив Дина еще раз, для верности, и в следующую минуту послышались хлопки трансгрессии, застучали каблуки по мостовой, и в помещение ворвались люди в черных мантиях. Дин, крепко сжав палочку, вскочил на ноги и трансгрессировал. И, уже падая на мягкую траву в незнакомом месте, удивился, как он смог это сделать в таком состоянии.
Глаза закрывались. Последнее, что увидел Дин перед тем, как потерять сознание, были человек, бегущий к нему.

***

Голова была покрыта холодной тряпкой, коленки перебинтованы, а все тело ломило. Дин попытался подняться и открыть глаза, но не смог даже пошевелиться.
- Лежи, лежи, сынок, - раздался чей-то ласковый голос, - совсем маги с ума сошли, детей таких бьют. Хоть и маггл, а жалко, - бормотал человек, уверенный, что Дин его не слышит.
Парень попытался открыть глаза и тут же увидел немного расплывчатое, но добродушное лицо светловолосого мужчины с изрядным брюшком.
- Я волшебник, - просипел Томас, почему-то уверенный, что нашел не врага, а соратника.
- Волшебник?! - удивленно воскликнул мужчина, - вот уж по тебе не скажешь.
Дин попытался улыбнуться, но стало только больнее.
- А вы кто?
- Маггл я, Тед Тонкс, но о магии знаю. Жена у меня и дочь волшебницы.
Томас на минуту закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Наверное, этот Тед Тонкс тоже был в бегах. Знает ли он об Ордене Феникса, о том, что происходит в мире? Стоит ли ему доверять? Никогда прежде Дин не делал такого мучительного выбора. А потом... потом он решился. Все-таки этот человек спас его, спас, хотя был уверен, что спасает маггла. А в мире волшебников это было очень и очень странным.
- А вы знаете, что происходит вокруг?
- Тот-кого-нельзя-называть захватил Хогвартс, директором стал Снейп, а Министерство во всем слушает лишь Сам-знаешь-кого. Гарри Поттер сбежал.
Но ты лучше расскажи, ты-то как тут оказался. И вообще, как тебя зовут?
- Я Дин Томас, - устало вздохнул гриффиндорец, - сбежал с седьмого курса Хогвартса, поставлен на учет в Министерстве как "маггловский выродок", разыскиваюсь.
И вдруг расхохотался. Да, звучало это почти так же, как "Я Сириус Блек. Сбежал из Азкабана" И от этот стало еще смешнее.
- Перегрелся, что ли, - удивленно пробормотал Тонкс, уставившись на хохочущего до колик парня с разбитой головой.

Отсмеявшись, Дин закрыл глаза. Хотелось спать. На место веселью и боевой радости пришла усталость и боль.
- Спи, - прошептал Тед, накрывая Томаса чем-то мягким, и Дин тут же уснул. Все отступило на второй план. Перед глазами промелькнули друзья, мама и младшая сестра Элли. "Все будет хорошо..." вспомнил он вдруг слова Луны и, окончательно исчезая в царстве Морфея, улыбнулся.