Глава 12. Влюбленная в дьявола. Часть 1.

Что за бледный и красивый рыцарь
Проскакал на вороном коне,
И какая сказочная птица
Кружилась над ним в вышине?

И какой печальный взгляд он бросил
На мое цветное окно,
И зачем мне сделался несносен
Мир родной и знакомый давно?

И зачем мой старший брат в испуге
При дрожащем мерцаньи свечи
Вынимал из погребов кольчуги
И натачивал копья и мечи?

И зачем сегодня в капелле
Все сходились, читали псалмы,
И монахи угрюмые пели
Заклинанья против мрака и тьмы?

И спускался сумрачный астролог
С заклинательной башни в дом,
И зачем был так странно долог
Его спор с моим старым отцом?

Я не знаю, ничего не знаю,
Я еще так молода,
Но я все же плачу, и рыдаю,
И мечтаю всегда.
[C. Гумилев, «Влюбленная в дьявола»]


Иногда нам начинает казаться, что время летит незаметно. Не успеваешь опомниться, а столько пережитых моментов остается позади. Кажется, что они были только вчера, хотя на самом деле уже прошли недели, а то и месяцы. Хочется, чтобы время хоть немного постояло на одном месте, никуда не торопясь и не прерывая самые лучшие мгновения. Наверное, именно тогда, когда я была больше всего счастлива, ко мне приходили такие мысли, что было бы неплохо прожить не одну жизнь, а сразу несколько. Просто для того, чтобы, просыпаясь, каждое утро видеть ласковую улыбку и теплый взгляд заспанных серых глаз. Пускай таких моментов были тысячи, но я ценила каждую секунду, проведенную с Томом. В последнее время вся моя жизнь превратилась в длинный красочный сон, который никак не заканчивался. Все, что мне было нужно – так это Том, чтобы он был рядом со мной. Почти всегда так и было, мы с ним стали практически неразлучными. Расставались только на уроки, которые теперь казались еще более длинными и скучными, чем в начале семестра. Я уже не помнила, когда в последний раз ночевала в своей спальне, потому как была уверена, что не смогу уснуть без Тома, а он без меня. В его объятиях всегда было так спокойно, что я чувствовала себя в полной безопасности. Даже мои ночные кошмары стали сниться мне намного реже, а если и снились, то присутствие Тома тут же давало о них начисто позабыть.

Ноябрь подходил к концу, миновало и мое пятнадцатилетие. Это был холодный пасмурный день, ветреный и дождливый, но мне он казался самым теплым и ясным. Не потому, что это был мой праздник, а потому, что все утро, день, вечер и ночь я была с Томом, и он не покидал меня ни на секунду. Мы гуляли по Хогсмиду, мокли под проливным дождем, бродили по закоулкам замка, отдавались друг другу или просто тихо беседовали о пустяках. В тот день Том надел на меня серебряный медальон с крошечным изображением змеи. Украшение было самым простым, но в то же время оно стало для меня самой важной и дорогой вещью из всех тех, что у меня были. Надевая его мне на шею, Том сказал, что, пока я буду его носить, он будет помнить обо мне. С тех пор я никогда не снимала медальон, а со временем даже вставила в него крошечную колдографию Тома.

Все будние вечера мы с Риддлом проводили в библиотеке. Он, как обычно, изучал большие старинные книги, исписанные непонятными мне рунами. А я, вместо того, чтобы делать домашние задания, смотрела на Тома. Я все никак не могла привыкнуть к его красоте, ровно так, как и к его прикосновениям. Каждый раз, когда он меня целовал, мне казалось, что это происходит впервые, я тут же забывала, как нужно дышать и думать. Том в такие моменты лишь подшучивал надо мной, а я надувала губы, делая вид, что обижаюсь…

Том никогда не был романтиком. Он не засыпал меня любовными поэмами и не устраивал ужинов при свечах, но мне этого было и не нужно. Достаточно было того, что Том просто смотрел на меня, как бы невзначай брал за руку или улыбался краешками губ. На людях он всегда старался держаться ровно и не выражать своих эмоций, и в этом мы с ним были похожи. Возможно, со стороны он казался холодным и бесстрастным, но я знала, что это всего лишь маска. Стоило мне остаться с ним наедине хоть на минуту, то вся его холодность мигом спадала, я чувствовала в нем и страсть, и заботу, и, конечно же, неизменную таинственность. А еще мы привыкли общаться с ним глазами. Мы могли за несколько часов не сказать ни слова, но при этом отлично понимать все, о чем думали, просто глядя друг другу в глаза.

Я уже не обращала внимания на то, что стала предметом обсуждения всех школьных сплетниц и сплетников. Я привыкла к тому, что, куда бы ни пошла, меня преследовал шепот и смешки завистниц, которые так любили перемывать косточки! Мне на это все было плевать. Хотя, спустя несколько недель, большинство девушек поняло, что раз уж мы с Томом вместе почти месяц, то у нас действительно серьезные отношения. Ну, а если кто и решался флиртовать с Томом, то парень, лишь улыбался в ответ запоздалой поклоннице, не выпуская моей руки из своей. А я ему доверяла.

Но вот кто никак не мог успокоиться, так это Миртл Рубенс. Ведь прежде она считала, что Том решил ухаживать за ней. Да, возможно, поначалу так и было, но я-то знала, что все не просто так – Риддл скорей всего преследовал какую-то свою выгоду из их общения. Но какую именно, я сказать не могла, и что-то подсказывало, что спрашивать об этом у Тома не имело никакого смысла. Я вообще редко задавала Тому вопросы, зная, что не получу на них ответы. Загадочность Тома была просто неизменна, и я воспринимала ее, как одно из достоинств парня.

Декабрь наступил очень внезапно. Все окрестности замка замели метели, а гладь Черного Озера покрылась толстым слоем льда. Свирепый ветер не прекращал блуждать по всей округе, что вынуждало учеников проводить большую часть времени в теплых гостиных своих факультетов. Меньше всего сейчас хотелось учиться, но накануне контрольных и зачетов можно было заниматься только этим. Правда, благодаря Тому, для меня это не составляло труда – он мне помогал со всем, в чем я не могла разобраться сама.

Также в середине декабря планировался квиддичный матч, в котором Слизерин играл против Гриффиндора. Теперь вся школа то и дело обсуждала предстоящее событие, ученики втайне от профессоров делали ставки на команды, в коридорах возрастало количество драк, а в кабинетах учителей – учеников, отбывающих наказания. Из-за предстоящего события больше всего переживал Рудольфус – он был загонщиком и капитаном команды. Несмотря на плохую погоду, стадион теперь почти всегда был занят тренирующимися командами.

Жизнь текла своим чередом, и оставалось лишь удивляться быстрому ходу времени. Я жила настоящим и наслаждалась каждым мгновением. Вечерами, выходя из комнаты девочек, я тут же шла в спальню Тома, где он встречал меня нежными объятиями.

Лишь в вечер перед матчем дверь в его комнату была заперта, что меня немного удивило. Недолго думая, я назвала пароль и вошла внутрь. Там было свежо и темно. Я зажгла свечи и камин, а после уселась на кровать, поджав под себя ноги. Было очень странно, что Том все еще не пришел, ведь на часах была уже половина десятого, а прежде парень уже в девять был у себя.

Подавив в себе тревогу, я принялась ждать Тома, сидя на кровати и глядя в камин. Пестрые языки пламени весело плясало в очаге, тихо трещали дрова. Я удобно устроилась на краю кровати, свернувшись клубочком. Глаза закрылись сами по себе, и я даже не заметила, как провалилась в сон…
Перед моими глазами плясали какие-то размытые образы и тени, а еще я помню высокое голубое небо. Я сидела на мягкой траве и смотрела вверх. А потом услышала какой-то приглушенный звук и… открыла глаза. Я все так же лежала на кровати Тома, положив голову на шелковое покрывало. В камине догорали последние угли, и я смогла разглядеть в их тусклом свете фигуру Тома. Он сидел на другом краю кровати, расправив обнаженные плечи, а его взгляд был направлен в одну точку и совершенно ничего не выражал. Я поднялась на локте и взглянула на часы, которые висели над камином. Стрелка переместилась к одиннадцати.

- Том?.. – шепотом позвала его я.

Парень даже не пошевелился, словно не услышал меня. Тогда я придвинулась поближе к нему и положила руку на его плечо. Риддл медленно повернул голову и мельком посмотрел на меня.

- Что случилось, Том? Где ты был? – я не смогла скрыть тревогу в голосе.

Том молчал несколько секунд, которые показались мне вечностью.

- Ничего не случилось, Белла, все хорошо, - сказал парень, но его голос звучал слишком натянуто.

Я продолжала пристально рассматривать его лицо, пытаясь найти в нем хоть какое-то объяснение странному поведению. Прежде я не видела его таким. Том никогда не относился ко мне так холодно и равнодушно, как сейчас. Меня мгновенно сковал ледяной страх. Чтобы не показывать Тому своего волнения, я сделала несколько глубоких вдохов.

- Но почему ты так поздно пришел, Том? - осторожно спросила я. Больше всего на свете я боялась разозлить его, ведь тогда не миновать беды. – Я…

- Был на обходе школы, - тут же ответил парень, перебив меня.

- Но ведь ты дежурил вчера! – воскликнула я и тут же пожалела об этом.

Том внимательно посмотрел на меня, и в его взгляде было нечто такое, что заставило меня почувствовать себя неуютно. Прежде, когда я смотрела в глаза Тому, я могла испытывать лишь нежность, сейчас же мне стало по-настоящему страшно. И боялась я не только потерять его, еще мне не хотелось прослыть ревнивой девчонкой, которая только и делает, что сует нос в дела своего молодого человека и контролирует каждый его шаг. Мне почему-то захотелось скрыться от этого холодного пронизывающего взгляда, каменного лица и равнодушного голоса. Я поежилась, обхватив себя руками. Куда делся тот Том, с которым мне так тепло и хорошо, которого я так сильно люблю? Где тот нежный и заботливый юноша? Сейчас рядом со мной сидел темноволосый и сероглазый незнакомец, прекрасный, но чужой. Я чувствовала исходящую от него странную опасность, но не могла и пошевелится. Его взгляд меня словно гипнотизировал.

- Я просто устал, Беллс, - внезапно послышался голос Тома, и я словно вышла из транса. Передо мной снова был любимый и родной человек. Я посмотрела на него недоверчивым взглядом, а Том тут же протянул ко мне руки и прижал к себе. Я положила голову ему на грудь, чувствуя, как стучит сердце. Потом немного отстранилась и посмотрела парню в глаза – его взгляд был снова нежным и теплым, а губы растянулись в едва заметной улыбке. Том погладил меня по голове, а я немного приподнялась и прикоснулась к его губам, обвив шею руками. Спустя несколько секунд Том ответил на поцелуй, а я перебралась к парню на колени, обхватив его ногами. По телу прошла сладкая дрожь, когда я стянула с себя блузку и приникла к Тому обнаженным торсом. Парень лишь легко обнимал меня за талию и целовал губы. Я сама не заметила, как повалила Тома на кровать, а мои руки потянулись к его ширинке. Мне не хватало воздуха, но на это плевать, ведь рядом был Том. Но внезапно я почувствовала, как сильные руки сжали мои ладони, потом легонько оттолкнули от себя. Том резко прервал поцелуй, и тяжело дыша, поднял на меня глаза.

- Я очень устал, Беллс, - прошептал Том. – Давай спать. Уже поздно, а завтра трудный день. У нас с тобой будет еще много времени.

Мне ничего не оставалось, кроме того, как забраться под одеяло и лечь рядом с Томом, который тут же заключил меня в свои объятья. Я чувствовала невыносимое разочарование и беспокойство, и была рада, что Том сейчас не видит моего лица и не может определить моих чувств. Я уткнулась носом в плечо парня и закрыла глаза, но сон никак не шел. В голову лезли глупые мысли о сегодняшнем вечере, о непонятном поведении Тома, о его нежелании заниматься со мной любовью, ведь прежде он никогда не отказывал мне в этом, а вся инициатива была с его стороны. А, может он сегодня был с другой? Это было вполне логично – пришел позже, чем нужно, соврал мне (я чувствовала, что Том сказал мне сегодня неправду), а потом еще и не захотел меня. Я попыталась не думать об этом, ведь мы с Томом вместе немалое время, и все его поступки до сегодняшнего вечера доказывали то, что я ему небезразлична. Или у меня началась паранойя?

Я посмотрела на Тома. Он уже заснул, и теперь его ровное дыхание согревало мою щеку. Я глубоко вздохнула и еще сильнее укуталась в одеяло, а потом долгое время лежала без сна, глядя в серый потолок и мучаясь от гложущих меня дурных мыслей.



***


Утром я проснулась от барабанной дроби дождевых капель по стеклу. Спустя секунду я поняла, что замерзла и дрожу. Я еще сильнее укуталась в одеяло, но это ничем не помогло. Я машинально провела рукой рядом с собой и тут же резко подскочила, широко раскрыв глаза. Там, где должен был спать Том, никогда не было. Меня одолел ужас – прежде Том никогда не оставлял меня сутра. Он всегда просыпался раньше, а потом будил меня, прикоснувшись пальцами ко лбу. Вспомнив об этом, я ощутила невыносимую грусть, которая постепенно начала перерастать в тревогу.

Мой взгляд обратился к настенным часам. Стрелка показывала двадцать минут девятого. Мерлинова борода, через сорок минут матч! Я вскочила с кровати как ужаленная и мигом кинулась в ванную. Через пятнадцать минут я уже была одета и накладывала на двери комнаты Том защитные заклинания. И все это время я не переставала думать о Риддле. Я надеялась, что найду его в гостиной, но там находились лишь несколько проспавших первокурсников. В Большом Зале Тома тоже не было. Я накинулась на Лестрейнджа и Роквуда с вопросами, не видели ли они его, но пятикурсники лишь развели руками. Сидя на завтраке, я не могла есть и не отводила взгляда от дверей. Я совершенно не замечала суеты, творившейся среди учеников. Я лишь краем глаза видела, что большинство переодеты в пестрые мантии зеленых или алых цветов. Все мои мысли были заняты лишь Томом, и я не могла обращать внимание больше ни на что. Куда он пропал? Почему ничего мне не сказал? Или, возможно, мои страхи не имеют никакого значения, а Тома озарила какая-то гениальная мысль, и он помчался в библиотеку, дабы выписать что-то из тамошних книг?

Вспомнив о библиотеке, я резко вскочила со скамьи, случайно пошатнув стол и разлив на скатерть молоко. Под возмущенные крики испачканных слизеринцев, я побежала к выходу из Большого Зала. На третий этаж я взбежала со скоростью спортивной метлы и вскоре оказалась в читальном зале. К моему большому разочарованию, там обнаружилась лишь мадам Роузи, которая утверждала, что Том с утра в библиотеке не появлялся.

Когда я прибежала на квиддичное поле, матч уже начался. По небу быстро летали крохотные фигурки на метлах, перебрасывали друг другу мячи, с трибун слышались неистовые вопли болельщиков за факультеты. Их заглушал голос комментатора, кричавшего в волшебный рупор. Все звуки смешались для меня в единую какофонию. Я пробралась в группу болельщиков Слизерина и уселась на самый край скамьи в одном из последних рядов. Сейчас мне не было никакого дела до квиддича и нашей команды,. Я даже не пыталась на нем сосредоточиться, так как знала, что пока не найдется Том, я не успокоюсь. Я то и дело смотрела по сторонам, теша себя ложными надеждами, что смогу разглядеть его среди толпы, пестреющей зелеными и красными цветами. Но Том не появлялся.

И вдруг меня осенило. Ведь я искала Риддла везде, кроме Выручай-комнаты! Есть вероятность того, что Том именно там. В тот же миг я вскочила со скамьи, чуть не свалив с нее первокурсниц, и побежала в сторону замка. Но, как только я очутилась в холле, то у меня предательски затряслись руки и задрожали коленки. От мысли о том, чем Том может там заниматься, я внезапно почувствовала невыносимое жжение в груди. Я собрала все свои силы, чтобы не обращать на него внимания и направилась к лестнице.

По дороге я думала о том, как лучше себя вести в подобной ситуации. Кончено же, нужно навесить на лицо непроницаемую маску равнодушия и сохранять хладнокровие. Я знала, что на первых порах смогу держатся. Что будет дальше, я не знала. Но при мысли, что мои подозрения на счет Тома всегда были верными, я сразу же теряла способность еще о чем-то думать. На глаза наворачивались слезы, возникало желание выхватить волшебную палочку и разнести все вокруг вдребезги. Но в глазах Тома я не могла показаться истеричкой, нужно было уйти с гордо поднятой головой, сохраняя достоинство.
Поднявшись на восьмой этаж, я на миг приникла спиной к мраморной стене и внезапно услышала негромкий стон, доносившийся с коридора. Не раздумывая, я тут же побежала на странные звуки. Было довольно странно, что в коридоре не горел ни один факел. В первый миг я ничего не могла разглядеть, темнота казалась непроницаемой. Но, придя в себя, я достала из кармана волшебную палочку.

- Люмос, - мой шепот оказался хриплым и дрожащим.

Помещение мгновенно осветилось ярким светом, в котором мне удалось разглядеть более, чем странную картину. Стена, отделяющая ванную комнату старост от коридора, была разнесена практически подчистую. Повсюду были разбросаны камни, а в воздухе еще летала пыль, что свидетельствовало о том, что разгром был учинен здесь совсем недавно. И какой шутник додумался взорвать ванную для старост?

Внезапно я заметила, что среди кучи камней что-то пошевелилось. Оставляя волшебную палочку наготове, я сделала несколько неуверенных шагов вперед. Но как только я поняла, что это всего лишь Миртл Рубенс, я облегченно вздохнула. Она полулежала на полу, опираясь спиной о полуразрушенную стену. Ее правая нога была как-то неестественно выгнута, левая скрывалась под грудой камней. Очки девочки съехали на бок, стекла в них треснули. Волосы хаффлпафки растрепались, мантия была полностью испачкана грязью, а по лбу стекала тонкая струйка крови. Но больше всего меня испугали ее глаза – расширенные и безумные. Казалось, что Миртл потеряла рассудок, ничего не замечала и не чувствовала. Если бы не этот ужасный взгляд, то я бы решила, что девочка решила попрактиковаться над какими-то чарами и неправильно произнесла заклинание. Но что-то мне подсказывало, что Миртл тут не при чем, а ее состояние каким-то образом относится к нападениям. Хаффлпафка была напугана, но я бы не сказала, что на нее наложили чары Оцепенения.

Внезапно Миртл схватила меня за полы мантии, вынуждая наклониться к ней. Хаффлпафка подняла голову и посмотрела мне в глаза. Я попыталась отпрянуть, но Миртл железной хваткой держала мою ногу.

- Это он открыл ее… - прошептала девочка. – Это он выпустил его…

- Что за… - начала я, но Миртл не дала мне договорить.

- Он думает, что я ничего не понимаю, но… Я знаю, что все мы в опасности. Весь волшебный мир может погибнуть. Я слышала, что он может убивать взглядом… Он давно покинул Тайную Комнату и… Если ты не скажешь, чтобы он все прекратил, то мы все погибнем…

Речь Миртл превратилась в бессвязное бормотание, потом она начала громко кашлять. Она выпустила мою ногу из своих руки и схватилась за горло. Я быстро отступила на несколько шагов назад.

- О ком ты говоришь, Рубенс? Кому мне нужно сказать?.. – воскликнула я.

- Наследнике Слизерина, - прохрипела Миртл, когда перестала кашлять. – Он вернулся в Хогвартс и…

Девочка замолчала. Ее глаза закрылись, голова упала на грудь, волосы закрыли бледное лицо. Тяжело дыша, я осмотрелась. В коридоре мы были одни, что неудивительно, ведь все остальные были на матче. Но я не могла просто так оставить Миртл лежать здесь посреди коридора. Не подумайте, что это было гриффиндорское желание спасти ближнего. Я просто понимала, что если я не поставлю в известность взрослых, то Миртл еще, не дай Мерлин, обвинит меня в произошедшем нападении. Оставив хаффлпафку лежать в коридоре, я кинулась вниз по лестнице, намереваясь поскорее разыскать кого-то из персонала Хогвартса.