Глава № 1 «Нора».

Это было первое лето, которое я проводил не с Дурслями. Дядя Вернон и Тётя Петунья только обрадовались, что я наконец-то оставлю их в покое. В какой-то степени я их понимал. Там моя жизнь не значила равным счётом ничего. Уезжая в Хогвартс, я будто оживал, возвращаясь на Тисовую улицу, умирал. Дурсли никогда не считали меня своим сыном, даже приёмным. Я был для них чем-то вроде домового эльфа, которого можно было загрузить работой или отругать, если совсем нет настроения. В Норе же всё было наоборот. Меня любили, оберегали и старались дать всё то, чего мне так не хватало. После смерти Сириуса моя жизнь стала ещё более пустой, чем раньше. Я не успел отпить из чаши мгновенного счастья и глотка, как она упала на пол и разлетелась вдребезги. Я знаю, что миллион раз не прав, огрызаясь на преподавателей, споря с друзьями, но ничего не мог с собой поделать. Каким бы Сириус ни был раньше, он был в первую очередь моим родственником. А об умерших говорят или хорошо или вообще не говорят. Я предпочитал, чтобы не говорили вообще.

Июнь в этом году был очень жаркий. Я большую часть времени проводил на улице, размышляя о предстоящей войне, которую начали, не спросив моего мнения. Я не боюсь предстать, в последней битве перед Волдемортом, но само осознание, что я нужен миру, как убийца, смущало и отталкивало. Вряд ли мои родители хотели бы этого. Скорее наоборот, сделали бы всё, чтобы Тёмного мага убил кто-то другой. Пророчество гласит, что не один не может жить, пока жив другой, но никто не пробовал убить великого тёмного мага. Возможно пророчество это просто толчок, катализатор… Но Дамблдор считает, что в пророчестве есть подсказка. Убийцей Лорда должен быть именно я, а я не могу не согласиться, я верю Дамблдору.


***
Гарри осмотрелся по сторонам и понял, что провёл на улице слишком много времени. Казалось, ещё секунду назад светило яркое солнце, а на небе уже появилась первая звезда. Поднявшись с земли, он устало потёр глаза и окинув окрестности тяжёлым взглядом, побрёл в дом, где вновь нужно изображать из себя хоть немного счастливого.

Двери в дом открылись, и Молли Уизли, увидев Гарри, раскрыла руки для объятий. Он всегда считал её удивительной женщиной. Сколько бы боли он не нёс в себе и за собой в этот дом, она принимала его как собственного сына, и оберегала, несмотря ни на что.
- Гарри, будешь есть? - спросила она.
- Да, спасибо, - с лёгкой улыбкой отозвался он, прекрасно зная, что отказ бы всё равно не приняли. На кухне как всегда было много людей. Дамблдор настоял, чтобы члены Ордена Феникса перебрались в Нору на лето, нужно было быть наготове в любой момент. Единственный, кто был более чем недоволен этим, так это Северус Снейп. Его пребывание в Норе было вынужденной мерой, и Гарри в миллионный раз поражался железным нервам и невероятной выдержке профессора. Гермиона чмокнула друга в щеку, и они присели за стол, ожидая ужина.
- Может, я все-таки могу тебе помочь? - серьёзно спросила девушка, придвигаясь к Гарри поближе. - Не хочешь говорить Рону, скажи мне.
- Всё в порядке, - Гарри пожал плечами. - Я просто устал.
- Знаешь Гарри, я уже привыкла слышать это от тебя. Я хочу, чтобы ты поделился своей болью не для того, чтобы в очередной раз сказать тебе «всё будет в порядке», а для того, чтобы разделить её вместе с тобой. Потому, что пережить это вместе будет намного проще.
- Я просто не представляю, что делать… - Гарри взглянул на подругу. - Я виноват во всём, Гермиона, понимаешь? Виноват в том, что все люди, которые находятся тут, в любой момент умрут, если так будет надо, и умрут из-за меня!
- Ты не виноват в том, что пророчество выбрало тебя, - Гермиона вздохнула.
- Человек творит свою судьбу сам, - Гарри угрюмо смотрел на стол.
- Судьбу да, но не пророчество. Послушай, если бы это пророчество касалось Невилла, мы бы все помогали ему. И рисковали бы жизнью ради него.
- Но… - к столу подошла Молли и, улыбнувшись, протянула друзьям тарелки. Гермиона поблагодарила её, а затем спросила:
- А где Рон?
- Всё ещё спит, - миссис Уизли развела руками, и ещё раз улыбнувшись, ушла.
- Он почти всегда спит, - Гермиона обвела кухню взглядом. - Снейп сегодня говорил с Дамблдором целый день. Профессор принёс недобрые новости, кажется, вчера несколько магглов убили на территории Дурмстранга.
- Магглов? Ты ничего не путаешь!? - Гарри удивленно взглянул на подругу. - Разве магглы могут быть на территории школы?
- Да, но только если какой-то маг привёл их туда, - девушка сдвинула брови. - Я не знаю чего добивается Волдеморт, но убивать беззащитных магглов…
- Гермиона, какая разница? - Гарри отправил полную ложку супа в рот. - Любое убийство ужасно!
- Убирают обычно нужных людей, Гарри, зачем, как ты думаешь, ему магглы?
- Не знаю, - честно признался Гарри.
- Вот это и пытался выяснить Дамблдор. Поскольку Тёмный Лорд не вызывал зельевара к себе вчера, Снейп не знает причин, но подозревает, что на Тёмную сторону перешел ещё кто-то. Обычно, чтобы проверить «новенького» заставляют убивать.
- Откуда ты знаешь? - теперь уже Гарри нахмурился, и серьёзно взглянул на подругу.
- Я же говорю, профессор сегодня обговаривал это с директором, - друзья отставили тарелки в стороны и поднялись из-за стола. - Думаю, нам лучше пойти лечь спать. У тебя неважный вид. Скорее всего, у тебя опять болит шрам, и Дамблдору об этом ты ничего не говоришь, но если понадобится помощь, я всегда рядом.
- Спасибо, - Гарри обнял Гермиону. Обнял так крепко, что ему даже показалось, что хрустнули её кости. Он вложил в это объятие всё свою любовь к ней. Если бы у него была сестра, он бы мечтал, чтобы она была точь-в-точь такой, как Гермиона Грейнджер. А впрочем, она и так была его сестрой.

***

В комнате царил полумрак. Рон мирно сопел на соседней кровати. Ещё минуту назад я не хотел ложиться в кровать, несмотря на усталость, но, когда я увидел свою постель, меня начало клонить в сон. Я не любил засыпать, потому что это было тяжело. Стоило лечь в постель и остаться наедине со своими мыслями, как я начинал себя жалеть. Ненавидел жалость от других, но жалел себя сам. Искал оправдание своему поведению и что самое ужасное я его находил. У меня всё сводилось к одному «Я устал». Всё было неправильно. В мире, в Ордене, в моей личной жизни, наконец. Как бы я не стремился свить уютное гнёздышко, оно рушилось на следующий день. Вначале с Чжоу затем Джинни. Меня раздражали их постоянные слёзы, в которых так или иначе я был виноват, их жалобы на жизнь. Раздражали их попытки утешить меня и пожалеть. Мы расстались с обещанием остаться друзьями. Мне был нужен человек жёсткий, уравновешенный. Который не стал бы слушать мои истерики, а просто встряхнул бы за плечи и подсказал правильное решение.

После моих неудачных попыток стать счастливым я стал замечать, что девчонки мне вовсе и не нравились. Раздражали их манеры, говор. Мне безумно хотелось наорать на любую, которая пыталась строить мне глазки. Меня не привлекала их внешность. Я, сам того не подозревая, допускал оговорки в беседах с друзьями. И когда Рон в очередной раз облизывался на какую-нибудь девушку, я говорил, что Северус Снейп в тысячу раз привлекательней. Но говорил это не для того, чтобы обидеть друга, а потому что действительно так считал. Среди всех моих знакомых и людей с которыми я неоднократно пересекался, идеалом в моей жизни мог бы стать только Снейп, и мне всё равно, что он мужчина. Как всегда, перевернув в своей голове всё вверх ногами, я почувствовал, что засыпаю и перевернулся на бок, лицом к стене.


Я открыл глаза от сильной боли в шраме. Вокруг был всё тот же полумрак, только не было Рона, не было моей кровати, не было спальни, в которой я уснул. Я стоял на коленях в серой дымке, от которой веяло болью и страданиями. Она была пропитана смертью. На другом конце помещения появился слабый лучик света, и я бы бросился к нему, как к своему спасению, если бы мог сдвинуться с места. Мой шрам по-прежнему пульсировал, заставляя меня задыхаться от боли. Я глотал воздух как сумасшедший, боясь, что мне его не хватит. Странный светящийся лучик расползался по второй половине комнаты, а затем на миг исчез, чтобы потом снова ослепить ярким светом. Я увидел Сириуса. Я бы всё отдал, чтобы он никуда не уходил. Попробовав подняться, я понял, что больше ничего меня не держит. Мой крёстный был в нескольких шагах от меня. Измученный, печальный, но я знал, что если сейчас подойду к нему, он улыбнётся. Я сделал несколько шагов ему навстречу, но он торопливо остановил меня рукой:
- Нет Гарри, тебе ещё нельзя сюда. Не время. Уходи. - Из моих глаз предательски брызнули слёзы. Я только поверил в то, что смогу быть счастливым, что больше не буду один. Сириус смотрел на меня так тоскливо, что даже если бы я знал, что умру, сделав шаг, я бы всё равно его сделал. Я почувствовал очередную вспышку боли в шраме, и согнулся, тихо застонав. Так больно мне не было ещё никогда.
- ПОТТЕР! - Я услышал ещё один голос. Знакомый до боли, жестокий, холодный. Этот голос не принадлежал ни мне, ни Сириусу, который его и вовсе не услышал.
- Что? - Я откликнулся как можно громче, чтобы быть уверенным, что меня услышат.
- Поттер, твою мать! - Ещё грубее обратились ко мне. Что-то сильно обожгло мою щеку, как от удара. Я схватился за неё, унимая жжение. Мне было не так больно, как обидно. За что меня бьют, если я отзываюсь? Сириус не двигался и тогда я решился сделать к нему ещё шаг. Шрам заболел сильнее. Я сжал виски останавливаясь, потому что почувствовал, как в мою голову кто-то врывается без разрешения, причиняя боль.
- Иди… - это прозвучало внутри меня. - Иди Гарри, твой крёстный тебя ждёт. - Я улыбнулся. Конечно же, он меня ждёт. Я нужен ему не меньше, чем он нужен мне. Я сделал ещё несколько шагов.
- Не переступай линии, - строго сказал крёстный. - Тебе сюда нельзя Гарри, поверь.
- Чего ты ждёшь? Иди к нему, там боли нет… там хорошо… - Я вновь улыбнулся. Конечно, там нет боли. Этот голос в моей голове убеждал меня в этом. Мой шрам обожгло ещё раз, и я опустил голову вниз, сжав кулаки. Оставалось всего несколько шагов, и я бы перешёл эту белую линию на полу, чтобы быть там, с крёстным, но он не пускает меня. Стоило поднять ногу для шага за черту, как Сириус упал на пол, прогоняя меня.
- Гарри уходи, не слушай никого, уходи. Тут не будет меня… Я исчезну, как только ты переступишь…
- Нет, Сириус, я хочу к тебе, - мой голос звучал как-то жалобно. Может потому, что в этот момент меня опять кто-то ударил? Кто-то кого я не вижу, но слышал совсем недавно.… А может потому, что боль в шраме разрывает меня на куски?
- ИДИ ПОТТЕР! - настойчиво прозвучало в моей голове. Я хотел послушаться, но Сириус плакал. Он лежал, закрывая своим телом линию через, которую я должен был переступить и переступил бы, но переступить через своего крёстного я не мог. Сделать несколько шагов назад оказалось несложно. Вместе со мной вглубь странной комнаты уходила и боль, слабел и голос внутри меня. Мне стало легче и как-то спокойней. Мой крёстный устало улыбнулся, кивнув, и я понял, что всё сделал правильно. Хоть раз в своей жизни.

С моей губы сорвалась капля крови и с глухим шлепком упала на пол. Я и не знал, что капли могут так громко ударяться о поверхность. Я зажмурил глаза от ещё одного обжигающего удара. Мне было очень плохо. Я сжал кулаки и почувствовал, как кто-то их нежно разжимает. Нежно, но настойчиво. Тогда мне стало безумно интересно, кто сейчас рядом и я открыл глаза.


Я сразу понял, что больше не нахожусь в том странном месте. Я был в Норе, в той самой спальне, в которой уснул. Я не мог разглядеть людей, которые находились вокруг меня. Зато я точно знал, кто сидит рядом, сжимая мои плечи. Северус Снейп напряжённо всматривался в моё лицо, а я не мог выдавить и слова. Голова кружилась, меня била крупная дрожь.
- Открой рот, - холодным, не терпящим пререканий, тоном скомандовал профессор, и я, постаравшись не застонать от боли в шраме, подчинился. Противное горькое зелье обожгло моё горло, и зрение постепенно пришило в норму. Мне стало стыдно, когда я понял, что вокруг меня собрались все, кто был в этом доме. Мне стало стыдно за то, что я вновь доставляю людям неудобства.
- Так лучше? - Мастер зелий отпустил мои плечи, и я задохнулся от новой вспышки боли в шраме.
- Да. - Это мой голос? О Мерлин, я так жалок, что самому противно.
- Молли, принесите ему воды, мисс Грейнджер, будет лучше, если вы перестанете реветь, а сходите и приготовите в моей комнате ещё одну постель. - Я сейчас не ослышался? Кажется, всё намного хуже, чем я думал. Мне так хочется узнать, что произошло и насколько серьёзно. Я открыл рот, чтобы обратиться к профессору Снейпу, но он сдвинул брови и покачал головой, останавливая меня.
- Все разговоры, мистер Поттер, отложим на завтра. Сейчас я заберу вас в свою комнату, вам необходим покой и присмотр. - Я с трудом кивнул, отмечая про себя, что уже дважды послушался Снейпа.

Профессор Снейп поступил так, как я и не ожидал. Он не стал использовать магию для того, что бы переместить меня в свою комнату. Я бы никогда не подумал, что он на самом деле вовсе не безжалостный. Как только Гермиона вернулась в спальню, он сразу же взял меня на руки, как маленького, и понес, приказав остальным спуститься в кухню. Я знал, что они проведут всю ночь, размышляя над тем, что случилось. Мне тоже было безумно интересно, что произошло, но я не так и не смог ничего спросить.

Профессор внёс меня в комнату, и бережно уложил на приготовленную постель. Холодные простыни обласкали разгоряченную кожу, усилив дрожь. Рука Снейпа легла мне на лоб, а затем он задумчиво кивнул и отошёл к своему столу:
- Я не знаю, что произошло Поттер, об этом мы поговорим, когда ваше состояние улучшится. -
Я вздрогнул. Мой шрам кольнуло, но я старался не обращать на это покалывание никакого внимания, слушая то, что говорит мне мастер зелий. - Сейчас мне нужно только одно.. Достаточно будет вашего кивка.. Это было видение?- Я сосредоточился и слегка кивнул. Снейп ответил мне тем же сосредоточенным кивком. - Оно несёт в себе опасность для кого-либо? - Я осмыслил вопрос. Сейчас это удавалось с трудом. А затем отрицательно помотал головой. Профессор облегченно вздохнул и, кажется, даже расслабился, а затем вновь присел на край кровати и приказал мне открыть рот. Я послушался уже в третий раз и когда очередная, менее противная, чем предыдущая, жидкость заскользила по моему горлу, глотнул и прикрыл глаза.
- Спите, Поттер, вам нужен покой. - Это я услышал уже издалека. Я засыпал…