2

Рей многое знает о полетах.
Примитивные основы механики. Она вбирала эти знания в течение многих лет, пристально наблюдая за пилотами, надеясь, что когда-нибудь ее возьмут под свое крыло. Ее нельзя было удивить АИР-70 или Тай-файтером. «Тысячелетний Сокол» был ветром. Бросающим вызов, провоцирующим, но все же похожим на то, с чем она имела дело прежде.
Поэтому то, что в жилах начинает закипать кровь, кажется ей странным. Она ведь летала раньше и не испытывала ничего подобного.
У нее получается чуть приоткрыть глаза. Она парит. Под ногами не чувствуется почва, гравитация отдыхает. А ее тело мягко падает в неизведанную бездну. Ничто не разделяет ее и бесконечную вселенную.
Ни корабля. Ни щитов.
Постепенно приходит осознание.
Она не парит.
Кто-то заботливо несет ее.
Рей никогда не чувствовала чьей-либо заботы. Она не помнит, ощущала ли любовь отца или матери. Они оставили ее, когда девушка была совсем ребенком, не оставив воспоминаний. А еще можно с уверенностью сказать, что никто не считал, что она стоит объятий.
Это чувство для нее в новинку. Сильные руки удерживают за талию, прижимая к груди. Это мужчина. Она понимает это не только по ощущению его крепкой груди, скорее по необычному, зимнему запаху. Он кажется ей знакомым.
Ощущения затапливают с головой – где бы она ни была, кто бы ни нес ее, она благодарна.
За временное избавление от одиночества. И ночь уже не кажется столь темной.
Она наклоняет голову и прижимается к его груди. Возможно, это детский жест, но ведь у нее не было детства. Она надеется, что это Хан Соло. Он мог бы стать хорошим отцом.
***

Когда она открывает глаза в следующий раз, потолок движется. Девушка по-прежнему на руках своего покровителя, но сейчас они внутри помещения, подальше от битвы.
Одной рукой он придерживает ее голову. И сейчас она может внимательно рассмотреть его.
Девушка хмурится.
Она совсем не знает этого человека. Он высок и худощав, лицо вытянуто, а глаза не кажутся злыми. Более того, вид его взъерошенной гривы волос притягивает взгляд как магнит. Она краснеет. Это глупо. Пусть он и красив, но это не отменяет того, что сейчас Рей в руках незнакомца. Он из Сопротивления?
Она приподнимает руку, не зная, стоит ли что-то говорить.
Он сразу замечает, что она пришла в себя.
Его полные губы приоткрываются:
- Все хорошо.
Рей расплывается в глупой улыбке. Она хочет спросить его, несет ли он ее к Лее, видел ли он Хана и Финна, но слова застревают в горле.
Что, если они ранены? Она не вынесет плохих вестей.
Он пристально вглядывается в ее лицо, так, словно ждет вопросов.
«Он так молод», - проносится у нее в голове, в то время как девушка отмечает, какая у незнакомца гладкая бледная кожа. И начинает краснеть. Он смотрит на нее слишком долго.
- У меня… что-то на лице?
Он кривит губы и усмехается:
- Нет.
- Спасибо, что нес меня… - она смущенно умолкает, - но, думаю, я могу идти сама.
- Поверь, лучше тебе этого не делать. Пока можешь, наслаждайся, - шутливо отвечает он, и хоть ей следовало бы настоять на своем, она устала и ослабла, так что неизвестно, как будет лучше. И у него хороший аргумент. Пока можешь, наслаждайся. Она шла и бежала, бежала и шла всю свою жизнь. Позволить себе что-то иное до ужаса приятно.
Последнее, что она слышит перед тем, как закрывает глаза:
- Ты ведь понятия не имеешь, кто я?
***

Это ее инициатива. Ее вина.
Она льнет к нему и прижимается щекой к его одежде, и, черт возьми, даже через несколько слоев ткани он чувствует это. Либо текстиль в Первом Ордене оставляет желать лучшего, либо…
Насколько она сильна? Как минимум девушка очень храбра. Но никто не задерживается на пути Кайло Рена надолго.
В данный же момент жертва мужчины калачиком сворачивается в его робе словно бездомный котенок. Он помнит своего первого кота. Отец нашел его во время одной из вылазок на разведку. Но этот маленький пушистый комок давно мертв. Он скрипит зубами, когда она в очередной раз ерзает в его объятиях. И кладет одну руку ему на грудь. Прямо в районе сердца. Как же, блядь, поэтично.
До ужаса приятно выругаться. Давненько он этого не делал. Генерал Хакс на такое хмурится. Верховный лидер Сноук откровенно не переносит подобного. Фазма ругается как сапожник, но чаще оставляет свое мнение при себе.
И, конечно, Лея тоже не одобряла то, как он использует свой лексикон.
Мужчина улыбается, может потому, что нашел еще один способ досадить матери, а может потому, что несет этот дурацкий небольшой сверток. Эту мусорщицу, мелкую грязную пустынную крысу.
Хорошенькую пустынную крысу.
Он качает головой. Она ничто в сравнении с красотками Империи и Первого Ордена. С женщинами, одетыми в изящные шелка, носящими самые роскошные и известные драгоценности.
От нее пахнет потом и солнцем, ржавчиной и солью. Ему следовало бы ненавидеть эти запахи, и он ненавидит. Целиком и полностью городской человек. Отвратительные лачуги на окраинах отдаленных планет абсолютно его не привлекают. Однако есть что-то загадочное в песке, в обветривающейся под лучами солнца коже. Она так юна, а уже построила дом в такой обстановке.
Ее рука по-прежнему лежит поверх его сердца, так что он снимает шлем, отдав его одному из штурмовиков пока они идут к комнате для допросов.
Так уж выходит, что она открывает глаза, когда он без маски. Минутой позже – и, вероятно, она увидела бы Кайло Рена.
Ему не должно настолько нравиться ее смущение. Или тот факт, что она понятия не имеет, кто он. Девушка определенно не помнит, что он Силой заставил ее отключиться. Люди вообще тяжело такое запоминают. Он мягко касается ее разума в Силе, медленно проникая в мысли Рей, но так, чтобы не разрушить воцарившиеся чары.
Она думает, что он из Сопротивления, вытащил ее с поля боя и отнес в безопасное место. На его лице расползается неконтролируемая улыбка.
- Все хорошо.
Но он застывает на месте, продолжая исследовать ее мысли.
«Она думает о моих волосах. Притягательны? А кожа кажется ей гладкой… Она думает, что я молод, очень молод. И привлекателен. Хан Соло. Блядь.»
Он решает прерваться и не копать дальше. Делает глубокий вдох.
- У меня… У меня что-то на лице?
Ее вопрос обезоруживает. Она краснеет. Смущается. Как необычно. У него никогда не было столь простого, но насыщенного взаимодействия.
Он посмеивается. Ему нравится появившееся в груди чувство. Словно тихий рокот.
- Нет.
Просьба девушки опустить ее кажется вполне дружеской. Она шутит и улыбается ему, словно полагаясь на мнение своего внезапного покровителя. Он крепче обнимает ее и говорит наслаждаться, пока есть возможность. Потому что как только они дойдут для комнаты для допросов, он должен будет отпустить ее. Надеть маску и делать свою работу.
- Ты ведь понятия не имеешь, кто я? – спрашивает он весело.
И в то же время с грустью.
***

Она помнит. Боги. Помнит.
Ее вырубило мощное темное облако. Опустошающее, но в то же время принесшее покой. И она упала без сознания.
Это он сделал.
Она открывает глаза. Не может двигаться. И уже не парит. Прижата к холодному металлу. Это место явно было создано для ужасных вещей. Она даже чувствует запах крови. По телу проходит дрожь – тут не пустыня, в комнате холодно.
Однако ничто не заставляет стынуть кровь в жилах так, как находящаяся перед ней маска. Он спокойно сидит. Ждет, пока девушка все поймет.
Она горделиво задирает подбородок. Он от нее ничего не добьется.
Она насмехается над ним.
Быть может, Рей и в плену, но есть надежда на то, что Финн и Хан недалеко. Они ведь не бросят ее? Они первая семья, которая у нее вообще когда-либо была.
Мысль об этом вдохновляет ее.
- Я ничего не скажу ни тебе, ни этой ужасной маске, - победно произносит она.
И только когда он снимает шлем, девушка осознает свою ошибку. Страшную ошибку.
- Ты…
Молодой человек с гладкой кожей и притягательными волосами. Тот, кто унес ее с поля боя и так нежно касался ее. Объятия среди ночи. Пока можешь, наслаждайся.
- Ты…
Он знакомо улыбается.
- Я.