ГЛАВА 2

«Над поляною хмарь,
Там змеиный ждет царь,
За него ты просватана…»

В знойные дни всегда складывается впечатление, что время не просто замедляет свой ход, а вовсе останавливается. Воздух раскаляется до предела и от этого кажется слишком густым. Каждый вдох дается с трудом, от чего начинает кружиться голова. Когда лучи солнца опаляют и без того сухую землю, повсюду вдруг разливается тяжелая, давящая тишина. Стихает привычное пение птиц, не слышится шелест листвы, и только изредка это молчание нарушает монотонное жужжание пчел. Но как только оно стихает и на голову вновь обрушивается тишина, хочется кричать от странного щемящего чувства, что что-то идет не так.

И Лорд Волдеморт пребывал не в самом благоприятном расположении духа не только из-за причуд погоды, хотя, что скрывать, зной вызывал в нем нарастающее раздражение, которое в любой момент могло сломать все границы его сдержанности.

Раскаленный воздух, слепящие лучи солнца и невозможность сосредоточиться на собственных мыслях порядком действовали на нервы и вызывали желание выместить на ком-нибудь или на чём-нибудь свою злость. В последнее время эта потребность возникала у Темного Лорда все чаще, но разум подсказывал, что не стоит поддаваться столь глупым и бессмысленным эмоциям. Поэтому приходилось держать себя в руках и мерить шагами роскошно обставленный кабинет, стараясь выровнять сбившееся дыхание и все-таки успокоиться. Все попытки унять себя не увенчивались успехом — палящий зной, с которым не могли справиться даже наложенные охлаждающие чары, достиг своего предела.

Впрочем, нынешнее состояние Темного Лорда было объяснимо: буквально прошлым вечером его верные Пожиратели Смерти снова упустили Поттера, позволив мальчишке сбежать из-под самого носа. Конечно же, Волдеморт не преминул наказать их. Это помогло волшебнику хоть немного выплеснуть свой гнев, однако сейчас он уже не получал от пыток того удовольствия и чувства безграничной власти, как было когда-то. Теперь применение Непростительных проклятий на своих поданных было, скорей, привычкой или традицией, показательным действом для остальных Пожирателей Смерти, но больше никак не отражалось на самолюбии темного мага. Именно по этой причине утро для него началось на такой же гневной ноте, как и закончилась ночь.

В какой-то момент Темный Лорд внезапно остановился, поняв, что метания по помещению не имеют никакого смысла. Он медленно опустился в ближайшее кресло и поднес руки к вискам. В голове нарастала ноющая боль, словно от недосыпания или слишком большого количества выпитого огневиски, но сейчас причиной подобного состояния были явно не алкоголь или утомленный бессонной ночью организм. Конечно, такие явления, как ужасная жара и раздражение, не должны были влиять на ясность и трезвость мышления Волдеморта, однако сегодня все казалось странным: то ли уверенность, что что-то произойдет, то ли наоборот — ненавистное спокойствие и крах всех попыток что-то изменить.

Довольно неприятные раздумья Темного Лорда были прерваны громким стуком в дверь, которому он в какой-то степени удивился: никто не смеет тревожить Волдеморта, когда он находится не в самом благоприятном расположении духа, в каком был и сейчас. Стук раздался снова — на этот раз более настойчивый. На лице Темного Лорда на несколько мгновений даже появилась кривая усмешка — ему было довольно интересно увидеть того самоубийцу, который решился прийти к нему в столь неподходящее время. Но в то же время невозможно было игнорировать такого настырного посетителя, тем более что в любой момент могло произойти что-нибудь крайне важное.

Волдеморт слегка повел рукой, и замок на двери щелкнул, а это означало, что волшебник разрешил войти. Несмотря на то, что сидел спиной к двери, он сразу же понял, кто посмел явиться столь бесцеремонно в кабинет. По воздуху разлился едва различимый сладкий аромат духов, послышались легкое шуршание ткани и тихие шаги. Только Беллатрикс Лестрейндж могла быть такой непринужденной в присутствии Темного Лорда. Пусть ее и считали сумасшедшей, пусть каждый ее жест и выражал безграничную преданность своему господину, но при этом сам Волдеморт не видел в ведьме ни капли страха, который испытывали другие Пожиратели Смерти. Это одновременно настораживало и располагало, хотя последнее подавлялось и пряталось в глубины сознания.

— Милорд, — резкий голос Беллатрикс нарушил тишину.

Ведьма слегка склонила голову перед своим повелителем, словно не решаясь, кланяться еще ниже или нет. Темный волшебник внимательно оглядел Беллатрикс с головы до ног. По выражению ее лица и возбужденному взгляду можно было предположить, что произошло что-то важное или, по крайней мере, Белла думает, что у нее для Волдеморта важное известие. Темный Лорд же ее нетерпения не разделял, напротив, подобное появление вызвало в нем лишь раздражение.

— Что ты здесь делаешь, Белла? Разве ты сейчас не должна быть в Оттери-Сент-Кечполе? Или ты считаешь, что имеешь право нарушить приказ и прервать наблюдение за штабом противника, явившись сюда, зная, что будет с тем, кто пренебрег моим указанием? — Темный Лорд говорил спокойным, отстраненным голосом, но любой, кто услышал бы его слова, смог бы различить в них скрытую угрозу.

На лице Беллатрикс не дернулась ни одна мышца. Она только слегка приподняла голову, а на губах промелькнула лукавая усмешка.

— Прошу вас простить меня, — произнесла она. — Если бы ситуация не была столь важной, я бы не покинула свой пост, но… Я попросила Фенрира заменить меня, но думаю, что наблюдения за Норой больше не нужны. И то, что я хочу вам показать, непременно должно заинтересовать вас, Милорд.

Беллатрикс говорила на удивление уверенно и, кажется, совершенно не замечала того, что Волдеморт сейчас не в духе. ¬

Глаза Пожирательницы Смерти блестели, на щеках выступил непривычный для бледной кожи румянец, а руки нервно теребили манжеты мантии, в которую, несмотря на жару, была одета женщина. Волдеморт скептически сдвинул брови, всего на несколько секунд задумавшись о словах Беллы. Впрочем, он слишком хорошо ее знал, а также понимал, что из-за каких-то пустяков Беллатрикс никогда бы не явилась бы к нему без приглашения, бросив задание.

Выдержав короткую, но напряженную паузу, Темный Лорд слегка кивнул Белле, тем самым позволив говорить дальше.

— Я… я должна вам это показать, Милорд, чтобы вы сами решили, что делать дальше, — быстро произнесла она. — Нам нужно отправиться в подвалы — другого места для нее я не смогла найти.

Женщина замолчала и выжидающе посмотрела на Темного Лорда. Пусть Беллу не сковывал страх, но волшебник чувствовал, что она нервничает — это выражалось в каждом ее движении, в каждом слове. А Волдеморт, ничего не говоря, встал с кресла, по старой привычке удостоверился, что волшебная палочка на месте — в рукаве — и направился к двери. Беллатрикс незамедлительно последовала за ним, и на ее лице теперь играла довольная улыбка. Сейчас она чувствовала себя более, чем удовлетворенной, понимая, что то, что она сейчас покажет Темному Лорду, повысит ее авторитет в его глазах.


* * *

В подвалах Малфой-Менора сразу же чувствовался резкий контраст между раскаленным воздухом жаркого дня и сыростью каменных подземелий. Жара никак не отражалась на холодных темницах особняка, здесь, как всегда, стоял влажный воздух с резким запахом плесени. Стены поросли бесцветным мхом, слабый огонь в факелах, прикованных к неотесанным выступам, подергивался от тонких струек сквозняка, а под потолком скапливались капли воды, которые стекали по голым камням или с отрывистым звуком падали на землю, собираясь в небольшие лужицы.

Правду говорили о том, что хуже темниц Малфой-Менора, наверное, может быть только сам Азкабан — пленники, попавшие в эти подвалы, не выдерживали дольше недели. Неприветливые безмолвные стены смыкались над несчастными узниками, окружая их со всех сторон, напоминая о безысходном одиночестве и безвыходном положении. Из этого места было просто невозможно выбраться — родовая магия Малфоев сотни лет создавала барьер, не позволяющий покинуть эти стены. И вот теперь, спустя столько веков, в этих местах снова появились посетители, напомнив тем самым старые добрые времена.

Свет от факелов на стенах был настолько слабым, что пришлось освещать себе дорогу при помощи Люмоса, дабы не поскользнуться или не зацепится ногой за камень. Беллатрикс шла впереди уверенной походкой, и от нее буквально-таки исходило желание показать Темному Лорду свою находку. Слышалось хриплое дыхание Пожирательницы Смерти, шелест юбок и удары каблучков об пол, и все это почему-то создавало странное ощущение призрачности всего происходящего — как будто случилось что-то очень важное, из ряда вон выходящее, но Темный Лорд никак не мог прислушаться к собственной интуиции и понять суть всего случившегося. Это одновременно и злило, и заставляло идти вслед за Пожирательницей Смерти. Может быть, именно из-за впечатления иллюзорности происходящего и понимания, что все это неспроста, он повременил с применением леггилименции и последовал за Беллатрикс в подземелья.

Женщина неожиданно свернула в один из коридоров, проступивших в лабиринте каменных стен и арок. Проход был настолько узким, что пришлось замедлить шаг, чтобы ненароком не наткнуться на Беллатрикс. Воздух здесь был более тяжелый, чем в большом коридоре, дышать стало труднее, но запах сырости притупился. Проход заканчивался большой кованой дверью, ведущей в одну из темниц особняка, явно созданную для самых опасных и важных пленников. На вид она была настолько тяжелой, что любая мысль о побеге из заточения становилась смешной и нелепой.

Пока Беллатрикс шепотом снимала заклинания, запирающие камеру, Волдеморт нетерпеливо и с привычным снисхождением наблюдал за всеми ее движениями. Почему-то сейчас она казалась именно такой, какой и должна была выглядеть идеальная Пожирательница Смерти — уверенной, сильной, знающей, что делать дальше, и невероятно утонченной. Эти наблюдения показались глупыми и неуместными, но Темный Лорд не успел упрекнуть себя в нелепости хода своих мыслей, как раздался глухой скрип открывающейся двери.

Беллатрикс встала рядом и выжидающе посмотрела на своего господина, предлагая войти в камеру первым. На ее лице играла улыбка, а в глазах вновь появился знакомый огонек нескрываемой радости. Темный Лорд бросил на Беллатрикс недоверчивый взгляд и сделал шаг вперед. Яркий огонек на кончике волшебной палочки осветил небольшой помещение с неровными гранитными стенами, в одной из которых было выбито крошечное зарешеченное окошко, но оно находилось под потолком темницы, почти вровень с поверхностью земли, и лучи солнца просто-напросто не проникали в помещение. А прямо под ним, сжавшись, сидела та, кого Беллатрикс так не терпелось показать своему Повелителю — на полу, уткнувшись лицом в колени и обхватив их руками, сидела девушка с растрепанными рыжими волосами. Плечи ее судорожно вздрагивали, платье было испачкано и в некоторых местах порвано. Девчонка сжалась на полу, явно пытаясь справиться с дрожью и унять рвущиеся наружу всхлипы, и никак не желала поднять голову, чтобы посмотреть на тех, кто к ней пришел. Волдеморт ощущал ее страх — он был настолько сильным и явным, что, казалось, витал в воздухе камеры. И при этом чувствовались ее попытки убедить себя в том, что все будет хорошо, или старания взять себя в руки, но это ни капли не удивило темного волшебника. Ему не нужно было ни леггилименции, ни даже возможности смотреть в глаза своей пленнице, чтобы понять, что с ней происходит. Он просто слишком хорошо ее знал.

Легкий шорох юбок и осторожные шаги сзади заставили Темного Лорда отвлечься от рассматривания девчонки. Он обернулся к Беллатрикс и сдержанно кивнул, но, видимо, ей было достаточно и этого, чтобы ощутить, насколько Волдеморт доволен ее сегодняшней работой. Она продолжала улыбаться, только теперь в ее взгляде появились непонятные, пугающие нотки безумия, которые в свое время приводили в недоумение всех, кто видел ее рядом с Волдемортом.

Волшебник снова повернулся к рыжеволосой девчонке — она все так же сидела, обнимая колени, борясь с дрожью и боясь поднять глаза. Темный Лорд не смог сдержать усмешки, он был и доволен, и удивлен одновременно: и подумать не мог, что Пожирателям Смерти удастся захватить в плен именно эту девушку. Он сделал несколько шагов вперед, оказавшись рядом с ней, почувствовал, как она сжимается еще сильнее.

— Кто к нам пожаловал… — тихо и спокойно произнес Темный Лорд, склоняясь над девушкой. — Никак не ожидал увидеть тебя так скоро, Джиневра.

Услышав свое имя, девушка заметно вздрогнула, на миг приподняла голову, но все еще не посмела поднять взгляд.

— Весьма прискорбно, что ты не желаешь поприветствовать старого друга, — сказал Волдеморт на этот раз несколько резче.

Он знал, что его голос имеет на нее определенное влияние, что не могло не радовать. Он еще точно не знал, что будет с ней делать — возникало множество идей, как можно использовать заключение этой гриффиндорки с выгодой для себя, но все это почему-то казалось несущественным. Еще несколько лет назад он смог убедиться, что это девочка не так проста и ее роль в этой войне далеко не последняя.

Темный Лорд протянул руку и коснулся длинными белыми пальцами спутанных волос на затылке гриффиндорки. Тут же послышался слабый стон, слетевший с ее губ, но когда волшебник рывком поднял ее голову, заставляя смотреть себе в глаза, она громко вскрикнула. Как только Джинни увидела, кто перед ней, в ее взгляде вспыхнул животный страх, граничащий с безумием, а крик застыл на покусанных приоткрытых губах. Она смотрела на Темного Лорда, ужас сковал ее тело, лишая возможности пошевелиться или издать какой-нибудь звук.

Волдеморт же только жестко провел пальцем по ее бледной щеке. Девушка невольно поморщилась не то от страха, не то от отвращения и попыталась отстраниться, но у нее ничего не вышло — спина уперлась в каменную стену. В тот же миг ее лицо перекосило от боли, в уголках глаз заблестели слезинки, а с губ снова сорвался стон, свидетельствующий об испытываемых ею страшных мучениях.

Волдеморт лишь негромко рассмеялся:

— Тебе не кажется, что наша гостья недовольна оказанным ей приемом? — обратился он к Беллатрикс. Та все еще стояла у входа, улыбалась и наблюдала за событиями, разворачивающимися перед ее глазами.

— Кто же ее спрашивал, Милорд? Мне кажется, что для таких предателей крови, как она, мы и так слишком гостеприимны, — произнесла Беллатрикс, глядя на Темного Лорда с нескрываемым обожанием.

Наверное, она никогда прежде не испытывала большей радости и гордости за свои достижения, чем сейчас, когда ее Лорд был так доволен.

— А стоило бы подумать над этим, — его голос прозвучал неожиданно резко и бесстрастно — именно таким тоном он обычно отдавал приказы или отчитывал провинившихся Пожирателей Смерти.

Краем глаза он увидел, как Беллатрикс отшатнулась, обескураженная его внезапным выпадом, а улыбка на ее лице сменилась выражением крайней сосредоточенности. Темный волшебник снова усмехнулся, посмотрев на пленницу. Она затуманенными от ужаса глазами наблюдала за Волдемортом.

— Считаю, что это место не совсем подходит для нашей гостьи, тем более, если мы в скором времени собираемся с ней побеседовать, не так ли, Белла? — Темный Лорд снова говорил спокойно и непринужденно, отчего Пожирательница Смерти впала в еще большую растерянность.

Она в замешательстве переводила взгляд с Волдеморта на девчонку, не понимая, к чему он клонит. Впрочем, его это мало волновало. Он выпрямился, глядя на полубессознательную Уизли. Решение он принял, и оно сейчас казалось ему наиболее разумным.

— Сделай все, что потребуется для удобства нашей гостьи, — обратился Темный Лорд к Белле тоном, не терпящим возражений. — И не спускай с нее глаз.

На этот раз его усмешка была адресована Беллатрикс, весь вид которой говорил о непонимании поведения своего господина. Но она не смела задать лишний вопрос, зная вспыльчивость и непредсказуемость Милорда, а он в свою очередь и не собирался делиться с ней своими соображениями. Только проходя мимо, он всего на несколько секунд остановился рядом с Беллатрикс, легко провел кончиками пальцев по ее щеке, на миг задержал прикосновение на чуть приоткрытых губах и стремительно направился к выходу из подземелий. Он знал, что как бы Беллатрикс ни восприняла его поведение, на нее можно было положиться в подобном деле.

¬Ну, а после того, как пленница окажется в спокойной обстановке, можно будет приступить и к разговорам. Выйдя из подвалов и вдохнув по-прежнему раскаленный воздух, Темный Лорд криво усмехнулся своим мыслям. Он и предположить не мог, что все может сложиться так удачно.