Глава 2. Жизнь, похожая на дождь

Шел дождь. Серые капли скользили по грязному оконному стеклу причудливыми узорами. Пейзаж казался размытым и бесформенным, но и я не пытался его рассмотреть. Мне было известно, что там находится запущенный, заросший сорняками сад. Слышалось, как в нем скрипят от ветра старые деревья, как шумит терзаемая им листва, но мне не было до этого никакого дела. Я не любил дождь – он всегда вынуждал меня находиться дома рядом с родителями. Как только он заканчивался, я тут же бежал на улицу и находился там до самой темноты. Мне было все равно чем заниматься – собирать травы или просто лежать на лугу, главное, что меня никто не трогал. Сейчас я сидел в самом дальнем углу чердака, прячась за пыльными коробками и сундуками, и терпеливо ждал, когда же закончится гроза. Мне было неудобно сидеть на твердом полу - ноги и спина затекли от долгой неподвижности, на теле ныли синяки, оставленные моим отцом. Но я не двигался, не желая выдавать своего присутствия. Где-то внизу, на первом этаже слышались приглушенные крики родителей – они вновь ругались. Скорее всего, отец опять пришел домой в нетрезвом состоянии и начал кричать на мать по какому-то пустяковому поводу. А я знал, что мне лучше сейчас не попадаться на глаза никому из родителей – папа снова может начать распускать руки, а мама будет кричать на меня ни за что, ни про что, срывая свою злость.

С детства я уже успел привыкнуть к частым семейным скандалам, поэтому почти всегда знал, когда вовремя спрятаться, чтобы не попадаться на глаза родителей. Если же я не успевал от них убежать, то мне хорошо доставалось. Иногда мне даже казалось, что родители получают удовольствие от того, что вечно ссорятся и мучают меня. Но потом я видел плачущую маму и понимал, что она такая же жертва тирана-отца, как и я, и не мог понять, почему же она от него не уйдет, забрав меня с собой. Ведь моя мать волшебница, а отец всего лишь жалкий маггл. Она может все, а он - ничего. Но я редко видел, как мама творит чудеса. В нашем доме само слово «магия» было под строжайшим запретом. Папа ненавидел волшебников и все, что связанно с магическим миром. Он запретил маме колдовать и связываться с другими колдунами. Но я-то знал, что, когда отец был на работе, мама тайком от него варила разные зелья, а иногда даже учила этому меня. Я очень любил ее слушать и помогал добавлять ингредиенты в котел или по вечерам собирать с ней травы, обладающие волшебными свойствами. Чуть позже я нашел в кладовке несколько больших книг. Они были очень старыми, пыльными и тяжелыми, но я не мог их не забрать их себе и не прочитать. В них было написано столько интересных вещей, хоть и некоторые из них было очень трудно понять. Читать мне приходилось только по ночам, когда засыпали родители. Я тайно брал у папы фонарик и прятался под одеялом, читая в тусклом свете о свойствах заклинаний и зелий. Это было очень рискованно, ведь я знал, что если родители поймают меня на этом занятии, мне несдобровать. Но, тем не менее, теория магии, описанная в этих книгах, запоминалась мне очень хорошо, и я был уверен, что на практике у меня все будет получаться неплохо. Когда мама была в хорошем настроении, то она даже говорила, что из меня выйдет неплохой зельевар. В такие моменты я был очень доволен собой, так как понимал, что готовить настои, эликсиры и зелья мне удавалось лучше всего. Но потом же, со временем, я в той самой кладовке нашел еще одну книгу. Она была самой ветхой из всех тех, что мне попадались прежде. В ней рассказывалось о старинных обрядах и ритуалах, о сложных заклинаниях, которые сопровождались кровавыми жертвами. Не знаю почему, но это все казалось еще более интересным, чем зелья. Эту книгу я перечитывал много раз, и постоянно открывал для себя что-то новое. Мне было нетрудно понять, что это книга по темной магии, которая не может быть хорошей. Но это ничего не меняло – я не мог побороть свой интерес к данному искусству и больше всего на свете боялся, что отец узнает, что я читаю подобную литературу.

А этой зимой мне исполнилось одиннадцать лет и приближалось то, чего я больше всего ждал в своей жизни. Мне должно было прийти письмо из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. С детства я много слышал от матери об этом месте, и с самого рождения мечтал, наконец, оказаться в волшебном замке, вдали от Волчьей Долины, от пьяного отца и его побоев. Я ненавидел то место, где родился и вырос, мне хотелось поскорей оказаться среди настоящих волшебников, таких же, как я и моя мама. Мне казалось, что, как только прилетит сова с письмом из Хогвартса, то моя жизнь тут же изменится в лучшую сторону. Я больше не мог жить в этом мире, презирая магглов и их проблемы. Больше всего на свете мне хотелось покинуть родительский дом. Вряд ли в другом месте надо мной издевались бы так же, как здесь. Мне надоело жить в вечном страхе перед отцом и терпеть упреки матери, я хотел, наконец, найти друзей, которые бы меня уважали. Здесь, в Волчьей Долине, у меня никогда не было ни одного друга, все ребята смеялись надо мной из-за того, что я ходил в обносках, а взрослые запрещали своим детям дружить со мной, считая меня хулиганом и бродягой. Поэтому я старался не появляться на улицах городка, а в одиночестве гулять по его окраинам. Я очень любил ходить в небольшой лес за городом – там можно было гулять сколько угодно, без риска быть обнаруженным людьми, которые не упустили бы случая посмеяться над ботинками, которые я донашивал за отцом или куртки, на три размера больше, чем нужно. Я не нравился людям, и поэтому старался не попадаться им на глаза. Но с другой стороны для меня не имело значения то, что обо мне думали магглы – ведь очень скоро меня не будет здесь, я буду в мире волшебников.

Дождь постепенно начинал стихать, и я был этому рад. Медленно отодвинул сундук, за которым прятался и встал с пола, разминая затекшие конечности. Только сейчас я понял, как сильно засиделся, и как мое тело устало от этого. Но сейчас меня больше волновало то, как незаметно пробраться мимо родителей. Хотя, они были так увлечены ссорой, что меня никто даже не заметил. Я тихо прошмыгнул в открытую входную дверь и оказался на улице. От прежнего утреннего зноя здесь не осталось и следа, теперь было сыро и прохладно, дул легкий ветерок. Мне нравилась такая погода. Я вдохнул полной грудью свежий воздух и медленно побрел вдоль дороги в сторону луга. От дождя асфальт был темно-серого цвета, кое-где блестели глубокие лужи. Из-за серых туч выглянуло несколько лучей закатного солнца, окрашивая небо в лилово-пурпурные цвета. Может быть, сейчас даже будет радуга. Главное, чтобы снова не пошел дождь.

Я дошел до луга и, как всегда, осмотрелся – мне не хотелось попасться на глаза какому-нибудь магглу, чтобы он снова начал дразнится. Ведь один раз, какой-то мальчишка да такой степени разозлил меня, что у него на носу мгновенно выросло три больших волосатых бородавки. Все, конечно, сочли это случайностью, но я узнал, что именно в тот момент у меня открылись мои магические способности, и я был этому так рад!

Спустившись с холма, я оказался на лугу. Я любил открытые пространства, мне казалось, что если расставить руки и посмотреть в небо, то порыв ветра подхватит меня и унесет куда-то вдаль. Ноги утонули в высокой мокрой траве, но мне уже было все равно – промокну я или нет. Внезапно я увидел ее, и больше не мог думать ни о чем. Солнечный луч коснулся ее огненно-рыжих волос, и теперь казалось, что она объята ярким пламенем. Я стоял и молча любовался ею. А она бежала по лугу, прижимая к себе маггловскую книжку в пестрой обложке. Мне всегда было трудно понять, как она может читать эти небылицы. Трава на лугу практически доставала ей до пояса, но девочку это никак не смущало. Она двигалась по направлению к трем старинным дубам, что росли на западе. Я знал, что она любит залазить на верхушки этих деревьев и сидеть на них до позднего вечера. Она увлеченно читала свои истории, а я тем временем, тихонько подкрадывался к деревьям и прятался в кустах волчьих ягод. Мне нравилось на нее смотреть – у нее были большие зеленые глаза, нежная светлая кожа и длинные рыжие волосы. Мне всегда так хотелось к ним прикоснуться! А еще мне нравилось, что она всегда носила белые платья. А них она была похожа на ангела. Я мог наблюдать за этой девочкой днями, но никогда не находил в себе сил познакомиться с ней. Если бы я ней подошел, она бы начала смеяться, что я некрасивый, и одет в поношенные вещи. А ведь она была такой красавицей! В городе к ней все так хорошо относились, а меня избегали…
Но она, тоже всегда была одна. А еще она не знала, что волшебница, а я об этом знал. Около года назад я увидел, как у нее в руках оживают увядшие цветы, и как по ее вине внезапно воспламеняется сено. Наверное, она думала, что это всего лишь совпадения, и понятия не имела о мире волшебников, ведь ее родители и сестра были магглами! Но этой девочке должно было прийти письмо из Хогвартса, ведь она была такой одаренной! А ведь я мог бы рассказать ей все о волшебном мире, что знал сам, но даже не решался показаться ей на глаза. Если у нее не было друзей, то это не значило, что она захотела бы дружить со мной. Никто никогда не хотел дружить с Северусом Снейпом.

Я сидел под одним из дубов на сырой земле, спрятавшись под ветками кустов и укрывшись широкими листьями лопухов. Здесь она меня никогда бы не заметила. Когда я находился рядом с ней, то чувствовал себя почти счастливым. Небо мне казалось ярче, солнце теплее, трава мягче, а жизнь светлее. От девочки исходила необъяснимая энергия искренности, тепла и доброты. Я никогда не думал, что в мире могут быть такие светлые люди. Когда я ее видел, мне казалось, что в мире не осталось ничего, кроме красоты и радости.

Рядом с ней мне хотелось верить в дружбу и любовь, а еще у меня появлялась необъяснимая надежда на лучшее. Возможно, когда-нибудь я с ней познакомлюсь, возможно, когда-нибудь она улыбнется мне такой же счастливой улыбкой, которой улыбалась своим мечтам…