Глава 3. Воскресенье.

Глава 3.
Воскресенье.

Время всё шло, а вокруг так ничего и не менялось, кроме того, что слухи уже успели обойти всю школу, и в четверг вечером Маша и Лина были вынуждены отправиться к Симоне.

- Поверить не могу, что вы ничего мне не рассказали! Почему я должна прислушиваться к слухам, чтобы узнать, что происходит в школе? – немного отдышавшись, заместитель директора и сестра обоих девушек продолжила: - Ладно, допустим, у вас нет должного опыта, чтобы быть старостами, но вы ведь преподаёте! И как профессора, хоть и юные, но профессора, вы обязаны были рассказать мне про эти послания!
- Послание было только одно, - уверенно заявила Лина.
- Вы догадываетесь, кто может быть автором? – Симона немного успокоилась, но было видно, что профессор всё ещё недовольна.
- Нет, - сказала Лина. Маша одновременно с ней произнесла «Ксения».
- Ксения? Почему ты подумала на неё? – Симона внимательно посмотрела на девушку.
- Она очень враждебно смотрела на эту девочку до и после послания. В какой-то мере у Ксю есть на неё зуб…
- Это не Ксения. Я уверена и я уже это говорила много раз, - сквозь зубы процедила Лина.
- Я вижу вы нашли общее мнение по этому поводу, - с холодным сарказмом обратилась к девушкам Симона.
- Симона, я никого не могу обвинять или подозревать, но если автор послания из Гриффиндора, то это может быть только Ксю. За студентов других факультетов я не отвечаю. А пока я попросила Геллу присматривать за Ксенией.
- Вот и хорошо. Держите меня в курсе событий, девушки. А я попрошу Смита провести расследование среди его колледжа – почему-то мне кажется, что автор – слизеринец. В последнее время они любят пугать первокурсников в коридорах.

Симона больше не произнесла ни слова, но по всему её виду было понятно – пора уходить. Как только дверь кабинета замдиректора захлопнулась, Лина набросилась на сестру:
- Кто тебя просил упоминать Ксению? И с какой стати ты вообще устроила за ней слежку? Ты хоть понимаешь, что из-за тебя пошли сплетни по школе?!
Маша с изумлением посмотрела на сестру, и, явно превозмогая себя, ответила:
- Знаешь что, я сказала то, что считаю нужным. Ни мне, ни Симоне неприятности с родителями этой девочки не нужны, а так как мы в какой-то мере сейчас за неё ответственны, то нельзя пренебрегать любыми предположениями, которые могут привести к выходу из создавшейся ситуации. Да и с чего ты взяла, что Ксения не могла написать это? И причём тут вообще сплетни, тебе они кажутся более важными, чем безопасность этой малышки? – Лина открывала и закрывала рот, порываясь прервать ее, но Маш не давала перебить себя. – Я не узнаю тебя в последнее время. С тех пор, как брат Ксении начал учиться у тебя в одной из групп, ты стала защищать её! Неужели ты судишь непредвзято? – Маш явно выглядела разозлённой, она яростно развернулась, тряхнув кудряшками, и быстро направилась к башне Гриффиндора.
Лина крикнула ей вслед:
- Тебя так раздражает то, что я человек и тоже могу влюбиться?! А может ты сама положила на него глаз, а? – она хотела сказать совсем не это, но Маш всё равно едва ли слушала сестру. Лина устало присела на корточки и как-то расстроено скривилась. Неприятный осадок остался после ссоры с сестрой – к такому разногласию девушки приходили впервые.
«Как глупо. Как всё это глупо! Мерлин, похоже, она действительно ревнует. Безосновательно ревнует...»




- Алиса, вставай. А-ли-са!!! Это срочно! Ты видела вчера Лину? – Маш взирала на подругу, как будто та была её последней надеждой.
- Машка, ты чего меня в такую рань подняла! Сегодня же… - Ал сладко зевнула и с завистью посмотрела на сладко спящую Аврил, - …воскресе-енье-е-е…
- Вот именно – ВОСКРЕСЕНЬЕ! И я не могу открыть дверь нашей комнаты, чтобы проверить, как там Пэпси. Я вчера поссорилась с Лииной и боюсь, что она не ночевала в гриффиндорской башне вообще. Всё бы ничего, но тогда КАКОГО ЧЁРТА ЗАПЕРТЫ ДВЕРИ?! – Маш была в панике.
- Ой… - лёгкий испуг засветился в глазах Алисы. - Машут, я вчера по Лесу летала, в виде призрака. Ну, ты же знаешь, я люблю купаться в ночном озере и всё такое… Лина сидела на одном из берегов и выглядела очень огорчённой. Я спросила в чём дело, но она только отмахнулась и просила передать, что сегодня будет ночевать у родителей в Хогсмиде. Но я пришла очень поздно, все уже спали…
Алиса ничего не услышала в ответ. Девушка подошла к двери и сделала несколько рывков в попытке её открыть. Дверь не поддавалась, и Алиса разочарованно плюхнулась обратно на свою кровать. Маша прикрыла лицо ладонями и устало потёрла глаза. Затем как-то резко поднялась с кровати, сняла левый туфель с ноги и со всей силы швырнула его в дверь. За ним последовал и правый.
- Я никогда не прощу себе, если с этой девочкой что-то случилось. Я всегда хотела быть старостой и теперь, когда на меня вдруг возложили эту обязанность, пусть и временно, произошло столько кошмарных вещей…
- Ты зря себя терзаешь, я уверена, что всё будет…, - Алиса недоговорила - в коридоре послышались шаги. Девушки не сговариваясь кинулись к двери и начали усердно колотить по дереву кулаками.
- Откройте! Откройте дверь, мы не можем выйти!!! – в глазах у Маш потемнело и она обессилено присела на пол. В последние дни она не особенно утруждала себя приёмом пищи и сейчас, похоже, впала в голодный обморок.

Послышался щелчок замка. Дверь распахнулась и на пороге появились Симона, Лина и Vermont(одна из старост Гриффиндора, далее Вермонт или Стася, Настя).
- Похоже все двери в вашей башне были закрыты Наружним заклинанием. Вермонт, выясни, кто это сделал. Непростительное хулиганство – студенты могли опоздать на завтрак!
Настя положительно тряхнула головой и окинула просторную комнату любопытным взглядом:
- Профессор, а Анжелина тоже будет жить тут? Неужели в этом году так много первокурсников, что старосты должны жить в общих комнатах?
- Да, в этом году действительно очень много студентов, - Симона не замечала активной жестикуляции Алисы, пытающейся привлечь внимание к факту потери сознания Маш. – Но я думаю, это временно – когда все забудут про эту историю с угрозой, около десяти первокурсников удастся переселить в комнату к Пэпси. Кстати, Лина, кто в этой ночью был в её комнате вместо тебя?
Лина молчала, Алиса – тоже. Девушки посмотрели друг на друга и нервно сглотнули. Затем, едва не сбив с ног Стасю и Симону, кинулись к двери Пэпси – та была закрыта.
- Алохомора Форте! – прокричала Алиса контрзаклятье к заклинанию Наружнего Замка. Девушка вошла в комнату первой и пронзительно вскрикнула, а Лина остановилась в дверном проёме и застыла на месте. Позади послышались торопливые шаги замдиректора Хогвартса, Насти, и, судя по всему, пришедшей в себя Маш.
- Позовите сюда лекаря, - пробормотала Лина и, чуть пошатываясь, побрела прочь из комнаты. Маша и Симона испуганно переглянулись. Воспользовавшись их нерешительностью, Вермонт зашла в комнату – она ещё не знала про послание и не понимала, отчего все так переполошились. Неуверенно отодвинув от входа Алису, девушка огляделась. На сколько хватало глаз, всё помещение было залито каким-то нереальным фиолетовым холодным светом. Подняв глаза, Настя обнаружила его источник – окна были занавешены тонкими сиреневыми полотнищами, которые пропускали сквозь себя свет яркого зимнего солнца. На одной из кроватей полубоком лежала девушка. Её белые локоны и светлая ночная рубашка местами тоже отливали цветом спелого баклажана. Только присмотревшись, Стася поняла, что это кровь, цвет которой искажали всё те же занавески на окнах.
- Она… - неуверенно начала Настя, - …жива?
- Да, она ещё дышит, но как-то редко. Я пойду за лекарем, - Алиса сбросила с себя оцепенение и бросилась к двери.
Вермонт осторожно обошла кровать первокурсницы и присела на соседнюю, но, почувствовав под собой что-то холодное, резко вскочила на ноги.
- Тут какая-то записка… - Настя потянулась к чёрной железке с красивыми наклонными и с завитушками буквами, но её руку вдруг отдёрнула Маш.
- Дай сюда, - девушка пробежала послание глазами и с безумием на лице громко произнесла:
- Симона, ещё одна угроза. Она для Ивелины…
Как будто в кошмарном сне, Симона оторвалась от обследования Пэпси и медленно направилась к Маше. Неверное освещение делало её глаза какими-то чересчур яркими, ультрамариновыми. Симона аккуратно, чтобы не порезаться, взяла металлическую пластинку, Вермонт заглянула ей через плечо.

Лгут ромашки, незабудки тоже лгут.
Завтра днём тебя убитою найдут.

- Почему ты решила, что эта карточка для Лины? – требовательно поинтересовалась Настя. В ответ на это Симона перевернула пластинку и показала ее девушке - на обратной стороне всё тем же серебром была нарисована ромашка с семью лепестками. На каждом из них была написана буква.
- Что это? «Инеивел»? «Велинеи»? «ИВЕЛИНЕ»?!!! – казалось, Настя отказывалась верить своим глазам. Тихо скрипнула дверь – её нечаянно задела Маша, когда выходила из комнаты. – Куда это она? – развернулась на звук девушка.
- К своей сестре, куда же ещё? – Симона явно готова была разрыдаться. – Великий Мерлин, что нам теперь…
Симона не договорила – она заметила нечто такое, что заставило её усомниться в собственном здравом рассудке.