Глава 3. Мы – эхо…

Возвращение в замок прошло без сучка и задоринки. Находящихся без сознания волшебников быстро разместили в гостевых комнатах.
Дамиан прошел в библиотеку, и стал просматривать литературу, касающуюся возвращения памяти. Время поджимало и вернуть память, Лордам он был обязан как можно скорее, тем более, что память должна быть восстановлена полностью.
Нужную книгу он нашел быстро, но вот ритуал был несколько необычен, тем более что приведенное там заклинание было на серпентанго, как и сама книга.
«…Великие лорды, Хранители Миров, могут пробудиться в любом человеке, не зависимо оттого, кто он, волшебник или нет.
Они отличаются от нас тем, что имеют несколько необычные способности, которые могут проявиться как легилименция, предвидение, аппарирование, владение стихийной магией. Кроме этого, если верить хроникам, то Черный Князь, Хранитель Огня, не один маг, а братья-близнецы, способные превращаться в черного двуглавого дракона.
О Великих Лордах известно следующее:
Лорд Дамиан, Верховный Лорд Тьмы, Сын императора Хаоса и волшебницы, которая принесла себя в жертву, чтобы спасти сына от влияния отца. Это молодой человек, брюнет с угольно-черными волосами, глаза пронзительного изумрудного цвета. Серьги в форме полумесяца, один взгляд на которые заставляет вспомнить о суровых турецких янычарах, да и оружие у него – кривая короткая сабля, почему-то называемая мечом. Спутницей жизни является леди Селена. Другое имя - Далекий Повелитель Небес.
Леди Селена, Великая Леди Света. Повелевает водами мирового океана. С самого детства была очень одаренной. Она родилась такой, и в ее душе, с каждым годом, сильней разгоралось пламя искусства. Девушка так играла на скрипке, что казалось, кусочек своей прекрасной души она отдавала слушателям. А ее картины повторяли пейзажи волшебного мира.
Лорд Рубиус – Лорд Светлого Огня, брат Черного Князя Гай-Росса. Упрям и импульсивен, храбр и умен. Как воин, раздумью и предварительному анализу предпочитает стремительную атаку, несущую погибель противнику. И все же он не так жесток: не нанесет сокрушающий удар обессилевшему противнику, отпустит раскаявшегося врага. Мастерство и знание искусства борьбы вот то, что помогает ему одерживать верх в любом сражении. Имеет дар предвидеть будущее.
Черный Князь Гай-Росс – наследник и претендент на престол Темных Миров. Хранитель Огня Света и Тьмы.
Лорд Кунсайт - прямые светлые волосы длиной до плеч, светлые глаза. Одет в серый китель со светлым кантом на воротнике и манжетах, серые штаны и темные ботинки. На плечах длинный светлый плащ, на руках белые перчатки, серьги в виде ромбиков. Он очень сильный, обладает телекинезом и вооружен мощным мечом. Использует свои волосы для превращения людей в демонов: несколько волосинок опутывают шею человека и ждут часа превращения в демона. Отец лорда Зойсайта.
Лорд Зойсайт - имеет волосы серебристого цвета и белое одеяние. Серые глаза, немного женственное лицо. Носит длинный серый китель, темные штаны, заправленные в голенища высоких сапог. Он играет на рояле и может влиять своей музыкой на поведение людей.
Леди Адела – Верховная Леди Сумрака, Сумеречная Госпожа. «Одинокий воин, охраняющий Врата Времени, никто не видел ее, и никто не знает о ее существовании. Ее взгляд - одиночество…» так чаще всего описывают ее. Воин Сумрака, следит за тем, чтобы равновесие между светом и тьмой не было нарушено. Это создание, объединяющее в себе и человека, и нематериальную силу, пришедшую из мглы веков и космоса, чтобы стать хранителем законов, по которым должно жить все сущее во Вселенной. Она держит в мудрых руках все, что было, есть и будет. Она повелевает Временем и хранит ключи от Ворот, через которые можно попасть в другое измерение. Но человек в ней очень страдает от этого. Леди Аделе, как и всем, хочется иметь друзей, семью, заниматься любимым делом. Хотя и эти чувства она вынуждена подавить в себе, она знает, что этому не бывать никогда. Одета она в черное – цвет траура и тайны. Ее волосы, развевающиеся на космическом ветру, цвета расплавленной лавы, а глаза – туманны как прошлое. И весь ее облик, печальный и одинокий, показывает, как она далека от мирских забот, от простых людей, от жизни. Никто никогда не узнает, о чем она думает, стоя у Ворот. Никто не разгадает ее грустного взгляда…
Лорд Рогнар, пожалуй, самый таинственный из них всех. Редко появляется, так как его сила, эта сила Смерти, забвения. Сила, которую он несет с собой, может, как и погубить целый мир, так и дать ему шанс на возрождение. К сожалению, полной информации о нем нет.
Что касается возвращения памяти, если верить древнему манускрипту, то память вернется полностью одному из лордов, и уже он вернет память другим.
Для этого нужно сделать следующее: тот из лордов, кто вернет себе память первым, будет обязан быть одетым, как его привыкли видеть другие Лорды (см. главу Одежда). После этого, он будет обязан привести остальных лордов в Зал Собраний и произнести в качестве заклинаний следующую фразу: «Рад видеть вас мои друзья после долгой разлуки. Я приветствую лордов и леди в своем замке».
Дамиан в недоумении смотрел на последние строки, думая - это и есть заклинание?
Но время не может стоять на месте и гости, спящие в комнатах для гостей, вскоре были должны прийти в себя, а из этого следовало: нужно торопиться.
Хлопнула дверь библиотеки и в нее вошел Эдвард.
- Как ты? – спросил Эдвард.
- Нормально, - неопределенно ответил Дамиан и, посмотрев на кузена, подумал, что новый облик ему, несомненно, идет и вряд ли сейчас в стоящем рядом юноше можно узнать слоноподобного Дадли. Теперь это был молодой человек спортивного телосложения, готовый исполнить любую просьбу Дамиана.
- А книга? Ты ее нашел? – произнес Эдвард.
- Да, - кивнул Дамиан. – Я нашел то, что мне нужно, вот только то, что в ней описано никак не связывается с тем, о чем я думал.
- Дамиан, пойми меня, пожалуйста, - произнес Эдвард, - Ты не только Лорд Слизерин, но и Верховный Лорд Тьмы. Тьма всегда защищала тебя, скрываясь под маской Света, я молчу о том, что Тьма исполняет обязанности Светлых, в то время как они пакостят, прикрываясь нами.
- Все, я тебя понял, - рассмеялся Дамиан, - а теперь пойдем, нужно дать пару распоряжений, заодно поможешь мне переодеться.
- Все же решился? – удивленно спросил Эдвард, зная, что собирается делать Дамиан.
- Увы, но выхода нет. Да, старика нужно поставить на место, - мрачно произнес Дамиан.
- Понимаю, - задумчиво ответил Эдвард.
По дороге из библиотеки юноши заглянули в покои леди Беатриссы.
- Миледи, - с грацией произнес Дамиан, поцеловав руку.
- Мальчики, что случилось, - улыбнулась она.
- Не могли бы вы и лорд Валтасар приготовить Зал Собраний для ритуала? - произнес Дамиан. – Эдвард поможет мне переодеться.
- Хорошо, Дамиан, - кивнула леди Беатрисса.
***
Зал Собраний представлял собой нечто необычное, казалось, что здесь можно получить умиротворение, спокойствие, так как магическая энергетика зала, поглощала все негативные эмоции. Да и сам зал представлял собой самое настоящее произведение искусства.
Это было помещение, полностью отделанное изумрудным мрамором, слоновой костью, с колонами из белого мрамора и лепнины, инкрустированной драгоценными камнями.
Перед тем как приготовиться к ритуалу, Дамиан заглянул в него с решением посмотреть картины, написанные когда-то леди Селеной.
- Лишь это имя мне желает зла.
Ты б был собой, не будучи Монтекки.
Что есть Монтекки? Разве так зовут
Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?
Неужто больше нет других имен?
Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.
Ромео под любым названием был бы
Тем верхом совершенств, какой он есть.
Зовись иначе как-нибудь, Ромео,
И всю меня бери тогда взамен...
- Селена, скоро мы снова будем вместе, - прошептал Дамиан, глядя на картины.
- Дамиан, нам пора, и хватит читать Шекспира, особенно если учесть, что это диалог Джульетты, - поторопил юношу Эдвард.
Но Дамиан почти не слушал кузена, продолжая цитировать лучших поэтов, почему-то из русской классики:
- Мой голос для тебя и ласковый и томный
Тревожит позднее молчанье ночи темной.
Близ ложа моего печальная свеча
Горит; мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою.
Во тьме твои глаза блистают предо мною,
Мне улыбаются, и звуки слышу я:
Мой друг, мой нежный друг... люблю... твоя... твоя!..
- Так, был Шекспир, теперь Пушкин, - прокомментировал Эдвард, - если не ошибаюсь, то «Ночь». Дамиан, успеешь еще посмотреть на работы Селены. У нас времени почти не осталось.
О, любовь, ты светла и крылата,--
но я в блеске твоем не забыл,
что в пруду неизвестном когда-то
я простым головастиком был.
Я на первой странице творенья
только маленькой был запятой,-
но уже я любил отраженья
в полнолунье и день золотой.
И, дивясь темно-синим стрекозкам,
я играл, и нырял, и всплывал,
отливал гуттаперчевым лоском
и мерцающий хвостик свивал.
В том пруду изумрудно-узорном,
где змеились лучи в темноте,
где кружился я живчиком черным,-
ты сияла на плоском листе.
О, любовь. Я за тайной твоею
возвращаюсь по лестнице лет...
В добрый час водяную лилию
полюбил головастик-поэт.
- Так, похоже, кого-то потянуло на лирику, теперь Набоков, - вздохнул Эдвард. – Все Дамиан, идем, иначе я за себя не отвечаю.
- Идем, - покорно произнес Дамиан, бросая последний взгляд на картины.
Придя в комнату Дамиана, Эдвард открыл шкаф и стал придирчиво осматривать вещи.
- Это не подойдет, это тоже не то, а вот это в самый раз, - комментировал Эдвард, вытаскивая вещи из шкафа.
Он достал черные брюки, белую рубашку, плащ-накидку темно-изумрудного цвета, на которой был изображен, в кроваво-красных оттенках, дракон.
Дамиан переодевался по инерции, не соображая, что он делает, так как все его мысли были заняты Гермионой. Нет, не Гермионой, а леди Селеной, его спутницей жизни.
- Дамиан, - произнес Эдвард, придирчиво осматривая юношу, - Дамиан. Земля вызывает Дамиана.
- Что?! – меланхолично ответил Дамиан.
- Идем, - вздохнув, произнес Эдвард. – Скоро лорд Лэрион приведет наших гостей в Зал Собраний. Ты обязан быть там до их прихода.
- Идем, - кивнул Дамиан и, предвкушая встречу с Селеной, процитировал:
Покроется небо
пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст.
Мы - эхо,
Мы - эхо,
Мы –
долгое эхо друг друга.
И мне до тебя,
где бы ты не была,
дотронуться сердцем не трудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы - нежность,
Мы - нежность.
Мы –
вечная нежность друг друга.
И даже в краю
наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы - память,
Мы - память.
Мы –
звездная память друг друга.
- Похоже, тебя просто потянуло на стихи, - усмехнулся Эдвард. – Успокойся, скоро твоя голубка будет с тобой.
Напрасно думаете вы,
Чтобы гусар, питомец славы,
Любил лишь только бой кровавый
И был отступником любви.
Амур не вечно пастушком
В свирель без умолка играет:
Он часто, скучив посошком,
С гусарской саблею гуляет;
Он часто храбрости огонь
Любовным пламенем питает –
И тем милей бывает он!
Он часто с грозным барабаном
Мешает звук любовных слов;
Он так и нам под доломаном
Вселяет зверство и любовь.
В нас сердце не всегда желает
Услышать стон, увидеть бой, -
Ах, часто и гусар вздыхает,
И в кивере его весной
Голубка гнездышко свивает...
Парировал стихами Дениса Давыдова Дамиан и рассмеялся.
***
Придя в Зал Собраний, Дамиан прошел в самый темный угол, решив вначале понаблюдать за гостями.
Через минут пять, дверь в зал отворилась, и стали слышны голоса:
- Вам это еще припомниться, - голос явно принадлежал Малфою.
-Нам было приказано доставить вас, что мы и сделали, - парировал лорд Лэрион. – Все вопросы, прошу задавать не мне, а моему лорду.
- Кто ваш лорд? – произнес Малфой.
- Лорд Слизерин, господа, и вы на данный момент гости в его замке, - ответил лорд Лэрион. – Советую вам не злить его, иначе Сектумсемпра, Круцио и Авада вам будут обеспечены.
Когда волшебники вошли в Зал Собраний, их поразила скорее не красота зала, а то, что они не могут нагрубить друг другу.
- Что смотришь? – мрачно, произнес Рон Уизли.
- Ничего я не смотрю, - попытался оскорбить Драко Малфой.
- Не пытайтесь спорить, Зал Собраний, блокирует все ваши негативные эмоции, - Дамиан решил подать голос и выйти на свет. – Добро пожаловать в Замок Слизерина, Цитадель Тьмы. Рад видеть вас мои друзья после долгой разлуки. Я приветствую лордов и леди в своем замке.
После контрольной фразы, сказанной Дамианом, волшебники схватились за головы - перед их глазами замелькали кадры из их прошлой жизни.