Глава 3.

Гарри была нужна помощь. Гарри была нужна чья-то помощь. Гарри была нужна помощь всего лишь одной маленькой девочки. Дело в том, что этих девочек две.
- Гарри,- Рон требовательно уже в который раз толкнул парня.- Я иду на завтрак без тебя.
«Валяй»,- вяло подумал про себя Поттер и вернулся к изучению потолка и старым мыслям. Дверь скоро хлопнула, и Гарри ещё какое-то время валялся под тёплым стёганым одеялом. Вставать и решать новые проблемы ему совершенно не хотелось. Надо.
К своему удивлению Гарри обнаружил, что он не один в спальне. Невилл сидел на подоконнике, смотрел в окно и, судя по всему, собирался пропустить первый урок.
Гарри быстро оделся. Завтрак он пропустил уже третий раз подряд. «Как бы в привычку не вошло»,- иногда иронично улыбается себе Гарри, потому что знает, привычки ему не грозят. Смерть уже шепчет на ухо.
- Невилл,- парень сидящий около окна лениво поворачивает голову. Его взгляд затуманен.
- О! Гарри, я не пойду на завтрак.
«Я не один такой рассеянный»,- мелькнула мысль.
- Ты его уже пропустил. Через пять минут травология.
- А,- протянул Невилл и снова отвернулся. Гарри немного растерялся, а потом пожал плечами и вышел. Какая ему разница? Поведение Лонгботтома несколько привело Гарри в чувство. Но уже через пару минут он снова замкнулся и нахмурился.
Гермиона и Рон стояли от него чуть в стороне. О чём-то шептались и делали задание вместе. Невилл, напарник Гарри, так и не пришёл. Профессор Стебель отметила отсутствие своего лучшего ученика, но ничего не спросила и не сказала. Наверное, ей тоже было всё равно. Невилл тоже попал в группу смертников, которые идут за сумасшедшим Поттером и непременно долго не протянут.
Гарри сам неумело возился с каким-то растением. Он даже не запомнил название. Он только надеялся, что к нему не подойдёт профессор и не начнёт докапываться. Она прошла мимо него, устало качнула головой и двинулась дальше. Гарри, расслабившись, мысленно сказал ей спасибо.
Разговор с директором МакГонагалл как-то отразился на поведении будущего героя. В отношении к друзьям он старался не проявлять открытое раздражение – игнорирование. И перестал пропускать уроки – отсиживание. Всего пара дней до начала экзаменов. В душе не было никакого волнения по этому поводу. Он не доживёт до объявления результатов.
***
- Гарри, уделишь мне минуту?- Джинни отловила его перед уроком у Флитвика.
- Да,- бесцветно ответил Поттер, отходя вместе с Уизли к статуе какой-то девушки, кажется, Флоренцины.
- Я знаю, что у тебя экзамены, но,- рыжеволосая ведьма заглянула в безразличные глаза,- может, завтра сходим в Хогсмид? На тебе лица нет.
- Угу, - непонятно на какую фразу отреагировал Гарри, стараясь смотреть на стену, а не на Джинни.
- Нет, я понимаю, что сейчас не время для всего этого, но… как друзья. Просто мне надо с тобой поговорить.
- Я не знаю,- ответил Гарри, обходя девушку сбоку и удаляясь в направлении кабинета. – Я ничего не хочу.
-Гарри,- настойчиво сказала Джинни.- Пожалуйста.
Что хотела она выразить последним словом, Гарри не расслышал. То ли растерянность, то ли твёрдость намерения вытащить его куда-то.
- Завтра посмотрим,- вздохнул Гарри. В голове возникали слова МакГонагалл про друзей. Джинни ещё рядом. Она, кажется, не встречается ни с кем. Неужели, она всё ещё ждёт его? И думает, что он выживет и вернётся к ней? А если она знает, что он умрёт, тогда почему не понимает его? Это же так просто, посмотреть в глаза и сказать: « Да, Гарри, ты умрёшь этим летом, но я хочу быть рядом».
Или они думают, что он это и сам знает? Знает, конечно, знает даже лучше них самих, потому что видит их взгляды. Рон и Гермиона побаиваются его нового взгляда, но всё равно верят, что где-то внутри ещё жив тот прежний Гарри. Может, тот наивный паренёк ещё не умер. А пока они верят, что он, тот Гарри, жив, они пойдут куда угодно. Ему стоит только сказать куда. И не только они, кстати.
Но Гарри никто ничего подобного не говорил. Они только смотрели на него и шептались.
«Надо найти Луну,- подумал Гарри после последнего урока.- Просто найти её и поговорить о чём-нибудь. Или даже просто посидеть с ней рядом. Вот кто истинно знает, кто умрёт, кто выживет, и не будет сейчас приставать».
Луна снова где-то пропала. Или она бродила где-то по замку, или сидела где-нибудь на улице, читая учебник. Гарри медленно обходил все известные ему закутки Хогвартса. Когда он уже устал ходить по огромному помещению, он вспомнил о карте Мародёров. А по пути в гостиную Гриффиндора столкнулся с Лавгуд.
Она выходила из кабинета Трансфигурации. Наверное, была на каких-нибудь дополнительных занятиях у нового профессора или на отработке.
- Луна,- окрикнул её Гарри. Девушка обернулась. Некрасивые волосы колыхнулись сзади. Глаза более прищурены, чем обычно. Кажется, что она не спала всю ночь и к концу дня уже валилась с ног от усталости.
- Да, Гарри?- Её голос такой уставший, обречённый… Ему показалось, что он вообще зря её искал, больше не хотелось её отвлекать или задерживать.
- У тебя есть немного времени?- Спросил Гарри, ещё сам толком не зная, зачем она ему нужна.
- Вообще-то, нет. Мне надо выучить к понедельнику кучу материала по трансфигурации. Я отстала в этом году, - она уже отвернулась, чтобы уйти. Гарри подумал, что ходил искать её, нашёл, а теперь отпустить? А потом мучиться из-за этого весь вечер?
- Давай, я помогу тебе.
Луна посмотрела на него блёклыми, немного сероватыми глазами и сказала:
- Тогда пойдём на улицу. В замке я усну.
«Кажется, она сегодня более разговорчива»,- подумал про себя Гарри, выходя из больших дверей.
Лавгуд плелась за ним медленно, готовая уснуть на ходу в любую секунду. Но Гарри шёл рядом, погружённый в свои спутанные мысли. Кажется, он уже знал, какая девочка ему нужна.
***
- Я не знаю, какую мантию выбрать,- сказала Луна, перебирая кольца. Она хранила их в объёмной дубовой шкатулке с изображение дракона на крышке. Кажется, это ей тоже в наследство от мамы перешло.
- У тебя же только голубые,- усмехнулся Гарри, убеждённый женой не надевать старую зелёную мантию. Хотя бы сегодня.
- Да, но их же много, - задумчиво ответила женщина. Наконец, она достала из шкатулки старый перстень отца, который бы упал у неё с пальца, надумай она его одеть. Вообще то, отец Луны, Стренджиус, подарил этот золотой с изумрудом перстень жениху своей дочери перед свадьбой. Это было тоже что-то вроде наследия семьи Лавгудов. Перстень предавался из поколения в поколения, от отца к сыну. У мистера Лавгуда сына не было, поэтому он должен был передать драгоценность мужу дочери. Гарри был удивлён и благодарен. Ограненный, в толстой золотой оправе, камень смотрелся великолепно.
Но, поносив его какое-то время, Гарри заметил, как Луна смотрит на это кольцо. Живое напоминание о далёком отце, который уехал куда-то за границу исследовать Желторотых Угниц. Тогда Гарри снял со своей руки подарок и отдал его Луне.
- Тебе он нужнее,- улыбнулся он, прижимая любимую к груди.
- Наденешь его сегодня? – спросила Луна, примеряя перстень на свои худые пальцы.
- Если ты хочешь. Ведь это ты запретила надевать мне старую мантию,- упрекнул Гарри жену.
Луна пожала плечами и уставилась на него, будто ожидала, что он сейчас скажет что-то ещё, вспомнит.
- Ты сказал, что наденешь эту мантию только через десять лет,- произнесла Луна, закрывая шкатулку и подходя к Гарри. Он посмотрел на Лавгуд подозрительным взглядом, а потом засмеялся.
- Точно. Я обещал, что через десять лет, если доживу до такой седины, надену свою старую мантию.
- Через год ты поседеешь,- вздохнула Луна и отправилась куда-то вглубь дома, чтобы найти очередную безделушку…
***
Гарри проснулся около полудня. Солнечный свет бил в глаза, заставляя жмуриться. Это было его первое утро на Площади Гриммо. Нет, конечно, он и раньше здесь жил, но теперь это его личный дом, его собственность. И это первое утро, которое он проведет в одиночестве.
Комната на втором этаже походила на небольшой склеп. В ней долгое время никто не жил. После победы так, вообще, никто не появлялся, и некому было убираться в огромном доме. На первом этаже было почище, но Гарри туда и сам редко спускался, поэтому оценить это ему было недосуг. А вот на втором этаже царила пыль и паутина, и Гарри это не нравилось. Вчера вечером он аппарировал недалеко от дома, поднялся сразу на второй этаж, не задерживаясь в гостиной, и, помывшись, улёгся спать. Он очень устал после этого трудного дня. Произнёс речь на торжественном мероприятии, расстался с Джинни и завязал какие-то отношения с Луной.
На завтрак Гарри в доме ничего не нашёл. Еды просто-напросто никто не купил. Поэтому Гарри, чертыхнувшись, натянул на себя джинсы и рубашку, отправился в ближайшее кафе. Молоденькая официантка, примерно его возраста, принесла порцию стандартного ленча, внимательно осмотрев на вид неплатёжеспособного клиента. Гарри не обратил внимания на этот взгляд, потому что вчера он ужинал в отличном ресторане и теперь, осматривая эту второсортную забегаловку, в которой ему подали сэндвич и апельсиновый сок, он мог только с сарказмом усмехнуться.
Итак, отношения с Луной? Да, они были, кажется, уже давно. Если не сказать, что они вообще были всегда. Они так давно были рядом, не так давно, как с Гермионой, но Луна это тоже девушка из его прошлой жизни. А если она девушка из его прошлой, страшной жизни, то она его лучший друг. Тем более после того, что их связало всех в одну цепочку… Значит, этот вчерашний поцелуй, который Гарри упорно не хотел так именовать, был новой ступенью, новым шагом в уже сложившихся отношениях.
Но как бы там ни было, у Гарри было несколько насущных проблем. Вновь Гарри не хотелось признаваться, но он совсем один. Теперь уже по настоящему, а не так как в школе. В школе рядом были друзья, тот же Рон с Гермионой. А теперь эта парочка собирается жить вместе, в Норе. Ремус Люпин вернулся в свою квартиру где-то в Лондоне, передав дом 12 законному владельцу в долгое пользование. Джинни и Луна будут учиться в школе в этом году, сдавать ЖАБА. Остаётся только Невилл… Кажется, он собирается поступать на травологическое отделение, а летом хотел переехать в новый дом вместе с бабушкой. Он купил неплохой домик за счёт Министерства. А он, Гарри, остался совсем-совсем один, сам себе на попечение в огромном Лондоне. Даже Орден Феникса теперь не будет за ним следить, защищать его, что раньше страшно раздражало и выводило из себя.
Гарри, расплатившись с недоверчивой официанткой, вышел на залитую солнцем улицу. Деревья чуть шелестели листвой, машины отбрасывали блики солнечных лучей, прохожие куда-то торопились. Гарри улыбнулся миру, который он спас.
Он плохо ориентировался в Лондоне. Гарри знал, где находится пара станций метро, Министерство Магии, Площадь Гриммо… Вчерашний ресторан он нашёл чисто случайно. Только этим летом ему пришлось кое-как находить те или иные места в городе. Например, тот проклятый парк!..
Парк. Гарри знал один парк, который ему хотелось уже давно посетить, но не было возможности. Парк Святого Джеймса. Большой, известный парк в Лондоне, о котором знал каждый школьник. И Гарри знал ещё со своих маггловских школьных времён, что есть такое место на Земле, в Лондоне, которое называется так же, как и…
Солнечный свет и миллионы золотистых лучей. Озорная, счастливая улыбка на юношеском лице. Первый день. Это будет его личный первый счастливый, нет, самый счастливый день в этом значительно посветлевшим и очищенном мире.
Гарри отлично знал, что Парк Святого Джеймса находится недалеко от Найтсбриджа, одного из самых благоустроенных районов Лондона. Он без проблем добрался туда в душном вагоне метро, купив билет на последние пенсы в кармане.
Гарри предвкушал эту прогулку, этот день. От одной только мысли о победе и вседозволенности у него слегка кружилась голова. И хотелось смеяться, и обнимать прохожих, и делать что-нибудь доброе. Всё в жизни начинало налаживаться, всё становится нормальным, правильным, таким, каким и должно быть.
Парк встретил Гарри именно так, как этого и хотелось юноше: отблесками нереального счастья, жарким солнцем и изумрудной зеленью, асфальтовыми дорожками, по которым гуляли неспешные пенсионеры и любознательные туристы.
***
«Отец, я знаю, что ты где-то есть там, на небе. Это немного глупо верить во всё это, я же волшебник. Но существуют же призраки, и как они говорят, есть загробный мир. Вы с мамой там… Я знаю. И, возможно, ты услышишь мои мысли, если я захочу. А я очень хочу…
Папа, мне тебя очень не хватает. Я пришёл сегодня сюда, не знаю сам зачем, но этот парк носит имя Святого Джеймса. Ты и мама для меня святые.
Ты знаешь, как я хочу, чтобы всё это было сном. Наверное, только там вы и знаете как мне плохо здесь одному. Я отдал бы почти всё, чтобы вы вернулись. Ты, наверное, сейчас рядом с Сириусом. Я по нему тоже скучаю. Мне стыдно это признавать, но это так, ты, надеюсь, поймёшь, что по Сириусу я всё же скучаю больше.
Папа, Сириус, пожалуйста, помогите мне. Мне так одиноко сейчас. Мне совсем не с кем поговорить обо всём этом. Вы же там это видите. Я знаю, что должен быть сильным, что только я сам теперь могу всё изменить, но у меня уже нет сил. Я хочу повалиться на эту зелёную траву в этом парке и смотреть на небо до тех пор, пока не закружится голова. Только бы ничего не делать, ничего не предпринимать. Я хочу, чтобы вы меня услышали.
Мама, милая мамочка, ты была такая сильная. У тебя хватило сил и мужества, чтобы спасти меня. Ты никогда не отступала. Пожалуйста, обними меня, прижми к себе, поцелуй, пожалуйста…
Услышьте меня, ну, хоть вы-то помогите мне».
Гарри Поттер медлённо брёл по очередной аллее, бессмысленно смотря себе под ноги и пиная редкие камушки. Какое-то странное послание-письмо само складывалось в голове Гарри. Он засунул руки в карманы старых джинсов, потому что они вдруг стали мёрзнуть. Хотя на улице дул слабый, приятный ветерок, который только чуть заставлял наклоняться пышную листву деревьев.
Поттер дошёл до пруда и замер, смотря на эту красоту. Гладь озера чуть рябилась, отражала голубое, глубокое небо. Зелёные листочки ив опускались в воду и выныривали, повинуясь порывам лёгкого ветерка. На противоположном берегу поросль какой-то травы, недалеко от которой плавают черно-серые утки. Огромные, наверное, вековые дубы скрывают в тени скамейки. И это всё, весь этот пейзаж, поразивший Гарри своей естественностью, на фоне огромного, старинного, белоснежного каменного здания.
«Это будет мой самый лучший день»,- в который раз повторил про себя Гарри, подходя к ближайшей скамье. Ему хотелось запечатлеть всё это в своей памяти. Давно он не видел ничего такого безмятежного и неторжественного. Обычную природу, в своей повседневности, со своими будничными людьми. Гарри вдохнул полные лёгкие воздуха с запахом цветущих роз и водорослей. Этот воздух показался ему самым сладким воздухом, которым он только дышал.
***
Вечером Гарри вернулся домой. В пустой, холодной, негостеприимный дом. Дом не ждал хозяина, а хозяин не желал сюда возвращаться. Однако входная дверь захлопнулась за ним, и теперь дому надо смириться с присутствием Поттера.
Гарри купил еды в магазине недалеко от дома. А так как денег в его кармане больше не было, кроме пары галеонов, пришлось перемещаться в Косой переулок и идти в своё хранилище. Хранилище, кстати, немного пополнилось за последний месяц. Итак, Гарри купил сумку нехитрой еды. Конечно, можно было продолжать посещать кафе и рестораны, но сегодня Гарри очень устал после пешей прогулки. Кушать не хотелось, но Гарри с какой-то безнадёжностью понял, что теперь его никто кормить не собирается. Домового эльфа у него нет, а добрая миссис Уизли занимается своей семьёй. И поэтому, смирившись с этим фактом и тяжело вздохнув, Гарри скинул продукты в ящик, напоминающий маггловский холодильник, и с непонятным страхом и безнадёжностью от обретённого счастья отправился спать.
***
Дверь отворилась, освещая проникшим светом коридор. В гостиной горел камин, поэтому Луна сразу же отправилась туда.
Большая комната в коричнево-голубых тонах, обставленная со своеобразным вкусом. Большой, напоминающий крокодила или бегемота коричневый диван занимал центральное положение в комнате. Напротив него ярко горел камин. На каминной полке и на двух небольших столиках грудой лежали пробки от сливочного пива. Вдоль стен находились книжные стеллажи с фолиантами. А в центре стены, напротив камина, за диваном, висел огромный портрет молодой волшебницы с длинными белыми волосами, искрящимися, как льдинки, серебристыми глазами и с приятной, доброй, приветливой улыбкой. На ведьме было шёлковое длинное чёрное платье с синими оборочками. Она величественно восседала на кресле и держала в руках книгу «Новейшие экспериментальные заклинания второй половины XX века». Это была Амарис Лавгуд.
- Привет, мама,- тихо-тихо, почти неслышно, шепнула Луна портрету, занимавшему полстены. Женщина грустно улыбнулась и вернулась к чтению книги.
В кресле около камина, повторяя положение своей бывшей жены, сидел мистер Лавгуд. Он тоже читал какую-то книгу, но название девушка увидеть не могла, так как книга была на незнакомом ей языке.
- Ты уже дома?
Отец поднял голову. На его лице играла немного безумная улыбка, хотя это было его обычное выражение лица при чтении очередной книги. Глаза под стёклами очков блестели. Кудрявые, короткие волосы были прибраны в довольно аккуратную прическу, открывая простоватое лицо.
- Да-да, милая. А вот тебя я после речи Гарри уже не видел,- Стренджиус перевернул страницу, продолжая улыбаться. А Луна иногда не знала, кому это он улыбается: ей или автору книги. А сейчас на лицо Стренджиуса ещё падал неровный свет огня, поэтому сказать что-то определённое на его счёт она вовсе не могла.
- Я была как раз вместе с Гарри. Мы поужинали в ресторане.
- Ну, вот и отлично,- пробормотал мистер Лавгуд, возвращаясь к книге.
Луна ещё раз посмотрела на портрет матери. На этот раз девушка улыбнулась любимой маме, и тихо пожелав приятного чтения, то ли отцу, то ли портрету, отправилась в свою спальню, чтобы провалиться в беспамятный сон.
Настроение девушки было двояким. Луна была спокойна. Она была спокойна, как айсберг в холодном океане, к которому приближается корабль. Но в душе разгорался, поднимал огоньки пламени, костёр, который разбудил внезапный поцелуй.
Луна встала под струйки горячего душа. Волосы вскоре промокли и облепили тело тонкой паутинкой. На руке был синяк оставленный Гарри при прощании. Луна даже не обратила бы на всё это внимания, если бы Поттер чмокнул её. По-дружески, как иногда мог коснуться Гермионы. Но он именно поцеловал её, так целуют своих девушек на прощание.
Луна вышла из прогретой, тёплой ванны в чуть прохладную комнату. В углу висело зеркало в ясеневой оправе, а под ним стояла небольшая тумба с трёмя маленькими и узкими выдвижными ящиками. Там Луна хранила какие-то бумаги, незначимые записки, детские рисунки…


Девушка бросила взгляд в зеркало на свою обнажённую фигурку. Кожа бледная, даже светящаяся в царившем полумраке. Длинная, аристократичная шея, как у мамы. Её внешность во многом копирует очертания рано погибшей матери. Нос, - как говорит отец, материнский, - немного длинный и не очень красивый. Жидкие и бледные брови. Огромные глаза, как у мамы. Только цвет - невозможно голубой - Луна унаследовала от отца. Амарис не отличалась особой красотой, как, например, семейство Блэков или Малфоев. Но в семье Лавгудов было что-то более величественное, приземлённое, естественное. Тонкая талия Луны, может даже излишне тонкая для девушки её возраста и маленькая грудь не добавляли ей красоты. Накинув длинную, почти до пят, ночнушку, Луна легла в холодную, свежую постель. В голове мелькнуло: «Завтра будет самый лучший день!»