Наркотик

Ветер, холодный северный ветер трепал его отросшие платиновые волосы и заставлял жмуриться. Ее худенькие ручки обнимали его за грудь, сомкнув пальчики где-то в районе сердца. Она крепко прижималась к нему. Их тела были такими истощенными, даже призрачными. Казалось, еще чуть-чуть, и ветер подхватит обоих, понесет все выше, к небу. Они были в своем мире, где всем остальным не было места. Звездное небо затягивало взгляд Драко. Оно казалось таким близким. Он мечтал протянуть руку прямо к одной из этих звезд. Вышел бы хороший подарок для Гермионы. Парень легко высвободился из ее объятий и сделал шаг навстречу к небу.

***


- Парень, ты меня слышишь? - тяжелый голос вывел его из блаженного состояния полета. Казалось, еще секунду назад он стоял на крыше мэнора вместе с Грейнджер и ловил звезду для нее, а тут он уже лежит на кровати. Так холодно, противно. Он открывает глаза и осматривается. первое, что кидается в глаза, что ее нет здесь. К венам прикреплены странные трубки, а над ним стоит мужчина в синем халате колдомедика Мунго.
- Где она? - ему плевать, где он, что с ним, главное - узнать где она. - Куда вы, блять, спрятали ее?
- Ты о ком? - врач хмурится, глядя на Драко. Его тусклые серые глаза безумно мечутся по комнате, ни на секунду не застывая на одном месте. Тонкие руки с выпирающими венами, худющее лицо. Все признаки зависимости налицо. Только, вот о ком он бредит?
- Где Грейнджер, мать вашу? - Драко злобно щурится. Где-то в груди стягивается густой комок. Она же была здесь, совсем рядом - только руку протяни. Он был уверен, что ее прячут от него. Что у них обоих обыкновенный передоз.
- Никого здесь нету. Мы нашли тебя одного на крыше твоего дома в отключке. Что ты принимаешь?
- Вы о чем? - ну да, так он и сказал! - Лучше скажите, где моя Грейнджер?
- Да нет тут никого! - взрывается колдомедик. - У тебя серьезный передоз, еле откачали! Ты был без сознания четверо суток. Но один! Понимаешь - один!
- А где она? - тупо переспрашивает Малфой.
- Значит она - твоя галлюцинация! - отрезает врач, невесело смеясь. Драко чувствует, как холодеет в груди.
Она пришла к нему впервые в тот вечер, когда он сварил зелье, называемое магглами метамфетамин. Сама процедура введения в кровь была не совсем приятной, но результат превзошел все ожидания. После того, как Люциус умер в Азкабане, а Нарцисса от сердечного приступа, в жизни Драко началась та полоса, которую называют черной. Он не понимал, зачем надо жить в этом мире. Ради кого? У Пожирателя будущего не было.
Он всегда был хорош в зельевареньи, и сварить зелье-наркотик для него не было проблемой. Благо, рецептов было вагон. Каждый вечер он принимал дозу и выходил на крышу. Когда приходила Гермиона он не замечал. Просто ее красивые руки обнимали его за шею. И все становилось хорошо. На один вечер, но хорошо! А теперь оказалось, что она - его чумная иллюзия. Почему она? Почему Грейнджер? Он не знал.

***


- Здравствуйте, доктор, - Гермиона положила свою сумку на стул и сама присела туда же. - Признаться, я порядком удивлена вашему приглашению. Чем обязана?
- Мисс Грейнджер, у меня к вам деликатный вопрос. Возможно, он покажется вам компрометирующим и странным, но мне нужен предельно честный ответ. От этого зависит судьба одного моего пациента. Где вы были вечером в пятницу?
- В пятницу? Четыре дня назад? - Гермиона задумчиво почесала переносицу. - Наверное, еще была на дежурстве в Аврорате. Да-да, у меня как раз была вечерняя смена.
- Тогда, я должен вам кое-что рассказать, - врач откинулся на спинку стула.
Пока длился его достаточно сокращенный рассказ Гермиона не произнесла ни слова. Внимательно слушала, с каждой секундой хмурясь все больше и больше.
- Что вы хотите, что бы я сделала? - спросила девушка в конце.
- Гермиона, не поймите меня неправильно... Я хочу, что бы вы на несколько дней стали его... эм... мечтой.
- Зачем?
- Иначе, он покончит с собой, я уверен.
Гермиона задумалась.
- Я согласна, - устало произнесла Грейнджер. - Что мне надо делать?

***


Он не заметил, как она вошла в палату. Просто открыл глаза, а она уже стояла на коленях, совсем рядом. А ведь он ничего не принимал! Кончики ее длинных волос касались кожи, дыхание обжигало щеки.
- Грейнджер! - застонал Драко, резко прижимая ее к груди. Она не иллюзия, нет! Вот она, родня, теплая, совсем рядом.
Гермиона вздрогнула от этих порывистых движений. Она почувствовала необъяснимый страх. Будто, снова вернулась на три года назад, в Малфой-мэнор той самой пленницей. Девушка чуть развернула голову, чтобы видеть Драко. Тонкий, высушенный, разбитый. Страшно.
Невербальный Легалименс даже без палочки. Недаром же она лучшая ученица за последние пятьдесят лет. Его воспоминания будоражат ее кровь. Да вот же она сама стоит на этой самой крыше, обнимает Малфоя за шею и вместе с ним летит к звездам. Но, блин, она в тот момент находилась совершенно другом месте! Как?
Она резко выныривает из его памяти и замечает, как дрожат руки. Это безумие, но оно ей нравится. Она прижимается губами к губам Малфоя, надеясь что его память заменит ее.

***


Ветер, холодный северный ветер трепал его отросшие платиновые волосы и заставлял жмурится. Ее худенькие ручки обнимали его за грудь, сомкнув пальчики где-то в районе сердца. Она крепко прижималась к нему. Их тела были такими истощенными, даже призрачными. Казалось, еще чуть-чуть, и ветер подхватит обоих, понесет все выше, к небу. Они были в своем мире, где всем остальным не было места. Звездное небо затягивало взгляд Драко. Оно казалось таким близким. Он мечтал протянуть руку прямо к одной из этих звезд. Вышел бы хороший подарок для Гермионы. Но он не сделает этот шаг. Наркотик его стоит рядом, но крыльев не дарит.
Она ходила к нему почти четыре месяца, пока он не научился жить без метамфитамина. Он стал частью ее жизни, ее безумием и желанием. А потом она все рассказала. Он принял абсолютно спокойно, лишь спросив:
- Теперь, когда я здоров, ты уйдешь?
- Нет.
И она осталась. В его памяти, в его мэноре и в его жизни.

- Может спустимся, Драко?
- Зачем ты согласилась на это безумие? - отвечает он вопросом на вопрос.
- Мне стало жаль тебя. А потом... твоя память стала моей. Ты мой наркотик, а у меня передоз.