Глава 4. Кажется, я…

Глава 4. Кажется, я…

Денис не обманул. Минут через пять мы увидели длинные вереницы пустых вагонов. Беспризорник достал из кармана связку каких-то металлических трубочек и поковырялся ими в замке. Дверь вагона с тихим лязгом распахнулась. Парень ловко запрыгнул внутрь и помог нам взобраться. Аленка, всю дорогу бормотавшая под нос что-то вроде «Дал же бог подругу, даже из дому по-людски сбежать не может», зашла в первое же купе, упала на полку и моментально уснула.
- Наташа! Ты еще не спишь?
В приоткрытой двери купе стоял Денис.
- Еще нет, а что?
- Там в титане вода осталась. Теплая. Можно умыться, если хочешь.
- Хочу! – оживилась я и выползла в коридор.
Денис сунул мне в руки тяжелую двухлитровую бутыль из-под минералки.
- Это тебе! А это мне. – он показал еще одну такую же бутылку. – Пошли в тамбур.
Я растерянно смотрела на пластиковую емкость и не могла сообразить, как мне с ней быть.
Денис усмехнулся и решительно забрал у меня бутылку.
- Давай полью!
Я с удовольствием умылась и почувствовала себя почти человеком. И половина воды еще осталась.
- Ну, теперь я тебе помогу! – вызвалась я.
- Спасибо! – Денис стащил с себя куртку и олимпийку. – Поливай!
Я наклонила бутылку и смотрела, как струйки воды сбегают по крепкой худой спине. Меня охватило странное чувство. Еще час назад я знать про него не знала, а сейчас так спокойно и свободно чувствую себя в его обществе. Вот, помогаю ему умыться. И он мне даже, чего уж греха таить, нравится. А через несколько часов мы расстанемся и никогда больше не встретимся. У нас просто не будет повода. Мы и так чудом столкнулись – приличная девочка из благополучной семьи и бездомный мальчишка-беспризорник.
- Ну все! Отбой! По койкам! – вывел меня из прострации голос Дениса.
Я свалилась на мягкую купейную лежанку, но еще некоторое время не спала, размышляя о превратностях судьбы.

Под ухом отвратительно-бодро заиграл мобильник. Я испуганно вскочила, спросонья не соображая, где я, и что со мной.
- Да! Але! – забормотала я, прикладывая трубку к уху. Бодренькая мелодия не замолкала и я, наконец-то, поняла, что это будильник, поставленный мною с вечера. Без десяти пять! Да я в жизни не вставала в такую рань! Ох, мама родная! Когда-нибудь я убью эту Алену и вырву свой поганый язык! Или сначала вырву язык, а потом убью Алену. Последовательность значения не имеет.
А пока моя еще неубитая подруга мирно спала, приклеившись щекой к бордовому дермантину.
В дверь купе негромко постучали.
- Девушки! Вы еще спите? Пора уже отсюда линять! А то прицепят к паровозу и увезут к черту на рога.
В дневном свете глаза у Дениса оказались светло-карие, золотистые, как у веселого щенка. А волосы совсем белые, с серебристым отливом. И улыбка его показалась мне еще привлекательней, чем ночью.
Повинуясь внезапному иррациональному порыву, я нашарила в сумке бумажный носовой платок и нацарапала на нем номер своего мобильного и адрес бабыклавиной дачи.

- А ты даже симпатичнее, чем я вначале думал. – сказал Денис на прощание. – Если что, меня здесь все знают. Спросите Диню Седого, вам скажут, как меня найти.
Пожимая ему руку, я оставила в его ладони мятый бумажный комок.


- Тэк-с, тэк-с! И что это еще за Диня Седой? – с подозрением и угрозой в голосе спросила Аленка, устроившись в вагоне электрички с максимальным комфортом у окошка.
Пришлось рассказать ей все, что она проспала прошлой ночью.
- И ничего между нами не было! – завершила я свое повествование.
- А ты кошелек проверила? – попыталась уколоть меня моя недоверчивая подруга.
- Проверила! – огрызнулась я, но все же полезла в карман и вытащила свой бумажник. Вся наша убогая наличность была на месте, и я украдкой облегченно вздохнула.