Семейный скандал

На следующее же утро я собрала чемоданы и уехала из Хогвортса домой, якобы по болезни. О истинной причине моего поспешного отъезда, больше напоминающего бегство, знало всего трое - Эмили, Северина и, к превеликому сожалению, мисс Прачет. Профессор очень сдержано выслушала меня, а потом просто обняла, сказав, что я должна жить дальше, пусть и с таким грузом на душе.
***
Домой я ехала с превеликим удовольствием, надеясь хотя бы там найти душевный покой. Искать поддержку в лице родителей не имело абсолютно никакого смысла. Мамы моей не стало еще когда мне было четыре, а с Мэрелин, новой женой моего папаши я не ладила вовсе. Единственной, к кому стремилась моя душа, была старая нянечка, которая работала в мэноре еще когда моя мама была совсем маленькой. Заботливые руки Беатричче, а наша нянечка была итальянкой, поддерживали меня с самого маленького. Она заменила мне родителей. Теперь больше всего я жаждала увидеть ее.
На пороге нашего дома меня встретила Мэрелин и ее четырехлетний сынок, по совместительству мой брат, Антуан. Это был белокурый ангелочек с милым характером, который вырос таким лишь благодаря стараниям Беатричче. Его же матушка была существом возбудимым и нервным, чем ужасно раздражала меня. Ее консервативные идеи и вкусы, которые она навязывала, приводили в ужас. Меня она хотела сплавить куда-нибудь подальше и неустанно напоминала моему отцу о важности замужества. В конце концов, не вечно же мне сидеть на их шеи!
Мэрелин обняла меня и расцеловала. Я стерпела все эти нежности и поспешила скорее домой.
- А где отец? Где Беатричче? - на ходу расспрашивала я мачеху, держа за руку радостного Антуана.
- Отец твой, Нарси, сегодня в министерстве. Будет поздно, но надеюсь к ужину поспеет. Беатричче сейчас в детской. Антуанчик, - наклонилась она к сыну, - сбегай, позови няню. Скажи, что Нарцисса приехала.
Не переставая щебетать Мэрелин отвела меня в мою спальную и, к превеликой радости, оставила одну. Я тут же принялась раскладывать чемоданы. Буквально через несколько минут в спальную неспешно вошла няня. Время прибавило морщин на ее некогда красивом лице, но глаза, пронзительные и зеленые, не утратили своей силы и блеска. Женщина порывисто обняла меня и поцеловала.
- Как же ты выросла, мой маленький цветочек, - нежно проворковала она присаживаясь на кровать. Я села у нее в ногах и положила голову к ней на колени, совсем как в детстве, - Расскажи мне все.
И я послушно рассказывала. Без слез, без пафоса, без надрыва. После этой исповеди мне стало намного легче. Беатричче вновь прижала меня к себе и уже в ее объятиях я позволила себя разрыдаться. Старушка мягко поглаживала и успокаивала меня до тех пор, покуда я не уснула.
***
Ужина с отцом я боялась больше всего. В его глазах - я были истинным позором рода. И теперь он намеревался исправить все это моим удачным замужеством.
- Нарцисса, - мягко начал он, - ты знаешь, тебе уже семнадцать лет. Достаточно взрослый и сознательный возраст. В этом году ты выпускаешься из Хогвортса. Я бы хотел поговорить с тобой о твоем будущем. Мы с твоей мамой, - он указал на Мэрелин, - хотели бы видеть тебя целительницей. Достойная профессия для дочери старинного аристократического рода. Что скажешь?
- Ну не знаю, отец, - я старалась быть подчеркнуто вежливой, - Ты же знаешь, что у меня талант к боевой магии.
- Да, но...
- Отец, я уже не раз говорила что хочу стать аврором.
- Нарцисса! - разговор как и обычно переходил на повышенные тона, - Ты представительница древнего рода! В конце концов, кому нужна жена аврор?
- А я еще не собиралась выходить замуж!
- А если я выдам тебя насильно? Поверь, для меня это не проблема!
Я встала. Этот разговор ужасно злил меня.
- Я. Никуда. Не. Пойду. Тем. Более. Туда. Куда. Не. Хочу.
- Тогда, пошла вон! - закричал отец, тыча пальцем на дверь, - Вон из дома! Уходи, куда хочешь!
Я вскочила и вылетела из-за стола. Отец что-то кричал мне вслед, но я не хотела слышать. Быстро закинув вещи в чемодан, я выбежала из дома и аппарировала с ближайшего холма, сожалея лишь о том, что не успела попрощаться с Беатричче.
***
Все остальные дни до Нового Года, проведенные в Хогвортсе, я проводила в своей комнате, выходя примерно раз в день – на обед. Завтрак и ужин мне приносила Эмми.
На следующий день, после моего побега из дома, мне пришло письмо от отца, в котором говорилась, что я отречена от рода и больше не могу претендовать ни на наследство, ни на титулы. Так, как меня это нисколечко не волновало, я просто напросто сожгла его.