За детей

Я закрываю глаза и молча облизываю сухие губы. Не пошлость, не надобность. Привычка. Где-то сзади ревут полчища нечисти и дураков. Иные стоят молча, потому что знают, на что идут. А там, впереди, в этом замке, наши дети, братья, сестры. Родные, близкие, друзья. Главное, что бы они не полезли в битву. Мы сами сделаем что надо.

Я не верю в нашу победу. И не потому, что я не предатель или перебежчик. Просто знаю, на что способны люди, защищая свой последний оплот. Многие из них остались одни в этом мире, ведь наши перебили очень многих. И сейчас, глаза этих убийц горят фанатичным огнем. Они жаждут крови, жаждут смерти. А у меня другое желание - найти сына. Моего мальчика, моего Тео. Я хочу верить, что спасусь вместе с ним. Напрасно. Чувство, что все потеряно правдивей. Мы потеряли все, когда стали Пожирателями.

А рядом стоит Нарцисса. Ее губы беззвучно шевелятся, словно она читает молитву. Интересно, кому. Дьяволу или Богу? Если же первому, то стараться не надо. Он стоит тут же, со своей верной собачкой Беллатрикс. Вы спросите, какой же я Пожиратель, если не люблю своего повелителя? Но мое почтение умерло давным-давно. Я был другом, одним из лучших, для Тома Реддла. Было и уважение к этому предприимчивому человеку. Меня привлекали его честолюбивые замыслы, которые к тому же соответствовать взглядам всех чистокровных аристократов, к коим относился и я. Но вся иллюзия рассеялась, когда Том надел маску Волдеморта. Бесчисленные убийства, неоправданные жестокости... Мне претило все это. Когда же некоторые, в том числе и я, захотели уйти стало слишком поздно. Род Ноттов не был настолько багатым, как, например, Блэки или Паркинсоны, которые просто напросто откупились. Выход из организации был один - смерть. За предательство убивали, причем не только виновного, а и всю его семью. Детей, жен, родителей, братьев, сестер... И мы остались, не желая такой участи и себе и своим близким.

Ну, вот, кажется начинается. Наш предводитель хохочет демоническим смехом. Многие вторят ему. Интересно, я умру, или все же повезет выжить? Хотя, нет. Лучше искать смерти. Подкармливать дементоров в Азкабане совсем как-то не хочется. Вопрос в другом, вспомнят ли о нас люди? Наверное, лишь как о убийцах. Какой-нибудь писака извратит наши образы а очередном бульварном издании. А вот будут ли они знать о мотивах наших поступков. Да, мы убивали много и безжалостно, не буду оправдываться. Но зачем, они не знают.

- За Волдеморта! - кричит впереди Беллатрикс и кидается первой в самую гущу битвы.

- За детей, - почти шепотом проговариваю я и слышу, что Нарцисса вторит мне.

Тот, кто не рожден ангелом

А ты опять сидишь возле меня. Твои длинные реснички дрожат и с них падают блестящие слезинки. Ты держишься прямо и гордо, но выглядишь как побитая собака. Конечно, негоже так отзываться о родной сестрице, но что делать если других выражений нет. Да и вообще, кто ты такая, что бы я еще подбирал "красивые" изречения? Мы не виделись с тех пор, как я закончил Хогвартс. Ты не хотела моей опеки, а я и не настаивал. Нет, конечно помнил тебя. Ведь в детстве, много-много лет назад, мы были детьми, наивными, счастливыми и совершенно беззаботными. Большинство людей считает, что аристократы такими рождаются: холодными, бессердечными. Но ведь кто-то дул на твои разбитые коленки, защищал от маггловских мальчишек и покрывал перед мамой. Этот же кто-то в трудную минуту был рядом. И этим кто-то был я, Эван Розье - твой брат.

Тебе было всего четырнадцать, когда умер отец. Матери же ты не знала. А еще считала, что я виновен в смерти родителя, которого убили авроры. Якобы, моя принадлежность к армии Волдеморта. Все эти обвинения ты кидала мне в лицо. Твои черные растрепанные волосы предавали тебе нелепо-сумасшедший вид, и я тихонько подсмеивался. Про себя. Ведь все было как в старой поговорке: "Это было бы так смешно, если бы не было так печально". Я ушел из твоей жизни. Точнее, так считала ты. Все мои силы уходили на твою защиту. Я делал все, что бы не Орден Феникса, не Пожиратели не узнали ничего о такой девушке, как Лоренс Розье.

А вот теперь ты пришла. После стольких лет разлуки. Не объясняя зачем, ворвалась в мою жизнь. И прямо сейчас стоишь предо мною на коленях, смотришь в глаза, а с твоих дрожащих ресниц падают слезинки. Как тогда в детстве, помнишь? Я, конечно же, прощаю, целую твои закрытые глаза, прижимаю к себе и называю ангелом. Да, ты единственная в нашей семье, кто действительно рожден ангелом.

А за окном чей-то крик. Осколки летят от разбитого стекла и я прикрываю тебя собой. Где-то в голове возникает мысль, что пришли за мной. За Пожирателем Смерти Эваном Розье. Мы бежим в дальний конец дома к огромному исчезательному шкафу и я распахиваю огромную дверцу, за которой лежит длинный белый коридор.
- Лори, слушай сюда, - я ловлю пальцами твой подбородок, - Залезай и беги по этому коридору. Он приведет тебя в мэнор Кэрроу. Главное, не оборачивайся и не возвращайся! Ясно?

Ты киваешь и перепугано смотришь на меня своими детскими глазенками. Я целую тебя в лоб и подсаживаю в шкаф, сразу же закрывая дверцу. Самого главного я тебе не сказал. Того, что сейчас столкнутся ад и рай. Заклинанием запечатываю комнату. Ее теперь не сможет найти никто. Кроме меня. А я не вернусь.

Уже словив грудью Аваду от Грюма, я с радостью думаю, что сделал в своей жизни хоть один достойный поступок.

Любимый Том

Огонь пожирал тела трех людей. Тех, кто пару минут назад еще были живыми людьми. Отец... Мать... Маленький ребенок... Девочка. Блондинка. Чем-то похожа на маленькую Нарциссу. Только вот глаза не серые, а голубые. И смотрят не с любовью, а с непониманием. Как будто обладательница спрашивает - зачем убила, тетя?

Хрупкие плечики девушки затряслись. До нее доходило, что она сделала. Палочка выпала из обессилившей руки и откатилась очень близко к огню.

- Белла! - кто-то тряс ее за те самые плечи. Что так саднили под грузом мертвых душ. Тех, что она отняла. - Уходим! Авроры!

Рудольфус подхватил палочку жены и, схватив ту за руку, аппарировал. В глазах у девушки потемнело. Лишь когда ноги коснулись земли она позволила себе закричать. Слезы покатились из крепко сомкнутых глаз. Она не верила, что стала убийцей. После этого леди Лестрейндж захотелось умереть. Ее вопль перемежался с тонкими всхлипами, пугая бедного Рудольфуса. Ему казалось, что жена сошла с ума. Он уже жалел, что позволил ей пойти с собой.

Беллатрикс будто снесло голову после того, как она увидела Тома Редлла. Она рвалась на пожирательские слётки, мечтала о метке и просилась в рейды с мужем. Мистер Лестрейндж отказывался понимать жену. Та ли это девушка, что так рьяно запрещала супругу вступать в ряды темных сил. Нет, с ней явно что-то стряслось.

- Рудольфус, мой храбрый друг, - тихий, шипящий голос заставил мужчину задрожать.

- Да, мой Лорд?

- Оставь нас с Беллатрикс. Я хочу узнать о ходе операции.
- Но... - Лестрейндж хотел что-то сказать, но лишь молча поклонился и вышел.

Том повернулся на каблуках к девушке, которая сидела прямо на полу, сбившись в клубочек.

- С первым убийством, Беллатрикс. Этот поступок — начальная, что определяет твою будущую жизнь.

Словно в трансе, миссис Лестрейндж поднялась с пола и подошла к своему Лорду.

- Я сделаю все для Вас... Тебя... Любимый мой Том...