От автора

Вот десять минут назад в очередной раз дочитала свой любимый «Грозовой Перевал», бессмертный шедевр Эмили Бронте. И вот только сейчас ко мне в голову пришла одна довольно интересная мысль – ведь у этого романа и Гарри Поттера есть кое-что общее, вернее, оно в моем представлении. Вспомним треугольник Хитклифа, Кетрин и Эдгара и сравним его с Лили, Северусом и Джеймсом. Не находите ли похожесть ситуации? Те же унижения со стороны отношения персонажей, та же большая дружба и любовь, Кетрин и Лили выходят замуж, а Хитклиф или же Северус остаются с носом из-за своих мелких ошибок, после чего становятся жестокими и холодными людьми, спрятав свою любовь в самые дальние уголки души. А после смерти возлюбленных вовсе теряют веру в добро, боясь показать свою душу.
Может быть, эти мысли звучат и глупо, и много кто будет бить автора тапками за эти глупые литературные параллели, не понимая, как я могла совместить эти несовместимые романы, но такая уж вот я, пишу то, что думаю и стараюсь, ни на что не обращать внимания. Одним словом, перед вами фанфик о героях «Гарри Поттера», на который меня вдохновил «Грозовой Перевал».
Так же, хочу отметить, что фик уже выкладывался на Хог-нете, но был удален автором, кардинально переписан и отбечен. И.. жду отзывов)
З.Ы. Кто не читал Бронте, очень советую!

Пролог

Сегодня был точно самый ужасный день в этом году. Во-первых, он жутко не выспался, и в результате голова болела так, что он неспособен был сейчас думать даже о самых элементарных вещах. Во-вторых, потолок Большого Зала покрывали непроницаемые черные тучи, а в окно стучали тяжелые капли дождя, норовившие разбить стекла. А это значило, что тренировка по квиддичу отменяется, а ведь это единственное развлечение в череде серых будней трудной недели. В-третьих, он опять поссорился с Чжоу. Равенкловка обиделась на то, что он предпочел ей компанию Рона и Гермионы. Почему она не поймет, что они с Грейнджер просто друзья, не более? И зачем закатывать эти глупые истерики на глазах у всей школы? Слишком уж высокого мнения о себе эта девчонка… Верно говорят: любовь зла! Но все эти неприятности меркли перед грядущим Зельеварением совместно с слизеринцами.

Целых три часа слушать Снейпа! Гарри предпочел бы провести это время в компании Гроупа, брата Хагрида. Кто угодно, только не Снейп! За что ему такое наказание?
Парень печально вздохнул. Ничего хорошего от грядущего урока ждать не приходилось. И вскоре все его ужасные предчувствия подтвердились: на уроке Снейп дал им незапланированную самостоятельную. И ему, конечно же, досталось то, что он знал хуже всего – красящее зелье. Всю первую пару Гарри сидел над котлом и глупо водил волшебной палочкой по пустому дну.… На второй решил, что лучше сделать хоть какое-то варево… Результат оказался плачевным: его котел взорвался. Горячая жидкость ошпарила Рона и попала на волосы Гермионе. Обоих пришлось срочно отправить в Больничное крыло. К тому же ребята жутко обиделись на него, а Гриффиндор еще и лишился пятидесяти баллов.
Самому же Гарри пришлось хуже всего: теперь все выходные до конца семестра он должен будет собирать в Запретном Лесу жуков-вонючек и навоз-траву. Очень мило. А тут еще из-за потерянных баллов с ним не разговаривала половина Гриффиндора, а слизеринцы и вовсе подстерегали по углам и глупо тыкали пальцем…

И что делать в такой ситуации, чтобы никого не убить? Выход один – где-нибудь спрятаться и подождать пока все образуется само собой. Долго искать уединенное место не пришлось – недалеко от подвалов замка попалась дверь с большим, ржавым, покрытым паутиной замком. За ней - какое-то заброшенное помещение. Здесь его точно никто не найдет. Прошептав «Аллохомора», Гарри оказался в небольшой комнате, заваленной множеством предметов. По некоторым из них гриффиндорец смог без труда определить, что здесь когда-то была алхимическая лаборатория… И тут Гарри пришла в голову гениальная мысль – можно же схитрить и сдать Снейпу уже готовое зелье, не прилагая к этому особых усилий! Он взял первую попавшуюся пробирку и… его глаза чуть вылезли за стекла очков.

Колба была подписана его почерком. Но в следующий миг он рассмотрел надпись: «Лили Эванс. 6 курс. Гриффиндор. Оглушающее зелье»… У парня даже руки затряслись, а мысли помчались со скоростью света: здесь когда-то работала его мама! Его мама увлекалась Зельеварением! Гарри схватил следующую колбу. Здесь его ждал сюрприз поинтересней.
«Лили Эванс. Северус Снейп. 6 курс. Эликсир прошлого» – прочел он. ЧТО? Снейп?! Его мама работала вместе с этой слизеринской мышью?! «Да быть этого не могло!»
Сегодня точно не его день. Гарри прислонился к стене и разглядел некие буквы, вырезанные чем-то острым на дверном косяке: «Лили Эванс... Лили Снейп... Лили Поттер»... Последняя запись была явно сделана позже предыдущих, и другим почерком. Корявым и скачущим. Почерком... Снейпа? И что все это могло значить? Ответ мог быть только одним. И Гарри не хотел в это верить.

Часть 1. Весна. Глава 1. Что там, за поворотом?

Июнь 1971

Дождь, наконец, прекратился, но земля оставалась сырой и мокрой, а по пустынным лугам блуждал ветер. Небо было все еще укутано свинцовыми тучами, которые, казалось, готовы обрушиться на землю. Это предвещало
очередную грозу – где-то ближе к вечеру. На горизонте виднелись мимолетные отблески зарниц, бросавшие на кроны деревьев бледновато-желтые отсветы и делавшие их похожими на фантастические существа.

Мне почему-то всегда казалось, что это своеобразные сигналы из другого мира, полного тайн, но такого прекрасного и родного. Мне всегда хотелось выйти из четырех стен, пересечь все эти долины и луга, пробраться через глухие леса, которые окружали наш городок и посмотреть, что прячется за ними.

И я была уверенна, что, перешагнув определенную черту, смогу попасть в царство, населенное сказочными феями, прекрасными эльфами и мудрыми волшебниками. Я почти наверняка знала, что там – как написано в любимых
книгах – исполняются заветные желания, и добро всегда побеждает зло, что там нет страшных снов и непонятных видений, что там есть свет, тепло и любовь. Я всегда свято верила в то, что непременно попаду в эту сказку и
останусь в ней навсегда, что буду жить в красивом замке, как настоящая принцесса, а когда вырасту – встречу прекрасного принца.

Но мама почему-то старалась меня разубедить, она не уставала повторять, что это – пустые детские мечты, что скоро я и сама перестану верить в небылицы… А моя сестра Петунья и вовсе смеялась надо мной. Она говорила, что я глупа по своему малолетству, никогда не вырасту из пеленок и всю жизнь буду «рассказывать людям сказки про волшебников». Но, к счастью, я ей не верила. Она всегда была злой, постоянно издевалась надо мной и считала «никчемным созданием». Сначала я обижалась на нее, жаловалась маме, скандалила, иногда даже доходило до драк… Но потом я поняла: это бессмысленно, ведь в любом случае,
Петунья так и останется злобной и вечно всем недовольной. Она вообще всегда над всеми смеялась и о каждом из своих знакомых могла сказать какую-нибудь гадость. Порой, мне казалось, что даже мама папой для нее не достаточно хороши. Когда родители ей что-то запрещали, она металась по комнате, ругала их плохими словами, а потом начинала обвинять меня во всем, чем только можно.

Иногда ее истерики были столь сильны, что мне приходилось прятаться на чердаке или в чулане, чтобы никто не видел, как я плачу, а сестра не смогла найти меня и ударить.
Со временем я уже не жаловалась на ее поведение родителям, так как они все равно не могли ничего изменить. На мою сестрицу вообще мало кто мог повлиять, за исключением, может быть, Стива Келлана. Но тот обращал на нее внимание только тогда, когда ему самому было что-то нужно.

Со временем я привыкла к характеру Петуньи. Хотя, конечно, иногда мне хотелось хорошенько врезать сестренке. Но после нескольких неудачных попыток, закончившихся синяками на моих руках, я научилась сдерживаться.

Я была маленькой и слабой. Все удивлялись тому, насколько я не похожа на сестру, да и на родителей тоже. Они высокие, сильные, темноволосые, кареглазые. Я же – худенькая, зеленоглазая, со светлой кожей и огненно-рыжими волосами. Мама когда-то говорила, что я похожа на бабушку – ее мать…Судя по фотографиям, она была очень красивой, и родители говорили, что когда я вырасту, то обязательно буду на нее похожа. Но я не считала себя красивой, хоть все и убеждали меня в обратном. Мне не нравилось, что я такая хрупкая, бледная и слабая.

Мне всегда так хотелось хоть один день побыть сказочной принцессой. Я могла часами смотреть на иллюстрацию в большой детской книге, где была изображена волшебная красавица в светлом замке, а вокруг – вечное лето и невиданные цветы. Как же мне хотелось туда! Я очень любила брать эту книгу и забраться с нею в какой-нибудь дальний уголок нашего запущенного сада или прилечь на какой-нибудь поляне, усеянной цветами, и вдоволь намечтаться. Но если меня находила Петунья – приходилось худо: сестренка не скупилась на колкости и оскорбления.

Однако меня это мало волновало. Меня вообще редко что волновало, я росла в полном безразличии к внешнему миру и интересовалась лишь сказками и выдумками. Я была замкнутой и не очень разговорчивой, наверное, это были последствия того, что с раннего детства меня никто не понимал, даже родители. И одной из главных причин такого отношения ко мне был мой сознательный уход от «мира сего»: обществу сверстников я предпочитала одиночество и собственные мысли.

А еще я замечала, что многие люди бояться смотреть мне в глаза. Они всегда опускали голову или пытались сделать вид, что разглядывают что-то вдали, но не могли выдержать моего взгляда. Еще часто случалось так, что когда я злилась, то обязательно что-то взрывалось, ломалось или падало. Хотя это, скорее всего, было совпадением. Мне навсегда запомнился один случай: я ходила в первый класс, а наш учитель английского, мистер Нельсон – довольно неприятный тип – плохо относился ко мне; и вот он в очередной раз поставил мне низший балл за самостоятельную работу, хотя я знала, что написала ее хорошо. Я тогда до такой степени расстроилась, что была готова расплакаться прямо перед всем классом. Я с ненавистью думала о преподавателе, который так несправедливо со мной обошелся, и тут произошло нечто непонятное: школьный журнал ни с того ни сего вдруг взялся пламенем прямо на глазах у учителя и одноклассников! Еще однажды у Петуньи загорелось платье, когда она кричала на меня по какому-то пустяку. Но все тогда решили, что она просто стояла слишком близко к лампе.

Я глубоко вздохнула и прижалась лицом к стеклу. По его внешней стороне до сих пор медленно стекали капли недавнего дождя. Они вырисовывали причудливые узоры, напоминавшие волшебные цветы. Я заворожено наблюдала, как дождинки скользят по глади стекла, и представляла, что это танцуют феи. Мое лицо расплылось в улыбке, я тут же коснулась пальчиком того места, где на той стороне была капелька. Она на миг застыла, словно почувствовав мое прикосновение, и снова поползла вниз. Мне это показалось забавным. Я прижала к себе любимую, уже изрядно потрепанную книгу в пестрой обложке и слезла с подоконника. Дотянувшись, своими небольшими ножками до пола, на ощупь надела туфельки и выпуталась из шторы. В комнате царила полутьма, а в доме тишина. Я любила оставаться дома одна, в отличие от других детей, которые этого боялись.

Как Петунья, например. Когда она была помладше, она закатывала истерики, лишь бы ее оставляли в «этом страшном доме». Как по мне, так наш дом был очень милый и уютный: двухэтажный, с белым фасадом и красной крышей, крыльцо и балконы оплетены диким виноградом, а наш сад встречал гостей пестрыми цветами и аккуратной живой изгородью…. Как же можно это все не любить?

Я надела кофту, положила книгу под мышку и направилась к выходу. Я чувствовала себя счастливой и свободной как никогда. Родители и сестра должны были приехать не скоро, а гроза начнется только под вечер… Значит, можно пойти на любимую поляну, раскинувшуюся между тремя большими старыми дубами, и почитать сказки. А может и поиграть в них.

Я часто уединялась здесь, и никто не знал об этом моем «тайном» месте. Тут росли ромашки, и летало много бабочек. В солнечные дни я любила поваляться на мягкой траве, понюхать цветы. В пасмурные - залазила на один из дубов и пряталась в его широких листьях, словно лесной эльф. Однажды я там нашла гнездо соловьев и долго наблюдала, как они ухаживают за птенцами.

В тот день я устроилась на самой верхушке дерева, облокотившись спиной о толстый ствол. Сквозь ветки и листву можно было видеть, как где-то за горизонтом мерцают зарницы, или как косые струи дождя накрывают другие города, или как летают стаи воронов, или фермеры гонят скот с пастбищ. Такая привычная, знакомая и родная картина. С одной стороны я все-таки любила Волчью Долину – ведь это был город моего детства. И каждый раз, когда созерцала эту картину, мне хотелось узнать, что там, за холмами и лугами? Какой там мир и чем он отличается от этого? Там, наверное, живут волшебники. Я вздохнула. Я всегда мечтала встретить настоящего волшебника и попросить его исполнить мое желание. Вот только какое? Стать принцессой? Или попасть в волшебную страну? Или просто сделать этот мир добрее и краше?.. Я открыла книгу и углубилась в чтение, и, хотя могла рассказать эту сказку наизусть, все равно перечитывала ее раз за разом.

Внезапно с верхушки дуба с пронзительным криком сорвалась сойка и взлетела в небо. В наших краях много соек, к ним уже все привыкли. Но все же я немного испугалась. Это было так неожиданно, что я чуть не выронила книжку. Мне на голову посыпались листья и веточки, я принялась очищать от них волосы. И вдруг внизу я услышала какой-то шорох. Я опустила голову и всмотрелась в кусты волчьей ягоды, но не смогла разглядеть ничего, кроме какого-то неясного движения. Там явно кто-то был. Наверное, еще какая-нибудь птица. Или енот...

Я снова вернулась к книге, полностью углубившись в историю, и больше не обращала внимания ни на что и ни на кого. Я не заметила, как на землю опустились сумерки, еще сильнее сгустились тучи, подул ветер. Читать стало невозможно, да и становилось холодно. На улице июнь, а погода как в октябре. Меня это не радовало – я любила тепло. Пришлось захлопнуть книгу и слезть с дерева. Поскользнувшись и едва не свалившись в кусты, я оказалась на земле. Укутавшись, я зашагала к своему дому.

Наверное, мама, папа и Петунья уже вернулись. Хотя переживать обо мне они бы не стали: уже привыкли к моим отлучкам. Ветер усиливался, даже идти становилось тяжело, а сумерки все больше и больше окутывали местность. В домах начинали зажигаться огни: все поскорее бежали под крыши, чтобы укрыться от дождя. Я ускорила шаг – промокнуть совсем не хотелось… В прошлый раз две недели пролежала с температурой, меня даже хотели вести в больницу.

Вдруг я услышала, что мои шаги отдают странным эхом. Я резко повернула голову, но там никого не было. Странно, но мне почудилось, что за мной кто-то идет. Тогда я снова обернулась, но ничего не увидела. Показалось?
Раньше у меня не было галлюцинаций! Когда я подходила к своему дому, то краем глаза увидела, как за угол прошмыгнула какая-то тень. Нет, мне это точно не могло показаться! Я точно видела кого-то! Значит, за мной и вправду кто-то следил, но кто это мог быть? И кому я была нужна?

Глава 2. Жизнь, похожая на дождь

Шел дождь. Серые капли скользили по грязному оконному стеклу причудливыми узорами. Пейзаж казался размытым и бесформенным, но и я не пытался его рассмотреть. Мне было известно, что там находится запущенный, заросший сорняками сад. Слышалось, как в нем скрипят от ветра старые деревья, как шумит терзаемая им листва, но мне не было до этого никакого дела. Я не любил дождь – он всегда вынуждал меня находиться дома рядом с родителями. Как только он заканчивался, я тут же бежал на улицу и находился там до самой темноты. Мне было все равно чем заниматься – собирать травы или просто лежать на лугу, главное, что меня никто не трогал. Сейчас я сидел в самом дальнем углу чердака, прячась за пыльными коробками и сундуками, и терпеливо ждал, когда же закончится гроза. Мне было неудобно сидеть на твердом полу - ноги и спина затекли от долгой неподвижности, на теле ныли синяки, оставленные моим отцом. Но я не двигался, не желая выдавать своего присутствия. Где-то внизу, на первом этаже слышались приглушенные крики родителей – они вновь ругались. Скорее всего, отец опять пришел домой в нетрезвом состоянии и начал кричать на мать по какому-то пустяковому поводу. А я знал, что мне лучше сейчас не попадаться на глаза никому из родителей – папа снова может начать распускать руки, а мама будет кричать на меня ни за что, ни про что, срывая свою злость.

С детства я уже успел привыкнуть к частым семейным скандалам, поэтому почти всегда знал, когда вовремя спрятаться, чтобы не попадаться на глаза родителей. Если же я не успевал от них убежать, то мне хорошо доставалось. Иногда мне даже казалось, что родители получают удовольствие от того, что вечно ссорятся и мучают меня. Но потом я видел плачущую маму и понимал, что она такая же жертва тирана-отца, как и я, и не мог понять, почему же она от него не уйдет, забрав меня с собой. Ведь моя мать волшебница, а отец всего лишь жалкий маггл. Она может все, а он - ничего. Но я редко видел, как мама творит чудеса. В нашем доме само слово «магия» было под строжайшим запретом. Папа ненавидел волшебников и все, что связанно с магическим миром. Он запретил маме колдовать и связываться с другими колдунами. Но я-то знал, что, когда отец был на работе, мама тайком от него варила разные зелья, а иногда даже учила этому меня. Я очень любил ее слушать и помогал добавлять ингредиенты в котел или по вечерам собирать с ней травы, обладающие волшебными свойствами. Чуть позже я нашел в кладовке несколько больших книг. Они были очень старыми, пыльными и тяжелыми, но я не мог их не забрать их себе и не прочитать. В них было написано столько интересных вещей, хоть и некоторые из них было очень трудно понять. Читать мне приходилось только по ночам, когда засыпали родители. Я тайно брал у папы фонарик и прятался под одеялом, читая в тусклом свете о свойствах заклинаний и зелий. Это было очень рискованно, ведь я знал, что если родители поймают меня на этом занятии, мне несдобровать. Но, тем не менее, теория магии, описанная в этих книгах, запоминалась мне очень хорошо, и я был уверен, что на практике у меня все будет получаться неплохо. Когда мама была в хорошем настроении, то она даже говорила, что из меня выйдет неплохой зельевар. В такие моменты я был очень доволен собой, так как понимал, что готовить настои, эликсиры и зелья мне удавалось лучше всего. Но потом же, со временем, я в той самой кладовке нашел еще одну книгу. Она была самой ветхой из всех тех, что мне попадались прежде. В ней рассказывалось о старинных обрядах и ритуалах, о сложных заклинаниях, которые сопровождались кровавыми жертвами. Не знаю почему, но это все казалось еще более интересным, чем зелья. Эту книгу я перечитывал много раз, и постоянно открывал для себя что-то новое. Мне было нетрудно понять, что это книга по темной магии, которая не может быть хорошей. Но это ничего не меняло – я не мог побороть свой интерес к данному искусству и больше всего на свете боялся, что отец узнает, что я читаю подобную литературу.

А этой зимой мне исполнилось одиннадцать лет и приближалось то, чего я больше всего ждал в своей жизни. Мне должно было прийти письмо из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. С детства я много слышал от матери об этом месте, и с самого рождения мечтал, наконец, оказаться в волшебном замке, вдали от Волчьей Долины, от пьяного отца и его побоев. Я ненавидел то место, где родился и вырос, мне хотелось поскорей оказаться среди настоящих волшебников, таких же, как я и моя мама. Мне казалось, что, как только прилетит сова с письмом из Хогвартса, то моя жизнь тут же изменится в лучшую сторону. Я больше не мог жить в этом мире, презирая магглов и их проблемы. Больше всего на свете мне хотелось покинуть родительский дом. Вряд ли в другом месте надо мной издевались бы так же, как здесь. Мне надоело жить в вечном страхе перед отцом и терпеть упреки матери, я хотел, наконец, найти друзей, которые бы меня уважали. Здесь, в Волчьей Долине, у меня никогда не было ни одного друга, все ребята смеялись надо мной из-за того, что я ходил в обносках, а взрослые запрещали своим детям дружить со мной, считая меня хулиганом и бродягой. Поэтому я старался не появляться на улицах городка, а в одиночестве гулять по его окраинам. Я очень любил ходить в небольшой лес за городом – там можно было гулять сколько угодно, без риска быть обнаруженным людьми, которые не упустили бы случая посмеяться над ботинками, которые я донашивал за отцом или куртки, на три размера больше, чем нужно. Я не нравился людям, и поэтому старался не попадаться им на глаза. Но с другой стороны для меня не имело значения то, что обо мне думали магглы – ведь очень скоро меня не будет здесь, я буду в мире волшебников.

Дождь постепенно начинал стихать, и я был этому рад. Медленно отодвинул сундук, за которым прятался и встал с пола, разминая затекшие конечности. Только сейчас я понял, как сильно засиделся, и как мое тело устало от этого. Но сейчас меня больше волновало то, как незаметно пробраться мимо родителей. Хотя, они были так увлечены ссорой, что меня никто даже не заметил. Я тихо прошмыгнул в открытую входную дверь и оказался на улице. От прежнего утреннего зноя здесь не осталось и следа, теперь было сыро и прохладно, дул легкий ветерок. Мне нравилась такая погода. Я вдохнул полной грудью свежий воздух и медленно побрел вдоль дороги в сторону луга. От дождя асфальт был темно-серого цвета, кое-где блестели глубокие лужи. Из-за серых туч выглянуло несколько лучей закатного солнца, окрашивая небо в лилово-пурпурные цвета. Может быть, сейчас даже будет радуга. Главное, чтобы снова не пошел дождь.

Я дошел до луга и, как всегда, осмотрелся – мне не хотелось попасться на глаза какому-нибудь магглу, чтобы он снова начал дразнится. Ведь один раз, какой-то мальчишка да такой степени разозлил меня, что у него на носу мгновенно выросло три больших волосатых бородавки. Все, конечно, сочли это случайностью, но я узнал, что именно в тот момент у меня открылись мои магические способности, и я был этому так рад!

Спустившись с холма, я оказался на лугу. Я любил открытые пространства, мне казалось, что если расставить руки и посмотреть в небо, то порыв ветра подхватит меня и унесет куда-то вдаль. Ноги утонули в высокой мокрой траве, но мне уже было все равно – промокну я или нет. Внезапно я увидел ее, и больше не мог думать ни о чем. Солнечный луч коснулся ее огненно-рыжих волос, и теперь казалось, что она объята ярким пламенем. Я стоял и молча любовался ею. А она бежала по лугу, прижимая к себе маггловскую книжку в пестрой обложке. Мне всегда было трудно понять, как она может читать эти небылицы. Трава на лугу практически доставала ей до пояса, но девочку это никак не смущало. Она двигалась по направлению к трем старинным дубам, что росли на западе. Я знал, что она любит залазить на верхушки этих деревьев и сидеть на них до позднего вечера. Она увлеченно читала свои истории, а я тем временем, тихонько подкрадывался к деревьям и прятался в кустах волчьих ягод. Мне нравилось на нее смотреть – у нее были большие зеленые глаза, нежная светлая кожа и длинные рыжие волосы. Мне всегда так хотелось к ним прикоснуться! А еще мне нравилось, что она всегда носила белые платья. А них она была похожа на ангела. Я мог наблюдать за этой девочкой днями, но никогда не находил в себе сил познакомиться с ней. Если бы я ней подошел, она бы начала смеяться, что я некрасивый, и одет в поношенные вещи. А ведь она была такой красавицей! В городе к ней все так хорошо относились, а меня избегали…
Но она, тоже всегда была одна. А еще она не знала, что волшебница, а я об этом знал. Около года назад я увидел, как у нее в руках оживают увядшие цветы, и как по ее вине внезапно воспламеняется сено. Наверное, она думала, что это всего лишь совпадения, и понятия не имела о мире волшебников, ведь ее родители и сестра были магглами! Но этой девочке должно было прийти письмо из Хогвартса, ведь она была такой одаренной! А ведь я мог бы рассказать ей все о волшебном мире, что знал сам, но даже не решался показаться ей на глаза. Если у нее не было друзей, то это не значило, что она захотела бы дружить со мной. Никто никогда не хотел дружить с Северусом Снейпом.

Я сидел под одним из дубов на сырой земле, спрятавшись под ветками кустов и укрывшись широкими листьями лопухов. Здесь она меня никогда бы не заметила. Когда я находился рядом с ней, то чувствовал себя почти счастливым. Небо мне казалось ярче, солнце теплее, трава мягче, а жизнь светлее. От девочки исходила необъяснимая энергия искренности, тепла и доброты. Я никогда не думал, что в мире могут быть такие светлые люди. Когда я ее видел, мне казалось, что в мире не осталось ничего, кроме красоты и радости.

Рядом с ней мне хотелось верить в дружбу и любовь, а еще у меня появлялась необъяснимая надежда на лучшее. Возможно, когда-нибудь я с ней познакомлюсь, возможно, когда-нибудь она улыбнется мне такой же счастливой улыбкой, которой улыбалась своим мечтам…

Глава 3. Мальчишка.

Июль в тот год выдался просто необычайно холодным. Было довольно трудно поверить в то, что на дворе царит лето. Об этом говорила только зеленая листва на деревьях и пестрые цветы на газонах. Почти все люди прятались по домам, а когда природа дарила хоть лучик солнечного света, который слабо пробивался сквозь безжалостные тучи, то это казалось необыкновенной радостью. Мы с Петуньей выбегали в сад или на луг, пытаясь хоть немного загореть под нежным солнышком. Правда, моя сестра очень быстро уставала и просилась домой, но я старалась не обращать внимания на ее причитания. И почему она всегда такая капризная и вредная? Меня это немного раздражало, но я старалась не подавать виду, чтобы Петунья еще больше не расходилась. И почему-то всегда, когда я выходила на улицу, мне казалось, что за мной кто-то следит. Это было очень странно, ведь когда я оборачивалась, то никого не видела. Но я точно слышала толи шаги, толи шорох. А однажды я увидела, как с дерева, под которым я сидела, что-то свалилось, а после скрылось в кустах. Я решила, что это был слишком крупный ворон. Когда я сказала об этом Петунье, она просто скривилась и сказала, что я перечитала сказок и теперь начинаю видеть галлюцинации.

В тот день я проснулась позже обычного, хоть всегда была «жаворонком» и любила встать пораньше. Я считала, что на лишний сон уходят драгоценные часы жизни, что именно в это время я могу узнать что-то новое. Когда я открыла глаза, то их тут же пронзил яркий солнечный свет, который сочился через неплотно задвинутые шторы. Из открытого окна доносились звонкие трели птиц и шелест листвы, вызываемый легким ветерком. Неужели, наконец, теплая погода? В последний день июля…

Я стряхнула с себя остатки сна и вскочила с кровати. Солнце, наконец-то солнце! Быстрыми движениями рук я раздвинула атласные шторы и впустила в комнату лучи, которые тут же принялись исследовать мое лицо, оставляя на нем следы летнего тепла. Потом надела платье и выбежала из комнаты. Родители находились в гостиной, Петунья, видимо, пошла к кому-то из своих подружек-сплетниц. Выпив на кухне немного молока с печеньем и, крикнув маме с папой, что буду на улице, я выбежала в сад. На счет Петунии я ошиблась – она находилась около качелей и жевала яблоко. Меня она поприветствовала хмурым взглядом, словно я была дождевой тучей, принесшей снова непогоду.

- Привет! – я была настроена мирно и не хотела, чтобы Петунья портила мне настроение своим кислым лицом.

Сестра промычала в ответ что-то неразборчивое и бросила яблоко за забор. Я же быстро вскарабкалась на качели и принялась раскачиваться. Мне очень нравилось это занятие – я закрывала глаза, все набирая и набирая скорость. Казалось, что у меня из спины начинают расти крылья, и я взлетаю в небеса. Такое необыкновенное, завораживающее чувство, как будто бы покидаешь землю и отправляешься куда-то вдаль, в небеса, к облакам и ангелам. Петунию же это почему-то раздражало. Она начинала кривиться и кричать, чтобы я остановилась, но ее крики были тщетны. Я не слушала, а ее голос доносился до меня, как из какого-то далекого неприятного сна. Петунья почему-то считала, что, то, что я делаю, это ненормально. Пускай. Я перестала качать ногами и просто замерла на качелях. Немного кружилась голова, перед глазами все плыло, но я чувствовала необъяснимую возвышенность, как будто бы только что прибыла из иного мира. Внезапно перед нами что-то пронеслось и стремительно начало падать на землю. Что-то небольшое, коричневое и пушистое. Я вмиг остановила качели и кинулась на землю к упавшему предмету. У меня немного кружилась голова и шатались ноги, поэтому Петунья оказалась возле упавшего быстрее меня. Как оказалось, это был всего лишь маленький воробей. Взлохмаченный пух, небольшие лапки и клюв, крыло как-то неестественно вывернуто.

- Петунья, он же ранен! – воскликнула я.

- И без тебя вижу, - буркнула в ответ сестра.

Я осторожно поднесла руки к упавшей птичке и прикоснулась к его перышкам. Они были теплыми и пушистыми на ощупь.

- Бедненький… - прошептала я... – Нужно отнести его в дом, вылечить.

Я прижала воробья к себе, как вдруг почувствовала какое-то странное щекотание в ладонях. Как будто бы сотни крошечных палочек ласково поглаживали мою кожу. Воробей вдруг немного пошевелил крылышком, чуть клацнул клювом, начал вырываться из рук и… взлетел. Его крыло оказалось полностью здоровым!

- Как ты это сделала? – голос Петуньи был резким, в нем слышалось возмущение.

- Я… - я еще не совсем понимала, что произошло. Все было так стремительно и непонятно, что показалось нереальным. Воробей был у меня в руках, у него, было, сломано крыло, а потом он взлетел, как будто бы травмы не было. Но как это могло получиться? Я ведь ничего не сделала, только взяла его на руки…

- Ты говоришь неправду, Лили! Я расскажу маме! Ты… ты.… Колдовала! Ты маленькая ведьма!

- Нет, Петунья, неправда!.. Я ничего не делала, просто подержала птичку в руках!

- Ты все врешь! Ты начиталась своих мерзких, поганых, злых книжек и стала ведьмой!

- Но…

- Да, ты ведьма! Ведьма!

- Вовсе нет, Туни, я такая же, как и ты! Я сама не понимаю, что случилось…

Но Петунья уже бежала в сторону дома, громко, выкрикивая: «Лили ведьма!». Наверное, ее вопли слышали все соседи, но мне не было до этого дела. Я услышала где-то за собой шорох, как будто бы кто-то быстро уходил, но даже не повернула голову, чтобы посмотреть, что там происходит. Просто села прямо посреди палисадника и обхватила руками колени. Прямо в спину мне светило яркое солнце, где-то в ветвях деревьев перекрикивались птицы, и шумела листва, с улицы доносились радостные крики детворы, а из окон соседних домов громкая музыка. Но я была далеко от всего этого мира, мои мысли витали где-то над землей, а в ушах отражался крик Петуньи «Ведьма, ведьма!». Мне почему-то было вовсе не обидно, я скорей была ошарашена и не понимала, что произошло с воробьем, ведь у него и вправду было сломано крыло. Но когда я его взяла, раны, как и не было.… Все это так странно! Просто немыслимо… Я была не в состоянии, о чем-либо думать, как ни об этом. А если это произошло на самом деле, то значит, сказки не врут! Значит, волшебство существует! И я могу колдовать, лечить животных!

Я мгновенно вскочила с земли и кинулась к заднему выходу со двора через сад. Если это так, то я могу спасать зверей! Я буду лечить каждого раненного животного, которого только увижу! Но, видимо, в тот день мне было не суждено оказаться в долине. Я зацепилась ногой за корень, споткнулась и врезалась во что-то мягкое. Или в кого-то. Послушался негромкий хрипловатый вскрик, я же громко ойкнула. Когда голова перестала идти кругом, я, наконец, смогла рассмотреть этого «кого-то». Это был мальчишка примерно моего возраста, но довольно странного вида. Худой, с бледной кожей, овальным лицом, длинными ногами и руками. Его небрежные черные волосы почти доставали плеч, темной завесой скрывая лицо, за исключением длинного крючковатого носа, кончик которого выглядывал из-за волос. Он рефлекторно убрал их назад с лица, потирая длинными бледными пальцами лоб. У него были ровно очерченные брови, тонкие губы и небольшие глаза, но, смотря в них, можно было утонуть – так они напоминали бездонные черные колодцы. Одет он был более, чем странно, и, возможно, даже глупо. Короткие потертые джинсы с налипшей на штанину грязью, на колене разодраны, кроссовки одеты на босу ногу, простая красная футболка и огромная черная куртка, явно большая на этого мальчишку. Но, тем не менее, его странный внешний вид и необычная внешность не отпугивали меня, а, наоборот, забавляли. Мне все казалось игрой, поэтому я не обращала внимания на одежду. А мальчик меня почему-то заинтересовал. Толи потому что в нем было что-то, чего не было у всех людей, а, может быть потому, что я его ни разу не видела в нашем городке, хотя была знакома со всеми ребятами, ведь мы ходили в одну школу. А его там точно не было.

- Привет! – я тут же решила начать знакомство, ведь это не помешает, да?

- Привет, - тихо отозвался мальчик и немного поежился, как будто бы чего-то боялся.

- Ты кто?

- Меня зовут Северус, - все так же тихо отвечал мальчишка, продолжая потирать лоб.

- Очень приятно. А я - Лили! – я улыбнулась и протянула ему руку.

Мальчик недоверчиво посмотрел на мою руку, а потом заглянул в лицо. На мгновенье мне показалось, что на его лице промелькнуло удивление. Потом же он медленно подвел свою руку к моей и пожал ее. Его пальцы были ледяными.

- Я тебя ни разу не видела - ни в городе, ни в школе, - сказала я.

- Я не хожу в школу, - отвечал Северус. Теперь его голос звучал несколько громче и увереннее, но все, же не лишился той настороженности.

«Странно. Он, кажется такой, как я, но в школу не ходит. Наверное, болеет», - подумала я, но ничего не сказала, а лишь молча, разглядывала мальчика.

- А что ты делал в нашем саду?

- Э-э-э… Я.. Я проходил мимо… - голос мальчика снова стал несколько потерянным и неуверенным.

- Нет, ты не проходил мимо! Ты шпионил за мной! - воскликнула я. – Я уже несколько недель знаю, что за мной кто-то следит, но думала, что мне все кажется. А оказывается, это был ты!

В моем голосе совершенно не звучало упрека, но Северус почему-то покраснел. Мне стало немного стыдно, но слова уже не заберешь обратно.

- Да, я наблюдал за тобой, - внезапно сознался мальчишка. Он опустил голову, и его волосы снова заслонили лицо, оставив на виду только кончик носа. Пальцы Северуса нервно теребили края огромной куртки, мне показалось, что он снова краснеет.

- А почему?

- Я… Вернее ты... То есть мы… - он снова стал запинаться, не в состоянии договорить фразу.

- Не волнуйся, я все пойму! – попыталась заверить мальчика я, потом улыбнулась. Мне хотелось выглядеть дружелюбной и милой. Кажется, получилось.

- Потому что, ты волшебница! – на одном дыхании выпалил Северус, и его лицо еще больше залилось краской.

- Волшебница? – переспросила я, немного недоверчиво вскинув бровь. – Ты серьезно?!

- Да, серьезно. Я тоже волшебник, как и моя мама!

- Ты надо мной просто издеваешься! – воскликнула я. – Ты просто узнал, что я хочу научиться колдовать, и пришел пошутить, правда, же? Это тебя Петунья подговорила?

- Да нет же! С тобой разве не происходило ничего необычного?

- Ну… - я немного растерялась.

Перед глазами пронеслись картины из прошлого. Сгоревшие предметы, когда я злилась, исчезающие книги по тем предметам, которые я не хотела учить, да и сегодняшний случай с птицей. Это все явно было не просто так, а имело объяснение. Неужели это все, правда, магия? И она существует?!

- Но... Это же все мелочи! – воскликнула я. – И я ничего не умею делать, я ненастоящая колдунья!

- Ты научишься и станешь настоящей колдуньей, когда поедешь в Хогвартс! – сказал мальчик.

С каждое секундой его смущение менялось на энтузиазм. Теперь он смотрел на меня с кривоватой, но искренней улыбкой, а глаза его горели радостным огнем.

- Что такое Хогвартс? – спросила я.

- Хогвартс – это школа волшебства. Там учились все волшебники Британии!

- В Британии есть волшебники?!

Я почувствовала, как где-то внутри меня начинает разрастаться какое-то новое непонятное чувство. Мне не совсем верилось в то, что происходит, немного начала кружиться голова. Я теперь не могла отвести взгляда от этого странного мальчишки, с нетерпением ждала его ответов и поглощала каждое его слово. Неужели он говорит правду? Да он просто не может врать!

- Конечно, есть! В Британии, да и во все мире полно волшебников!

- Волшебников? Но почему тогда никто не встречал, ни одного живого волшебника?

- Потому что они скрываются от магглов, - говорил Северус.

- Магглов? Что это такое?

- Магглы – это простые люди, не волшебники. Например, твои родители и сестра.

- А почему я волшебница, а они не волшебники?

- Так иногда бывает – в семье магглов может внезапно родится волшебник. У нас таких называют магглорожденными.

- Магглорожденными?

Я задавала слишком много вопросов, но любопытство распирало меня изнутри. Я смотрела на мальчишку, совершенно не скрывая своего интереса к нему и к тому, что он говорил. Наверное, он это заметил и теперь держался намного уверенней и спокойнее. Это радовало. Теперь его лицо лучилось энтузиазмом и радостью. А я была довольна, что он перестал нервничать. Не знаю почему, но я почему-то поверила ему сразу, хоть это было очень сложно. Его речи звучали очень складно, красиво и правдоподобно, не поверить я не могла, но так хотела, чтобы он говорил правду! И за разговором мы совсем не замечали, что сидим прямо на земле в глуби моего сада под большой яблоней, на которой дозревали яблоки, сквозь густую листву пробивались приглушенные солнечные лучи. Я была так рада новому знакомству, и меня совсем не волновало, что этот мальчишка столь странен. Наверное, он и вправду волшебник. Но Северус говорит, что и я тоже волшебница, что тоже поеду в школу волшебства Хогвартс, что в этом месяце ко мне придет оттуда письмо, вернее, его принесет сова. Оказывается, настоящие волшебники шлют письма через сов. Так интересно!

А еще Северус рассказывал, что есть Министерство Магии, где следят за тем, чтобы волшебники не нарушали магические законы, главным который из них был – это делать все, чтобы магглы, то есть не волшебники, не узнали о существовании волшебного мира. А в школе изучают много интересных предметов, таких как Защита От Темных Искусств, Зельеварение, Заклинания, Полеты. Северус мне обещал как-нибудь дать почитать старые книги по магии, которые он сам уже выучил, чуть ли не наизусть. А он и вправду много знал, я даже удивлялась – он мог рассуждать, как взрослый человек. Мне это нравилось – с ним было интересно, и время летело незаметно. Некоторое время мы просидели под яблоней, а после вместе пошли на луг. Это было впервые в жизни, когда я гуляла по лугу с кем-то, да еще и разговаривала о волшебстве. Северус мне сказал, что тоже любит прогуляться по лугу, только чтобы его никто не видел. Оказалось, что он знал эту местность на много лучше меня, хотя я здесь выросла и считала, что выучила все закоулки. Сев же мне показал отличную поляну, недалеко от озера, на ней росла душистая мелисса и белые ромашки. А еще мне очень понравилось дерево, нависшее над ручьем, на котором мы сидели и ловили бабочек. Со временем же это место стало нашим самым любимым. И мне очень нравилось общество Северуса Снейпа, с ним было очень спокойно, и я не стеснялась своих глупых мечтаний о волшебстве. И почему я только не познакомилась с ним раньше?