Глава 1.

Итак, она умела всё прощать. Или даже не прощать, а просто принимать вещи такими, какие они есть, а не то, что все хотели бы видеть. Она всегда думала, что и её примут такой. Он и принял ее такой, какая она есть: немного пугливая, немного неряшливая, немного странная. Да, именно такой, какой она и есть, без всяких выдуманных достоинств, нежных слов и страстных поцелуев.
Луна Лавгуд всегда была именно такой. Она не готовила завтрак, не убиралась в квартире и не задумывалась о собственных детях. А Гарри это всё было и не нужно. Главное, что она сейчас рядом и не раствориться в воздухе в следующее мгновение. Он всегда этого так боялся. Раньше ему это казалось реальным.
- Тебе пора вставать,- громко сказала миссис Поттер, раздвигая резким движением рук тёмно-синие шторы. Гарри говорил, что они скоро упадут от такого обращения, а Луна только пожимала плечами и улыбалась. Той самой, знаменитой на всю школу, улыбкой…
- Угу,- буркнул Поттер, уткнувшись носом в подушку.- Я успею. Я же…
Гарри почувствовал нежное прикосновение к своему плечу.
- М-м-м?- полюбопытствовал он, приоткрывая один глаз и вытягиваясь под одеялом.
- Кажется, ты кое-что забыл,- пропела его молодая законная жена. – Ты забыл про приём.
Гарри поморщился. Да, конечно, как же он мог забыть. Один из ежегодных выездов в чей-нибудь замок для того, чтобы отпраздновать победу.
- Синее? – Спросила Луна, не уточняя. Её извечная привычка, которой Гарри раньше удивлялся. Она спрашивала коротко и зачастую непонятно для окружающих.
- Фиолетовое,- улыбнулся Гарри, закидывая руки за голову.
- Отлично,- дверь в спальню захлопнулась.
***

Как-то так получилось, что Луна Лавгуд оказалась рядом в нужный момент.
На седьмом курсе Гарри постоянно был окружён какой-нибудь компанией, остаться одному ему удавалось разве что в ванной. И она, маленькая Луна, была всегда где-то рядом, но найти её в нужный момент было невозможно. Весь Отряд Дамблдора порой искал её по замку, а оказывалось, что она сидит где-нибудь около школы или болтает с каким-нибудь привидением.
Гарри было не до любви. Он знал, чувствовал, что именно в этом году произойдёт его последняя битва. Он постоянно был раздражён, иногда без повода кричал на друзей или вообще замыкался. Ему было не до окружающих. Конечно, потом он извинялся перед Роном, Гермионой или Джинни, которая постоянно преданно заглядывала в ярко-зелёные глаза и видела там безразличие. Гарри был слишком увлечён собой, своей войной и своей битвой. Те, кто был рядом с ним, просто стояли рядом, как опора. И она, маленькая Луна, тоже стояла рядом и тоже держала его, балансирующего над пропастью.
А однажды она возвращалась с отработки у Слизнорта, с этих проклятых зелий в которых она ничего не понимала, и увидела его. Гарри сидел в коридоре, тускло освещённом факелами, откинув голову назад и прикрыв глаза. Он был очень бледным, даже каким-то синим. Луна как-то видела, что такого цвета бывает неприготовленная замороженная курица. Услышав её шаги, Гарри открыл один глаз и, увидев перед собой девушку, снова закрыл.
- Что ты тут делаешь?- спросил Гарри, после того как понял, что она уходить не собирается. Она просто стояла и просто смотрела на него, выпучив и без того большие глаза.
- Иду с зелий,- ответила она, продолжая пялиться.
- Ну, и иди, куда шла,- резко ответил Гарри. Потом тут же поправился:
- Я хотел сказать, я сейчас занят и ты мне мешаешь. Давай поговорим в следующий раз, ладно?
- Я не хочу говорить,- ответила Луна и присела рядом.
- Извини,- бросил Гарри и перестал обращать на неё внимание. Его все достали, он устал и хочет умереть. Под глазами у него были синяки. Он не спал уже несколько ночей, потому что ему всё чаще снились кошмары. И он боялся, очень боялся.
Луна молчала. Она превратилась в неподвижную тень на стене, и Гарри, расслабившись, забыл про неё. Девушка готова была сидеть здесь рядом с ним хоть всю ночь, не шевелясь, но задремала. В кабинете Зелий она надышалась испарениями из собственного котла. В рецепт входили успокаивающие травы, от чьих запахов начинала кружиться голова, и девушку клонило в сон. И разбудил её всхлип. Сначала она, вздрогнув от непривычного холода, не поняла, где находится. А звук ей просто послышался. Может Пивз что-то вытворяет неподалёку? А после, прислушавшись, она поняла, что это Гарри хлюпает носом. Он не рыдал, не бился в истерике, смотрел перед собой и хлюпал носом, мелко дрожа. И она тогда коснулась его плеча легко и аккуратно, будто боясь спугнуть. Он вздрогнул и повернулся к ней. Кончик носа трогательно покраснел, под стёклами очков блестят слёзы, у самых глаз. Скупые и мужские слёзы.
- Я боюсь,- начал он хриплым голосом. Потом он прокашлялся и продолжил:
- Я знаю, что скоро… Ведь эти кошмары… Они же не просто так снятся, да? Я знаю, что…
- Я тоже знаю,- ответила Луна, кивнув. Она кивнула очень серьёзно, хотя смутно понимала, под чем подписывается.
- Нет, это действительно скоро произойдёт. Я умру.
Её глаза были внимательными. Она смотрела на него и готова была слушать.
-Понимаешь, несмотря на то, что все хоркруксы уже уничтожены… Мы остались действительно вдвоём. Я и он. И он сильнее меня. Я чувствую, я точно знаю, и боюсь, что я умру раньше него.
- Я знаю,- повторила Луна. Гарри удивлённо посмотрел на неё. Свет от факелов на стене причудливо освещал его лицо. Одна половина была в полутени, а другая хорошо освещена. И Луна видела, как огонь пляшет в его глазах, в которых ещё блестели слёзы. Она видела весь этот коридор, в котором они сидели, и видела себя. Такую нелепую сейчас. Она во все глаза смотрела на него, будто уже заранее запоминая его. Будто может никогда его больше не увидеть вновь. Луна грустно улыбнулась: «Мы все это знаем. Просто они не хотят, что бы ты в это верил. Но Гарри, ты же и сам знаешь, что это правда. Мы же видим фестралов?»
Что-то в этом было от сумасшествия: сидеть в подземельях и говорить с Луной, поэтому Гарри тоже улыбнулся.
А потом Луна сказала то, что должна была:
- Но мы будем рядом. Несмотря ни на что.
Она явно имела в виду что-то большее. Гарри стало легко на душе, что-то просто упало с неё, появилась уверенность в том, что если эта сумасшедшая девчонка всё ещё не бросила чёртов Отряд Дамблдора, то она будет рядом всегда.
- Пойдём?- спросил он, протягивая ей руку, чтобы она поднялась с каменного пола. Спина у него уже давно затекла, поэтому он потянулся, хрустя костями. А она лишь отряхнула мантию и направилась к лестнице.
Луна ушла к себе в гостиную, а Гарри поднялся к друзьям. Они сидели у камина, ждали его, волновались.
- Где ты был?- обеспокоено спросила Гермиона.
- Гулял по замку, - ответил Гарри
- Это же опасно, - начала возмущаться подруга, но Гарри перебил её:
- Я гулял не один.
- А с кем?!- всё ещё злясь на поведение Гарри, спросила Гермиона, а затем быстро пролепетала:
- Ой, Гарри, извини, конечно, можешь не говорить. Просто мы волновались.
Рон молча смотрел на огонь. Он засыпал и сидел тут, скорее всего, только из-за Гермионы.
- Кстати, Джинни ушла спать пару минут назад, тоже ждала…
- Значит, не дождалась,- пожал плечами Гарри. Он чувствовал симпатию к этой рыжей ведьме, но что-то закрывала эту маленькую теплоту большим пламенем в груди. Джинни была просто его бывшей девушкой и хорошей подругой. Гарри всегда хотел от нее чего-то большего, но внезапно это желание исчезло. Уже лежа за пологом, он понял, что ему действительно хорошо. То, что у него настроение меняется по несколько раз за день от полного безразличия (вы погибнете, и я погибну, ведь все равно мы там когда-нибудь окажемся) до стремления к действию (я должен это сделать, ведь я не хочу вашей и своей смерти). И к этим постоянным переменам в настроении уже все привыкли, даже не обращали внимания. А он подчинялся какому-то голосу внутри себя.
Гарри отвернулся к стенке. Сейчас думать не хотелось, а мысли сами лезли в голову.
Он всегда знал, что его друзья все знают. Они только надеются, что всё будет хорошо, но надежда умирает с каждым днём. Гарри ведь еще может выжить, а они уже готовы к его похоронам. «Интересно, они уже приготовили речь перед похоронами или только думают над ней?»- Промелькнула шальная мысль у Гарри. Было как-то стыдно за эту мысль перед друзьями. И ещё он почувствовал странное равнодушие к тому, что они думают. Гарри-то в гроб лезть не собирался. Что бы он до этого не говорил.

***

- В душ?- Спросил он, пытаясь на ходу попасть в рукав халата. Луна уже носилась по дому в своей наигранной подготовке к приёму.
-Нет,- быстро ответила она, проходя мимо.- Я уже помылась.
- А жаль,- вздохнул Гарри и поплёлся в ванную, которая находилась напротив спальни.
Луна постоянно мечется утром по дому перед этим праздником. Да какой же это праздник! Он в больнице лежал почти неделю, потом была всеобщая радость, а только потом уже начали думать о том, что бы устроить какую-нибудь формальность. И все же устроили пышный бал, церемонию... Гарри думал о том, что если Волан-де-Морт его не прикончил, то тогда эти рукопожатия, хлопки по спине и бесконечные тосты за его здоровье окончательно доконают его. А ведь они и, правда, сбежали тогда с Луной…

***

Гарри стоял на сцене в одном из залов Министерства Магии и улыбался, ведь стоя там и смотря вниз, он не мог не улыбаться. Эти люди выжили. И, несмотря на то, что некоторые из них трусливо прятали свою задницу где-то в тёмных уголках, все же подавляющее большинство было настоящими героями. Это были его верные помощники, с которыми он одержал победу. И он всех их любил в тот момент, может, из-за огромной симпатии, может, из-за выпитого вина.
Но вот эту пятёрку, которая стояла рядом с ним на этой белой, освещённой сотней свечей, сцене, он действительно любил. Гарри любил их всей своей измотанной душой, всем своим сердцем. Это его самые верные друзья, которые остались рядом.
Люди в парадных мантиях, вечерних платьях смотрели на него снизу. В их глазах он читал благодарность, которая ему была не так уж и нужна. Безусловно, приятно знать, что ты спас миллионы жизней, но вот сейчас, в главный момент ликования, Гарри не чувствовал торжества. Он смотрел вниз и замечал только выражение этих глаз, которые говорили: «Спасибо». Глаза любых цветов и всевозможных оттенков.
Да, этот праздник приготовили, честно говоря, наскоро. Быстренько украсили зал цветами, наставили около стен столики и пригласили самую популярную группу «Клокочущие котлы». Пришло много народу, чтобы ещё раз порадоваться этой нелёгкой победе. На самом то деле, весь магический мир радовался уже неделю и порядком устал. Но это был теперь самый-самый главный официальный праздник Министерства, поэтому люди, натянув дежурные улыбки, выбрались сюда.
И вот Гарри, герой этого мира, стоит перед ними, они все радуются и теперь их улыбки стали чуть доброжелательнее, но всё равно, он ощущал какую-то фальшь. Надо было что-то говорить. Гарри и сказал.… Сказал, что сочувствует всем, кто потерял родственников и близких, сказал, что благодарен старому мудрецу Альбусу Дамблдору, который его учил и давал ценные советы, хотя он не помнит сейчас и половины, поблагодарил весь Орден Феникса, который искал и уничтожал крестражи ценой собственных жизней. Все же людям из Ордера он действительно восхищался. Конечно, очень искренне Гарри сказал спасибо своим друзьям.
- Рон, спасибо. Ты всегда был рядом в тяжёлую минуту,- крепкое рукопожатие рыжего парня. Его лицо возмужавшее, но по-прежнему в этих детских веснушках. Такой же долговязый. И Гарри сейчас безумно рад, что этот человек рядом. И что он именно ему первому жмёт руку.
- Гермиона… У вас с Роном будет счастливое будущее,- Гарри обнимает девушку.- Спасибо, что помогала делать домашнее задания,- смех в зале,- и могла дать ценный совет.
Гермиона в красивом тёмно-жёлтом закрытом платье. Волосы собранны в высокую прическу, это не так красиво, как на балу, на четвёртом курсе, когда все восхищались спутницей Крама, но более естественно. Как же этот человек ему дорог… Никакими «спасибо» этого не выразишь. Впрочем, как и ко всем в этом ряду.
- Спасибо, Невилл, что верил мне даже тогда, когда все от меня отвернулись,- новое крепкое рукопожатие. Невилл повзрослел быстрее их всех. Как-то незаметно превратился из ребёнка во взрослого человека, перескакивая подростковый период.
- Джинни,- Гарри останавливается напротив неё.- Ни для кого не секрет, что я любил тебя.
Но все же оказалось, что кто-то об этом не знал, так как по залу пробежался легкий шепот. Гарри сам произнес это спонтанно, не запланировано. Он собирался сказать об этом позже, в приватной обстановке, а не при всех, но теперь уже поздно.
- Ты дарила мне надежду, за это тебе спасибо.
Джинни сегодня красива, как никогда. Красное длинное платье с открытой спиной, вьющиеся рыжие волосы, карие глаза выделяются на лице, они очень выразительны. Она их распахивает и одними губами шепчет:
- Любил? А сейчас?
В зале её не слышат. А вот на Гарри лежит заклинание, поэтому всё, что он произносит, доносится до всех присутствующих. Поэтому он только качает головой и целует её в щеку, улавливая знакомый запах полевых цветов – запах старой надежды.
- Спасибо,- тихо-тихо произносит он ей на ухо.- Луна,- он подходит к ней. «Как же ты мне помогла. Ты даже не представляешь…».- Спасибо за то, что оказалась рядом тогда, когда мне нужна была помощь. И.... Ты отличный друг.
Гарри наклоняется к ней, целует в щёку и чувствует, как девушка чуть вздрогнула от неожиданности. Луна надела голубую мантию, волосы, как обычно распущённы, но сегодня их коснулась расческа. Голубые глаза светятся неподдельным счастьем. Вот уж кто сегодня действительно рад.
«Я знаю», - слышит он её голос из прошлого и не может сдержать улыбки. Да это и не требуется, так как она тоже улыбается ему.
Внизу Тонкс с ярко-салатовыми волосами задорно выкрикнула:
- За Гарри Поттера! За мальчика, который выжил в детстве, выжил в юности и спас нас сейчас!- опустошив высокий бокал с шампанским.
И все повторили за ней, уже слышался чей-то смех, веселье сейчас продолжится, а о нём забыли. Официанты снова скользят между гостями, разнося напитки и закуски. Начинает звучать музыка, и в снова наступившей полутьме уже танцуют новый танец.
Музыка приятна. И Гарри, сняв заклинание громкоговорителя и тяжело вздохнув, подходит к Джинни. Надо всё решить сегодня, раз не было времени раньше. Или не времени, а просто не хотелось начинать этот разговор. Больше откладывать нельзя.
- Можно пригласить тебя на танец?
Джинни растерянно смотрит по сторонам и кивает. Гарри подхватывает её под руку, и они теряются среди остальных кружившихся пар. Джинни растеряна и не замечает, что происходит вокруг. Она смотрит за спину Гарри.
- Джинни,- тихо произносит он. Затем ловит её взгляд и вздрагивает.- Ты же чувствовала, что уже всё закончилось.
- Не надо говорить, что я во всем виновата,- устало и зло говорит она.- Я знала, как тебе тяжело. Знала, что ты чувствуешь, поэтому не лезла к тебе. Тебе же было не до меня. Я всегда была рядом с тобой, и ты мог в любой момент возобновить наши отношения…
- Нет,- качнул головой Гарри.- Я уже просто не мог. Наверное, это произошло тем летом. Просто… Мы отдалились друг от друга.
- Неправда,- прошипела Джинни. Теперь её взгляд стал уже не растерянным, а наоборот очень внимательным и злым. – Это ты отдалился, а я всегда была рядом,- повторила она.- Я ждала и верила.
- Да, ты верила.
- И все же ты гад!- выдавила из себя Джинни и, выдернувшись из его рук, будто он её удерживал силой, ушла к одному из столиков.
А Гарри было не по себе, так как он видел в её глаза безнадёжность. А безнадёжность в глазах надежды, пусть уже и бывшей, это ужасно. И Гарри обрадовался тому, что эта девушка для него больше не так много значит.

***

Гарри сидел за столиком почти в самом углу и пил сливочное пиво. Делать больше на празднике было нечего. Рон и Гермиона танцевали где-то в центре зала. Невилл утешал Джинни. Девушка сидела, что-то безостановочно рассказывая, иногда делая большие глотки вина.
Луна тоже сидела одна за столиком. На её лице играли блики от свечки на столе. Блондинка смотрела перед собой с отсутствующим взглядом.
«Странно! У неё тоже проблемы? Прям как Джинни с отсутствующим взглядом…».
Гарри подхватывает свою бутылку пива и, обогнув несколько столиков, сел напротив девушки. Луна снова вздрогнула.
-Привет, Гарри. Ты хорошо выступил, молодец,- сказала она серьёзно. Гарри стало немного стыдно, она о чём-то думала, а теперь всё её внимание принадлежит ему. Он чувствовал, будто отвлёк её от чего-то важного по какому-то пустяку.
- Теперь мне не будут сниться кошмары,- брякнул он. На самом деле он хотел сказать что-то важное, чтобы как-нибудь объяснить своё вторжение на её «территорию», а именно так он и чувствовал себя как кот, который забрался на чужую территорию и его здесь просто терпят, но могут прогнать в любую минут. А для него сны были важны. Он уже неделю спал без снотворного и без кошмаров. Никаких голосов в голове, никаких красных глаз. И слава Мерлину.
Луна кивнула также серьёзно. Молчание затянулось. Нет, молчать рядом с Луной было даже удобно, никакой неловкости Гарри не ощущал. К тому же она всегда мало говорила. Взгляд Луны вновь становился туманным и Гарри почувствовал себя неуютно. Если бы они просто молчали, и она пила шампанское или вертела в руках салфетку, или даже просто смотрела на него, всё было бы нормально. А она была уже где-то далеко, в своих мыслях, и Гарри это не нравилось.
- Чем будешь заниматься?- спросил он, отвлекая девушку от мечтаний.
- Учиться,- спокойно ответила Луна.- Я ещё не окончила школу, если ты забыл.
«Дурак!»- Сказал себе мысленно Гарри. Привычный вопрос, который задавали ему, и который много раз задавал он сам своим однокурсникам.
- А потом?- всё же спросил он, потому что Луна снова начинала застывать и растворяться.
- Колдомедициной,- ответила она просто.- Я буду колдомедиком.
Гарри улыбнулся. Может, она разговорится? Луна постоянно замкнута в себе и никого не подпускает близко. Тут Гарри кроме слова «территория» ничего не мог подобрать. Именно её территория, на которой есть её собственный мир, и где она устанавливает свои порядки. И часто её правила не пересекаются с правилами других людей.
- А я подумываю насчёт квиддича,- сказал Гарри. Луна снова слушала его. Пусть уж лучше он крадёт её внимание, чем она снова перестанет его замечать.- Я разбираюсь только в ЗОТС и спорте. А раз уж война мне надоела, так почему бы…
- У тебя мантия под цвет глаз,- невпопад перебила его Луна, вновь серьезно смотря в его глаза.
- Да, я всегда покупаю такие…
- Изумрудные,- перебила она его.- Красиво.
Гарри был ошеломлён. Луна продолжала смотреть на него, ждала чего-то.
- Э-э-э… А у тебя тоже глаза голубые. То есть… Мантия и глаза голубые.
- Ага,- протянула девушка.- Только это не под цвет глаз. Это цвет Равенкло.
Вновь воцарилось молчание. Гарри оглядел зал, увидел Наземникуса, который с кем-то шептался около стены. Гарри уже хотел подойти к нему и поболтать, но вдруг передумал. Потому что вдруг чётко разглядел перед собой лицо этой «незнакомки». Маленький носик и маленькие, просто невообразимо маленькие и узкие губы. Бледная кожа и огромные голубые блёклые глаза. Справа лицо чуть прикрывает непослушная прядь, если так можно сказать относительно Луны. Если раньше её волосы были длинны до пояса, и девушка с ними не справлялась, поэтому они были не промыты и спутаны, то сейчас они отросли ниже ягодиц. И, несмотря на то, что девушка их пыталась расчесать, они всё равно были грязные.
- Почему ты не сострижешь эти волосы? Они же тебе мешаются.
- Мне все это говорят,- грустно улыбнулась Луна.- И то, что они у меня грязные, и что из них надо делать причёску… Я знаю.
И снова она сказала: я знаю! Словно током бьёт это сочетание, которое она произносит так спокойно.
Звучала громкая быстрая музыка, слышался громкий, вульгарный смех. И Гарри вдруг понимает, что зал уже провонял насквозь цветами, которыми украсили зал – розами, духами, которыми надушились дамы и одеколонами, которые используют мужчины. И неизменным табаком. Кто-то раскурил трубку.
- Пойдём отсюда!- прокричал Гарри на ухо Луне, случайно касаясь его губами. Та пожимает плечами. А Гарри просто было дурно и ему казалось, что его нос атрофирован, и в затылке тупая боль.
Они вышли на улицу, заставленную мусорными контейнерами. От них исходил не очень приятный запах, но Гарри вдохнул этот воздух полной грудью. На улице сумерки. Слышались гулы моторов машин, которые спешат домой. В небольших «коробках» - офисных зданиях ещё горит свет на некоторых этажах.
Луна стояла рядом с телефонной будкой и поёживалась от холода, кутаясь в свою тонкую мантию. А до Гарри только сейчас дошло, что он не знает, что делать. Пока они ехали в лифте, шли по коридорам, он об этом не думал. Главное – выбраться из этого удушливого здания. И вот они на улице.
- Хочешь выпить?- предложил Гарри девушке.
- Нет. Я уже и так слишком много выпила сегодня.
«И как прикажите развлекать эту полоумную?»- Подумал Гарри и тут же испугался этой мысли. Мерлин! Это же Луна! Его верная подруга. И не к чему какие-то дешёвые уловки затащить её в какой-нибудь бар или ресторан, чтобы напоить. Это просто не к чему.
- Хочешь сходить куда-нибудь?- Гарри уже ожидал услышать отрицательный ответ. От Луны другого ответа можно было и не ждать. Он проводил взглядом проехавшую по дороге красную, выделяющуюся из серой однообразности города, машину. Может и ему купить? Будет подъезжать к дому 12 на Площади Гриммо на новенькой красной машине. Гарри тут же отбросил эту мысль в сторону: он же маг, он не должен ездить на машине, когда может просто трансгрессировать.
- Нет. То есть, да, но…
Гарри с тоской проводил взглядом ещё одну яркую машину. И теперь он хочет летать на метле за деньги. Сделать это своей профессией. Будет ли он по-прежнему любить взмывать в воздух, если это станет каждодневной работой?
- И?- спросил Гарри чуть удивлённо.- Мне всё равно. Просто я собирался уйти с этого вечера.
- Я пришла только из-за того, что это первый официальный праздник победы, - пожала плечами Луна.- Ладно, пойдём куда-нибудь, ведь я жутко голодная.

Глава 2.

На этом приёме просто обязаны были хорошо накормить, иначе какой смысл идти туда всем этим людям. То, что они рады победе не заметно. Они все просидели у себя за книгой по самообороне «Тысяча заклинаний» дома и тряслись от страха. Они сидели и ждали, пока отважный мальчик, избранный, выйдет и убьёт этого редкостного гада. С каждым годом этих трусливых лиц становилось всё больше и больше. В этом году их должно быть больше сотни. Хотя все же самый первый вечер, посвященный победе, прошел удачно. Большинство людей, которые пришли туда были действительно активными участниками войны. Гарри оторвался от своих мыслей:
- Луна, ты не видела ту самую зелёную мантию?..

***

Хотелось спрятаться за пологом, за таким уютным и родным пологом. Не хотелось никого видеть, смотреть в пустоту, никого разочаровывать. Хотелось умереть. А умирать было нельзя.
Слова крутятся в голове, а сформироваться во что-то цельное никак не могут. И от этого хотелось лезть на стену, лишь бы понять себя. Лишь бы заняться окклюменцией. Ставить блоки, поддерживать их и не о чем не думать. А так хочется…
В июне 1998 года в жизнь Гарри Поттера лучше было не лезть. Он был постоянно раздражён, со всеми спорил, на любые вопросы огрызался или просто игнорировал. С ним через какое-то время перестали общаться, а он был только рад этому. Ему хотелось бесконечного одиночества.
Те, кто ещё оставались рядом с ним – Рон, Гермиона, Джинни – медленно начинали покидать его. Хотя старались оставаться рядом как можно дольше. И Гарри только после всего произошедшего понял, как же они были правы. Но в тот момент он злился на своих друзей, злился из-за того, что они не понимали его. Он постоянно думал о предстоящей схватке с Тёмным Лордом. На уроках он что-то чертил на пергаменте и думал о применении Авада Кедавры. За едой он ковырял вилкой в тарелке и думал о смерти, о том, как это - умереть. Вечером его мысли занимали посторонние дела – он думал о Пожирателях Смерти. А перед сном, после двух глотков сонного зелья, перед тем как погрузиться в тревожный сон, он думал обо всём сразу и, если успевал, ставил окклюменационый блок на сознание.
Жизнь Гарри превратилась в настоящий ад. И главной головной болью была мысль о том, что никто не должен больше пострадать. И главное – чтобы не пострадали его друзья. И дорогая ему, одна маленькая девочка…
Джинни и Луна были ровесницами. Им обеим было по 16 лет, но их поведение нельзя было назвать детским. Но вот только между ними ощущалась разница: Джинни была более свободной в общении, более раскрепощённой, открытой. А Луна была свободной от всего, она была замкнутой, и в её суждениях проскакивала истинная мудрость. Уизли флиртовала, лукаво стреляя глазками. Луна иногда поражала всех тем, что не скрывала свой удивленный взгляд, никогда не пытаясь как-то это аргументировать. Их объединял общий взгляд на многие вещи, одно суждение на двоих.
Но Гарри всегда казалось, что Джинни всё равно старше. Может, потому что он встречался с ней? А Луна была не такой. Она была далёкой и загадочной, маленькой.
Что бы там не приходило на ум Гарри Поттера, он всегда ждал подвоха. Он не верил себе, не говоря уж об окружающих. Гарри становился параноиком, как Грюм. Разве что пищу ещё не проверял на состав и не пил из собственной фляжки. Он ходил, оглядываясь по сторонам. Он вскакивал на уроках и обводил класс ненормальным, сумасшедшем взглядом. Ни учителя, ни дети не обращали на него внимания. От него просто ждали подвига. А то, что он просто помешан на Томе Реддле, уже не разбирает собственных мыслей, это особенно никого не волновало.
- Гарри,- Гермиона как-то отловила его после Травологии и, крепко вцепившись в предплечья парня, пыталась поймать его взгляд.- Гарри! Посмотри на себя! Это не может больше продолжаться.
- Мне все равно,- отрешенно ответил он, резким движением вырвавшись из её хватки и сделав шаг назад.- У тебя через неделю экзамены? Иди, посиди в библиотеке.
Он круто развернулся и пошёл к замку. Он уже не видел слёз, которые стояли в глазах девушки, не видел, как она что-то шептала, как обхватила себя руками и пошла в сторону озера.

- Гарри Поттер! Соизвольте встать и ответить на мой вопрос!- голос нынешнего директора МакГонагалл вывел Гарри из транса.
-Что?- вздохнул он и посмотрел в глаза пожилой женщины.- Что я ещё вам должен?
-Ничего ты мне лично не должен,- яростно ответила Минерва. Она была в некотором шоке от подобного тона.- Я спрашивала у вас, мистер Поттер, почему вы перестали посещать занятия? У вас через три дня ЖАБА! Вы знаете как это важно?
Гарри отрешенно осмотрел кабинет директора. Старые флаконы, волшебные приборы, которые применяют неизвестно для чего. Все такое же, как при Дамблдоре. Но отличие лишь одно: феникса больше нет. Вон лежит Старая Шляпа, старая подруга, которая отправила его именно в Гриффиндор. С этим кабинетом так много связанно: лимонные дольки, портреты директоров, персональные уроки у Дамблдора, пророчество.
- Через пару дней я умру, поэтому мне незачем волноваться насчёт экзаменов. Они мне уже не понадобятся.
-Да как вы смеете, Поттер?!- в гневе воскликнула профессор. Крылья её носа уже привычно раздулись, а губы превратились в тонкую линию.- Вы даже не знаете, сколько работы проделал Орден ради того, чтобы освободить вам дорогу! Никто не знает, какие мы понесли потери! Вы даже не представляете, на что мы пошли, ради вас, Поттер! А вы собираетесь просто взять и умереть? Я вам не позволю уйти от трудностей и опустить руки раньше времени.
Кажется, Гарри здорово разозлил Минерву. Она завелась не на шутку и теперь расхаживала по кабинету, словно меряя комнату. Гарри стоял перед большим, директорским столом и какой-то отголосок совести просыпался в нём.
- Да что вы сделали?!- не выдержал Гарри. Раньше он не кричал на неё. От этого стало немного страшно, но раз уж они начали выяснять отношения, то пусть всё будет разъяснено сразу.- Вы объездили самые глупые места! А те, кто был посмышлённее - умер, забирая с собой на тот свет часть души этого зла! А меня никто никогда не спрашивал! Ничего! Всем было всё равно, о чём я думаю. Единственное, на что вы осмелились, так это заткнуть рот Пророку.
У Гарри перехватило дыхание от собственной наглости, а нынешний директор продолжала сверлить его гневным взглядом. Возможно, сейчас Минерва ненавидела Гарри.
- Всё? Вы прекратили истерику и готовы меня выслушать?- сказала спокойным голосом Минерва. Как же она сейчас напоминала профессора Снейпа! Сделав два шага навстречу парню, она остановилась.- Я, профессора, ваши друзья, в конце концов, терпели ваши детские капризы только потому, что жалели вас, хотели не мешать, хотели вам помочь. Вы же, Поттер, перегнули палку. Так нельзя! - Минерва успокоилась, села в кресло,- Нельзя становиться тем, кем вы стали! Вы – наша последняя надежда. И если вы посмеете сдаться, вам этого никто не простит. Вы слишком много на себя взяли, сделали из себя мученика раньше времени.
Гарри обречённо сел в кресло. Он с неподдельной ненавистью уставился на директора. Эта женщина считает, что это лишь его прихоти, что он играет героя. Она же ничего не знает. Ни про боли в шраме, ни про кошмары, ни про персональный ад, состоящий из потери близких ему людей. Она же ничего про него не знает!
- Вы недостойны этого кресла,- Гарри высказал на одном дыхании эту обидную, но правдивую фразу МакГонагалл в лицо.
- Не вам решать,- прошипела она.- Соберитесь с силами и начните жить так, как жили прежде.
- Это тоже не вам решать, не указывайте мне, как мне жить,- ответил он. Слёзы жгли ему глаза. Гарри больше всего сейчас хотелось расплакаться, потому что эта женщина, на которую он всегда так рассчитывал, обвиняет его во лжи, говорит несусветную чушь про него.
- До свидания,- чуть дрожащим голосом промолвил Гарри, выходя из кабинета. После этого ужасного, режущего сердце разговора он направился к подземельям. К тому месту, где его однажды нашла маленькая девочка Луна. Нашла и просто молчала.
Но в этот вечер Луна не пришла.
***

-Та самая мантия весит на прежнем месте. Только, Гарри, она старая.
-Угу,- буркнул он, открывая створки большого гардероба. Большей частью там преобладали небесно-голубые и изумрудно-зелёные мантии. Висели и вещи других цветов, например, красные плащи и ярко-коричневое длинное платье, выделяющееся на фоне этих пёстрых расцветок.- Не находишь, что старое, это наше … Проклятье, что ли.
Луна стояла перед зеркалом и перебирала диковинные украшения. Серьги-редиски до сих пор она хранила в шкатулке с золотыми побрякушками. Там же лежало и старое ожерелье из пробок от сливочного пива…
- Да. Проклятье древних гробниц…
Гарри криво улыбнулся и достал одну из вешалок.
- Вот она!- радостно сказал он, показывая наряд жене. На этот раз криво усмехнулась Луна. А затем, отвернувшись, чуть нараспев сказала:
- Прошлое с нами навсегда. Не вычеркнем мы его никогда. И мантия под цвет глаз будет долго напоминать нам о прошлом…
Гарри тяжко вздохнул и бросил вешалку на кровать, выходя из комнаты.

***

- Это из-за мамы.
- Что?
- Это всё из-за мамы,- задумчиво и очень серьёзно сказала Лавгуд.
Они сидели в ресторане недалеко от Министерства и ждали десерт. Вокруг стояли маленькие круглые столики, за ними сидели красивые дамы и галантные джентльмены. На всех нормальная красивая одежда, а на них – мантии. Однако никто не обратил на это внимание. Мало ли клоунов ходит по Лондону. Гарри так устал, что ему было абсолютно всё равно, что сейчас скажут люди. А Луне всегда было всё равно, потому что про неё и так вечно ходили нелепые слухи.
- Ты про что?- никак не мог понять Гарри. Они пообедали в полной тишине, поэтому парень уже успел погрузиться в собственные мысли и забыл о девушке напротив.
- Про волосы,- улыбнулась Луна.- У моей мамы всегда были длинные волосы. И она говорила, что у меня будут такие же. И она ненавидела любые запреты, поэтому ей не нравилось делать хвосты или косы… Это, как правило, же было всегда. Если у тебя длинные волосы, значит, ты должен с ними что-то делать. Например, заплетать косу. А мама говорила, что такие глупые и нелепые правила тормозят наше развитие. Она любила свободу.
- Ну, я, например, тоже люблю свободу, но я же не отпускаю длинные волосы, - усмехнулся Гарри.
- Значит, ты неправильно её любишь,- загадочно ответила, улыбнувшись, Луна.
Гарри был немного удивлён. Неужели Луна открывает свои секреты? Это всё равно, что услышать откровения от совершенно незнакомого человека. И хотя Луна уже давно была не чужой в его жизни, услышать от неё что-то подобное, про прошлое, про маму он не ожидал. Будто бы это неправильно.
Официант принёс на подносе две вазочки, в которых горкой лежали мороженые шарики. Июльским вечером оно оказалось как нельзя кстати.
- Миндальное,- сказала Луна, проглотив маленький кусочек.
- Лимонное,- ответил Гарри. После непродолжительного молчания он сказал:
- Мне постоянно попадается всё лимонное. Это как у Дамблдора. Постоянные лимонные дольки, чай с лимоном… Однообразно, правда?
Луна промолчала. Она доедала свое мороженное, причем делала это с огромным наслаждением.
- Всё?- неуверенно спросил Гарри. В принципе, делать в ресторане было больше нечего, а уходить всё же как-то не хотелось.
- Мороженное?- спросила Луна, как когда-то давно. Взглянув на него своими огромными, ярко-голубыми глазами.
- Может лучше кофе?- спросил в ответ Гарри, представляя, как же он будет осиливать новую порцию этого замороженного чуда. И, может быть, лимонного вкуса…
Луна пожала плечами и сказала:
- Если ты хочешь, то пусть будет кофе.
Они выпили по чашке кофе, затем ещё по одной, потом съели по порции торта. Когда уже официант начал странно посматривать на странную парочку, которая за весь обед обмолвилась всего парой фраз и съела четыре порции десерта, Луна и Гарри ушли.
Гарри уходить не хотелось. Ему предстояло возвращаться на площадь Гриммо, в пустой дом, где висел кричащий портрет Вилбурги. Так получилось, что жить в этом доме больше некому. Все члены Ордена уже отжили там свое, и теперь пора вернуться в свой законный дом. И вдвойне было тяжело потому, что в этом доме раньше жил Сириус. Именно в этом доме он провёл своё детство. Может, оно было и не таким счастливым, но всё же. И Гарри придётся жить в этом мрачном месте.
- Мне надо идти домой. Поможешь трангрессировать? Я ещё не успела сдать тест.
На улице поднимался ветер. Он не был холодным, но такой обычно обещает дождь. Было уже совсем темно, и машин заметно поубавилось, большинство людей уже вернулись домой.
- Конечно. Это недалеко от Норы?
Девушка кивнула. Его палочка была в кармане. И Гарри какой-то задней мыслью заметил, что даже теперь волшебная палочка у него всегда под рукой, убрана именно туда, откуда достать её быстрее и удобнее всего. Гарри взял Луну за руку и представил себе ту местность, где они должны были оказаться. Он представлял себе окрестности деревни, то место, откуда они перенеслись на чемпионат мира по квиддичу. Его будущая работа…
Гарри всё же не добился желаемого результата, и они трангрессировали в совсем незнакомое им место. Но оно было незнакомым только для Гарри, а вот Луна его сразу узнала. Это было поле. Огромное, ухоженное поле с чем-то, напоминающим кукурузу, которую Гарри видел когда-то давно, в прошлой жизни по телевизору.
- Это поле Дакки,- сказала Луна, озираясь по сторонам.
- Дакки?- переспросил Гарри, не спеша убирать палочку.
- Да, это поле нашего соседа МакДакнелла. Дакки,- снова пожала плечами девушка. Отсюда до его дома минут пять. А потом до нашего ещё минут десять,- Луна провела рукой, показывая какие-то незримые дали, скрытые странной кукурузой.- Спасибо, что трангрессировал именно сюда. Пока.
- Ты пойдёшь одна?- спросил Гарри, чувствуя, что бросить маленькую Луну тут одну он не может.- Может…
- Не надо. Я тут живу с самого рождения, и со мной ничего не случится,- твёрдо ответила Лавгуд, отворачиваясь от Гарри.- Спокойной ночи.
Луна уже начала отходить от него, сделав несколько шагов. И Гарри смотрел на её волосы, которые прятали гордую осанку. Девушка уже почти растворилась в ночи этого поля, над которым в небе были звёзды, как Гарри подбежал к ней, резко схватил за локоть и коснулся губ удивлённой Луны. Быстро, невесомо, даже неощутимо. Гарри стиснул её руку от волнения и непонятного беспокойства так сильно, что Лавгуд невольно вскрикнула. Парень, сам не ожидавший ничего от себя подобного, быстро разжал ладонь, поспешно опустил её и сделал шаг назад. У них у обоих были одинаково распахнуты глаза от неожиданности, удивления и страха.
- Прости. Спокойной ночи, Луна,- поспешно сказал Гарри, после чего незамедлительно трангрессировал.
И снова он сбежал слишком рано, чтобы увидеть бредущую маленькую фигурку в ночи или что бы заметить чуть заметную улыбку или сосредоточенный на чём-то взгляд.

***

- Обиделся на меня? - Луна присела рядом. Гарри ушёл в гостиную на первом этаже и сидел, насупившись, в кресле. Точнее, насупившись, это очень по-детски, а Гарри как-то задумчиво и обиженно взирал на книжные стеллажи. Его жена села на колени около него и заглядывала в его глаза, которые Гарри упорно отводил. Огромные, нежно-василькового цвета глаза. И как раньше они могли казаться ему блёклыми и выпученными? Это из-за его эгоистичной привычки, наверное. Крапинки в этих небесных глазах завораживали, занимали всё сознание Гарри, и он просто не мог, наконец, не быть притянутым этими голубыми магнитами.
Гарри улыбнулся:
- Немного. Просто все эти гробы, гробницы, проклятья… Я так давно пытаюсь всё это вычеркнуть, - Гарри уронил голову на руки, которые опирались на подлокотники. Старая безысходность, от которой так хотелось избавиться с помощью этой необычной девушки. Странно, что всё же это удалось Мальчику-Который-Победил. Он действительно начал бороться. И причём со всем сразу. И со своими, и с чужими, и с собой…

Глава 3.

Гарри была нужна помощь. Гарри была нужна чья-то помощь. Гарри была нужна помощь всего лишь одной маленькой девочки. Дело в том, что этих девочек две.
- Гарри,- Рон требовательно уже в который раз толкнул парня.- Я иду на завтрак без тебя.
«Валяй»,- вяло подумал про себя Поттер и вернулся к изучению потолка и старым мыслям. Дверь скоро хлопнула, и Гарри ещё какое-то время валялся под тёплым стёганым одеялом. Вставать и решать новые проблемы ему совершенно не хотелось. Надо.
К своему удивлению Гарри обнаружил, что он не один в спальне. Невилл сидел на подоконнике, смотрел в окно и, судя по всему, собирался пропустить первый урок.
Гарри быстро оделся. Завтрак он пропустил уже третий раз подряд. «Как бы в привычку не вошло»,- иногда иронично улыбается себе Гарри, потому что знает, привычки ему не грозят. Смерть уже шепчет на ухо.
- Невилл,- парень сидящий около окна лениво поворачивает голову. Его взгляд затуманен.
- О! Гарри, я не пойду на завтрак.
«Я не один такой рассеянный»,- мелькнула мысль.
- Ты его уже пропустил. Через пять минут травология.
- А,- протянул Невилл и снова отвернулся. Гарри немного растерялся, а потом пожал плечами и вышел. Какая ему разница? Поведение Лонгботтома несколько привело Гарри в чувство. Но уже через пару минут он снова замкнулся и нахмурился.
Гермиона и Рон стояли от него чуть в стороне. О чём-то шептались и делали задание вместе. Невилл, напарник Гарри, так и не пришёл. Профессор Стебель отметила отсутствие своего лучшего ученика, но ничего не спросила и не сказала. Наверное, ей тоже было всё равно. Невилл тоже попал в группу смертников, которые идут за сумасшедшим Поттером и непременно долго не протянут.
Гарри сам неумело возился с каким-то растением. Он даже не запомнил название. Он только надеялся, что к нему не подойдёт профессор и не начнёт докапываться. Она прошла мимо него, устало качнула головой и двинулась дальше. Гарри, расслабившись, мысленно сказал ей спасибо.
Разговор с директором МакГонагалл как-то отразился на поведении будущего героя. В отношении к друзьям он старался не проявлять открытое раздражение – игнорирование. И перестал пропускать уроки – отсиживание. Всего пара дней до начала экзаменов. В душе не было никакого волнения по этому поводу. Он не доживёт до объявления результатов.
***
- Гарри, уделишь мне минуту?- Джинни отловила его перед уроком у Флитвика.
- Да,- бесцветно ответил Поттер, отходя вместе с Уизли к статуе какой-то девушки, кажется, Флоренцины.
- Я знаю, что у тебя экзамены, но,- рыжеволосая ведьма заглянула в безразличные глаза,- может, завтра сходим в Хогсмид? На тебе лица нет.
- Угу, - непонятно на какую фразу отреагировал Гарри, стараясь смотреть на стену, а не на Джинни.
- Нет, я понимаю, что сейчас не время для всего этого, но… как друзья. Просто мне надо с тобой поговорить.
- Я не знаю,- ответил Гарри, обходя девушку сбоку и удаляясь в направлении кабинета. – Я ничего не хочу.
-Гарри,- настойчиво сказала Джинни.- Пожалуйста.
Что хотела она выразить последним словом, Гарри не расслышал. То ли растерянность, то ли твёрдость намерения вытащить его куда-то.
- Завтра посмотрим,- вздохнул Гарри. В голове возникали слова МакГонагалл про друзей. Джинни ещё рядом. Она, кажется, не встречается ни с кем. Неужели, она всё ещё ждёт его? И думает, что он выживет и вернётся к ней? А если она знает, что он умрёт, тогда почему не понимает его? Это же так просто, посмотреть в глаза и сказать: « Да, Гарри, ты умрёшь этим летом, но я хочу быть рядом».
Или они думают, что он это и сам знает? Знает, конечно, знает даже лучше них самих, потому что видит их взгляды. Рон и Гермиона побаиваются его нового взгляда, но всё равно верят, что где-то внутри ещё жив тот прежний Гарри. Может, тот наивный паренёк ещё не умер. А пока они верят, что он, тот Гарри, жив, они пойдут куда угодно. Ему стоит только сказать куда. И не только они, кстати.
Но Гарри никто ничего подобного не говорил. Они только смотрели на него и шептались.
«Надо найти Луну,- подумал Гарри после последнего урока.- Просто найти её и поговорить о чём-нибудь. Или даже просто посидеть с ней рядом. Вот кто истинно знает, кто умрёт, кто выживет, и не будет сейчас приставать».
Луна снова где-то пропала. Или она бродила где-то по замку, или сидела где-нибудь на улице, читая учебник. Гарри медленно обходил все известные ему закутки Хогвартса. Когда он уже устал ходить по огромному помещению, он вспомнил о карте Мародёров. А по пути в гостиную Гриффиндора столкнулся с Лавгуд.
Она выходила из кабинета Трансфигурации. Наверное, была на каких-нибудь дополнительных занятиях у нового профессора или на отработке.
- Луна,- окрикнул её Гарри. Девушка обернулась. Некрасивые волосы колыхнулись сзади. Глаза более прищурены, чем обычно. Кажется, что она не спала всю ночь и к концу дня уже валилась с ног от усталости.
- Да, Гарри?- Её голос такой уставший, обречённый… Ему показалось, что он вообще зря её искал, больше не хотелось её отвлекать или задерживать.
- У тебя есть немного времени?- Спросил Гарри, ещё сам толком не зная, зачем она ему нужна.
- Вообще-то, нет. Мне надо выучить к понедельнику кучу материала по трансфигурации. Я отстала в этом году, - она уже отвернулась, чтобы уйти. Гарри подумал, что ходил искать её, нашёл, а теперь отпустить? А потом мучиться из-за этого весь вечер?
- Давай, я помогу тебе.
Луна посмотрела на него блёклыми, немного сероватыми глазами и сказала:
- Тогда пойдём на улицу. В замке я усну.
«Кажется, она сегодня более разговорчива»,- подумал про себя Гарри, выходя из больших дверей.
Лавгуд плелась за ним медленно, готовая уснуть на ходу в любую секунду. Но Гарри шёл рядом, погружённый в свои спутанные мысли. Кажется, он уже знал, какая девочка ему нужна.
***
- Я не знаю, какую мантию выбрать,- сказала Луна, перебирая кольца. Она хранила их в объёмной дубовой шкатулке с изображение дракона на крышке. Кажется, это ей тоже в наследство от мамы перешло.
- У тебя же только голубые,- усмехнулся Гарри, убеждённый женой не надевать старую зелёную мантию. Хотя бы сегодня.
- Да, но их же много, - задумчиво ответила женщина. Наконец, она достала из шкатулки старый перстень отца, который бы упал у неё с пальца, надумай она его одеть. Вообще то, отец Луны, Стренджиус, подарил этот золотой с изумрудом перстень жениху своей дочери перед свадьбой. Это было тоже что-то вроде наследия семьи Лавгудов. Перстень предавался из поколения в поколения, от отца к сыну. У мистера Лавгуда сына не было, поэтому он должен был передать драгоценность мужу дочери. Гарри был удивлён и благодарен. Ограненный, в толстой золотой оправе, камень смотрелся великолепно.
Но, поносив его какое-то время, Гарри заметил, как Луна смотрит на это кольцо. Живое напоминание о далёком отце, который уехал куда-то за границу исследовать Желторотых Угниц. Тогда Гарри снял со своей руки подарок и отдал его Луне.
- Тебе он нужнее,- улыбнулся он, прижимая любимую к груди.
- Наденешь его сегодня? – спросила Луна, примеряя перстень на свои худые пальцы.
- Если ты хочешь. Ведь это ты запретила надевать мне старую мантию,- упрекнул Гарри жену.
Луна пожала плечами и уставилась на него, будто ожидала, что он сейчас скажет что-то ещё, вспомнит.
- Ты сказал, что наденешь эту мантию только через десять лет,- произнесла Луна, закрывая шкатулку и подходя к Гарри. Он посмотрел на Лавгуд подозрительным взглядом, а потом засмеялся.
- Точно. Я обещал, что через десять лет, если доживу до такой седины, надену свою старую мантию.
- Через год ты поседеешь,- вздохнула Луна и отправилась куда-то вглубь дома, чтобы найти очередную безделушку…
***
Гарри проснулся около полудня. Солнечный свет бил в глаза, заставляя жмуриться. Это было его первое утро на Площади Гриммо. Нет, конечно, он и раньше здесь жил, но теперь это его личный дом, его собственность. И это первое утро, которое он проведет в одиночестве.
Комната на втором этаже походила на небольшой склеп. В ней долгое время никто не жил. После победы так, вообще, никто не появлялся, и некому было убираться в огромном доме. На первом этаже было почище, но Гарри туда и сам редко спускался, поэтому оценить это ему было недосуг. А вот на втором этаже царила пыль и паутина, и Гарри это не нравилось. Вчера вечером он аппарировал недалеко от дома, поднялся сразу на второй этаж, не задерживаясь в гостиной, и, помывшись, улёгся спать. Он очень устал после этого трудного дня. Произнёс речь на торжественном мероприятии, расстался с Джинни и завязал какие-то отношения с Луной.
На завтрак Гарри в доме ничего не нашёл. Еды просто-напросто никто не купил. Поэтому Гарри, чертыхнувшись, натянул на себя джинсы и рубашку, отправился в ближайшее кафе. Молоденькая официантка, примерно его возраста, принесла порцию стандартного ленча, внимательно осмотрев на вид неплатёжеспособного клиента. Гарри не обратил внимания на этот взгляд, потому что вчера он ужинал в отличном ресторане и теперь, осматривая эту второсортную забегаловку, в которой ему подали сэндвич и апельсиновый сок, он мог только с сарказмом усмехнуться.
Итак, отношения с Луной? Да, они были, кажется, уже давно. Если не сказать, что они вообще были всегда. Они так давно были рядом, не так давно, как с Гермионой, но Луна это тоже девушка из его прошлой жизни. А если она девушка из его прошлой, страшной жизни, то она его лучший друг. Тем более после того, что их связало всех в одну цепочку… Значит, этот вчерашний поцелуй, который Гарри упорно не хотел так именовать, был новой ступенью, новым шагом в уже сложившихся отношениях.
Но как бы там ни было, у Гарри было несколько насущных проблем. Вновь Гарри не хотелось признаваться, но он совсем один. Теперь уже по настоящему, а не так как в школе. В школе рядом были друзья, тот же Рон с Гермионой. А теперь эта парочка собирается жить вместе, в Норе. Ремус Люпин вернулся в свою квартиру где-то в Лондоне, передав дом 12 законному владельцу в долгое пользование. Джинни и Луна будут учиться в школе в этом году, сдавать ЖАБА. Остаётся только Невилл… Кажется, он собирается поступать на травологическое отделение, а летом хотел переехать в новый дом вместе с бабушкой. Он купил неплохой домик за счёт Министерства. А он, Гарри, остался совсем-совсем один, сам себе на попечение в огромном Лондоне. Даже Орден Феникса теперь не будет за ним следить, защищать его, что раньше страшно раздражало и выводило из себя.
Гарри, расплатившись с недоверчивой официанткой, вышел на залитую солнцем улицу. Деревья чуть шелестели листвой, машины отбрасывали блики солнечных лучей, прохожие куда-то торопились. Гарри улыбнулся миру, который он спас.
Он плохо ориентировался в Лондоне. Гарри знал, где находится пара станций метро, Министерство Магии, Площадь Гриммо… Вчерашний ресторан он нашёл чисто случайно. Только этим летом ему пришлось кое-как находить те или иные места в городе. Например, тот проклятый парк!..
Парк. Гарри знал один парк, который ему хотелось уже давно посетить, но не было возможности. Парк Святого Джеймса. Большой, известный парк в Лондоне, о котором знал каждый школьник. И Гарри знал ещё со своих маггловских школьных времён, что есть такое место на Земле, в Лондоне, которое называется так же, как и…
Солнечный свет и миллионы золотистых лучей. Озорная, счастливая улыбка на юношеском лице. Первый день. Это будет его личный первый счастливый, нет, самый счастливый день в этом значительно посветлевшим и очищенном мире.
Гарри отлично знал, что Парк Святого Джеймса находится недалеко от Найтсбриджа, одного из самых благоустроенных районов Лондона. Он без проблем добрался туда в душном вагоне метро, купив билет на последние пенсы в кармане.
Гарри предвкушал эту прогулку, этот день. От одной только мысли о победе и вседозволенности у него слегка кружилась голова. И хотелось смеяться, и обнимать прохожих, и делать что-нибудь доброе. Всё в жизни начинало налаживаться, всё становится нормальным, правильным, таким, каким и должно быть.
Парк встретил Гарри именно так, как этого и хотелось юноше: отблесками нереального счастья, жарким солнцем и изумрудной зеленью, асфальтовыми дорожками, по которым гуляли неспешные пенсионеры и любознательные туристы.
***
«Отец, я знаю, что ты где-то есть там, на небе. Это немного глупо верить во всё это, я же волшебник. Но существуют же призраки, и как они говорят, есть загробный мир. Вы с мамой там… Я знаю. И, возможно, ты услышишь мои мысли, если я захочу. А я очень хочу…
Папа, мне тебя очень не хватает. Я пришёл сегодня сюда, не знаю сам зачем, но этот парк носит имя Святого Джеймса. Ты и мама для меня святые.
Ты знаешь, как я хочу, чтобы всё это было сном. Наверное, только там вы и знаете как мне плохо здесь одному. Я отдал бы почти всё, чтобы вы вернулись. Ты, наверное, сейчас рядом с Сириусом. Я по нему тоже скучаю. Мне стыдно это признавать, но это так, ты, надеюсь, поймёшь, что по Сириусу я всё же скучаю больше.
Папа, Сириус, пожалуйста, помогите мне. Мне так одиноко сейчас. Мне совсем не с кем поговорить обо всём этом. Вы же там это видите. Я знаю, что должен быть сильным, что только я сам теперь могу всё изменить, но у меня уже нет сил. Я хочу повалиться на эту зелёную траву в этом парке и смотреть на небо до тех пор, пока не закружится голова. Только бы ничего не делать, ничего не предпринимать. Я хочу, чтобы вы меня услышали.
Мама, милая мамочка, ты была такая сильная. У тебя хватило сил и мужества, чтобы спасти меня. Ты никогда не отступала. Пожалуйста, обними меня, прижми к себе, поцелуй, пожалуйста…
Услышьте меня, ну, хоть вы-то помогите мне».
Гарри Поттер медлённо брёл по очередной аллее, бессмысленно смотря себе под ноги и пиная редкие камушки. Какое-то странное послание-письмо само складывалось в голове Гарри. Он засунул руки в карманы старых джинсов, потому что они вдруг стали мёрзнуть. Хотя на улице дул слабый, приятный ветерок, который только чуть заставлял наклоняться пышную листву деревьев.
Поттер дошёл до пруда и замер, смотря на эту красоту. Гладь озера чуть рябилась, отражала голубое, глубокое небо. Зелёные листочки ив опускались в воду и выныривали, повинуясь порывам лёгкого ветерка. На противоположном берегу поросль какой-то травы, недалеко от которой плавают черно-серые утки. Огромные, наверное, вековые дубы скрывают в тени скамейки. И это всё, весь этот пейзаж, поразивший Гарри своей естественностью, на фоне огромного, старинного, белоснежного каменного здания.
«Это будет мой самый лучший день»,- в который раз повторил про себя Гарри, подходя к ближайшей скамье. Ему хотелось запечатлеть всё это в своей памяти. Давно он не видел ничего такого безмятежного и неторжественного. Обычную природу, в своей повседневности, со своими будничными людьми. Гарри вдохнул полные лёгкие воздуха с запахом цветущих роз и водорослей. Этот воздух показался ему самым сладким воздухом, которым он только дышал.
***
Вечером Гарри вернулся домой. В пустой, холодной, негостеприимный дом. Дом не ждал хозяина, а хозяин не желал сюда возвращаться. Однако входная дверь захлопнулась за ним, и теперь дому надо смириться с присутствием Поттера.
Гарри купил еды в магазине недалеко от дома. А так как денег в его кармане больше не было, кроме пары галеонов, пришлось перемещаться в Косой переулок и идти в своё хранилище. Хранилище, кстати, немного пополнилось за последний месяц. Итак, Гарри купил сумку нехитрой еды. Конечно, можно было продолжать посещать кафе и рестораны, но сегодня Гарри очень устал после пешей прогулки. Кушать не хотелось, но Гарри с какой-то безнадёжностью понял, что теперь его никто кормить не собирается. Домового эльфа у него нет, а добрая миссис Уизли занимается своей семьёй. И поэтому, смирившись с этим фактом и тяжело вздохнув, Гарри скинул продукты в ящик, напоминающий маггловский холодильник, и с непонятным страхом и безнадёжностью от обретённого счастья отправился спать.
***
Дверь отворилась, освещая проникшим светом коридор. В гостиной горел камин, поэтому Луна сразу же отправилась туда.
Большая комната в коричнево-голубых тонах, обставленная со своеобразным вкусом. Большой, напоминающий крокодила или бегемота коричневый диван занимал центральное положение в комнате. Напротив него ярко горел камин. На каминной полке и на двух небольших столиках грудой лежали пробки от сливочного пива. Вдоль стен находились книжные стеллажи с фолиантами. А в центре стены, напротив камина, за диваном, висел огромный портрет молодой волшебницы с длинными белыми волосами, искрящимися, как льдинки, серебристыми глазами и с приятной, доброй, приветливой улыбкой. На ведьме было шёлковое длинное чёрное платье с синими оборочками. Она величественно восседала на кресле и держала в руках книгу «Новейшие экспериментальные заклинания второй половины XX века». Это была Амарис Лавгуд.
- Привет, мама,- тихо-тихо, почти неслышно, шепнула Луна портрету, занимавшему полстены. Женщина грустно улыбнулась и вернулась к чтению книги.
В кресле около камина, повторяя положение своей бывшей жены, сидел мистер Лавгуд. Он тоже читал какую-то книгу, но название девушка увидеть не могла, так как книга была на незнакомом ей языке.
- Ты уже дома?
Отец поднял голову. На его лице играла немного безумная улыбка, хотя это было его обычное выражение лица при чтении очередной книги. Глаза под стёклами очков блестели. Кудрявые, короткие волосы были прибраны в довольно аккуратную прическу, открывая простоватое лицо.
- Да-да, милая. А вот тебя я после речи Гарри уже не видел,- Стренджиус перевернул страницу, продолжая улыбаться. А Луна иногда не знала, кому это он улыбается: ей или автору книги. А сейчас на лицо Стренджиуса ещё падал неровный свет огня, поэтому сказать что-то определённое на его счёт она вовсе не могла.
- Я была как раз вместе с Гарри. Мы поужинали в ресторане.
- Ну, вот и отлично,- пробормотал мистер Лавгуд, возвращаясь к книге.
Луна ещё раз посмотрела на портрет матери. На этот раз девушка улыбнулась любимой маме, и тихо пожелав приятного чтения, то ли отцу, то ли портрету, отправилась в свою спальню, чтобы провалиться в беспамятный сон.
Настроение девушки было двояким. Луна была спокойна. Она была спокойна, как айсберг в холодном океане, к которому приближается корабль. Но в душе разгорался, поднимал огоньки пламени, костёр, который разбудил внезапный поцелуй.
Луна встала под струйки горячего душа. Волосы вскоре промокли и облепили тело тонкой паутинкой. На руке был синяк оставленный Гарри при прощании. Луна даже не обратила бы на всё это внимания, если бы Поттер чмокнул её. По-дружески, как иногда мог коснуться Гермионы. Но он именно поцеловал её, так целуют своих девушек на прощание.
Луна вышла из прогретой, тёплой ванны в чуть прохладную комнату. В углу висело зеркало в ясеневой оправе, а под ним стояла небольшая тумба с трёмя маленькими и узкими выдвижными ящиками. Там Луна хранила какие-то бумаги, незначимые записки, детские рисунки…


Девушка бросила взгляд в зеркало на свою обнажённую фигурку. Кожа бледная, даже светящаяся в царившем полумраке. Длинная, аристократичная шея, как у мамы. Её внешность во многом копирует очертания рано погибшей матери. Нос, - как говорит отец, материнский, - немного длинный и не очень красивый. Жидкие и бледные брови. Огромные глаза, как у мамы. Только цвет - невозможно голубой - Луна унаследовала от отца. Амарис не отличалась особой красотой, как, например, семейство Блэков или Малфоев. Но в семье Лавгудов было что-то более величественное, приземлённое, естественное. Тонкая талия Луны, может даже излишне тонкая для девушки её возраста и маленькая грудь не добавляли ей красоты. Накинув длинную, почти до пят, ночнушку, Луна легла в холодную, свежую постель. В голове мелькнуло: «Завтра будет самый лучший день!»

Глава 4.

Гарри довёл Луну до скамейки подальше от входа в замок. Пока они шли, Гарри перебирал в голове то, что они проходили на шестом курсе, но вспомнил не так уж и много. Он не сильно расстроился, потому что надеялся освежить память, как только откроет учебник. И вот, когда они сели на скамейку, и он начал пролистывать нужный параграф, Луна прислонила голову к его плечу и задремала.
Солнце медленно садилось за горизонт, покрывая молоденькую зелёную траву золотыми оттенками. Дул тёплый ветерок, и Гарри откровенно этим наслаждался: пением птиц, ласками ветра, запаху воды, доносившемуся от озера…
- Гарри, я…- Увидев своего друга, Рон несколько удивился. В его глазах читалась такое чувство… Гарри даже не мог его тогда определить. Он шикнул на рыжеволосого парня и кивнул ему.
- Директор, просила тебя заглянуть к ней,- тихо сказал Рон, всё ещё смотря на мирно посапывающую Луну. Копна волос, которая при желании могла быть чёлкой, закрывала её лицо от ярко-оранжевого света закатного солнца.
Гарри вновь кивнул другу и устало прикрыл глаза, показывая, что разговор закончен. Рон ещё пару мгновений посмотрел на них, пожал плечами и поплёлся в сторону замка.
***

- Вы хотели меня видеть?- Поприветствовал Гарри бывшего учителя трансфигурации. Она сидела в глубоком, наверное, уютном кресле и внимательно смотрела за действиями подростка. Гарри кивнул ей, хотя и понимал, что это довольно глупо, сел напротив.
- Да. Гарри,- голос МакГонагалл немного дрогнул, от чего парню показалось, что женщина собирается спрятаться за непроницаемо-официальным тоном.- Гарри, мы нашли последний хоркрукс.
Поттер выдохнул и улыбнулся.
- Неужели?- Безумно улыбнулся Гарри директору.- Наконец-то… И что?
- Пока ничего, мистер Поттер. Мы ничего не можем сделать.
- Жаль,- бросил Гарри и снова улыбнулся.
МакГонагалл сердито посмотрела на ученика, поджала губы, но промолчала. Она понимала всю абсурдность сложившейся ситуации, понимала свою роль в этой войне и понимала, что ей не сравниться с ролью этого худого мальчишки.
- О чём вы думаете, мистер Поттер? Сейчас. О чём вы можете думать в такое время? – Сдержанно поинтересовалась новый директор.
- О Луне,- в который раз улыбнулся Поттер.
- О… луне? Вы шутите?
- Нет-нет,- почти засмеялся Гарри.- Не о луне, а о Луне Лавгуд, вашей ученице шестого курса с Равенкло.
- Конечно, помню, но какое…- Потом директор замолчала, внимательно осмотрев Поттера. – Кхм. Извините. Эта девушка… Она помогает нам?
- Да, вы верно помните. Это она была тогда с нами в Министерстве, и это ей я отдал Фелекс Филициас в прошлом году.
Минерва МакГонагалл поняла, что нащупала хоть и хрупкую, но всё же пока успешную тему разговора, на которую Поттер хотел беседовать и не выражал явных признаков раздражения.
- Она что-то делает сейчас для ОДа? Или для Ордена?- Полюбопытствовала она.
- Она готовится к экзаменам и постоянно не высыпается…

Луна проснулась только тогда, когда начал дуть холодный ночной ветерок. Её это ничуть не удивило. Она приподняла голову с тёплого плеча Гарри и внимательно посмотрела на него. Этот взгляд был каким-то необычным, Гарри не привык видеть такие, никогда не видел и поэтому не сразу понял, что имела ввиду девушка.
- Ты удивлена? – Спросил он, разминая плечо, которое затекло.
- Нет. Благодарна и… расстроена. Спасибо, что не разбудил.
- Не за что,- серьёзно кивнул Гарри.
Луна легко коснулась его плеча, затем встала на ноги, потянулась всем телом, привстав на мысочки. Она протянула Гарри руку и тот сначала подумал, что она хочет пожать его руку. Он даже потянул свою ладонь в ответ, хотя и был удивлён, а затем одёрнул, словно одумался, ухмыльнулся и протянул учебник по трансфигурации.
- Извини, что не разбудил,- смущённо пробормотал Гарри, у которого перед глазами всё ещё стояло изображение протянутой бледной руки с голубыми венами, которые просвечивались сквозь тонкую кожу. Теперь она просидит ещё одну ночь за учебником. Из-за его внезапного чувства успокоения, которое решило вдруг проснуться сейчас, когда Луне надо догонять программу своего курса.
- Ничего,- тихо ответила Луна и, развернувшись, направилась к замку. Гарри невольно отметил, что голос у неё не такой уставший и вымотавшийся и не мог не порадоваться своей оплошности.
Почти во всех окнах горел приветливый и уютный свет сотен свечей. Где-то там сидит Рон с Гермионой и учат что-нибудь перед скорым экзаменом.
Небо затянулось серо-молочными облаками, сквозь которые просвечивалось тёмно-синее небо. Оно было такое тёмное, что хотелось нырнуть в него. И не выныривать никогда.
Плечо неприятно холодило, а по телу прошлась дрожь. Надо идти домой.
***
Гарри проснулся от стука капель по оконному стеклу.
«Блин!» - Сразу же подумал он. Потом, немного полежав, понял, что ему только на руку. Сегодня он будет убираться!
Готовить решительно не хотелось. Гарри боялся, что отравит себя своим неумением готовить что-либо кроме яичницы с томатами, которые он не купил. И ему пришлось натягивать на себя толстовку с хулиганской надписью, которую подарили близнецы, копируя свою мать, и прятаться под чёрным зонтом, стоящим в подставке-ноге тролля.
Сегодня в кафе была та же официантка. На этот раз она приветливо улыбнулась и даже пожелала приятного аппетита. Жуя тост с сыром, Гарри решил, что надо срочно учиться готовить что-то из того, что он вчера набрал в магазине и покупать маггловскую технику.
- Забавная одёжка,- с завистью посмотрела на Гарри девушка, отдавая сдачу. Парень недоумённо посмотрел на джинсы. С ними всё было в порядке. А вот толстовка поменяла цвет с ярко-красного на ярко-жёлтый, а надпись сменилась неприличным жестом и мелкой надписью внизу: «В Гриффиндоре ты, герой, Гарри Поттер удалой!» Ничего глупее Гарри не видел, поэтому поспешил распрощаться с девушкой и вернуться домой.

Герой-удалой… Какой герой, если ты половину войны отсиделся за решёткой под охраной, как в тюрьме. Ни одного лишнего шага, ни одного лишнего подслушанного разговора, ни одной просочившейся новости… Что же там ещё ты пропустил? Ты вёл себя так, как ведут себя избалованные дети, привыкшие к вечному поклонению. Тебя идолизировали, сделали надеждой. А ты вёл себя так, что сейчас просто стыдно. Ты говорил такие вещи, о которых сейчас лучше не вспоминать, иначе будет так больно, что ты закричишь. А что ты чувствовал? Их это интересовало? Они понимали, что ты всё, абсолютно всё, хотел спасти, всё уберечь, сохранить… Не потерять никого. Не надо больше, пожалуйста. Твою душу рвали такие демоны, когда ты остался один. На всё то лето, бесконечное лето после смерти директора. И ты думал, бесконечнее быть не может. Как же ты ошибался… Ты понял это позднее, когда сгрыз уже все ногти до мяса, сломал все писчие перья и почти перестал спать. И это тоже было правильно. Это было больно, это было тяжело, но чувство правильности не покидало. И, когда на тебя иногда снисходили здравые озарения, ты понимал, что надо срочно что-то изменить, это не твоя вина…
Проблема была в том, что умирали люди, которых ты не знал. Какие-то Полы, Дианы и Патрики. Все они умирали ради тебя, умирали, приближая твой звёздный час. А тебе было всё равно. Поэтому и было плохо. Ты понимал, так отчётливо понимал, словно маггловский прожектор всё тебе освещал, что надо скорбеть, сражаться ради них, набирать силу, моля кого-то наверху, - может, Бога, - о прощении их грешных душ. А ты не мог. Ты ничего не чувствовал. Словно кто-то случайно раздавил комара, и тебя это совершенно не касается, даже если комара раздавили, чтобы он не укусил тебя. А тех людей почему-то жалко не было. Убей кто Рона, Гермиону, Джинни, тогда было бы очень больно, можно было бы понятно для окружающих пинать ни в чём не повинную стену и орать на кого-то, рваться в бой. А этих Оливеров, Заков и Патриций он не знал и ничем обязан им не был. А должен был бы быть обязан и благодарен. А окружающие должны были что-то видеть, им нужен герой. И они смотрят на тебя, ждут лозунгов, праведного гнева и чего-то ещё. А ты не можешь. Нет сил, и тебя бесят их надежды. А от мысли, что ты их подведёшь, этих людей хочется раздавить. Как комаров.
Конечно, до твоих близких добраться так сложно, что никто уже не хочет этим заниматься. Даже твой противник. Поэтому ты начинаешь сердиться на них, просто так. Потому что они тоже чего-то хотят, хотя лучше бы они умерли, тогда… А вот что тогда ты не знаешь и боишься узнать даже больше, чем своей собственной смерти. Но какая-та часть тебя понимает, что этого не случится. Умрёт новая Лизи или Джон… И тебе противно.

Пыль убиралась быстро, Гарри даже не заметил, как гостиная начала превращаться во что-то пригодное для жизни. За воспоминаниями и копаниями в себе, анализе своего поведения этим летом время пролетело быстро. Старые, местами протёртые до дыр портьеры, скрывали плохую погоду. В комнате по воздуху летали свечи, создавая подобие уюта. Гарри казалось, что так он сможет притвориться, что всё по-прежнему, что ему не одиноко.
Даже портретов не было нормальных, не говоря уже о приведениях…
Тоска по друзьям была сильной из-за того, что они расстались всего пару дней назад. Хотелось до отчаяния поговорить с Джинни. Эта рыжеволосая ведьма должна кое-что узнать ещё. Чем скорее он с ней поговорит, тем скорее можно будет расстаться с воспоминаниями.
***
«Нора» изменилась. Её вид изменился, стал более ухоженным, не таким старым и… нищим. Гарри порадовался за семью своих друзей. Но его всё ещё терзали сомнения: правильно ли он сделал, что сказал Джинни об этом? Хотя был ли другой выход, если его это мучило более года, а он всё прятался и прятался. Так нельзя было делать, Гарри и сам теперь понимал, что надо было порвать все отношения с девушкой ещё осенью. Но… Прикрываться мыслью, что она и так всё поймёт было легче. Это, в общем-то, и сейчас легко: развернуться и аппарировать домой. Тогда не надо будет ни с кем говорить, ничего объяснять, пытаться донести до кого-то то, что долго вынашивал…
- Миссис Уизли!- Слишком радостно воскликнул Гарри, едва только дверь раскрылась, и за порогом показался выцветший фартук в мелкий цветочек.
- Гарри! Дорогой!- Заулыбалась женщина. «Кажется, она не заметила»,- мелькнула предательская мысль. Гарри самому становилось противно оттого, что он так слащаво улыбается женщине, которая заменяла ему мать в магическом мире.
В этом доме теперь постоянно кто-то был. Сначала народ собирался в доме 12, гулял с ночи до утра, едва просыпаясь чтобы снова повеселиться. А, если смотреть на военные годы, то этот мрачный дом был постоянным прибежищем почти для всех желающих, кто мог хоть мало-мальски помочь. Постепенно угрюмый дом избавился от этих гостей, а «Нора» наоборот приняла их.
- Гарри! – Послышался откуда-то крик. Парень уже пробрался в тесный холл по пути к лестнице на верхние этажи, как его поймали за локоть и потянули в небольшую, но хорошо и со вкусом обставленную гостиную. В темноте Гарри не разобрал, кто это обладал такой хваткой, но, оказавшись в свету десятка свечей, понял, что всё-таки зря сегодня пришёл в этот дом. Ему отчаянно, даже больше, чем поговорить с бывшей девушкой, захотелось оказаться дома, в свом молчаливой, тоскливом доме со старыми, потёртыми портьерами и пыльной мебелью.
Перед Гарри стоял и сверлил его взглядом Людо Бэгман.
***

- Может…
- Нет,- твёрдо сказала Луна.
Они стояли перед телефонной заброшенной будкой, на сквозняке. Луна гордо осматривала асфальт, будто показывая почве, что она достойна на ней стоять. Гарри зябко кутался в свою мантию, хотя вечер был тёплым. Они были похожи на двух подростков, которые то ли боятся подойти друг к другу поближе и взяться за руки, то ли на незнакомых людей, случайно оказавшихся здесь.
На самом деле Гарри и Луна ждали Рона с Джинни и Гермиону с Невиллом, которые пока что ещё не подошли.
- Давай уйдём, - ныл Гарри.- Просто покажемся на пару минут, поздороваемся с кем нужно и уйдём. Я так хочу домой, Луна…
- Гарри…
Она не успела договорить свои новые убеждения, так как около них возникла из воздуха красивая женщина с вьющимися каштановыми волосами. На ней было длинное кремовое лёгкое платье, которое обволакивало ноги прозрачным тюлем.
- Луна, Гарри,- улыбнулась она, чмокая обоих в щёки. Они переглянулись, но всё же выдавили из себя ответные улыбки.
- Привет, Гермиона,- чуть нараспев сказала Луна. Гермионе это показалось неуместным, но она уже привыкла к таким вещам, поэтому просто сочла нужным промолчать.- Как твои дела?
- Как всегда, как всегда… - В тон ей протянула Грейнджер.
Минутой позже, в течение которой Гарри начал нетерпеливо ходить от Луны к Гермионе и обратно, появились все ожидаемые люди.
Рон под руку с какой-то девушкой, Невилл в элегантной серой мантии и Джинни, которая даже не наградила супружескую пару и взглядом, только кивнула всем остальным.
От старых друзей ничего не осталось. Пока ещё, в темноте переулка, это не слишком было заметно, но при ближайшем рассмотрении трудно было даже подумать, что они когда-то были командой.
***

Людо Бэгман появлялся из ниоткуда и уходил в никуда. Его видели везде, но уже не обращали внимания. Дезертиров нигде не любят.
Что пришло в голову этому человеку сегодня, Гарри было всё равно, но его мутило от мысли, что снова надо что-то делать.
Все головы присутствующих в гостиной «гостей» обратились в их сторону, разговоры смолкли.
- Гарри Поттер! – Закричал весёлый и подвыпивший Колин Криви. Какая-та дама наградила его презрительным взглядом.- Привет, старина!
Комната вновь заполнилась чужими разговорами, а Колин уже тащил Гарри к журнальному столику, на котором сегодня расположили выпивку и чипсы. Поттеру это не понравилось. Сегодня его уже во второй раз тянут куда-то люди, которых он не хочет сейчас видеть.
- Как сам?- Плюхнулся парень в кресло и, не дождавшись ответа, продолжил.- Я собираюсь в этом году подрабатывать в настоящей газете. Луна обещала договориться обо мне со своим отцом. Он же работает в «Придире». Это, конечно, несерьёзный журнал, да и издание почти разрушено… Сейчас о тебе и победе только ленивый не пишет. Но я смогу получить там хорошие рекомендации при приёме на работу после седьмого курса. Ты-то, поди, уже знаешь куда пойдёшь?- Откусил Криви половину большой чипсины, запил изрядным глотком какого-то напитка, Гарри не мог ручаться, что он безалкогольный.
- Угу. Ты о Лавгуд? – Спросил Гарри, осматривая такое знакомое помещение, которое изменилось до неузнаваемости из-за новой мебели, новых цветов…
- Конечно, дружище!- Усмехнулся Колин, делая новый глоток и повышая голос.- Ты знаешь разве другую Луну? Всегда считал её сумасшедшей, но она ничего так оказалась… Хотя чего я тебе рассказываю.
- Колин!- Окликнула парня какая-то девушка. Криви извинился и отошёл к ней, а Гарри остался один. Хотя не надолго – к нему снова приближался Бэгман.
***

- Гермиона, - позвала Лавгуд, вновь напевая. Женщина подняла на неё красные впалые глаза. Сейчас под светом неонового эффекта в дамской уборной Министерства было видно, что женщина эта не так уж и красива: кожа бледная, а не светлая; глаза святятся не радостью, а лихорадочным блеском.
- Луна, - улыбнулась Гермиона, вжимаясь в белую кафельную и холодную стену. Ей хотелось стать частью этой стены.- Как ты поживаешь? Отлично выглядишь!
- Спасибо. У нас всё хорошо, действительно хорошо, - улыбнулась в ответ блондинка. Её улыбка в отличие от улыбки Грейнджер была не вымученной, а счастливой.- А вот ты…
- Я знаю. Просто не лучшие времена, - Гермиона облокотилось к стене ещё плотнее, прижимая ладони с маленькими ногтями в надёжную поверхность. – Я… Выживу, верно?
Лавгуд кивнула, всё ещё улыбаясь. Только теперь её глаза светились тоской и отчаянным нежеланием принимать действительность. То, что Гермиона стала наркоманкой, знали все.
- Верно, Гермиона, верно. Ты… Приезжай к нам. Иногда. Гарри по тебе скучает.
- Хорошо, - кивнула «красавица». Гермиона подошла к умывальнику и набрала пригоршню холодной воды, наклонилась над ней, как будто собиралась умываться. Её плечи чуть дрогнули.
Луна с жалостью смотрела на неё. Смотрела на исхудавшее тело, чуть выпирающие рёбра под лёгкой тканью дорогого платья, смотрела на подрагивающие от холода руки. Смотрела и смотрела, сдерживая порыв жалости. Гермиона ненавидела, когда её жалели и считали слабой.
***

Рон Уизли стал мракоборцем. Он посвятил себя карьере, отдаваясь чаще ей, а не своей невесте. Это и сыграло решающую роль в их отношениях.
Гермиона после войны поняла, что же для неё важнее. Семья, дети, уютный дом. Не надо никаких заданий, новых сражений… Не надо даже тратить жизнь на такие мелочи! Знания – они всегда в голове, знания никуда не уйдут, можно работать по двадцать часов в неделю на непыльной работке в низкой должности. Это такая ерунда по сравнению с предстоящей свадьбой и возможными детьми!
Рон тоже понял, что он хочет продолжения. Это же так интересно, когда ты можешь делать то, что у тебя получается и получать деньги. Ты можешь получать очень хорошие деньги и быть знаменитым, и питаться сколько угодно, а не когда позовёт мама к столу. «Это же так здорово, Гермиона! Ты представляешь, мы вчера поймали того самого Эдди!..» Наконец, ты получил желаемое. Это вознаграждение за всё, что он пережил в детстве и юности, за все испытания. Теперь есть верная жена и любимейшая работа. И никуда такая формальная ерунда, как свадьба не денется, если они итак живут давно вместе, а вот на работе есть шанс что-то исправить в этом мире и попасть на первую полосу!..
Ничего общего между друзьями не оказалось. Они были такими разными, что даже то, что их объединяло стало незаметным и несущественным по сравнению с тем хаосом, что разрушил их счастье. Гарри переживал за друзей так, что впал в такую глубокую депрессию, что почти два месяца ни с кем не разговаривал, никуда не ходил, забросил квиддич и иногда только общался с Луной. Она же, миссис Поттер, посмотрела на проблему, как на нечто объективное и сказала, что в их ситуации, они никогда не стали бы счастливой парой. И когда Гарри послал её так далеко, насколько только он мог, Луна пожала плечами и пошла в библиотеку в поисках очередной интересной книги.