С Рождеством...

Уже давно знакомая дверь из темного дерева. Ключ в замке повернулся, и дверь открылась. Сразу же почувствовался запах ели и печенья. Тепло коснулось кончиков пальцев и покрасневших от мороза щек. Она улыбнулась и в удовольствии прикрыла глаза. Так приятно чувствовать весь этот уют. Она дома и ее уже ничто не заставит покинуть его сегодня.

Прикрыв дверь, женщина с детской радостной улыбкой начала оглядываться по сторонам. Все осталось так же, как и прежде. На тумбочке стоит ее любимая ваза. Все украшено мишурой, которая переливалась различными цветами в свете свечей. Над дверью висит омела. На стенах все так же висят фотографии в различных рамках.

- Фотографии, - будто что-то вспомнив, прошептала она и подошла ближе.

Вот она совсем маленькая, сидит на пледе, под большим многовековым дубом с котенком на коленях и машет рукой в объектив. Эта фотография была обычная, маггловская, но даже за счет этого можно было понять, насколько радостным был для девочки тот день. А вот на этом фото она уже старше. Первый год обучения, первый препятствия, радости и первые друзья. Здесь они втроем на берегу озера, радостные, что они вместе. Еще только начало, осень и они были счастливы, не подозревая о том, что же их ждет дальше. Третий год обучения. Она одна на фото. С книгой в руках, склонив голову набок, слегка улыбается. Ее волосы раздувает слабый ветерок, предавая ей какое-то неземное очарование. А вот и четвертый курс. «После бала» - как она обычно смеясь, называла эту фотографию. Тогда Колин Криви фотографировал всех старшекурсников, но когда он увидел Гермиону, то решил сделать для нее исключение. Она сидит в беседке, грустная, в задумчивости смотря на озеро. Голубая мантия смотрелась необыкновенно волшебной в свете луны. Хрупкая, беззащитная, одинокая и такая красивая… Колин попросил ее даже не менять позу, не улыбаться, а остаться в таком положении, потому что кадр получился поистине прекрасным. О, тот вечер даже без фото запомнился ей навсегда. Да она была с Виктором Крамом, но разве это счастье? Ведь он был ей только другом. Рон так глупо разозлился. Она ведь видела, что он ревновал, но не могла ничего поделать, ведь сердцу не прикажешь. А на балу она видела Его. Как всегда красив, безупречен и… недоступен. И сидя в беседке, она прокручивала в памяти все моменты за эти четыре года, когда «имела счастье побеседовать» с Ним. Как глупо с ее стороны…

От размышлений ее отвлек какой-то еле уловимый звук. Резко обернувшись, она ахнула от удивления. Когда она шла сюда, то думала, что дома никого нет. Она ошиблась. Прямо напротив нее стоял тот, кого она меньше всего ожидала увидеть. Хотя, что за глупости? Это же ИХ дом, и то, что он не уехал обратно к себе в поместье должно что-то значить, ведь так?

- Ты вернулась, - прошептал он, не сводя взгляда с ее глаз.

А она просто молча стояла, не в силах поверит, что вновь видит Его. Мерлин, как же она скучала! Больше всего на свете она желала и боялась встретить Его! Аккуратные черты лица, бледная кожа, светлые волосы и серые, как пасмурное небо глаза. Он совершенно не изменился за эти пару лет. Как всегда безупречен, красив и… будто недоступен. Но это же не так, правда? Он доступен, даже больше чем обычно! Она видела, как в этот самый момент пропала его маска безразличия, которую он «надевал» при посторонних людях. В глазах отразилась нежность и доброта, а на губах заиграла легка улыбка.

- Мерлин, Гермиона, как же я скучал по тебе, - произнес он, заключая женщину в свои объятья.

Она вдохнула такой знакомый запах его одеколона. Он так и не перестал им пользоваться за все эти годы.

- Эти два года показались мне вечностью. Ты даже не представляешь, как я все это время жалела, что мы тогда поссорились, - прошептала Гермиона.

Тут же раздался негромкий топот и, освободившись от объятий мужчины, она повернулась в сторону лестницы. На последней ступеньке стояла маленькая девочка и широко раскрытыми глазами смотрела на Гермиону. Ее светлые волосы были заплетены в две косички перевязанные зелеными лентами. Круглое личико, румяные щечки, озорная улыбка и карие глаза. Пару секунд стояла тишина, но тут девочка спрыгнула со ступеньки и, побежав к женщине, радостно закричала:

- Мама, мама!

Гермиона немедля присела на корточки и прижала девочку к себе.

- Ты ведь вернулась мама, да? Вернулась к нам насовсем? – начала спрашивать девочка, счастливо улыбаясь.

Гермиона быстро перевела взгляд с мужчины на дочку.

- Да, милая. Да, Фрида, я останусь с вами, - улыбнувшись, произнесла женщина, смотря девочке в глаза.

- Ура! – завизжала малышка. – Папа, папа, ты слышал? Мама останется с нами! Вы ведь больше не будете ссориться, и все будет хорошо?

- Конечно, солнышко, - улыбнулся мужчина.

- Ура! – вновь закричала Фрида, и побежала в комнату.

Гермиона рассмеялась, смотря на поведение дочери.

- Ведь ты мы и правда не будем ссориться? – спросил мужчина, подходя сзади к жене и обнимая ее за талию.

- Угу, - кивнула она, зажмурившись, как довольная кошка.

- Я тебя люблю, - прошептал мужчина, целуя жену в кончик ушка.

- Я тоже люблю тебя, Драко. С рождеством…